Другой

Джанлука стоял у окна, с грустью наблюдая за стаей грациозных птиц, покидающих в серых сумерках насиженные места. Именно свободной птицей сейчас его покидал человек, который долгие годы составлял смысл его жизни. Он вздохнул. События развивались так быстро, что за последние двое суток он был близок к утрате двух дорогих ему людей: одного судьба сохранила, а другого он терял в эту минуту. Двумя днями ранее. — Как насчёт того, чтобы прошвырнуться по магазинам? — поступило предложение от Иньяцио, на следующий день после прибытия всей команды в Штаты. Оно было дружно принято, и ребята отправились на прогулку по оживлённым улицам Нью-Йорка. В общем и целом получился достаточно приятный для всех членов группы день. Они весело провели время в магазинах, затем пообедали в знаменитом ресторане, а в перерывах между прогулками угощались хот-догами и биг-маками. И, не смотря на то, что Пьеро старался соблюдать как моральную, так и физическую дистанцию от влюблённой пары, их общение также не нарушалось ничьими высказываниями. К концу дня Джанлука, с интересом наблюдавший за поведением сицилийца, пришёл к легкомысленному выводу, что они смогут все и дальше мирно сосуществовать. Он поспешно, как он позже считал, признался Алексу в несуществующем чувстве. Вернее, правильнее выражаясь, ещё не до конца зародившемся. Ему необходима была та любовь, которой этот мальчик окружил его. Эта любовь лечила его душевные раны, залечивала и рубцевала их, заливая тихим, нежным чувством. Счастье — вот правильное слово, которым мог Джанлука сейчас описать своё состояние. И он думал, что вот оно, то са­мое, о ко­тором он ког­да-то меч­тал. Ни­како­го бе­зумс­тва страс­тей, слёз и скан­да­лов. Спокойная гавань, верный друг, нежный любовник — всё это у не­го есть с Алексом. А лю­бовь… разве она так уж и необходима в жизни? Джанлука устал страдать. Его сердце, однажды уже разбитое, с трудом склеенное, как старая кружка, могло вновь засочиться кровью, если наполнится новым чувством. А этот домашний уют, который олицетворял собою парень, теплота и доброта, в которых Джан купался в последние месяцы — не стоят ли они бури страстей, что вызывает истинная любовь? Тро­гатель­ное чувс­тво неж­ности, мягкое влечение к изумрудным глазам — все это он чувствовал по отношению к Алексу. Так может ради этого настоящего стоило пожертвовать мнимым будущим, не сулящим ни стабильности, ни покоя? Ведь по крайней мере рядом с ним был человек, который оценит тебя, будет любить, не требуя ответного чувства, просто радуясь, что ты позволяешь ему это делать. И пусть это звучит эгоистично, но после лет, проведённых во тьме страдания, Джанлука имел право так поступать. После отменного ужина, когда даже Иньяцио, который заметно похудел за последнее время и тщательно следил за весом, расслабил ремень, ребята решили не вызывать машину и пешком пройтись до отеля, немного растянув удовольствие от этого выходного. Но, увы, окончание сего дня должно было быть совсем не таким, как его начало. Уже выйдя из ресторана и перейдя улицу, Пьеро вдруг заметил отсутствие телефона, который он вероятнее всего оставил на столе. Он решил быстро за ним вернуться, пока ребята не отошли далеко. Джанлука с Иньяцио не обратили внимания, на то, как их друг отделился от них, увлечённо обсуждая планы на новый проект, но Алекс, в этот момент оглянувшийся на сицилийца, увидел, как тот быстро перебежал оживлённый участок дороги и вернулся в ресторан. Алессандро остановился, какое-то неведомое чувство удержало его на месте, заставляя подождать. Дальнейшие действия развивались словно в замедленной съёмке: вот Пьеро быстрым шагом выбегает из ресторана, бросает взгляд направо, едва удостаивает взглядом левую сторону дороги, и Алекс с ужасом наблюдает, как проигнорированный Пьеро поток машин мчится прямо на него. Свист, резкий звук трения резины об асфальт, чей-то громкий крик… Джанлука с Иньяцио быстро оглядываются на шум и, спустя секунду вдвоём мчатся к друзьям, расталкивая зевак, уставившихся на дорогу. Вот что произошло: Алекс среагировал мгновенно, пулей устремляясь к Пьеро и на ходу сбивая его с ног, вместе с ним откатываясь на бульвар под ноги прохожих, а резко затормозившие автомобили образовали пробку, на которую и сбежались люди. Джанлука бросился к двум телам, бездвижно лежащим на тротуаре. Пьеро, на секунду отключившийся, уже приходил в сознание и потихоньку приподнялся на изодранном в кровь локте. Алекс лежал рядом без сознания. Пьеро быстро сел и перевернул парня — тонкая струйка крови стекала с его виска. Тут подбежал Джан, и они вместе старались привести парня в