Жизнь, как она есть.

- Я пришла, - вяло бросила Хлоя, заглядывая в кухню. Джойс, босиком, к концу дня раскаленное масло ото всех поджаренных в дайнинге за день яичниц и порций картошки фри проливалось ей в кровь и изнутри опаляло ноги, по-прежнему в своей униформе официантки обжаривала кусочки курицы в панировке. Вкусный запах подрумяненных до бронзовой корочки наггетсов почему-то не возбуждал аппетита, но Хлоя все-таки выхватила один прямо со сковородки у нее из-за спины. Обжигаясь, сунула в рот, не чувствуя вкуса. - Садись, нормально поешь. Молча жуя, она покачала головой. - Как там в больнице? Все так же? - Ей лучше, мама! - Правда? - Джойс повернулась к ней от плиты, лицо ее искренне осветилось изнутри. - Ну, правда, я же слышала. Я сама слышала, как она назвала мое имя! - А врач, что говорит? Загоревшаяся бенгальским огнем, она так же вдруг потухла, весь запал вышел. - Ничего. Но я слышала! Честно! Ты мне тоже не веришь? Они хотят ее забрать в свой дерьмовый Сиэтл! Как вещь! - Ну, хватит, - торопливо потушив огонь под все громче шкворчащей сковородой, этот звук почему-то напоминал издевательский смех, Джойс попыталась обнять ее, но Хлоя отпрянула, оттолкнув ее руки. - Какого ж дьявола меня никто не слушает? Почему никто мне не верит? - Это не так. Но, послушай меня, Хлоя, ты уже взрослая, ты должна понимать, что... - Нет! - заорала она, зажмурившись и яростно мотая головой, словно так могла стряхнуть с себя то, чего не желала слышать, как мокрая собака воду. - Нет, нет, нет, нет, нет! Не хочу я ничего понимать! Это вы никак не поймете!.. В отчаянии она стукнула кулаком по стене, мать печально смотрела на нее, нахмурившись, опустив руки. Это так странно, что двое в одной комнате, в двух шагах, не способны услышать друг друга сквозь помехи в эфире. - Может быть, стоит опять обратиться к психологу? - Может быть, тебе на хрен пойти?! - Так! Следи за языком! - Забей. Я в душ и спать, - опустив голову, бросила Хлоя и пошла к лестнице. Вдогонку ей донеслось: - Рэйчел вернулась, она заходила... - Я знаю, - взбегая по ступенькам. В ванной она машинально проглотила таблетку флуоксетина. Умылась и, приблизив лицо, посмотрела на себя в рамочке зеркала. Будто в клетке. Не вырваться. Тогда Хлоя набрала в рот воды и плюнула прямо в лицо своего запертого отражения. Зеркальная поверхность исказилась и затуманилась, пролилась вниз. И Хлои не стало. Но ничего не случилось. Случилось то, что Макс скоро уедет. Прямо как тогда. И они даже попрощаться толком не смогут. Хлоя думала об этом, стоя под душем, опустив голову, так что вода тяжелой и плотной струей вдалбливала в темечко тяжелые, плотные мысли. Вспомнилось, как по-дурацки стояли они вдвоем у машины, опустив головы, перед ее отъездом в Сиэтл. "Просто еще один худший день в моей жизни. Ничего особенного." Теперь и этого не будет. И уж точно в этот раз Макс ей не напишет. Ха-ха. Очень смешно. Вообще-то, ни хрена не изменится. Пустая зеркальная рамочка представилась ей. "Лучше бы ты никогда не приезжала!" Она подняла голову и зажмурилась. Хотелось выкрикнуть это, вода забивала нос, комом вставала в горле. Ни-ког-да. Это слово походило на бесконечный черный туннель, который пролегал в безвоздушной космической пустоте. "Никогда" было так похоже на всю ее жизнь. Раньше, когда вдвоем они были "Варнер систерс" и рисовали комиксы про Всемогущих себя и Супер-кота на подхвате, космос был таким оживленным местом. Эти рисунки еще хранятся где-то в ящике. Запустив в волосы пальцы, будто так можно было защититься от воспоминаний, Хлоя все равно подумала о том единственном рисунке, который хранился отдельно. Он был приклеен скотчем ко дну ящика снаружи. Однажды она порвала его, но потом собрала обратно и вернула на прежнее место. Она нарисовала его в тот самый, последний, день. К черту! А может, и правда, все показалось? И рука ее, и этот голос? Может быть, Хлоя это только вообразила, как звучит ее имя, если это Макс его произносит? Но тогда... Тогда, может быть, и Рэйчел ей померещилась? "Да ну, нафиг, мама же про нее говорила. Или мне, вообще, все теперь кажется..." Херовый такой расклад получается, она уже месяца полтора вся из себя как стеклышко, а ловит такие глюки. Капли воды стекают по щекам, разлетаются с мокрых