Престон проснулся на рассвете, как только первые солнечные лучи коснулись век. Он мгновенно вскочил с кровати и оделся, затем быстро умылся, став первым в очереди к раковине. Из маленького зеркальца над перевернутой канистрой, заменявшей умывальник, на него уставился человек красными, словно помидорки, глазами. Престон взял лезвие — пальцы слегка подрагивали — и аккуратно побрился. Менее чем через полчаса он вышел во двор Замка и направился к связистам, которым, наверное, не терпелось сдать ночную смену. Снова дежурили инженер Коннели и Браун.
— Есть что-нибудь для меня? — Престон вздохнул, потирая переносицу.
— Ничего, сэр, — внезапно сказал Браун.
— Что, прости? — Наверное, он просто не до конца проснулся и слышал то, что хотел.
— Ничего, сэр, — медленно, разделяя каждый слог, повторил связист. — Ни одно поселение за ночь не запросило поддержки.
— Проверь антенну, кажется, у нас связь оборвалась.
Инженер Коннели отрицательно покачал головой — он уже несколько раз все проверил и был удивлен не меньше. Оба минитмена с мольбой уставились на Престона. Всю ночь они просидели без дела, не зная, куда деть руки.
— Ждите, что-то здесь не так. — Престон облизнул пересохшие губы, пытаясь для начала хотя бы свыкнуться с мыслью, что в этот раз не придется составлять длинный список просителей. В такой ситуации генерал бы придумал для них сотню дел, но Престон был не из тех, кто разбрасывался ценными кадрами. Нет, сборщиков мусора или фермеров из Эдгара и Коннели, чьего имени он так и не узнал, Престон делать не станет.
Он молча отошел от проклятой вышки подальше, словно та стала радиоактивной: нужно было хорошенько обдумать ситуацию. Вдохнув свежий утренний воздух, он огляделся: патрульный сидел на развалинах стены спиной к нему и курил, пес генерала мирно спал в будке у стойки силовой брони; Замок дремал до пробуждения Ронни Шоу. Но что-то явно было не так. Необъяснимое чувство не давало Престону покоя: на душе было слишком спокойно и пусто. Ничего не чесалось.
Так он и проходил до заката, нарезая круги по двору, вытоптав дорожку в зарослях бритвозлака, а поселения наглейшим образом молчали. Когда солнечный диск наполовину скрылся за горизонтом, Престон успел придумать десяток причин, по которым поселенцев одновременно перестали атаковать, никого не похитили и не требовали выкуп. Он больше склонялся к версии одновременного похищения пришельцами, чем допустить, что люди просто не нуждаются в помощи. Чтобы не быть голословным, Престон взял небольшой отряд и лично отправился в патруль.
Они обошли все поселения и вернулись лишь на следующий день. Люди учтиво благодарили за оказанное внимание, но нет, помощь им не нужна. Нет, все отлично, правда. Нет, они правда хотят ночью выспаться перед очередным тяжелым рабочим днем в поле. Престон скрежетал зубами, не понимая, что с ним происходит. Все же было в порядке!
Он не помнил, как ноги донесли его до Замка — или это были минитмены? Не в силах даже связно соображать, Престон завалился спать, чтобы оставить все тревоги в прошлом.
Проснулся он намного позже обычного — солнце уже было в зените. Остальные кровати пустовали. С улицы донесся тихий смех, на фоне играла музыка — как всегда однообразная, — кто-то скреб граблями под окнами. Голоса Нейта не было слышно. Подниматься совсем не хотелось, и Престон понежился в постели еще немного, словно он снова был ребенком, а на улице вновь стояло волшебное воскресное утро шестьдесят второго года. В этот раз он даже не придерживал бритву над артерией и в кои-то веки нормально побрился.
Связисты вновь покачали головами — радио все еще молчало. И раньше работа у вышки связи была не из легких, но теперь стала просто невыносимой. Дежурные минитмены играли в карты, «Радиус Взрыва», лото и даже придумывали новые способы сидячих развлечений, но Престон о проблемах связистов больше не думал.
«Наконец-то свершилось! Содружество живет в мире!» — он зажмурился от удовольствия. Престон все еще боялся спугнуть удачу, которая была не так прокачана как у Нейта, и быстро покинул Замок, направившись в Даймонд-сити. Вечеринка в его честь едва ли отложилась в памяти. Подробности поведал Нейт, когда забирал его из «Скамьи Запасных».
