you'll never be mine!

Чимин изящно поскальзывается на кафеле мужского туалета, и практически сносит с собой неустойчивого Тэхена, которому лишь чудом удаётся устоять на своих двух. В помещении раздаётся глухой стук - удар тушки о цветастую плитку университетского клозета. Тэхен шумно выдыхает, ругнувшись сквозь зубы. ⁃ Черт возьми, - сетует Чимин, с трудом отлепляясь от пола, и отряхивая свои коленки, что стыдливо выглядывали из дырок в джинсах. - Кто так кафель натирает? Убиться же можно! Тэхен предпочитает не комментировать невероятную ловкость друга, а лишь закатывает глаза и отдирает пальцы от раковины, за которую схватился в момент, когда Чимин пыталась сбить его с ног. Даже если они и поговорили по душам в прошлый понедельник, даже если Тэхен знает, что не является героем нетрадиционного романа Чимина (он все ещё честно не мог понять, как это недоразумение умудрилось влюбиться в какого-то первокурсника, а не в него, почти идеального, за исключением латентного алкоголизма, Тэхена), и все вопросы между ними были улажены, близость с этой маленькой катастрофой не перестала быть угрозой для его физической и эмоциональной целостности. А если точнее выразится, то Тэхен, в трезвом уме предпочёл бы избегать частых контактов с Чимином вне их комнаты, потому что это, черт подери, опасно. ⁃ Мне пора на занятия, - опасливо отходя от друга на пару метров, сообщает он. - До вечера, Чиминни. Тот пожимает плечами и кивает в ответ. Затем, с глубоким, полным скорби вздохом, открывает кран, чтобы продезинфицировать руки после контакта с кафелем. Тэхен исчезает с поля зрения, лаконично хлопнув дверью. Чимин с ещё более горестным вздохом вытирает руки бумажными полотенцами и бредёт в сторону аудитории, где уже должна была начаться лекция. Он переживает личную трагедию: вот уже три дня, ему не удавалось хотя бы мельком увидеть Чон Чонгука. Его сердце истосковалось по прекрасному. Он до пиксельных дыр пересмотрел редкие фотографии в соцсетях, перечитал все его посты, просмотрел всех его подписчиков - и все без толку. Чувство вселенской тоски все не пропадало. Вся эта интерактивщина не смогла бы заменить встречи в живую. Даже издалека. И когда он, весь погруженный в мыслительный процесс, заворачивает налево, направляясь к северному корпусу, происходит что-то неоднозначное, не поддающееся оценке с позиции охуевшего Чимина. Как будто бы Вселенная услышала его мольбы и решила снисходительно, с барского плеча, сделать ему одолжение. Немного по-своему. Одной рукой оно протягивало конфету, а другую прятало за спиной, кажется запасая приличный ушат дерьма. По крайней мере, Чимин сразу подозревает что-то неладное, когда в поле зрения попадает знакомый широкоплечий силуэт. Чон Чонгук собственной персоной стоял у входа в кабинет, и осматривался по сторонам, будто выискивая кого-то. Вряд ли он ко мне, думает Чимин и решает просто пройти мимо, не привлекая лишнего внимания. В глубине души он умирает от радости. Он медленно крадётся в сторону кабинета, не отрывая любопытных глаз с Чонгука, который наконец замечает его, прилипшего к стене, в попытке пройти сквозь неё, либо слиться с нею. Чимин ужасно смущается пристального взгляда своего приватного Аполлона. ⁃ Привет? - мямлит он. Конечно же, его атрофированный мозг не мог придумать ничего приличного сходу. Поэтому он вдогонку кидает глупый смешок, окончательно убивая все надежды на адекватный диалог. Чонгук на секунду недоуменно хмурит свои идеальные брови, и Чимин почти зарабатывает сердечный приступ. ⁃ Пак Чимин? - низким голосом спрашивает Чонгук, задумчиво рассматривая сжавшегося у стены старшекурсника. Лицо его было непроницаемо, и все так же прекрасно, как и всегда. Чимин зависает и все никак не может