Подвал

Сколько они так пролежали, Паша не мог сказать. Впервые во сне было до странности легко. Не донимали мертвые коллеги, не было крови или, хуже того, еды. Только тишина и звенящая легкость во всем теле. Когда Ткачев очнулся, Ирина лежала в той же позе, дышала как-то страшно, со свистом – его раньше не было. Все вокруг было в белесой дымке, Паша, откатившись в сторону, потер глаза, но лучше не стало. Обернуться он не мог, боялся увидеть Катю, или там Климова, с веревкой на шее. Откуда-то со стороны потянуло холодом, внутри все замерло – страх был суеверным, всепоглощающим. Они точно здесь. Пришли за ними. А умирать так не хотелось! Отчаянно. Тошнотворно сладкий запах проникал в нос, мешал дышать, от него внутри все сжималось до тошноты. Стук, непонятный и странный, казался, исходит из головы. - Катя, уходи, уходи, уходи. Ты мертвая, а мы живые, поняла? Живые! – заорал Ткачев, почувствовав чью-то руку на своем плече. - Паша, Паш, - шепот пробирал до мурашек. Ткачев не мог разобрать голос, понять, чей он. Обернулся, потому что обидно было умирать вот так – уткнувшись мордой в матрас. Трусливо. - Что ты стоишь, вызывай «Скорую»! – заговорила Катя. Вся ее фигура была окутана серебристым сиянием, Паша моргнул и, Русакова мгновенно превратилась в перепуганную Измайлову. Позади нее метались две неясные тени. - Бред, это бред. Не может быть, - Ткачев дернулся, пытаясь закрыть собой Ирину. Катя-Лена хотела ее разбудить, это казалось ненужным и не правильным. – Катя, не трогай ее! Что вы делаете? Паша с ужасом смотрел, как мужчина, похожий на Зотова, тушил его импровизированный костерок. - Ткач, ау, это я, Рома. Узнаешь? А это Лена, - над Ткачевым склонился Рома. - Правда? Вы живые? – Паша вцепился в руку друга как в спасательный круг. – Ромыч, ты живой? Или вас того? Зимина слабо зашевелилась, но глаза так и не открыла. Климова хоронили скромно, второпях, и даже как-то стыдливо. То ли от того, что от его семьи никого не было, то ли от того, что самоубийца, то ли от того, что даже коллеги в самый последний день подвели. Участковый Фомин, которому была поручена организация похорон, в бюро ритуальных услуг умудрился найти собутыльника, и поэтому ленточки, венки, и поминки вышли, как с тяжелого похмелья - вкривь и вкось. Щукину, который совсем недавно, и сам мог оказаться на месте Вадима было страшно, больно и обидно смотреть на все это. В жаркий летний день хоронили друга, коллегу, а двоих из «своих» на церемонии прощания не было вовсе. На похороны так и не заявился Ткачев, но что самое противное – не было начальника отдела, полковника Зиминой. - Вообще уже край, - процедил Костя сквозь зубы, надеясь, что Ирина Сергеевна не соизволила заявиться не потому, что ей плевать, или у нее есть дела поважнее, а хотя бы потому что ей тоже страшно, а может даже и совесть проснулась. Савицкий безуспешно названивал Ткачеву, а Измайлова обрывала телефон Ирины, но им никто не отвечал. Коллеги не заявились и на поминки, после которых для всех временно живых гостей мир отъехал куда-то в сторону и стало откровенно все равно на происходящее. На работу никто не вернулся – за всех отдувался Зотов. Лену, которая спала прямо в форме, поверх покрывала, укутанная в плед, заставил открыть глаза настойчивый звонок телефона. На мониторе высветилось имя Саши – сына Ирины. - Теть Лен, - голос у парня был испуганный. – Вы спали? Просто… мамы уже второй вечер дома нет… Я хотел узнать… - Подожди, как нет? – Измайлова мгновенно проснулась и привстала на локте. - Ну, она же вчера выходная была… Кажется… Она вечером куда-то из дома ушла, сказала, что, скорее всего, будет поздно. Только она совсем не пришла ни ночью, ни утром, ни днем. Я ей звоню, телефон отключен… - Зимин помолчал и тихим голосом спросил. – Ведь ничего же не случилось? Вы же бы мне сказали, да? - Саш, да я сама ничего не знаю. Погоди, разберемся. Ты сам как? Нормально? Тебе что-то надо? Приехать может? - Я в норме. Вы… маму… найдите, хорошо? Через час на кухне у Савицкого уже сидела вся «банда», еще по дороге пришедшая к заключению, что раз Зимина и Ткачев пропали одновременно, следовательно, они пропали вместе, а поскольку всем было известно, что хотел Паша сделать с начальницей, перспективы вырисовывались мрачные. - Если не сказать больше… - резюмировал угрюмый и совершенно трезвый Фомин. - Так, остальным пока ничего не говорим. Отсутствие Зиминой прикрываем. Ром, ты что-то придумай насчет Ткачева. Будем работать. Измайлова подвела итог и отвернулась к окну. К концу второго дня все еще не было ни известий, ни зацепок. Сашке пришлось наврать, что Ира уехала в срочную командировку. Но от Зотова долго скрываться конечно