— Я тебя совсем не узнаю, — сокрушался генерал, не веря, что Вадим-искуситель таки умудрился сломить трезвую волю его верного друга. — Ты был лучшим из нас, Престон!
— Я еще не умер, генерал. Отставить слезы, — пробормотал он и отключился.
Четвертый день вылетел из его жизни. Боролся теперь он лишь с похмельем, а не с рейдерами и другими любителями халявы. Все повторилось по заданному сценарию, словно для Престона настал Судный День Сурка. Утром он с опаской высунул нос из-за двери, но не ощутил в воздухе никакого напряжения и на всякий случай подошел к дежурным по связи.
— Что-нибудь для меня есть?
— Нет, сэр.
Браун и Коннели уже два дня подрабатывали ди-джеями на радио Свободы и ставили музыку по заказам поселенцев, пытаясь составить конкуренцию заике Трэвису из Даймонд-сити. Гонка за внимание престарелых поселенцев предстояла нешуточная.
Впереди был еще целый день безделья, поэтому Престон вновь пошел в Даймонд-сити, дабы исследовать другие бары, прокутив в итоге целые сутки.
Через несколько дней Нейт отвел своего самого верного последователя в Сэнкчуари и оставил там вместе с надеждой, что чудотворный свежий воздух и отдаленность от цивилизации поможет Престону вернуть форму. Однако здесь было еще более тоскливо, чем в Замке. Он даже не подозревал, как скучно бывает в поселениях, когда ты — рядовой житель.
На радость Престона в Сэнкчуари был еще один человек, который страдал от перенесенной потери смысла жизни: Матушка Мерфи наконец сдержала обещание завязать, и Нейт предложил устроить курс групповой терапии. Невооруженным глазом было видно, как страдает престарелый организм, который все это время воспринимал химию как дружелюбную биокультуру. Казалось, что Матушка Мерфи еще больше постарела за эти дни, но и не унывала. Вместо одной зависимости она придумала новую: печения с предсказаниями. По крайней мере, она здраво рассудила, в какой области лежат ее таланты — и были они не в кулинарии.
Пока Престон заворачивал мелкие бумажки в желтоватое тесто, мысли о жизни и смерти вернулись в его уставший от беспомощности мозг. Еще пара таких дней и ему вновь захочется прогуляться к рейдерам. Мука из бритвозлака была везде: на руках, на столе, на миленьком фартуке с уточкой, подаренном Матушкой Мерфи. Кодсворт — третий арестант Сэнкчуари — перемещался по кухне, оставляя пыльный шлейф, словно фея из сказки.
— Я прикован к дому более двухсот лет, сэр, — глухо отозвался Кодсворт заупокойным голосом, когда Престон для приличия восхитился проделанным роботом ремонтом.
— Так давай вместе сбежим? — Престон осекся уже после произнесенной фразы и закусил губу. Матушка Мерфи коротко хихикнула, прикрыв рот морщинистой ладонью. Звучало действительно двусмысленно, и Престон был рад, что роботы-помощники такие прямолинейные. Скажи он это при Дьяконе, колких шуток до старости (или самоубийства) — не избежать.
— Я бы рад, сэр, но меня удерживает приказ мистера Нейта.
— Чушь. Ты же не заколдованная принцесса! — внезапно подала голос Матушка Мерфи. Трезвость сугубо положительно повлияла на ее способность мыслить в реальном времени.
— Впрочем, никто и не заметит, что меня нет, — протянул Кодсворт, получив одобрение.
Когда все было решено, старуха первой скрылась в неизвестном направлении вместе с остатками печенья, но Престону с Кодсвортом было не до ее причуд. Генерал наверняка замолвил слово в Даймонд-сити, да и не было желания вновь позориться в таком замечательном городе, поэтому Престон решил направиться в Добрососедство. Его стальной напарник не возражал — где угодно, лишь бы подальше от дома. Впрочем, уже по прибытии в город Кодсворт не слишком обрадовался перспективе провести уикенд в таком неприятном месте.
— Что мы здесь ищем, сэр? — поинтересовался он, когда Престон остановился в нерешительности перед вывеской «Третий Рельс».
— Наверное, себя, — вздохнул он и зашел в бар. Хэм без разговоров пропустил знакомого минитмена, хоть и сомневался, что тот пришел по нужному адресу.
