Что стоит выжить в Лос-Анджелесе?

POV Кристина

Уже час не могу найти себе места. Сижу вся в напряжении. Ну когда она уже позвонит?! Так, ладно, лучше вспомню всё ли я собрала… Чемодан с вещами есть. Рюкзак с техникой, документами и всякой мелочью есть… гитара в чехле. Что ещё? А чёрт! Очки солнцезащитные не положила! Открывая один ящик за другим, начинаю их искать, наконец, среди всего хлама они нашлись. Кладу их в рюкзак. Так… Вроде всё… Вдруг в кармане начинает вибрировать телефон. Ну наконец-то! Высвечивается номер Катьки. Отлично! — Да? — Мы подъезжаем к твоему подъезду. Выходи, — сообщает взволнованный голос подруги. — Ага! Закинув рюкзак на одно плечо, гитару на другое и взяв за ручку чемодан, выхожу из квартиры. Прощаться с родителями не буду, так как они спят. Да и не хочется мне. Опять мозг выносить начнут. Особенно мама. Спустившись на лифте и выйдя из подъезда, вижу чёрную хонду, рядом с машиной стоит мама Кати. Здороваюсь с ней. Светловолосая женщина помогает затащить багаж в машину. — Ничего не забыла? — спрашивает она. — Нет. Всё взяла, — с уверенностью отвечаю и сажусь на заднее сидение к Кате. Подруга явно в предвкушении. Усевшись за руль, мама Катьки оборачивается к нам. — Катя, как только прилетишь, сразу позвони и предупреди меня, Кристина ты тоже не забудь позвонить родителям, чтоб они не беспокоились. — Конечно, конечно, — заверяю её. Но естественно звонить я никому не собираюсь. Перебьются. СМСкой кину. Добравшись до аэропорта, мы распрощались с Катиной мамой и пообещали ей присматривать друг за другом. Затем началось моё самое не любимое — проверка документов и контроль. Как же я ненавижу стоять эти длинные очереди, затем снимать с себя все украшения, цепи, часы, вытаскивать телефон, снимать обувь, это всё так нудно! Но всё же мы всё это преодолели. Сейчас мы уже сидим в зале ожидания. При нас остались только пара рюкзаков, у Кати с принтом кота, а у меня скелет. Что ж, каждому своё. — Интересно, смогу ли я встретить Джонни Деппа? — мечтательно протягивает Катюха. — Почему именно его? — Ну… не знаю… он классный, клёвый мужик. Во многих крутых фильмах снимается, — замечаю, что при этом разговоре Катя начинает смущаться. — А тебе он разве не нравится? Пожимаю плечами. — Мне в нём нравится только то, что он иногда играет в группе Мэнсона. — Да ладно? Серьёзно что ли? — удивляется подруга. — Серьёзно. Они вообще давно дружат. Иногда играют вместе… Смотри, в самолёт уже сажают. Пошли очередь занимать. Показав билеты, мы уселись на свои места. Мне повезло. Моё место было у окна. Люблю тут сидеть и смотреть за полётом, особенно когда самолёт взлетает и садиться. Только сейчас начинаю понимать, что тринадцать часов в полёте я ещё никогда не проводила, максимум пять, когда мы с родителями летели в Турцию или Египет. Если посчитать, то прилететь мы должны примерно в двенадцать часов ночи, ведь разница во времени там около десяти часов. Ну, ничего страшного, мы же проведём там целый месяц, так что времени у меня в любом случае достаточно. — Слушай, Крис, а ты писала заявление на то, что улетаешь, и не будешь посещать занятия? — Неа. Я переругалась с Валентиновной, так что она бы меня в любом случае не отпустила. — Но тебя же могут отчислить, — взволновалась Катя. — Пускай отчисляют. Мне нечего терять. Катя больше не стала ничего спрашивать, а я отвернувшись к окну не заметила, как заснула. Как же я не люблю, когда снится всякий наркоманский бред. Мне приснилось, как будто я играю у Мэнсона в группе. Он как всегда носится по сцене и поёт, а я почему-то никак не могу попасть под ритм и пальцы совсем не слушаются, в конце концов я тупо запуталась в проводе от гитары и упала. Все кто стоял рядом, начинают надо мной ржать и кричать, что я неудачница. Больше всех ржёт Твигги. От обиды даже слёзы выступили. Это же надо так обложатся! Тело почему-то меня не слушается, я ни как не могу подняться на ноги. Затем с какого-то фига рядом появляется Джон пятый. У меня тут же возникает вопрос: «Откуда он?» Ведь в группе ММ он уже не играет. В общем блондин подаёт мне руку, пытается помочь подняться и вместо того что бы встать я вместе с ним под громкий смех Мэнсона падаю со сцены. — Крис! Кристи! Кристи! Эй! Вставай уже! — меня очень сильно трясут за плечо. Открыв мокрые от слёз глаза, осматриваюсь по сторонам. Рядом сидит испуганная Катя. — Что? — спрашиваю хриплым голосом. — Ты во сне вдруг плакать начала… — Просто бред какой-то приснился, — начинаю протирать глаза. — Не три! — подруга перехватывает мою руку. — У тебя и так подводка потекла, — Катя полезла в рюкзак и достала от туда несколько ватных дисков, косметику и зеркальце. Следующие десять минут я привадила своё лицо в порядок. — Так что тебе приснилось? — интересуется русая. — Не бери в голову. — Ну! Мне же интересно! Не