Подвал

Карпова мало что могло удивить на этой земле, но Зиминой это время от времени удавалось. Похитить и прессануть по полной своих же сотрудников – опера и начальника следствия?! Даже он сам себе такое не позволил бы в самые лучшие времена. Видимо, случилось что-то серьезное. Стас представил Глухарева на месте этого Щукина и весело хмыкнул. Нравы меняются, как и времена, и тут уже ничего не поделать. Ну, попросила так попросила, ему то что… Все подготовил и набрал знакомый номер. - Ир, ты тут? Все как договаривались? Почему-то возникло ощущение, что звонок застал бывшую боевую подругу врасплох и к ответу она не совсем готова, в ее голосе было явное сомнение. - Да, все как договаривались. - Хорошо. Тогда до связи. Когда Зимина вдруг поспешно закричала: «Нет! Карпов ты меня слышишь? Стас! Нет! Стас!», он не удивился, но слегка оторопел. - Да, слышу я. Ир, может… - Послушай, пока нет. Я скажу. Я позвоню! Дура, явно вляпалась куда-то. Стас за последние годы вывел для себя формулу выживаемости – не просят, не лезь. Но, Зимина же другое дело… Сомневался, колебался, думал, много курил, а потом поехал к «Пятницкому», вытащил на улицу Зотова, который рассказал, о том, что сегодня днем явно неадекватная начальница зачем-то сбежала с совещания, грохнулась в обморок на улице, уже за оградой отдела, разбила голову, и была куда-то увезена Ткачевым. Тем самым опером, которого и собиралась прессануть. Но отказалась… Затем выяснилось, что один за другим поисчезали куда-то все пятницкие люди Зиминой. Сам Зотов выглядел бледным и измученным, заявил, что от Зиминой у него болит башка, послал Карпова практически матом, но тоже насторожился. Стас знал, что его нынешний преемник в отделе свою начальницу и уважает, и по-своему ценит. Может враждовать с ней лично, но перед лицом внешней угрозы, горло ее неприятелям перегрызет. Времена менялись, но некоторые нравы оставались прежними. Дома Ирины не было, телефон не отвечал. Ничьи телефоны не отвечали. Запрашивать биллинг было слишком долго, Карпов чуял, что пахнет жареным. Еще несколько часов понадобилось, чтобы выйти на дружка Зиминой – доктора Михайлина. Стас скептически смотрел на медика, раздумывая, что могла найти в этом дохляке рыжая, и зло постукивал костяшками пальцев по столу. Раскололся хирург очень быстро, Карпов и «раз» не успел произнести, не то что «два» и «три». Позвонил Зотову и помчался по адресу. Когда выстрелы один за другим срезали амбалов с автоматами, Лена присела на корточки и закрыла глаза руками. Быстров быстро сориентировался и принялся удирать, за ним вдогонку, не дожидаясь прихода неизвестных спасителей, кинулись Рома, Исаев и Фомин. Майор забежал в недостроенный дом и стал подниматься по щербатой лестнице наверх. Савицкий подумал, что крыса сама себя загнала в ловушку, тем легче ее будет прикончить, но в них полетели пули. Ответить было нечем – оружия у них не было. Пришлось спрятаться за косяк пролета. Когда обстрел прекратился, Фомин, схватив с пола какую-то железку, вдруг с диким воплем кинулся вперед. Савицкий и Исаев даже не сразу сообразили, что произошло. - Стой, куда?! Идиот! Но участковый, заревев, как раненный бык: «За Ирину тебе, сука!» размахнулся, и, прежде чем Быстров еще раз успел выстрелить, метнул железяку. Бумерангом она скользнула по горлу майора, от чего он попятился, поскользнулся, и сорвался с криком в пролет. - Сука! …….! ….! Фомин, продолжая извергать ругательства, схватился за простреленное плечо и заплакал… Карпов не видел произошедшего. Он лишь проводил глазами пятницких, заметил скрюченную фигуру все еще лежавшего без сознания Паши, и кинулся внутрь подвала, просто задержав дыхание. Возиться с мокрыми тряпками, зная, что там, внутри, задыхается от копоти и гари Зимина, он не мог. Огонь, облизнув его коренастую фигуру, все-таки пропустил внутрь, но времени было мало. Его практически не оставалось – горело хорошо. Предательскую мысль, что Ире уже нельзя помочь, Стас отмел сразу. Матеря на все лады рыжую полковницу и пытаясь хоть что-то рассмотреть в плотной пелене смога, Стас методично обследовал помещение и, когда уже не на шутку разозлился, в сером мареве мелькнули рыжие локоны. Зимина, в неудобной позе, с руками, вывернутыми за спиной под невозможным углом, была прикована к куску арматуры, ее колени упирались в кирпичное крошево, а голова безвольно свисала на грудь. Сколько она была без сознания Карпов сказать не мог, но знал, что надо действовать как можно быстрее. Иначе в этом склепе они будут похоронены заживо. «Чертов Быстров… Психопат конченный! Вот ему самое место в дурке… Я-то что… Я безобидный… Иногда. Когда не трогают мое. Но тут он сам напросился, падла…» - мыслей было слишком много, они хаотично метались в голове. Чувства и эмоции подстегивала паника – превратиться в шашлык из карпа Стасу, откровенно говоря, не улыбалось. Еще меньше хотелось лицезреть шашлык из Зиминой. Бывший подпол выхватил пистолет и до упора оттянул Ирину от стены, из-за чего ее руки издали слышный даже сквозь гул огня наверху хруст. Стас невольно вздрогнул, глубоко вздохнул и прицелился в связку наручников. На все про все ушло несколько секунд. Карпов бежал из горящего здания, прижимая к себе бесчувственную Ирину, практически не видя, куда идет. Не знал, но чувствовал, что ботинки слегка подгорели, тоже самое произошло и с волосами. Но на легкие дефекты было наплевать, вопрос жизни и смерти стоял острее. Свежий воздух после задымленного показался невероятно вкусным и приятным. Устроив Ирину прямо на земле, Стас рухнул на колени рядом и, пытаясь отдышаться, заходился в разрывающем легкие кашле. Подбежавшие пятницкие очень вовремя дали бутылку воды, и все вместе принялись тормошить полковницу. Издалека послышался вой полицейских сирен и скорой помощи. Обмякшая, как тряпичная кукла, запрокинувшая голову, Зимина откровенно пугала, настолько неживой она казалась. Контраст с мертвенно-бледным лицом полузакрытым маской, покрытым копотью, был ужасающим. Форма превратилась в ничто – подпалины и слой копоти сделал свое дело. На окровавленных руках болталось по два железных браслета, босые ноги были все в синяках, ссадинах и ожогах. Разбитые, грязные коленки почему-то напомнили о далеком детстве… Лена осторожно стащила тряпку с лица Ирины, ожидая, что подруга придет в себя, получив доступ к кислороду, но этого не происходило. Хлопки по щекам не дали ровно никакого эффекта, Зимина не дышала.