Он помнил «Третий Рельс» точно таким же. Единственный яркий источник освещения приковал к себе все взгляды местных забулдыг, и Престон не остался в стороне: на фоне неоновых знаков Магнолия пританцовывала в такт собственной песне. Наверное, это была единственная женщина во всем Содружестве, которая не боялась одеваться ярко и выделяться среди серой унылой массы. Престон одернул себя, осознав, что пялится на нее, вопреки всем правилам приличия. Певица скользнула по нему безразличным взглядом и взялась за второй куплет. Престон уселся на одно из свободных мест у бара и уткнулся взглядом в гладкую, с черными разводами поверхность стойки. Кодсворт парил рядом и с любопытством осматривал необычный бар, устроенный в подземке.
— Мисс очень красиво поет, — вежливо сообщил он.
Кажется, Кодсворт был доволен. Престон заметно расслабился и просто решил наслаждаться покоем — как бы дико это ни звучало для Добрососедства.
— Минитмены к нам зачастили, и я даже не знаю, к добру ли это, — раздался голос справа от Престона. Он повернул голову и встретился взглядом с гулем. Белки его глаз были налиты кровью. — Меня зовут Кент Конноли. Позволите вас угостить? — он завертелся в поисках Чарли, не обращая внимания на отрицательные жесты гостя, но робот-бармен сразу среагировал на желанное слово «угостить» и подлетел к Престону.
— Что, опять воды? — со скепсисом отозвался робот, приметив старого знакомого в форме минитмена.
— Извините, я в завязке.
— Какая скука, — бросил Чарли и отлетел к другим посетителям, что были настроены потратить крышки. Гуль же шире распахнул глаза и пододвинулся к Престону поближе, видимо, желая убедиться, что он настоящий.
— Вы же сражаетесь с несправедливостью на пустошах, ведь так? — с дрожью в голосе пролепетал Кент, подозрительно вглядываясь в вытянувшееся лицо Престона.
— О, сэр, вы даже себе не представляете, сколько мистер Гарви сделал для Содружества! — встрял Кодсворт. Он был бесконечно счастлив, что еще хоть кому-то может рассказать о заслугах Престона. — Если кто-то окажется в беде, он тут же придет на помощь!
Престон протяжно вздохнул, но своего спутника прервать не решился. Если Кодсворт и знал, почему он пережил недавно нервный срыв, то предпочел сей факт не афишировать.
— Надо же. — Приподняв шляпу пальцем, Кент почесал лысый затылок. — Я как раз ищу того, кто сможет вернуть справедливость на улицы Добрососедства — настоящего героя! А у вас еще и опыт имеется.
— С радостью, но я — минитмен. Каждый в Содружестве меня в лицо знает, да и мэр ваш будет в ярости, что мы лезем в его дела.
— Так уж вышло, что два достойных джентльмена буквально сегодня раздобыли костюм Серебряного Плаща — самого крутого героя со времен… да самого крутого! Один из них был фанатом радиопостановок о Серебряном Плаще, но второй джентльмен тоже решил, что достоин носить костюм. В общем-то, не думаю, что они его поделят в ближайшее время, а Уэйн Дилэнси может совершить очередное преступление с минуты на минуту! — Кент умоляюще взглянул на них щенячьими, налитыми кровью глазами. Немного пугал благоговейный тон, с которым их новый знакомый произносил «Серебряный Плащ», но Престон крепился. — Пожалуйста, сэр, нам очень нужна помощь!
***
Менее чем через час Престон и Кодсворт вернулись на улицы Добрососедства, дабы вернуть покой простым жителям. Плащ был тесным и душным, а выданное оружие выглядело выпиленным из фанеры. Смеркалось.
— Напомни еще раз, почему я на это согласился?
— Потому что у вас золотое сердце, мистер Гарви. Держите ваши визитки.
Престон для верности надел солнцезащитные очки и сдвинул светлую шляпу почти на нос, но так, чтобы видеть переулок, в котором должен был находиться предполагаемый преступник. Визитные карточки Серебряного Плаща он положил в нагрудный карман и сгорбился — все еще боялся, что его здесь узнают. Так ужасно он себя не чувствовал с тех пор, как Нейт заставлял его катать тележки с мусором по пустошам.
— И мы убьем этого Уэйна только потому, что так сказал Кент — гуль из бара, повернутый на нуаре и супергероях? — на всякий случай еще раз уточнил Престон.
— Вы можете допросить его, сэр, — предложил Кодсворт, — но я в принципе сомневаюсь, что мы найдем в этом городе кого-то невинного.