волос, барабанят по полу. Есть ли, вообще, в этом мире хоть что-нибудь настоящее? Настоящее сейчас - это Рэйчел на ее кровати. Листает какой-то журнал, болтая в воздухе позлащенными щиколотками. - Чувиха, закрой дверь. Или ты хочешь, чтобы Дэвид к нам присоединился? - Рэйч приподнялась на руках, села на пятки, разведя колени в стороны, на ней очевидно нет ни клочка одежды. Нет уж, не хочет. Тут Хлоя как-то враз чувствует, как холодные капли щекочут ей шею, стекают за шиворот, вниз на живот, по бедрам и под коленями. Медленным притягательным движением Рэйчел убирает за ухо прядь волос, вся умопомрачительно настоящая, открывая свои обнаженные плечи и грудь. И глубокую ссадину над левой бровью. Днем этого точно не было! - Дай посмотрю. Она досадливо тряхнула головой, закрываясь волосами. Наклонившись, нырнула вниз и вытащила из-под кровати тяжеленький, туго набитый белый сверток. - Посмотри, что у меня есть! - Что это? - Зубной порошок. Это старина чарли(1), детка! - Да здесь унций десять! - Хлоя села на постели рядом, выглядывая у нее из-за плеча. - Точно. Это тебе не какой-нибудь бугор(2). Чистейший удар! И все это наше. - Откуда? - Хочешь поговорить об этом - откинувшись назад, опираясь на локоть, Рэйчел распечатывает пакет и рисует на животе у себя длинную стрелку из белого порошка, - или попробовать? - Стрелка указывает вниз, лобок у нее гладко выбрит. Проследив за ее взглядом, Рэйч тихо смеется, запрокидывает голову, вдыхая свою порцию порошка. Красное закатное солнце бьется у нее в волосах, будто маки мелькают среди пшеничных полей Орегона. И сама Рэйчел вытягивается, разметав руки, на постели, ее стройное тело - холмы и равнины - долгая и светлая дорога к чему-то лучшему. Потому что Рэйчел здесь. Рэйчел единственная, кто ее любит. - Круто. Ты мой голубой ангел, - шепчет Хлоя, наклоняясь к ней. А потом золотая пыль ударяет в голову. Ощущения искрят на языке, на кончиках пальцев. И тогда Хлоя, наконец, чувствует себя, ту оболочку, которая нужна для того, чтобы отделять пустоту, что внутри, от той, что снаружи. После пришла томная волокуша(3). Они просто лежали рядом, покуривая и время от времени развлекаясь тем, что пускали паровозики(4). За окном плавала разбавленная темнота, в комнате как ядовитые испарения с болот поднимались к потолку синие сумерки. Но, несмотря на это, две жирные строчки, нацарапанные на стене напротив, были видны так отчетливо, будто были неоновой вывеской круглосуточного заведения. А может, это они горели у нее в голове, были выжжены на сетчатке. "Все лгут. Надежды нет." Конечно, только это дерьмо работает все двадцать четыре часа. Волосы Рэйчел щекочут ее плечо, лицо ее восходит в зенит, как луна. - ... как насчет Дэвида? - Что насчет Дэвида? - У него есть сбережения? - Откуда у этого уебана сбережения? - Нам нужны деньги. - Все его богатство - ключи от Академии. - Годится. Мудила Уэллс хапнул немерено. Хочешь проверить, что там у него в кабинете? Чтобы потянуть время, пока хорошенько стемнеет, они покатались немного по городу, как будто там было на что посмотреть. Пустынный пляж, какие-то бродяги на площади, скейтеры в парке гоняют вичуху или еще что-нибудь. Вообще-то, ничего интересного, но за это время Хлоя так намертво прикипела к маршруту "дом - центральная больница", что теперь ей казалось, будто весь мир услужливо расстилается у ее ног. Рэйчел положила на приборную панель босые ноги и покачивала ступней, в такт кивал Элвис. В кармане у Хлои лежали ключи, щетинистая связка, которую она вытащила у отчима, пока они с матушкой, обнявшись на диванчике, втыкали в телевизор. В открытое окно бился пьяный ветер, было круто просто разогнаться на пустом шоссе и ни о чем не думать. Позади показались бьющиеся в эпилептическом припадке полицейские мигалки, и Хлоя задергалась, завертела головой. Неужели этот урод из-за каких-то вонючих ключей на нее накапал? - Поворачивай! - вдруг закричала Рэйчел и повисла на руле. Машина вильнула в сторону, визжа тормозами, будто это бездомная псина кинулась под колеса, развернулась почти на все сто восемьдесят. В крови жаркой волной бился адреналин, от макушки до самых пяток схлынули мурашки, словно ее пропустили через колечко. - Какого хера? - рявкнула Хлоя, машинально пробуя пальцами разбитый