До будущего

Омега смотрит сквозь иллюминатор на кучерявые облака, а потом переводит взгляд на сильно беременного соседа, сидящего напротив. Явно напуганный попутчик взглядом просит о помощи, и Робин поддается: - Всё будет хорошо. Через четыре часа вы окажетесь на море. - Пережить бы эти четыре часа, - сосед крупно вздрагивает и вцепляется в подлокотники, так как самолёт чуть потряхивает. Стюард ставит перед Трейси высокий бокал с шампанским, а перед соседом бутылку минеральной воды, и успокаивающе воркует, стараясь приободрить: - У нас прекрасный пилот и отличный самолёт. Робин снова переводит взгляд на облака, и ему отчаянно хочется потыкать пальцем в почти прозрачную, чуть белесоватую вату, проплывающую за стеклом иллюминатора. Небольшое бунгало ждёт его на одном из многочисленных островов, а ещё море, солнце и горячий песок под ногами. Он насладится всем этим до того, как уже больше не сможет ничего увидеть и ощутить. Когда самолет заходит на посадку, сосед тихо повизгивает от страха, а потом радостно хлопает в ладоши. В бизнес-классе всего человек двадцать, и все улыбаются, глядя на радость будущего родителя, благополучно пережившего перелёт. Принимая сумку из рук стюарда, Робин чувствует, как губы дергает кривая ухмылка. Боялся ли он умереть в воздухе? Определенно да. У него около ста дней, и каждый день он хочет провести так, чтобы ни о чём не жалеть. Слушать шум волн, валяться на песке и иногда бродить по улочкам Старого города. И никакой работы. Ему больше незачем горбатиться сутками над очередным сценарием в надежде на получение очередной пустоголовой статуэтки и крупной суммы денег, которую он не успеет потратить. Теплая воздушная волна чуть ударяет в лицо, когда Робин спускается по трапу, размышляя о деньгах, которые обеспечат его комфорт на все оставшееся ему время. Асфальтированная площадка пышет жаром, но двери аэропорта гостеприимно распахиваются, пропуская небольшую толпу пассажиров к кабинкам паспортного контроля. Сквозь огромные стеклянные стены омега видит пальмы вдалеке и удивляется тому, что они не такие зелёные, как на картинках. Кончики пальцев чуть покалывает от нетерпения, когда он забирает с багажной ленты небольшой чемодан и выходит на другую сторону, туда, где автобусы и машины готовы развезти приехавших гостей по их отелям и бунгало. Робин молча согласился с оператором известной турфирмы на «все включено, полный пакет, вас будут носить на руках, сейчас ведь не сезон». Сезон начнется через четыре месяца, но омега уже не сможет увидеть солнце и небо. Чемодан бьет по ногам, когда Трейси видит стоящего у машины водителя, держащего в руках табличку с именем омеги. Альфа огромный, смуглый, в пестрой рубашке, режущей глаз, и удивительно громогласный: - Робин Трейси? Как долетели? Вы откуда? Я Вик, так и зовите, водитель отеля. Говорят, вы сняли бунгало? Устали в своем шумном мегаполисе? А правда, что вы сценарист? Ищете материал для нового фильма? Омега морщится, усаживаясь в дорогую иномарку: - Я приехал отдохнуть. - У нас работают аниматоры, прекрасный ресторан, свой кинозал, и обязательно сходите в Парк развлечений, на колесо обозрения! Экскурсии тоже можно заказать. Робин чувствует, как от громкого голоса Вика начинает сдавливать виски, и потирает их кончиками пальцев: - Нет, нет. Я хочу просто отдохнуть, подальше от шума и суеты. - Тогда возьмите экскурсию на пароходик, семь островов за день, шикарная поездка. Трейси совершенно не собирается кататься на пароходике по всем семи островам, он хочет просто лечь на песок и, закрыв глаза, наслаждаться тишиной. Агент обещал, что его бунгало будет на приличном расстоянии от гостиничного комплекса, и омега решает уточнить: - У вас сейчас много постояльцев? - Не-а, - альфа мотает головой, одаряя удушливой волной грецкого ореха, - сейчас не сезон, половина персонала распущена, а остальные работают в прежнем режиме, несмотря на неполную загруженность. Вот после зимы понаедут, набегаемся. Робин снова трёт виски и откидывается на спинку кожаного сиденья, глядя на проплывающую буйную растительность за окном, среди которой прячутся небольшие двух-трёх этажные домики. Машина выворачивает на огромную площадь с фонтаном, и неожиданно становится многолюдно. - Это Площадь Цветения, - водитель машет рукой в разные стороны, - там торговый ряд и отличный рынок, всегда свежие продукты, а слева торгово-развлекательный комплекс. Робину кажется, что слова Вика ударяют по вискам, все тяжелее сдавливая натянутый обруч, и сейчас единственное, чего хочет омега - принять болеутоляющее и лечь в кровать. Если отлежаться в тишине с закрытыми глазами, головной боли, тягучей, выматывающей и страшной, возможно, удастся избежать. Он возносит благодарность Небесам, когда автомобиль тормозит у здания гостиницы, и дверь машины открывается. - Прибыли. Купюра перекочевывает в широкую ладонь, и Робин отвоевывает свой чемодан: - Я сам, спасибо. Альфа добродушно скалится, протягивая визитку: - Удачно вам отдохнуть. Если нужна будет машина напрокат, у нас свой автопарк. Пальмы тихо шуршат листьями и покачиваются, когда