Дорога странствий

В избушке было тепло и уютно, чуть потрескивал огонь в печи. Звероподобное существо сидело за столом напротив меня и потягивало слегка дымящийся чай из кружки. Другое чудище, похожее на встреченное нами, но только одетое во что-то смахивающее на платье, гремело посудой поблизости. Еще два таких же существа, но чуть поменьше, спали на кровати в углу. — Хорошо сидим, — наконец заметил я, прервав многоминутное молчание, и Гайр, сидевший почти вплотную ко мне на миниатюрной скамеечке, пнул меня под столом. Однако мохнатый хозяин уютного жилища лишь оскалился в ответ на это замечание — по-видимому, он пытался улыбнуться. — Вы это, не бойтесь, — заметило существо, отхлебнув из своей чашки. — Мы, в общем-то, и не монстры никакие, мы раньше были самыми настоящими людьми… Пока я раздумывал, что ответить на это неожиданное заявление, женоподобное чудище, уже закончившее с посудой и стоявшее в это время у стены, скрестило на груди руки и фыркнуло. — Мы и сейчас люди, вот только благодаря некоторым особо одаренным шерстью обросли и клыки отрастили, — заметил зверь женским, но грубоватым голосом. Сказав это, он (хотя, вероятнее, всё-таки она) вновь удалился. — Вы внимания не обращайте, — снова обратилось к нам другое чудище, смущенно вертя в руке пустую чашку и чуть понизив голос, — она до сих пор на меня злится. — Так что же произошло? — учтиво спросил я, отпивая чай. — На самом деле я ученый, — начало свой рассказ существо, указав при этом рукой на стоящие у стены шкафы с книгами и разнообразными принадлежностями. — Я вот уже пятнадцать лет как занимаюсь поиском рецепта напитка бессмертия. И поверьте, я почти нашел то, что нужно! (Тут глаза его сверкнули каким-то особенным огнем, свойственным лишь особо увлеченным изобретателям.) Правда, в процессе приготовления, по-видимому, несколько ошибся, и, когда я напоил свою семью этим зельем, вышел немного не тот эффект… — тут ученый отвел взгляд и сконфуженно почесал за мохнатым ухом. — Вот и вся история. Мне стало искренне жаль этого неудачливого бывшего человека. Впрочем, мои мысли тут же перешли к иному предмету, главной цели нашего путешествия — сокровищнице и, конечно же, старинному артефакту. Однако я решил не спешить заговаривать с ученым об этом. — Но… извините, как вас? — вдруг подал голос Гайр. — Профессор Гаюс, — деловито ответило мохнатое чудовище. — Я Гайр, очень приятно… Итак, профессор Гаюс, неужели нет способа вернуть всё обратно? Ученый заметно оживился, его пушистый хвост, до этого мерно качавшийся из стороны в сторону, принялся усиленно биться об скамейку. — Конечно, — восторженно начал он и даже чуть привстал, — конечно, есть такой способ! Я уверен, что, будь при мне все мои книги, все мои наработки, все мои приспособления, я бы непременно вернул всё обратно! — А что-то случилось с вашим ба… — начал Гайр, которому профессор явно не нравился. — Имуществом? — перебил я товарища. Настала моя очередь садануть воителя по ноге. Гаюс был так увлечен своим рассказам, что даже не заметил этой заминки. Однако продолжил говорить он намного тише, чем до этого, и при этом всё время косился в другой угол комнаты. — Понимаете… тут такое дело… — Профессор был явно вновь смущен. Далее профессор Гаюс поведал совсем уж необыкновенную историю (впрочем, как и всё то, что встречается на нашем пути). Оказывается, помимо него, его жены и их двух детей действию зелья подверглась и его теща — женщина, по его словам, с пресквернейшим характером, никогда его недолюбливавшая и не верящая в то, что его исследования обернутся успехам. По какой-то неведомой науке причине действие магического напитка затронуло не только её внешность («Она и до этого страшилище редкостное была, а тут так вообще… гаргантюа, медведь, ей-богу!», — поведал нам профессор совсем уж шепотом), но и сознание, после чего бедная тёща окончательно озверела, разорвала часть рукописей своего ненавистного зятя, часть прихватила с собой — и ушла в горы. — И теперь я в полной растерянности, я не знаю, как мне вернуть мои тетради! В них все мои наработки, труды многих лет… А она никого видеть не хочет, а меня уж и подавно: больше всех ненавидит! — сказав это, Гаюс замер, устремив взгляд в стол и подперев голову рукой. На мгновение воцарилось молчание, но я, быстро сообразив что к чему, сказал: — Не беспокойтесь, мы поможем вам… если вы ответите нам на один вопрос и кое-что пообещаете. А вот что именно я сообразил: несомненно, теща этого господина и есть тот монстр, которого нам нужно сразить, а броня, вероятно, некогда ему и принадлежала. Именно об этом я у него и спросился. В ответ на это профессор поморщился, почесал когтистой лапой затылок и, наконец, сказал: — Да-да, припоминаю! Сущая безделица, берите её, если хотите… Я её на рынке увидел да не смог не взять, есть у меня слабость такая. Представляете, какой-то глупец её использовал для того, чтобы в лаву погружаться, да как-то раз пробоину не заметил… Дальше я уже не слушал словоохотливого ученого, а раздумывал о своем, допивая остывший давно чай. Неожиданно совсем уже разошедшегося Гаюса перебил Гайр: — Слушайте, профессор…, а мы можем тещу твою… того? — далее мой товарищ совершил незамысловатый жест, в ответ на который глаза профессора, который всего за секунду смеялся над какой-то своей особенно удачной шуткой, мгновенно округлились. — Что вы! Моя жена никогда мне этого не простит! — воскликнул он и торопливо добавил: — Если вы сможете как-нибудь вернуть мои вещи, не тронув матери моей жены, я заплачу вам. Только, пожалуйста, помогите. Это нас с Гайром обоих более чем устраивало и, скоро-наскоро распрощавшись с нашим новым знакомым, мы вышли на морозный воздух. Не знаю, как мой друг, но я, ощутив тишину и свежесть зимнего леса, почувствовал облегчение. Впрочем, стоило нам немного отдалиться от избушки, как меня разобрал смех: — О, тещу превратить в чудовище… ох, не могу… Бывает же! Место, где мы привязали лошадей, Гайр отыскал быстро (быть может, по следам, быть может, ещё как-то: я по местности ориентируюсь не очень и точно до утра здесь пробуждал бы), и мы вернулись в свою комнату в трактирчике, где без сна, играя в карты и разговаривая о всяком, просидели до самого утра. Стоило же только солнцу взойти, как я и Гайр отправились в путь. *** — Мне не нравится эта погода! Мне не нравятся эти горы! Мне вообще ничего не нравится! — ругался я, продираясь сквозь какой-то сухой колючий кустарник. Мой настрой, подпорченный бессонной ночью, был совершенно расстроен долгим подъемом в горы по заснеженной, местами покрытой льдом тропинке. Гайр, шедший чуть впереди, сочувственно посмотрел на меня, но ничего не сказал. — Вот если бы у меня была моя магия, — продолжал ныть я (мне всегда на душе легче, когда я хорошенечко поною, а мой товарищ давно к этому привык), — нам бы не пришлось так долго заниматься ерундой… Черт бы побрал этих драконов! Да и вообще, мы на вершине горы — вершиннее уже некуда! — а монстра до сих пор не видно. А что, если… Впрочем, закончить свои излияния я так и не сумел, ибо неожиданно раздался громкий рев. — Тс-с! — тут же шикнул на меня Гайр; в ответ на это я смерил его раздраженным взглядом: сам будто не понимаю. Воитель же не терял времени на обмен красноречивыми взглядами и тут же нашел укрытие за одним из многочисленных валунов, куда он забрался сам и затащил меня — за шкирку, как котенка, но я обижаться не думал: его грубая поспешность десятки раз спасала мою неблагодарную шкуру. — Что это такое? — пробормотал я, однако ответа не последовало. Гайр напряженно всматривался куда-то, украдкой выглядывая из-за скалы. Мне же была видны лишь его широкая спина и однообразная каменная поверхность, чуть покрытая изморозью. Вдруг шум повторился, но уже где-то совсем рядом с нами. На какое-то мгновение мне стало по-настоящему страшно, поскольку леденящий душу (по крайней мере, мою страстно жаждущую жить душонку точно) раздавался с каждым мгновением всё ближе и ближе. Вдруг случилось нечто совсем уж неожиданное — Гайр сделал шаг вперед из нашего укрытия. Я замер, забыв, как дышать, и решил пока не выдавать своего присутствия: я ещё не понимал, что именно задумал мой отважный товарищ. Тем временем ничего, казалось бы, не происходило. Я лишь услышал шумное дыхание чудовища где-то совсем поблизости. Я чуть выглянул из своего укрытия. Мой друг стоял ко мне спиной, а прямо напротив него, взрывая когтями снег, высился громадой ужасный мохнатый монстр с пастью, полной острых зубов. Однако нападать он явно не спешил, хоть и не выглядел особенно дружелюбно. — Почему вы не хотите вернуться домой? — прямолинейно поинтересовался у чудовища Гайр. — Почему вы не вернете зятю свои вещи? Он бы превратил вас обратно в человека. Вот ненормальный! Неужели забыл, что сейчас я не могу страховать его своей магией? Я судорожно силился сообразить, что же делать, если чудище не пойдет на деловые переговоры, как вдруг почувствовал что-то (что-то, кроме страха и паники, конечно). Щекочущее ощущение в голове, знакомая энергетика, исходящая от чудища… Другой маг, причем достаточно сильный где-то совсем рядом! Целиком сосредоточившись на своих внутренних ощущениях, я совершенно упустил тот момент, когда рядом со мной началась настоящая махаловка. По-видимому, чудовище не убедила Гайрова дипломатия, и оно пыталось достать его своей когтистой лапой, в то время как мой бедный товарищ ловко уворачивался (при первом