Мистер Дилэнси мгновенно отреагировал на появление человека в чистом и явно дорогом костюме. Сверкнуло лезвие выкидного ножа в его руке — типичный житель Добрососедства с ленцой на грязном лице перекидывал холодное оружие в руке, словно игрушку. Престон еле сдержался, чтобы по привычке не сделать ему замечание, но Кодсворт, в чью программу входила защита людей от опасных предметов, был не намерен молчать:
— Вы же порежетесь, сэр! Внимательнее!
Уэйн Дилэнси замер, обескураженный подобным заявлением. Типичное ограбление уже начало выходить за рамки привычного и того, что в подобной среде зовут приличным в отношениях грабитель-жертва, но убийца с самого начала не предал этому значения.
— Что вылупился, приятель? Выворачивай карманы! — крикнул он, когда Престон так и не пошевелился.
Минитмен не мог раскрыть рта, опасаясь выдать себя. Единственным выходом было придерживаться образа, о котором рассказывал вдохновленный Кент Конноли. Также вспомнились утомительные часы общества генерала в образе Смельчака Нейта. Борясь с собственными мимическими мышцами, Престон смог кое-как выдать неубедительную супергеройскую фразу:
— Ты… — Он прокашлялся. — Ты! Подлый убийца и вор! Настал час расплаты… Эм… Правосудие!
Кодсворт за его спиной хранил гробовое молчание. Казалось, даже мистер Дилэнси был жутко сконфужен. Сам Престон вспотел так, что шляпа прилипла на лбу. Стараясь не глядеть в глаза противника от стыда, он решил перейти ко второй фазе плана и выхватил бутафорский пистолет-пулемет Серебряного Плаща.
Прозвучавшая очередь вывела Дилэнси из ступора, словно его хлестнули плетью. Две пули попали ему в грудь, отскочив от нагрудника, остальные попали в «молоко». Престон не мог поверить, что легче из детского пневматического ружья кого-то убить, чем этим барахлом! Странно даже, что пули были боевыми, а не резиновыми.
Дилэнси расхохотался и ринулся на Престона без страха. Тот принял защитную стойку, намереваясь принять удар бесполезным оружием, надеясь забить грабителя хотя бы прикладом, но удара так и не последовало. Уэйн Дилэнси упал ничком под ноги Престона. В переулке перед ним парил Кодсворт; пила на одной из его механических рук была немного запачкана кровью.
— Я решил сэкономить вам немного времени, мистер Гарви, сэр.
Тот стянул с головы шляпу и выдохнул.
— Не думал, что людей защищать так сложно, — признался Престон с легкой вымученной улыбкой.
— Не забудьте кинуть визитку, сэр, — сказал его напарник с железными — в прямом смысле — нервами. Он вел себя так беспечно, словно организацию убийств практиковал ежедневно — и чем они в Сэнкчуари только занимались? — Вам понадобится оружие получше. Кажется, я видел неподалеку оружейный магазинчик.
Второе дело прошло намного лучше. Третье можно было назвать практически идеальным. Престон говорил заготовленные фразы, расстреливал бандитов из лазерного пистолета — привычного руке, нежели строптивый и взбрыкивающий от отдачи пистолет-пулемет, который больше шума делал, чем дырок от пуль. Вскоре Престон даже вошел во вкус. Анонимность и полное отсутствие ответственности вместе с вечно недовольными поселенцами были очевидным плюсом его новой профессии.
***
Тем временем Нейт и Дьякон, которые и раздобыли костюм Серебряного Плаща для Кента, совершенно случайно узнали, что гуль уже отдал его какому-то Избранному. Потом Нейт увидел, как его прекрасный костюм — с каким-то человеком внутри — спокойно разгуливал по Добрососедству и приписывал себе его — генерала — потенциальные заслуги. Зря с Дьяконом только поругался за право стать Серебряным Плащом. Теперь Нейт чувствовал себя донельзя глупо.
— Мы ведь могли носить его по очереди. Я — по будням, а ты — по выходным и праздникам, — запоздало предложил Дьякон, когда мир был вновь восстановлен.
— Я уже заготовил столько эпичных фраз!
— Их бы все равно никто не услышал — нужно было умертвлять преступников.
— Думаешь, лучше писать их на визитных карточках?
— Определенно.
