Другой

— Мне надоело, что ты уделяешь мне время только между делом! Ты свою группу любишь больше всего на свете! Боже! Какой же дурой я была, когда думала, что встречаться с известным певцом — это нечто великолепное! Ты совсем обо мне не думаешь! — красивая девушка с гневным лицом и слезами в глазах стояла посреди номера в тонкой, белой майке и кричала на мужчину, который с непроницаемым лицом облокотился о дверной косяк и, казалось, внимательно слушал. — Ты слушаешь меня? — она внезапно прервалась и разъяренно посмотрела на него. — Конечно, дорогая, — спокойно ответил он, глядя на неё немигающим взглядом. — Ты пока продолжай, а я немного прогуляюсь. Пьеро вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Ему была необходима тишина прохладной ночи. Он вышел на освещенную террасу, прошёл мимо оживленно-болтающей группы людей, обогнул бассейн и вышел на слабо освещенную дорожку и, сев на ближайшую скамейку, достал нераспечатанную пачку сигарет. Он глубоко вздохнул и вытащил одну, повертел немного в руках, затем начал искать в карманах зажигалку. — Курение вредно для здоровья, — Джан возник из темноты и присел рядом с ним. - Тебе это ни к чему, дай лучше мне, — он выдернул из его пальцев сигарету, зажег и закурил сам. — Ты следил за мной? — Пьеро пристально посмотрел новый в его задумчивое лицо, устремлённое в небо. — Это было несложно. Твоя комната всегда рядом с моей… — Так ты все слышал, — он невесело засмеялся. — И что думаешь? — Это твоя жизнь и твоё право делать с ней все, что захочешь, — он затянулся. — Проблема в том, что я не знаю, чего хочу. Нет смысла расставаться с девушкой и находить другую, когда тебе хорошо и с ней, пока она не превращается в ревнивую фурию. Смысл… вопрос именно в нем, — он глубоко вздохнул. Минуту они молчали, вдыхая дымный запах сигареты и размышляя, каждый о своём. — Ты счастливчик, Джан. Ты обладаешь прекрасным голосом, тебя все любят, ты нашёл человека, любящего тебя. Все просто и понятно. Я…. завидую тебе, — Пьеро посмотрел на него и улыбнулся. Настала очередь Джана засмеяться. — Тебе вредно не просто курить, но даже дышать этим воздухом. Все. Пошли обратно, пока ты не наговорил большей чуши, — он потушил сигарету и встал, но Пьеро продолжал задумчиво сидеть. Он смотрел на Джана, и его взгляд скользнул вниз по расстегнутым пуговицам белой рубашки, туда, где на загорелой груди висел мешочек с талисманом. — Я знаю тебя столько лет, но вот странно, я до сих пор не знаю, что же оберегает тебя? — Пьеро посмотрел в его глаза. — Пора возвращаться, — Джан протянул ему руку. *** — Ночь и день теряют своё великолепие, когда ты не со мной, — мягкий голос Алекса действовал на Джана умиротворяюще. — Как отдыхается дома? — Я просто лежу, ни о чем не думая, полностью расслабившись и отдавшись течению времени, — Джанлука действительно лежал на кровати, закрыв глаза. — Я бы хотел быть рядом, — он вздохнул. Холодная ночь окутала город за окном, на столе горела лампа, освещая тонкие пальцы парня, который выводил чернилами ноты на белом листе. — Мы сможем увидеться сразу, как я сдам все экзамены? — Твои каникулы совпадают с записью нового альбома и долгой работой в студии. У меня практически не будет времени. Я не уверен, Алекс, — Джанлука всегда говорил прямо. — Что ж, я буду с нетерпением ждать новых песен, — он старался прикрыть грусть наигранными нотками радости. Но Джан уже успел хорошо узнать и изучить парня, он понимал, как тому тяжело было делать выбор в пользу учебы, оставаясь вдали от него, и как печально слышать о не скорой встрече. — Зато к тому времени в моей нотной тетради не останется ни одного чистого листа. И я сыграю тебе одну чудесную композицию, — в голосе Алекса прозвучала гордость. — О нет, только не говори, что будешь мучить меня игрой на скрипке. Да все мои соседи разбегутся от этих пилящих звуков, — Джан засмеялся в притворном ужасе. — Кстати, ты уже думал, где хочешь работать после окончания консерватории? — Джан… ты снова начинаешь, — Алекс отложил ручку и нахмурился. — Я повторю ещё раз: не нужно договариваться и устраивать меня в знакомый оркестр. Вот увидишь, я не пропаду. — Не надо так реагировать на простое желание помочь другу, — Джан не заметил, как произнес слово «друг», но почувствовал, как похолодел голос Алекса, когда тот ему ответил: — Я не маленький мальчик, о котором все время нужно