взгляде на него и не скажешь, что он способен к таким чудесам гимнастики). — Том, что делать? — прокричал он, прокатившись по снегу всего в десятке сантиметров от зубастой пасти и тут вскочив на ноги. — Я же не могу убить её! Но если не будет другого варианта… — его верный меч пока что бесполезной, но крайне устрашающей железякой болтался в ножнах. — Ну же, думай, думай, Том… — судорожно боромотал я, лохматя свои вихры. Впрочем… а, была, не была! — Фу! — громко крикнул я, выходя из своего укрытия. К моему удивлению, чудовище испуганно замерло. — К ноге! — тут же скомандовал я, окрыленный своим успехом. И — о чудо! — ужасный зверь, который размерами был в раза четыре больше меня, жалобно скуля, подполз ко мне. — Что ты сделал? — спросил удивленный Гайр, отряхиваясь от снега. Он даже ничуть не запыхался после своего виртуозного танца. Я почесал за ухом присмиревшее чудовище. — Это не зелье помутило её сознание, кто-то сделал это при помощи магии… Превратил во что-то вроде животного. А я, как оказалось, всё ещё за мага сойду, хоть и не могу колдовать, вот и слушается. Интересно, кому это… Но меня перебило чьё-то покашливания прямо за нашими спинами. Мы резко обернулись: я — подпрыгнув, а Гайр — тут же вынимая меч из ножен. Прислонившись к каменной глыбе, в нескольких шагах от нас стояла непонятно откуда взявшаяся женщина. В годах, полноватая, но всё равно достаточно красивая. Первым делом в глаза бросались богатое убранство её наряда, изящность форм — и аура мага, исходящая от всего её существа. Незнакомка с любопытством, чуть озорно смотрела на нас, будто ждала чего-то. — Кто вы? — спросил раздраженный Гайр, напрягая руку с мечом. Он не любил, когда его заставали врасплох. Женщина чуть улыбнулась и жестом руки подозвала к себя клыкастого зверя. — Вы не хотите представиться первыми? Впрочем, хоть мне и интересно, что вы здесь забыли и как присмирили мою охрану, но вам лучше просто уйти, здесь вы не найдете ни сокровищ, ни славы — ничего, кроме проблем. Я храбро вышел из-за широкой спины Гайра. — Мы пришли сюда не из любопытства и не ради наживы! Я не знаю, зачем вам всё это — это ведь вы похитили вещи ученого? — но… Колдунья, поначалу внимательно смотревшая на меня, вдруг прервала мой вдохновенный монолог. — Да ты же маг, малыш! — воскликнула женщина. — Почему же я не почувствовала тебя сразу?.. Ах, с тобой что-то не так… — Неважно, что там с моим другом, — перебил колдунью Гайр. — Лучше верните нам украденные вещи! Однако ведьма его не слушала. — С его магией что-то произошло… Ох, бедняга. В её голосе проскользнули нотки жалости, и в моем сердце загорелась надежда. — Понимаете, моя магия была похищена, — жалобно начал я, — для того, чтобы её вернуть, нам нужна одна из тех вещей, что вы забрали… Удивительно, но колдунья с вниманием и даже сочувствием выслушала мой рассказ и неожиданно согласилась нам помочь (наверное, это называется магическая солидарность). — Я из Коллегии Магии, — начала свой рассказ она, ведя нас заснеженными тропками в свою пещеру. — У меня дела в этих краях, а тот ученый, что вас прислал… Я познакомилась с ним случайно, заинтересовалась его исследованиями, и он показал мне свои работы. И это ужасно, ведь этот чудак был действительно близок к тому, чтобы найти сыворотку бессмертия! Вы представляете, чем это могло бы обернуться? Мы просто должны были вмешаться, мы не могли допустить этого. — Но почему вы не расколдовали Гаюса и его семью? — спросил я, зябко ёжась — чем выше мы поднимались, тем сильнее становился пронизывающий до костей ветер. — Это наказание за его опасные эксперименты, — отрезала колдунья. — Но, может, он уже достаточно наказан? — ни на что как бы не намекая, заметил я. Ведьма пожала плечом, облаченным в дорогой полушубок, вызывающий у замерзшего меня толику зависти. То, что происходило дальше, уже может быть менее интересно: главное — это то, что колдунья отдала нам долгожданный артефакт. Кроме этого, мы получили часть тетрадей и баночек профессора, которые, однако, не содержали самого главного, что нужно для получения напитка бессмертия. — Как ты и хотел, малыш-маг, я немного помогу вашему ученому. Но я сделала всё, чтобы помешать ему вновь так близко подойти к разгадке тайны вечной жизни. Впрочем, оставшихся записей должно хватить для того, чтобы вновь сделать людьми его и его семью, — сказала ведьма, прощаясь с нами. — Прощайте — и удачи вам. *** - Кстати, - вдруг заговорил я, когда мы уже были на полпути к хижине Гаюса, - с чего это ты вдруг решил, что сможешь так запросто договориться с тещей ученого? Гайр как-то непривычно неловко дернул плечом. - Женщины же, - то ли смущенно, то ли раздраженно пробормотал он, - черт их поймет...