чувство. — Алекс! Алекс! Инья, звони 911! — Джанлука склонился над юношей, который от звуков его голоса стал понемногу приходить в себя. — Я… в норме… в норме… — он хотел приподняться и сесть, но Джан не позволил. Пьеро, стоящий рядом на коленях, обеспокоенно склонился над ним. — Алекс… — голос Пьеро был тихим, прерывистым. Он ещё не отошёл от шока. И самое интересное в этом, что его удивление поступком Алекса пересиливало испуг от самого происшествия. К приезду медиков Алекс и Пьеро уже могли стоять на ногах: парень пусть и ударился головой, но похоже не серьезно, а Пьеро отделался лишь разодранным предплечьем, на которое приземлился. В больнице парней увели по разным кабинетам для осмотра, Джанлука сопровождал Алекса, а Инья, естественно, Пьеро. — Что случилось, объясни, — Иньяцио устроился на скамеечке, пока Пьеро обрабатывали рану. — Я и сам не понял, просто переходил дорогу и в какой-то момент оказался на асфальте прижатым чьим-то телом. Моя невнимательность чуть не стоила мне жизни, если бы не Алекс…, — Пьеро покачал головой. — Да, верно. Парень — храбрец! — Иньяцио ухмыльнулся. — Это точно, — Пьеро поморщился. — Что? Теперь ты у него в долгу. Он своей жизнью ради тебя рисковал, хотя прекрасно знает, как ты к нему относишься. Истинно, я ещё никогда не встречал такого искреннего и доброго человека. Я кажется начинаю понимать, чем он зацепил ммм... кое-кого, — Инья внимательно посмотрел на хорошенькую медсестру, которая занималась Пьеро и смущенно ему улыбавшуюся. — Прекрати петь ему дифирамбы, — проворчал раненый сицилиец. Врачи решили оставить Алекса на ночь в больнице, чтобы мониторировать его показатели. Его состояние не вызывало опасений: заключительный диагноз звучал, как сотрясение мозга легкой степени, но понаблюдать его было не лишним. Джанлука был с ним до тех пор, пока парню не вкололи снотворное, а затем вышел к друзьям, ожидающим его в холле. К удивлению Джана, Пьеро выразил желание зайти в нему палату. — Только не беспокой его сильно, — предупредил Джан. — Он уже засыпает. Пьеро кивнул. Алессандро действительно уже отходил к тем прекрасным лугам, которые наполнены дивными сновидениями, навеянными нам наркотическим снотворным. — Алекс, — Пьеро приблизился. Парень распахнул уже сонные глаза. — Я только хотел поблагодарить тебя. Ты спас мне жизнь. — Да в общем-то не за что. Обращайся, — Алекс улыбнулся. Пьеро улыбнулся в ответ и хотел уже покинуть палату, но один вопрос жёг его внутренности. — Слушай, зачем ты это сделал? Если бы со мной сегодня было кончено, то и тебе жилось бы дальше легче. Ты ведь знаешь, что я тебя на дух не переношу. Алекс вздохнул и посмотрел на него. — Это сейчас ты так говоришь, но я уверен, что на моем месте ты поступил бы также. Мы же все люди, и не зависит нравится ли нам человек или нет — не спасти, когда ты мог, все равно, что убить, — и парень закрыл глаза, погружаясь в сладостный мир сна. — Ты слишком хорошего обо мне мнения… — Пьеро грустно посмотрел на спящего парня и вышел. Алекс вернулся к ним уже на следующий день в полном здравии. Джанлука никак не прокомментировал произошедшее, лишь попросил Пьеро впредь быть внимательнее. Иньяцио же продолжал твердить, что теперь Пьеро должен пересмотреть свои взгляды на парня. И это последнее обстоятельство крайне раздражало вспыльчивую натуру его друга. — Теперь, по-твоему, я должен лучшим другом ему стать? Один раз помог и все? Дружба навек? — разговор шёл в гримерке перед концертом. Джан с Алексом ещё не подошли. — Ну да, у тебя, как у кошки девять жизней, и доказать тебе что-то можно, лишь сумев спасти несколько из них, — Инья завязывал галстук, но это дело никогда не давалось ему, поэтому он уже десять минут пытался сделать непонятный морской узел. — Дело не в этом! Черт! Меня бесит осознание того факта, что теперь я обязан ему. А я его ненавижу! Дай сюда, — Пьеро подошел к Инье и вырвал из его рук галстук, собственноручно начав завязывать его. — Я, кстати, сказал Джану. — О, — Иньяцио внимательно посмотрел на него, — и что он? — Он любит Алекса. Теперь ты ещё будешь спрашивать, почему я так сильно его ненавижу? — он закончил с галстуком, и в этот момент в комнату зашли Джан с Алексом. Пьеро быстро отошёл от Иньи, пряча взгляд от пары пронзительных глаз. Но судьба готовила им новые повороты. В тот же вечер после концерта их всех ждал неприятный сюрприз. Микеле, который не был в курсе происходящего между ребятами, пусть и догадывающийся о чем-то, решил немного прогуляться по территории, прилегающей к отелю, чтобы освободить голову от мыслей. Личная жизнь парней его особо не интересовала, он лишь просил их быть осторожными