локоть. А Рэйчел, которая рухнула ей на колени, когда занесло и развернуло, стала ржать, тыча пальцем куда-то наружу. Тогда она, наконец, увидела, что по дороге с жизнерадостными воплями: "Дай себе волю!" - в чем мать родила беспорядочно мечется какой-то мужик, натурально размахивая мечом и своим хозяйством. - Твою ж мать. - Счастливые посетители придорожной забегаловки "Пончики. Круглосуточно." высыпали на улицу и наслаждались представлением, улюлюкали и свистели, подбадривая его. - Король-рыбак хренов! - Рэйчел захлебывалась смехом. Полицейские огни сделались ближе, и Хлоя торопливо сдала назад, повернула и нажала на газ. - У копов сегодня полно дел, - хихикнула Рэйчел, поудобнее пристраивая голову у нее на бедре. - В Аркадии время стоит, а может, вообще, идет обратно. - Приятная тяжесть, Хлоя погладила ее по растрепанным волосам. Когда они подъехали к кампусу, стемнело окончательно, зажглись фонари. Рэйчел решила, что машину, на всякий случай, лучше оставить подальше, поэтому шли пешком, держались за руки. Неожиданно у освещенной парковки Рэйч резко дернула ее в сторону, и они вломились в кусты, путаясь коленями и локтями, свиваясь, как одна крепкая нитка свивается с ниточек потоньше. - Эй, ты так сильно меня хочешь? - Подожди. Вот же гондон! - выругалась Рэйчел, выглядывая у нее из-за спины. - Это кто? - Хлоя ревниво обернулась. В машину садился какой-то дядька с куцей бородкой, разглядеть его она особенно не успела. Только сверкнули очки в пластиковой оправе. Расстегнутая на груди рубашка в электрическом свете выглядела ослепительно белой. Она прищурилась: - Препод по искусству. Заглянем сначала в общаги, в преподавательский корпус. Я хочу кое-что сделать. Сначала Рэйч потащила ее к хозяйственной подсобке. Дверь была заперта, но Хлоя легко подобрала ключ из связки, и Рэйчел, торопливо чмокнув ее в уголок рта, скользнула внутрь. Пока подруга копалась в каких-то ящиках в дальнем углу, Хлоя осмотрелась - голяк, не за что зацепиться. Запихнув руки в карманы, она слегка поддала носком сапога по картонке, стоявшей возле двери, и оттуда высунулся длинный язык шелкового шарфа, фиолетового с золотой каймой. Сначала она усмехнулась, кто бы мог подумать, что старина уборщик откалывает номера, но потом присмотрелась внимательнее, и улыбка сползла с ее лица. Дробно постукивая по полу каблуком, чтобы сдержать гнев, Хлоя едва дождалась, когда Рэйчел нашла что искала и выпрямилась. В руках у нее была петарда, из тех что иногда, по особо торжественным случаям, устанавливали и пускали у центрального входа. Хлоя нетерпеливо сунула шарф ей под нос. - Это же твое! - Наверно. Я не помню. - Зато я помню! Почему это здесь? - Не начинай, - Рэйчел прошла мимо, даже не обернувшись. Вышла на улицу: - Не порти веселье, мы только начали, - и быстро зашагала по двору, держась подальше от освещенных участков. Хлоя догнала ее уже у входной двери в преподавательский корпус. - Какого... - Соберись, Хлоя Прайс. И не ори, если не хочешь, чтобы нас застукали. Потом поговорим, - невозмутимо она посторонилась и указала на дверь. Оказавшись внутри, Рэйчел уверенно прошла по коридору и выбрала комнату, можно подумать, она не раз здесь бывала. Немного повозившись с ключами, они опять без труда попали внутрь. Здесь было полно всякого фотографического барахла: штативы и оптика, плакатики с эскизами обложек разных журналов, откуда с сиськами наперевес пялились красотки. - Посмотри, может, найдешь наличку, - бросила Рэйчел, выворачивая прямо на пол ящики комода, и разбрасывая ногами аккуратно сложенные свитера и носки. Хлоя так и кипела от злости, поэтому с готовностью сбросила на ворох одежды, чтобы не слишком шуметь, содержимое книжных полок. На пол хлынули фотографии. - Здесь твои фотки, - прошипела Хлоя. - Ну, он же, типа, фотограф, - подцепив за ремень Рэйчел вытащила из кофра дорогую тяжелую камеру, взвесила в руке. - Можно будет ее загнать прилично. Улыбнись, - она заглянула в видоискатель и принялась наводить фокус. Хлоя скривилась и швырнула в нее шарфом. Наверняка, карточка смазалась. - Ладно, давай закругляться, - вздохнула Рэйчел. - Дай-ка мне зажигалку! - Офигеть! Преподавательская общага отличалась от студенческой тем, что в каждой комнате были собственный туалет и душевая