заботиться. — Хорошо, закрыли тему. Повисла пауза. Алессандро подошел к окну и взглянул на ночные огни Парижа. Он представил, как мог бы быть счастлив, гуляя по этим улицам под руку с хорошенькой девушкой, под покровительством духа старинного города. Все могло быть иначе, если бы он никогда не встретил его… Но история не любит сослагательного наклонения. Вдруг он услышал звонок телефона в комнате Джана. — Подожди минуту, — Лука ответил на входящий вызов. Сердце Алекса подпрыгнуло в груди и рухнуло в пропасть. Звонившим был Пьеро. Чтобы не вслушиваться в их разговор, он отложил телефон и пошёл на кухню приготовить себе кофе или выпить успокоительного, или убить что-то. — Алекс? Ты ещё здесь? — голос Джана отвлёк его от мрачных мыслей. — Да, куда я денусь? Кто звонил? — он поставил чашку горячего кофе на стол, чтобы вновь подойти в окну. — Пьеро. Он хочет приехать завтра, — странно, но почему-то Алессандро предполагал этот ответ. — Оооо… мистеру Самовлюбленному нечем занять себя? — получилось резче, чем он хотел. — Алекс…, — Джан вздохнул. — У Пьеро нелегкий период в жизни…. — Почему ты всегда готов оправдывать его? Он может сделать любую гадость, обидеть тебя, но ты все равно поддерживаешь его, понимаешь и прощаешь? Не спрашивай откуда я знаю, я просто вижу это и чувствую. Не знаю за что ты его так сильно любишь или любил, но он этого не заслуживает! Твоё сердце бесценно, и ты не должен отдавать его такому черствому и злому человеку! — впервые за все время Алекс сорвался. Возможно виной тому стали расстояние и ревность, или же обида за любимого, но все чувства, так хорошо скрываемые им в течение последнего года вырвались наружу. Джанлука молча слушал его, не пытаясь прервать этот поток, давая возможность выговориться, но с каждым словом лицо его становилось все мрачнее. Он в свою очередь подошёл к окну, распахнул его, и ещё по-зимнему морозный ветер растрепал его волосы, охлаждая холодным дыханием. — Алекс, — в который раз он произнёс его имя за короткий телефонный разговор. Легкой беседы перед сном не получилось, а причина тому, как всегда одна и та же. Знал бы Пьеро каким камнем преткновения он является для многих людей. Джанлука вновь глубоко вдохнул и выдохнул, затем произнес: — По-моему я уже говорил тебе, что не хочу обсуждать свои отношения с Пьеро. Ты его не знаешь, поэтому так говоришь. Его никто по-настоящему не знает и не понимает. И я прошу тебя, в последний раз, прекратим этот разговор, иначе все это слишком быстро закончится, а нам бы этого не хотелось, верно? — Ты это знаешь сам, — Алекс прерывисто выдохнул. — Не знал, что ты можешь быть таким жестоким. — Я ничего не обещал и никогда не лгал тебе, — Джан двумя пальцами коснулся переносицы, начиная понемногу уставать. В Алексе ему больше всего нравилось то, что он все понимал, знал к чему все приведёт и никогда не жаловался, не ревновал, не докучал, как девушка, воображаемыми догадками и упреками. Но, видимо, ничто не вечно: как человеческое терпение, так и его душевное равновесие. — Мы взрослые люди и должны все понимать. Алекс, успокойся и не накручивай ни себя, ни меня. У тебя экзамены на носу, а после встретимся и поговорим, — он это говорил, но в душе надеялся, что неприятный разговор никогда не состоится. Минутная тишина была ему ответом, а затем… — Джан, я…., — «что мне сделать, чтобы ты любил меня, а не его?» — Хорошо отдохнуть тебе с ним. Лука не успел ничего ответить, как в аппаратной глуши телефона послышались ледяные гудки. Вечный вопрос выбора: добро или зло, свет или тьма, жизнь или смерть, или менее фундаментальные такие, как быть любимым или любить самому, привносить в отношения все или просто позволять любить себя. Мысли не давали Джану спокойно уснуть, и алый рассвет застал его недавно уснувшим, после утомительных часов ночного бдения над собственными думами. Пьеро должен был приехать к вечеру, и Джан решил приготовить пасту к его приезду. Стоит сказать, что вот уже почти год он жил в собственной небольшой квартире, расположенной в центре Рима на нижнем этаже двухэтажного дома с небольшим садиком, ограждённым от тихого проулка невысокой, живой изгородью. Интерьер дома был прост и приятен, создавая уют и тепло для хозяина, отражая его душу в пастельных тонах, освещенными красными торшерами ламп. Итак, Джанлука решил приготовить ужин, но, к несчастью, он так и не научился готовить. И