— Кто же этот таинственный похититель костюмов? — Генерал облокотился о спинку скамейки и погрузился в воспоминания, когда прямо на его пути из-за угла возник Серебряный Плащ. Кажется, растерялся не только Нейт, но и сам «герой», который быстро ретировался под его крики. Значит, узнал. Значит, понимает, что украл костюм у Нейта! Осталось только вычислить этого темнокожего засранца! Жаль, что он не запомнил никаких отличительных примет. Рост был обычный, как у Престона — ничего особенного.
Нейт коснулся «фонаря» под глазом, который оставил Дьякон в ходе их спора, и тут же отдернул руку.
— Нужно приложить к синяку что-то холодное. Вот, возьми пистолет. — Дьякон вытащил оружие из кобуры и смущенно протянул его Нейту.
— Спасибо.
Так они и сидели на скамейке возле Капитолия: Дьякон мял в руках порванный Нейтом парик «Помпадур», а генерал, прижав ствол к лицу и тихо поскуливая, то и дело подергивал ногой в приступе боли. За их спинами раздался сдержанный кашель — кто-то хотел привлечь к себе внимание. Нейт тут же обернулся, встретившись взглядом с Хэнкоком, а Дьякон продолжал сидеть, словно его никогда не видел.
— Так-так. — Хэнкок затянулся сигаретой и сощурился, смерив Нейта оценивающим взглядом. — Странно дело: мне доложили, что по городу шастает обряженный урод. И это даже не я. Был бы рад коллеге, но он возомнил, будто может наводить порядок на улицах. Так не пойдет, голубчик.
— Стоп. Стоп! Ты думаешь, что это я?
— Я вижу здесь только одного ряженого, не считая себя, — спокойно произнес Хэнкок.
Нейт опустил обреченный взгляд на свой фиолетовый генеральский мундир, слегка помятый после драки — немного старомодный, но эксклюзивный. Дьякон рядом с Нейтом заерзал, не спуская пристального взгляда от стены Капитолия, будто на свете не было ничего увлекательней — третий «ряженый» в костюме караванщика. Генерал встал с места и подскочил к мэру.
— Это возмутительно! Да, я хотел стать Серебряным Плащом, но кто-то меня опередил. Это полнейший беспредел, я требую, чтобы ты разобраться со своими воришками!
— Вот значит как? — Хэнкок недобро сощурился. — Слушай сюда, овощной барон, повторять не буду: сейчас ты отправишься прямехонько в тюрьму — думать над своим поведением. Если потом останется желание покомандовать в моем городе, я закрою для тебя ворота. Заколочу, если потребуется. — Хэнкок отвернулся в поисках какого-нибудь подручного, чтобы тот сопроводил генерала в кутузку, но обнаружил перед собой только летящий в лицо дрын. «Хотя бы без гвоздей» — подумал Хэнкок перед тем как отключиться.
— Я вырубил мэра! — прошептал Дьякон, все еще сжимая в руках доску. — Надеюсь, теперь мне не придется занять его место?
— Твою мать! Бежим! — Нейт схватился за голову, приминая треуголку.
— Да ладно, его вырубил какой-то безымянный караванщик, а не ты, — отмахнулся Дьякон. — Пусть полежит, успокоится. Но нам действительно лучше свалить куда-нибудь за границу на пару недель. Как насчет Рио?
А буквально за поворотом, наконец, выдохнул Престон в костюме Серебряного Плаща. Когда все стихло, он нашел в себе силы отлипнуть от стены, в которую с силой вжался, когда внезапно заметил впереди Нейта и Дьякона. Отступать было некуда — позади был труп очередного бандита и ненужные свидетели.
— Так что ты там говорил о вероятности того, что в Добрососедстве может оказаться Нейт? Наверное, ты имел в виду «стопроцентная»?
— Ох, сэр. Я сам не на шутку испугался! А мне тяжелее спрятаться, чем Вам! — Кодсворт рядом с ним издал вздох облегчения и снял с корпуса фетровую шляпку. — Думаю, сэр, нам следует поскорее вернуться в Сэнкчуари и по пути разыскать миссис Мерфи.
Престон искренне рассмеялся, глядя, как натурально дрожит от ужаса «Мистер Помощник», вспомнив, как сам совсем недавно дрожал перед неизвестностью. Может, и стали поселения, наконец, самостоятельными, но от этого преступность с пустошей не исчезла. Престон стягивал плащ, предвкушая, как вернется в Замок к спокойной размеренной жизни, которую еще ни разу не вел. Этот новый опыт обещал быть увлекательным.
Если Нейт, конечно, не вспомнит в нем Серебряного Плаща.