омега взбирается по трём ступенькам «Парадиза». - Вот ты и в раю, Робин Трейси. Холл огромный, просторный и заставлен мягкими, уютными креслами, которые словно манят к себе, уговаривая упасть, чтобы закрыть глаза, но стойка регистратора пуста, и Робин легонько ударяет по маленькому колокольчику, мелодичный звон которого отдается в ушах мерзкой, нарастающей болью. - Извините! Извините, я уже бегу! - молоденький омега действительно переходит на бег, выныривая из левого коридора, и широко улыбается, вставая за стойку. - Робин Трейси? Мы вас ждали! Извините ещё раз, у нас тут небольшой ремонт, и я на подхвате, сейчас ведь не сезон, распишитесь, берите ключи. Сейчас я попрошу кого-нибудь провести вас к бунгало, у нас быстро темнеет, а там три перехода и лестница, чемодан будет тяжело тащить. Ужин до десяти вечера, вы ещё успеете, если быстренько обернётесь. Омега захлопывает книгу регистрации и, убедившись, что Робин взял ключи, вдруг громко кричит, перегибаясь через столешницу: - Кто-нибудь у нас сейчас свободен? Виски прокалывают толстой иглой, утыкая прямо в нервы, и Трейси чуть пошатывается, хватаясь за ручку чемодана. - Игги, я же просил тебя не кричать, - негромкий голос успокаивающе гладит барабанные перепонки, и Робин оборачивается, чтобы посмотреть на говорящего. Альфа лет тридцати пяти с седыми прядями в волосах смотрит на Игги, чуть нахмурившись, но затем его губы трогает улыбка, когда он переводит взгляд на гостя: - Я помогу вам. Позвольте чемодан. Робин безропотно отдаёт свой багаж в чужие руки и покорно следует за альфой, мечтая поскорее принять таблетку. Сейчас омеге не до местных красот, но он все же поднимает голову вверх, глядя на быстро темнеющее небо, внезапно понимая, что сумерки в этих широтах на самом деле наступают совершенно неожиданно. Колесики чемодана чуть постукивают по каменным плиткам, откуда-то издалека доносятся голоса, а широкие пляжные зонтики иногда поскрипывают, но всё это не заглушает плеск волн, накатывающих на песок с тихим шуршанием. Робин втягивает свежий воздух как можно глубже, сдерживая желание бросить всё и подойти к самой кромке, а потом смотрит на спину своего проводника и его затылок, отмечая отсутствие кричащей расцветки в одежде и сильного запаха. Они снова спускаются по ступенькам и наконец-то оказываются на дорожке, ведущей к небольшому ряду бунгало, стоящих позади гостиницы. - Добро пожаловать в «Парадиз», - голос альфы снова звучит негромко, - внутри дома вы найдете брошюру с расписанием развлекательных мероприятий, основные телефоны и пароль для доступа в интернет. Я Мартин Лерри, и по всем вопросам можно обращаться как ко мне, так и к любому из персонала. Робин машинально кивает, принимая ручку чемодана и касаясь пальцами руки альфы. Боль, на мгновение отступившая, вдруг вспыхивает снова и омега морщится: - Спасибо. - Двери «Парадиза» всегда открыты для вас, - альфа наклоняет голову, а Робину хочется рассмеяться, несмотря на боль. Омега оставляет чемодан в коридоре и проходит маленькое бунгало насквозь, а затем открывает стеклянные створки, ведущие к небольшим мосткам, уходящим прямо в море. Ему хочется вдыхать запах волн и слушать их рокот, когда он будет засыпать, погружаясь в сон, приближающий его к Вечности ещё на один день. Две таблетки запиваются водой, и уже в душе Робин чувствует накатывающую сонливость, которая должна будет спасти его от головной боли. Закутываясь в легкое покрывало, устраивая себе привычное гнездышко среди подушек, омега надеется, что ему удастся выспаться и утром увидеть море, а потом сесть на песок и запустить в него пальцы, чувствуя, как им становится горячо от жара нагретых солнцем песчинок. Робин Трейси редко видит сны. Но сейчас ему почему-то снится лодочка, увитая цветочными гирляндами, медленно скользящая по воде. Во сне омега перебирает хрупкие соцветия и бутоны, лежащие у него в ногах, переплетая тонкие стебли в сложный узор, и вдыхает запах моря, доносящийся со всех сторон. Море мягко качает лодочку на волнах, которые ударяются о деревянные борта, лопоча что-то непонятное и умиротворяющее. Что-то инородное врывается в сон, заставляя Робина открыть глаза и оторвать голову от подушки. Стук в двери раздается снова, и он тянется к телефону, желая узнать время. Слишком внимательный персонал может стать проблемой, а может быть это кто-то из соседнего бунгало? И часа не прошло после того, как омега уснул. Трейси сонно моргает, чувствуя под ногами дверной коврик с застрявшими в ворсе песчинками, и смотрит на Мартина: - Что-то случилось? - С вами все хорошо? Вас не было видно двое суток. Извините, если побеспокоили, но вы не отдавали распоряжений насчёт ресторана, мы... - Всё в порядке. Я просто спал. Отсыпался, и… Робин замолкает, осознавая, что проспал почти двое суток, а головная боль канула в прошлое, оставив голову почему-то легкой и ясной. Свежий морской воздух проникает в легкие, и Робину кажется, что он ощущает на языке кристаллики морской соли, острыми гранями пронзающие чувствительные рецепторы. Он не сразу понимает, что это альфа пахнет морской солью.