***
В целом дорога из Кардиффа в Лондон заняла четыре дня, и им пришлось дважды менять лошадей. Кэролайн была в полном восторге от путешествия, от таверн, в которых они останавливались, и от маленьких деревень, которые они пересекали. — Поверить не могу, что когда-то радовалась так же, — заметила Лиз. Это путешествие далось ей тяжело. — Кажется, ты точно так же радовалась, когда сбежала со мной из дома, — усмехнулся Билл, и Кэролайн удивленно уставилась на родителей. — Сбежала? Серьезно? — она переводила взгляд с отца на мать, ожидая услышать новую историю. — Я бы это назвала не так, — уклончиво заметила Лиз. — Просто мои родители не слишком одобряли мой выбор… — Они пытались выдать ее замуж, — прервал супругу Билл. — Но я не мог такого допустить, так что мы бежали в Брайтон. Но, юная леди, запомни, это не значит, что ты должна совершать что-то подобное. Не каждый джентльмен так же хорош, как твой отец, — закончил он и подмигнул дочери. Кэролайн рассмеялась в ответ, с любовью смотря на отца. Она восхищалась ими обоими и в глубине души лелеяла мечту встретить кого-то, с кем у нее будет такая сильная, взаимная любовь, какая была у ее родителей. Может, ее мечты не были возвышенными, совсем простыми, но она видела счастье в мелочах и самых обыденных вещах. — Смотри, Кэролайн, мы въезжаем в город. — Она тут же прильнула к окну, с жадным любопытством вглядываясь вдаль. Теперь должна была начаться совсем иная, новая жизнь, вдалеке от спокойного Уэльса, в самом сердце Англии. Кэролайн не могла знать, какой она будет, но надеялась на то, что удача не изменит ей. Лондон встречал ее солнцем и ярким синим небом. Этот город казался воплощением ее мечты, местом, где могут исполниться любые желания, и она надеялась взять сполна все, что он мог ей предложить.***
У семьи Форбс не было собственного дома в столице, потому они остановились у сестры Билла, леди Донован, чья дочь, Виктория, дебютировала в прошлом году. Кэролайн радовалась встрече с кузиной. Хоть они и редко виделись, но отношения у них были вполне теплыми. Стоило экипажу остановиться возле особняка из белого камня, увитого плющом-хендерой, как двери дома раскрылись и на улицу легко выбежала Виктория. Следом за ней величественно выплыла леди Донован и несколько слуг, которые должны были помочь с багажом. — Кэролайн, я так рада видеть тебя! — Виктория, наскоро поздоровавшись с дядей и Лиз, бросилась обниматься с кузиной и уже щебетала о предстоящем сезоне. — В прошлом году мне было так скучно, но теперь ты здесь и мы исправим положение! — Я тоже рада тебя видеть, — улыбалась Кэролайн. — Расскажешь мне, что было в прошлом году? Виктория утвердительно кивнула, и после того, как Кэролайн поприветствовала леди Донован, они скрылись в доме, чтобы всласть наболтаться. Последующие дни полны приятных хлопот: они с Викки посещают портних, галантерейные лавки, магазин перчаток и еще великое множество приятных девичьим сердцам мест. — В каком платье ты будешь на этот раз? — поинтересовалась Кэролайн у кузины. Они были в мастерской у француженки Мари, которая шила самые волшебные платья во всем Лондоне, и теперь Кэролайн терпеливо ждала, пока с нее снимут все мерки. — В том, из голубого шелка, — сообщила Викки. — Честно говоря, эта традиция с тем, что все дебютантки в первый раз должны быть обязательно в белом, несколько скучная, не находишь? Что делать тем бедняжкам, которым этот цвет категорически не идет? — Правилами можно пренебрегать, леди Виктория, — подала голос Мари. — Леди Ребекка Майклсон дебютировала в темно-зеленом платье, если помните. — Эта выскочка, — сморщила носик девушка. — Ты же ее знаешь, да, Кэролайн? — Мы неплохо общались в детстве, — пожала плечами Кэролайн. — Но с тех пор прошло лет десять. Когда мы были маленькими девочками, она была хорошим другом. — Зато теперь она та еще гордячка, — фыркнула Викки. — Впрочем, с такими братьями это даже не удивительно. Ты бы видела сэра Никлауса, — она томно закатила глаза. — Даже матушка не могла не признать, что он невероятно порочный и в то же время — очаровательный. Мари неодобрительно покачала головой, но в ее глазах были смешинки. — Разве сэр Элайджа не выглядит более достойной партией? — Он выглядит более скучной партией. Не то чтобы у меня были хоть какие-то шансы, но честно говоря, несмотря на все его благородство, титул и даже состояние, я бы предпочла второго брата. Что-то мне подсказывает, что с ним не соскучишься. Кэролайн слушала кузину, чуть склонив голову. Она весьма смутно помнила Элайджу, но Никлаус… его образ был четче. Он был веселым, щедрым, покрывал все их с Ребеккой шалости и даже научил ее стрелять из рогатки, которую сам же вырезал для нее. Эта рогатка до сих пор хранилась где-то среди ее детских вещей. Теперь ей стало интересно, насколько сильно мог измениться тот жизнерадостный молодой человек за последние десять лет. — Ну все, леди Кэролайн, я закончила. Ваше платье будет готово через пару недель, и я уверена, что вы будете блистать на балу. Кэролайн поблагодарила портниху, и они с Викторией вернулись в дом. Сегодня должен был состояться семейный ужин и даже Мэттью должен был появиться. Они не виделись уже больше трех лет, и Кэролайн волновалась, что брат и отец снова могут поругаться из-за какой-нибудь ерунды.***