вследствие этого, он два часа бился с тестом на кухне, решив, что он всесилен и замесить его самому ничего не стоит. Поэтому Пьеро застал Джана на кухне злым и ругающим на всех знакомых ему языках, злополучную пасту. Пару секунд сицилиец обалдело смотрел на друга, а затем, рассмеявшись, подошёл сзади и обнял. Джанлука так и замер, с повисшими в воздухе руками, испачканными в муке. — Пьеро? Ты почему так рано? — Как и положено, на улице уже темно вообще-то. А ты не боишься двери оставлять открытыми? — он выпустил Джана из объятий, бросил спортивный рюкзак с некоторыми вещами на пол и укоризненно осмотрел наполовину готовые ингредиенты, которым следовало стать их ужином. Джанлука улыбнулся, а затем они дружно хохотали в голос над отсутствием кулинарного таланта у бедного абруццезе. — Давай так: я готовлю, а ты накрываешь на стол. А то боюсь, что мы не вернёмся к работе после твоей стряпни. На том и порешили, и через некоторое количество минут они с аппетитом уплетали, приготовленную Пьеро пасту, запивая марсальским вином, которое Иньяцио подарил Джанлуке на новоселье. — Никак не пойму, как же ты живёшь, когда возвращаешься сюда. Ты поэтому выглядишь ещё более худым после отдыха порознь? Кухарку нанял бы хоть… Ей Богу, вроде взрослый парень, а ещё такой маленький, — Пьеро улыбнулся. — Ты приехал портить мне каникулы и отчитывать? — Джан с удовольствием поедал стряпню сицилийца, порядком проголодавшись за день. — Нет. Просто устал от всех. Мне нужны тишина, покой и хороший друг, который не будет лезть ко мне в душу, — он многозначительно посмотрел на Луку. — Понял. Буду молчать, пока сам не попросишь, — Джан обиженно отхлебнул вина. Пьеро засмеялся. Как же хорошо было проводить вечер в приятной, ненавязчивой компании лучшего друга, ненадолго отрешившись от всех своих проблем, а главное — убежав прочь от мыслей. — Я удивлён тому, что не встретил здесь Алекса. Я думал вы всегда проводите вместе твоё свободное время, — Пьеро внимательно посмотрел ему в глаза. Джанлука напрягся. — У него экзамены, — лицо его вмиг помрачнело. — И все? — Мы немного разошлись во мнениях. — Я надеюсь, вы вновь в них сойдётесь, — Пьеро улыбнулся и похлопал его по ладони. — Пусть паренёк спокойно сдаст экзамены. Настала очередь Джанлуки внимательно вглядываться в лицо друга. — Тебе серьёзно нравится Алекс? Ты же говорил, что он слишком молод, — с недоверием проговорил он. — Да, вначале так и было, но у меня развито шестое чувство, понимаешь? Я чувствую, что он подходит тебе, — Пьеро подмигнул ему. Лука засмеялся. — Это у тебя-то? Да у тебя интуитивный диапазон, как у чайника! — Ну мне виднее, знаешь ли. Они ещё немного посмеялись, и Джан спросил: — Ты порвал с Алессандрой, верно? Улыбка исчезла с его лица, Пьеро нахмурился. — Да, это было неизбежно, как ты понимаешь. И все. Больше не возвращаемся к ней. Оставим прошлое ммм... в прошлом, так говорят? — он вновь наполнил их бокалы вином и поднял свой. — Давай выпьем за друзей! Долой женщин, к черту все отношения, самое главное в жизни — это дружба! Джанлука скептически приподнял одну бровь, но улыбнулся и слегка коснулся стекла его бокала своим. Много позже, когда стол был убран и вся посуда вымыта, а перед этим Лука уложил в постель, немного опьяневшего друга, он прошёл в его комнату, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке. Джан тихонько открыл дверь и вошёл внутрь. Пьеро мирно спал на спине, закинув левую руку за голову, сняв футболку и натянув одеяло лишь до пояса. Джанлука подошёл ближе, и склонился над спящим парнем. Его лицо было таким умиротворенным и одновременно красивым, что, не удержавшись, Джан закрыл глаза и легко коснулся его губ своими. Мгновение длиною в жизнь… Казалось, столетия прошли прежде, чем он оторвался от его губ, вновь взглянул в лицо и замер. Глаза Пьеро были открыты. Никто не произнес ни слова. Время остановило свой ход в этот миг только для них. Пьеро провёл рукой по щеке, все ещё склонившегося над ним Джана, приподнялся и соединил их губы в настоящем, долгом поцелуе. Дыхания сбились, мысли запутались, языки переплелись… мгновения или года, неважно, лишь этот миг имел значение. Спустя несколько минут, Пьеро резко откинулся на подушки, завернулся в одеяло и тихо прошептал: — Спокойной ночи, Джанлука… Утром Пьеро спросит, что это было ночью, а Джанлука просто ответит: — Остатки, отлетающей любви…