и не выставляться. Если бы он только знал, как точно ребята выполнили его указания! Но, видимо в этот вечер звезды решили приподнять завесу одной тайны. Он шёл мощёными тропами, наслаждаясь прохладой деревьев и цветочных кустов, когда какое-то движение привлекло его внимание. Одна пара, спрятавшись за стволом мощного дерева, слилась воедино в страстном поцелуе. Качая головой и улыбаясь, Микеле постарался пройти мимо как можно незаметнее, вспоминая свою молодость и бурные романы. Но что-то в паре привлекло его внимание, он пригляделся. Ночь мешала его зрению, но он точно уловил, что целуются двое мужчин. И все бы ничего, когда бы одна из фигур не показалась ему до боли знакомой. Тень пробежала по его лицу. У него было два решения: подойти и раскрыть их или подождать в номере и там разделаться с ним. Здравый смысл взял вверх, и Микеле, дабы не учинять скандала на улице, благоразумно вернулся в отель и стал ждать. Прошло двадцать минут, прежде чем он решительно поднялся и направился к другому номеру. По дороге Микеле встретил Джана, который также направлялся к этому номеру. — А Джан! Отлично, мне нужен свидетель. Пойдём, — и он решительно постучал в дверь. Джанлука недоуменно смотрел на их продюсера, не понимая, что происходит. Пьеро открыл через несколько минут. Его брови сразу поползли вверх. — Джанлука? Микеле? Что вы здесь делаете так поздно. Торпедине прошёл внутрь, нахмурившись. Джан — за ним. Пьеро вопросительно посмотрел на друга, но тот лишь пожал плечами. — Что случилось? — Пьеро посмотрел на мужчин. Джанлука сел в кресло, Микеле продолжал стоять, гневно сверкая глазами. — Ты просто бессовестный лгун! Как ты мог мне ничего не сказать?! И потом, если тебя увидят, как я потом буду разгребать все? — грозно начал он свою речь. — Не понимаю о чем ты… — Я видел, как ты обжимался с каким-то парнем полчаса назад на улице!!! Пьеро, ты ГЕЙ?! Наступила звенящая тишина. Джанлука встал. У Пьеро были секунды, чтобы принять решение и опередить Джана, который уже собрался опровергнуть слова Микеле и признаться самому. — Да, я гей. И да, это меня ты видел сейчас внизу. Прости, Микеле, — Пьеро послал Джанлуке взгляд, говоривший «только попробуй вмешаться». Ноздри Торпедине начали раздуваться. — А сообщить об этом мне нельзя было?! Это после всего, что я для тебя сделал, неблагодарный! — Микеле, подожди. Пьеро не виноват… — Джан решил все же сказать правду. — Давай поговорим с глазу на глаз и все обсудим? — Пьеро подлетел к Джану и, обладая большей силой, выпихнул сопротивляющегося парня за дверь. — Пьеро, да что ты… — но тот уже захлопнул перед ним дверь, и Джану ничего не оставалось как бежать к Инье. Иньяцио внимательно его выслушал и вздохнул. — И чего ты хочешь? — устало спросил он. — Пойдем, высадим чёртову дверь, и я все объясню Торпедине! — Джан был крайне возбуждён. — Нет. Это решение Пьеро. Я, кажется, понимаю ход его мыслей. Он не передумает. Давай не будем мешать. Пусть поговорят. — Что? О чем ты? Да там он сейчас убивает его из-за меня с Алексом! Черт! Я ведь чувствовал, но позволил ему себя увести на прогулку! Ладно, тогда я сам пойду, — он уже направился к двери. Но Иньяцио грозно произнес: — Если ты это сделаешь, Пьеро никогда тебе не простит. Да и Микеле не такой идиот. Они разберутся. — Что известно тебе, чего не знаю я? — тихо спросил Джан, садясь напротив него и хмуро глядя в карие глаза. — Я не скажу тебе, — Инья улыбнулся. Алекс беспокоился, куда это запропастился его любимый, и позвонил ему. Джанлука пригласил его к Инье, где все рассказал ему. Первый порыв парня был в точности как у Джана, но и его Иньяцио смог успокоить, и они втроём принялись смиренно ждать. Прошло полчаса, прежде чем раздался тихий стук в дверь. В комнату прошёл, улыбающийся Пьеро. — Что это вы все здесь? Собрание какое? — он спокойно развалился на диване. — Что он сказал? Все нормально? Пьеро, ты не должен был этого делать! — Джанлука набросился на него с вопросами. — Все хорошо, расслабьтесь. Микеле умный, современный мужчина. Успокойтесь и идите к себе по номерам, а то он ещё подумает, что у нас тут оргия, — Пьеро улыбнулся. Джан встал, потянув за собой Алекса, который с чувством произнес: «спасибо». — Да не за что! Это ведь не жизнь спасти! Джанлука все же не хотел уходить. — Точно обошлось? Ты не врешь? — их взгляды пересеклись. Пьеро снова мягко улыбнулся. — Точно, спи спокойно. — Спасибо, Пьеро. — Не говори спасибо, Джан. Иньяцио закрыл за ними дверь и вернулся в комнату. Его брови хмуро сошлись на переносице. — А теперь выкладывай, что на самом деле произошло. Пьеро коротко вздохнул. — Я ухожу из группы.