отвести взгляд, а потом медленно и утвердительно кивает, стараясь не выдать предобморочного состояния. ⁃ Я по делу, сонбэ, - Чонгук начинает без предисловий, сшибая своей прямолинейностью. Это так неожиданно, что Чимин чувствует себя неловко. - Есть разговор. - Что за разговор? - в попытке совладать со своим голосом он проигрывает, и вопрос озвучивается на пару тонов выше чем следовало бы. Комариный писк, не иначе. - Мы можем встретится после занятий у главного входа? - Конечно, не вопрос. Наверное, его согласие звучит слишком натянуто, поэтому Чимин кашляет в кулак, всеми силами корчит важное лицо, и маленькими шажками отступает в сторону аудитории. - Тогда до встречи, - Чонгук выглядит удовлетворённым сложившимися обстоятельствами и, кивнув на прощание, широким шагом идёт в сторону противоположного крыла. А Чимин почти сползает по двери, ведущей аудиторию, и, наконец, выдыхает, будто сдувшийся воздушный шар. "Что это было?", - в его голове ред алерт, и он тут же вспоминает, что одет в дурацкий растянутый домашний свитер, потому что с утра проспал и торопился. А ещё и Тэхен подгонял, то и дело вставляя нелицеприятные обороты в свою речь. Черт бы его побрал. "Ну и что теперь делать?", - второй вопрос, который несется вдогонку, встаёт на повестке дня и, честно говоря, поиск ответа на него занимает все мысли ещё на пару часов. Пока опухший мозг не сообщает, что пора бы и подкрепится чем-нибудь. Забыв про лекцию, он идет в сторону кафетерия. *** Чимин задумчиво смотрит в окно, слушая краем уха разговор Тэхена и Хосока, которые присоединились к нему в кафетерии. Он не может перестать думать о странном совпадении. Пару часов назад он думал о том как хочет увидеть Чонгука, и вуаля, тот находит его сам и даже предлагает встретится после пар. Что за дело может быть у Чонгука к нему? Они учатся на разных направлениях, вряд ли это по учебе. Что еще? Клубные занятия? Чимин ни в одном не состоит. Единственное что их отдаленно связывает - это гончарная мастерская, но это было почти месяц назад. И вряд ли Чонгук его заметил тогда. И что же тогда? Любопытство снедает изнутри. Погрузившись в свои мысли он рассеянно разглядывает помещение и вдруг застывает: Чонгук заходит в кафетерий. Прямо в разгар жаркой дискуссии Хосока и Тэхена о женских группах. Его появление сопровождается эффектным скрипом стеклянных автоматических дверей. А еще, кондиционер при входе слегка лохматит его темные волосы, что смотрится весьма драматично. Все немногие посетители замолкают, и провожают Чонгука взглядами до стойки. Он привлекает внимание только так. Чимин слышит как начинают шептаться между собой девушки с соседнего столика и недовольно морщится. Тэхен отвлекается от беседы, следует траектории его взгляда и снисходительно кривится. - Это он? – с постным лицом интересуется он у Чимина, у которого глаза сердечки. В ответ ему поступает отрешенный кивок. Хосок, непонимающий абсолютным образом ничего, подает голос: - А кто это? - Чон Чонгук, - мечтательно тянет Чимин, растягивая пухлые губы в глупейшей улыбке. - И? – Хосок все еще мучительно не догоняет. - Чимин в него втюрился, - поэтично вставляет свои пять копеек Тэхен. - А, - тянет старший. На лице ни капли понимания, и видимо, он конкретно подзавис, в попытке переварить информацию. Через пару минут молчания, вперемешку с чавканьем Тэхена и томными вздохами Чимина, Хосок все-таки ойкает, и с выражением непревзойденного шока таращится на Чимина: - Как это? – восклицает он. - Как это втюрился? – добавляет громко. Тэхен хочет поддакнуть и вставить слово про свое ущемленное эго, но Чимин шипит и затыкает ладонью возмущенного Хосока. Чонгук сидит через три столика от них, и, Слава Богу, кажется ничего не слышит.