кабина. Рейчел подпалила петарду и швырнула ее в унитаз, нажала на слив. Едва сдерживая смех, они успели выскочить из здания и прилипли снаружи к кирпичной ограде. Потом раздался громкий хлопок, как если проколет шину, тонко звякнули стекла, наверное, одно из них треснуло, ветерком поволокло характерный запах. Везде зажегся свет, сработала пожарная сирена, крики и топот. Если подтянуться на руках и выглянуть над забором можно было увидеть, как захлестнуло дерьмом изнутри окна одной из комнат. Хоть картину пиши. - Получай, говно! - Ну и вонища! Двор начал заполняться людьми, и они свалили оттуда, обнимаясь и хохоча до рези в желудке. Тяжелая камера на ремне колотила Рэйчел по бедру, и она придерживала ее на бегу, Хлоя воображала, как после останется у нее текучий фиолетовый синяк. Оглядевшись, они торопливо открыли входную дверь центрального входа Академии и, наконец, незамеченные свободно выдохнули в холле. - Теперь все слишком заняты, чтобы обратить внимание, даже, если мы устроим здесь вечеринку, - в полумраке Рэйчел прижалась к ней. - А мы устроим? - Обязательно, - она так вся и светилась и пританцовывала. - Это было нереально круто! - Хлоя удобно положила ладони ей на бедра, но тут же нахмурилась. - Но не думай, что я забыла про твои шмотки. - Да уж, конечно, ты не забыла, - закатив глаза, запрокидывая голову к потолку, Рэйчел ускользнула прямо из рук. Вспорхнули ее чудесные волосы, дохнуло резким ароматом духов. - У тебя лучшая в мире память. Даже то, что было пять лет назад, ты помнишь, как будто вчера. - Хлоя терпеть этого не могла, когда она уводила разговор в сторону! В темноте было, как в аду, где грешники киснут, глядя друг другу в затылок, и от этого одиночество еще гаже и страшней. - Расслабься, детка, - Она снова приблизилась вдруг, на секунду пожала ей ладонь и снова пошла темному по коридору, а Хлое все казалось, будто она чувствует в своей ее руку. Остановившись напротив плаката о собственном исчезновении, Рэйч объявила: - Да здесь все то же дерьмо, что и было. - Здесь везде дерьмо. - Точно, - она прыснула. - Давай глянем, что там за дерьмо у ректора в кабинете. Дальше фарт не пошел, видимо, они спустили последнее везение в унитаз. - Что за черт, почему у начальника охраны нет ключей от кабинета ректора? - Может, попробуем так открыть, - пошарив на столах в приемной, Рэйчел разогнула пару скрепок. Вместе устроились на полу у запертой двери. Железяки приятно щелкали и скреблись в замке, как живой сверчок. То и дело Рэйч заправляла за ухо непослушную прядь, у нее всегда становилось такое чудесное сосредоточенное лицо, когда она делала, что-то внимательное. И глаза у нее блестели, когда они переглядывались. - Жаль, я не увижу лица этого говноеда, Джефферсона. Это он познакомил меня с тем кентом, который повез меня в Вегас. Сказал, что он агент. Обещал что найдет мне работу. Ну, знаешь, в модельном бизнесе. Только не агент он ни хрена, а сутенер. - Черт, Рэйч... - она ущипнула ее за рукав, тихонько потянула к себе. - Ты не хочешь мне рассказать, что, вообще, произошло? - Много разного. Тот чувак снимал меня в пореве. - Что еще за порево? - Хочешь посмотреть? - стрельнула глазами. - Как, блять, так вышло? - Да, ладно. Это был быстрый способ подняться и заработать. Все так начинают, - глаза ее неожиданно наполнились слезами, но особенно пронзительно лопнувшей струной дрогнул и зазвенел голос. - Не хочу я об этом разговаривать! Будешь заставлять меня вспоминать, что мне неприятно? К черту! - Рэйчел поднялась с полу и быстро пошла к выходу, жалобно звякнула на полу искореженная скрепка у нее за спиной. - Ну, прости, прости, - Хлоя потянулась за ней, но, вставая, зацепилась курткой за ручку злосчастной двери, рванулась и выронила бесполезные ключи, но даже не заметила этого. Рэйчел была снаружи, сидела на скамейке, напротив неприступных ректорских окон. - Вечеринка отменяется, - она была расстроена, и это было хреново. - Черта с два! А если так, - Хлоя присела и подобрала один из камней, которыми был огорожен газон, покачала его на согнутой руке - тяжелый. - А если сигнализация? - настроения у нее менялись, как погода на побережье, холодный циклон отнесло прочь. - Ну, будет пара минут. - Я подгоню машину. Даже если ничего не выйдет, будет весело!