Мэттью прибыл в дом своей тетушки в положенное время и, на удивление, даже был трезв. — Мама, я рад тебя видеть, — он действительно соскучился по матери и позволил себе крепко обнять ее. С отцом они обменялись рукопожатием и ничего друг другу не сказали. Лиз, которая нервно переводила взгляд с мужа на сына, позволила себе облегченный вздох. Молчаливое перемирие — уже что-то в сложных отношениях отца и сына. — Неужели это моя маленькая Кэролайн? — деланно изумился Мэтт, обнимая сестру. — Ты быстро выросла, маленькая бестия. — Меня так уже сто лет никто не называл, — засмеялась девушка. — Я скучала по тебе, братец. Мэтт улыбнулся ей и взъерошил ее волосы. Маленькая сестра и правда быстро выросла и превратилась в красивую, цветущую девушку. Даже не верится, что уже ее дебют, хотя, казалось, только вчера она ходила хвостиком за ним и Фрейей… Кэролайн жадно вглядывалась в лицо брата. Он выглядел уставшим, даже немного опустошенным. Под глазами залегли темные синяки, сами глаза казались выцветшими, а руки немного дрожали. — Мэтт, ты точно в порядке? — тихо поинтересовалась она после ужина, когда они остались вдвоем в гостиной. Лиз удалилась пораньше, пожаловавшись на головную боль, леди Донован и отец уединились в кабинете, а Викки, почувствовав себя лишней, покинула их раньше. — Конечно, маленькая бестия, не волнуйся ни о чем. Я в порядке, — легко улыбнулся он, наливая себе немного бурбона. — Жду не дождусь увидеть тебя танцующей на балу. Уверен, ты произведешь фурор. И, возможно, это поможет нам заключить выгодную сделку и поправить дела семьи, выплатить мои долги, про себя закончил он и поморщился, чувствуя себя работорговцем. — Я рада, что вы с отцом наконец помирились, — вздохнула девушка. — Он переживает о тебе, Мэтт. — Не вмешивайся в это, Кэр. Это наши с ним проблемы, — предупредил ее Мэтт. — Давай не будем портить вечер. Кэролайн оставалось только согласиться. Брат для нее всегда был кумиром, и видеть его в таком положении и состоянии было больно. Она бы многое отдала, лишь бы исправить все это и вновь объединить семью, но, видно, некоторым вещам просто не дано сбыться.***
— Что за вакханалия здесь творится? — поинтересовался Клаус, когда постоянный шум и разговоры в его собственном доме его достали. — Это наша сестра готовится к очередному балу, — усмехнулся Элайджа. — Надя ей в этом усердно помогает. — По-моему, она уже сшила себя десяток платьев, — пробормотал Клаус. — В этом городе еще остались ткани после Бекки? Элайджа лишь улыбнулся в ответ. Как бы ни ворчал Клаус, младшей сестре он не мог отказать ни в чем. Впрочем, маленькая Надя тоже вила из них обоих веревки. — Ты так и не расскажешь мне о той загадочной женщине, которая является матерью Нади? — резко переменил тему Клаус. — Только если ты поведаешь мне о тех загадочных причинах, которые заставляют тебя подрывать дело Форбса, — в тон ему ответил Элайджа, и Клаус понял, что ступил на опасную почву. — Столько лет прошло, мог бы уже сказать, — пожал плечами Никлаус. — То же самое я могу сказать и о тебе, брат. Но я не лезу к тебе в душу. — Я понял, Элайджа. Я понял. В гостиную ворвалась Ребекка, одетая в новое платье изумительного фиолетового оттенка. За ней неслась трехлетняя Надя, которая тут же с улыбкой бросилась в объятия отца. — Выглядишь чудесно, Бекка, — улыбнулся Клаус. — Выбрала, наконец, платье, в котором пойдешь на завтрашний бал? Удивительное дело, я думал, что до этого никогда не дойдет. — Заткнись, Ник, — беззлобно бросила Ребекка. — Не будь занудой. И тебе не удастся от меня отвязаться, ты идешь со мной и возвращаешься со мной, а не пропадаешь с середины вечера с какой-нибудь… Элайджа кашлянул, и Ребекка бросила виноватый взгляд на любимую племянницу. — Не будь такой ревнивой, Ребекка, — пожурил ее Клаус. — Но в этот раз, так и быть, я не брошу тебя на произвол твоих безмозглых кавалеров. Завтрашний вечер обещал быть весьма интересным. Он будет слишком занят, чтобы расслабляться с кем-нибудь, слишком высоки ставки. Одна маленькая птичка наконец дебютирует, и все его внимание будет принадлежать ей. Он должен успеть расставить ловушки так, чтобы клетка успела захлопнуться прежде, чем она что-нибудь поймет. Игра началась.