не получилось. Начоперов без стука вошел в кабинет начследствия, которая о чем-то усиленно совещалась с начдознания и участковым. - Какая разношерстная и приятная компания! Только вот начальника не хватает? Кстати, где она? Михаила пришлось ввести в курс дела, не распространяясь о взаимоотношениях Зиминой и Ткачева. О том же, что они и так все заодно, для Зотова секретом не было еще со времен «палачей». Майор, как ни странно, не стал язвить, пытаться воспользоваться моментом или помешать – наоборот, со всей серьезностью подключился к поискам. - Я буду прикрывать как могу. А то, что мог Миша, все прекрасно знали. Но поиски, которые теперь велись еще и людьми Зотова, результата не давали. Удалось выяснить только то, что уехали Ирина и Павел куда-то на машине Зиминой, что последний раз их вместе видели на стоянке у отдела. На этом следы обрывались. Измайлова и Савицкий решили остаться ночью в отделе, и поняли, что поступили правильно, когда под утро сообщили, что на территории заброшенной свалки найдено тело Дениса Антошина. Во взаимосвязь происходящего верить не хотелось, но все знали, что Зимина, как сама не раз помогала Денису, так и иногда просила помощи у него. Лена, пытаясь сдержать слезы, до боли впилась зубами в край ладони. - Таких совпадений не бывает. Я боюсь… - Лен, давай не будем… Еще ничего неизвестно. - Ирка, конечно, не подарок. Да и субординацию никто не отменял. Но у меня нет друзей ближе, чем она, а Паша тебе… - Лен, прекрати, а! В конце третьего дня пришлось признать во всеуслышание, что Зимина пропала. Исчезновение Ткачева Зотов пока скрывал. Он пытался понять, что случилось с Антошиным, и даже обратился за помощью к отцу. Но несмотря на «крышу» в виде Грачева в отделе начался дурдом. Кабинет Ирины вскрыли, работали следователи из СК. Надежды на хороший исход таяли час за часом. Все были измотаны и агрессивны. Приходилось признать, что похороны Климова, возможно, были не последними. Но Иру с Пашей хотя бы нужно было найти. В любом виде.. В конце четвертого дня Зотов сообщил, что найдена машина Антошина. На северо-востоке от Москвы, поблизости от нескольких деревенек, небольших жилых и дачных поселков, заброшенной скотобойни и нескольких ферм. - Будем искать своими силами. Но, я думаю, что… Короче, ищем… Если СК выйдет на их след первым, отойдем в сторону. Только днем шестого дня во дворе одного из особняков в дачном поселке опера «Пятницкого» увидели Мерседес со знакомым номером. Пока находившиеся неподалеку Савицкий и Измайлова неслись к дому, его обыскали, не обнаружив ничего, кроме обычных комнат и одной развороченной бельевой кладовки почти на чердаке. Там валялся разбомбленный стол, совершенно разбитый компьютер, разлитая вода и несколько бутербродов. - Так, стереть тут все отпечатки. Подвал, подсобные помещения тут еще есть? Где?! Что же вы сразу молчали! Будьте здесь! – голос Зотова отдавал эхом по пустым комнатам. Майор обернулся на Измайлову и Савицкого. - Идем! На них дохнул запах горелого, глаза сразу выхватили костер, разложенный прямо посередине комнаты, обложенный со всех сторон различными железяками и нещадно чадивший. Впрочем, едкий дым, с которым не справлялась вентиляция, казалось не беспокоил двух лежащих на тахте людей. Лена тихо вскрикнула, увидев в куче непонятного тряпья и буро-желтого поролона знакомые рыжие волосы. Ирина, сильно осунувшаяся и бледная, но в красных лихорадочных пятнах, дышала со страшным хрипом и никак не реагировала ни на слова, ни на прикосновения. Паша лежавший ничком, вздрогнул и стал кричать, «чтобы Катя уходила, потому что она мертвая, а они живые». Рома, видевший в своей жизни немало жести, невольно зажмурился, потому что невозможно было смотреть на заросшее щетиной лицо друга, на его какие-то безумные, обведенные серыми кругами глаза. Лена держала Зимину за голову, что-то кричала про скорую, но Паша вдруг метнулся к ним и попытался загородить собою Ирину. Зотов на секунду замер, а потом снова рявкнул. - Савицкий, не нужно сюда «скорую» для Зиминой! Тащите ее в машину и везите в больницу, потом придумаете, где нашли. Я сам вывезу Ткачева. Нам не нужны связи с этим домом. Еще неизвестно, что тут произошло. - Да, ты прав. Рома проводил взглядом друга, которого утягивали наверх из подвала Зотов и один из новеньких оперов. Подождал пока они скроются и осторожно взял на руки совсем невесомую Зимину. - Ром, она не приходит в себя, вся горячая и как-то страшно дышит… - Лен, мы нашли их. Все хорошо будет. Давай быстро к машине! Через пару минут Зотов вернулся в подвал за сумкой Ирины и с канистрой бензина. - Надеюсь, домик был застрахован. Миша хитро улыбнулся и чиркнул зажигалкой.