каждый день тебя зареванной увидишь! Всё-таки пришлось Катьке рассказать про свой дурной сон. — Хи-хи, мать, ты даёшь. Как же ты помешалась на своём Мэнсоне, — выдала Катюха после моего рассказа. — Да не в нём дело! Ты пойми, я облажалась! Перед толпой людей и крутыми музыкантами! Они меня неудачницей назвали! А потом я ещё вместе с Джоном со сцены полетела. Будь это на самом деле, я бы со стыда повесилась! — Ладно, ладно, не бунтуй. А то сейчас самолёт из-за твоего крика посадят… Кстати, что это за Джон? — Ты его всё равно не знаешь. Бывший гитарист группы Мэнсона, — махаю рукой в сторону подруги, показывая, что ей это знать не обязательно. — А почему бывший? — не отстаёт подруга. — Потому что, — достаю из кармана сиденья картонку в которой прописан план эвакуации и делаю вид, будто мне очень интересно её изучать. — Ну скажи! — Блин. Да откуда я знаю? Где-то пишут, что он сам ушёл, где-то пишут, что его выгнали. Я лично не знаю. Интервью с ним очень мало и толком он на этот счёт ничего не говорил. Поэтому о причине его ухода знают только он сам и Мэрилин. — А-а-а, вспомнила! Это тот татуированный блондин, которому твой Мэнсон ногой по лицу съездил. Мы с тобой смотрели этот концерт в ютубе. — Мэнсон не мой! — начинаю заводиться. — Пожалуйста, пристегните ремни безопасности, — к нам подошла одна из стюардесс. — Что, падаем уже? — начинаю ворчать. — Цыц! Не каркай дура! — цыкнула на меня Катя. Чувствую, как самолёт начинает медленно снижаться. Открываю иллюминатор. Вот это красотища! Столько цветных огней внизу! А на улице уже темень. Конечно, по местному времени уже полдвенадцатого ночи. — Ну-ка дай мне посмотреть! — Катя пытается пролезть через меня и это с пристёгнутым ремнём. Дура блин. — Ухты! Никогда ещё не видела ночной Лос-Анджелес с верху! — Не видела? Разве ты летишь в первый раз? — я на самом деле удивлена. — Нет, я летала сюда один раз, но тогда было уже утро и не так красиво. Снижались мы ещё минут двадцать. Всё это время я не могла оторвать взгляд от окна. Нужно всё запомнить и сфотографировать! Кто знает, когда я ещё сюда попаду. Видимо Катюхе стало так скучно за время приземления, что она даже начала петь. — Земля в иллюминаторе, Земля в иллюминаторе, Земля в иллюминаторе видна! Чтоб её не слушать я воткнула наушники и включила «Tainted love». Не успела я дослушать эту песню, как самолёт уже приземлился. Через наушники слышны аплодисменты пилоту. Наши с Катей рюкзаки находятся у нас в ногах, поэтому тянутся наверх и доставать их не нужно. Дождавшись, пока толпа людей пройдёт, мы вышли из самолёта. — Тринадцать часов пролетели совсем не заметно, — радостно подметила Катя. — Естественно, мы же всё это время спали. — Сейчас, постой я родителям позвоню, — Катька остановилась и начала рыться в рюкзаке в поисках мобильника. А я уселась на большую белую плиту у окна, наблюдая за движением автобусов и самолётов. Позвонив матери и сказав ей, что всё хорошо, Катя стала звонить отцу. Я отметила про себя, что с отцом Катя говорит по-английски. — Папа сказал, что ждёт внизу у выхода. Пошли, получим багаж и пройдём контроль. Так мы и сделали. Чемоданы мы получили очень быстро, вот только была проблема с моей гитарой, которую пришлось ждать десять минут. — Кстати, ты не боишься её в багажном отсеке оставлять? Вдруг разобьётся? — Не должна. Она в хорошем чехле, к тому же я и раньше сдавала её в багажный отсек, и всё было нормально. Наконец, получив свой инструмент и проверив его на отсутствие повреждений, мы направились к выходу. — Слушай, а твой папа говорит по-русски? — смотрю на Катю. — Да, но не очень хорошо, так что лучше разговаривай с ним на его родном языке, чтоб недопониманий не было. — Окей. Спустившись вниз, я увидела высокого светловолосого мужчину в костюме. Завидев нас, он тут же махнул рукой. — А как мне к твоему папе обращаться? — Мистер Роджерс. — А зовут его как? — Кевин. Когда мы стали подходить к Мистеру Роджерсу, он тут же улыбнулся и заключил нас обеих в объятия. — Привет Кейт, привет Кристина! — моё имя он произнёс с ясным акцентом. Было понятно, что ему довольно тяжело произносить его. — Привет пап! — Здравствуйте! — мне стало очень приятно. Его не смущает мой вид. Он не шарахается от меня и не начинает читать мне нотации, как это любят делать в России. Вот что значит толерантная страна! Не то, что у нас. В Москве каждая бабулька отчитает тебя за цвет помады и страшный рисунок на футболке. — Как прошёл полёт? Всё нормально? — Да, всё хорошо пап. — Ну и отлично! Давайте свои чемоданы. Я сейчас вас отвезу в гостиницу. — В гостиницу? Зачем? — удивилась Катя. Взяв наши вещи, мужчина направился к выходу. — Ну, понимаешь… у меня там сейчас непредвиденные обстоятельства, так что придётся вам сегодня переночевать в номере. Ничего страшного надеюсь? — Нет, нормально, — ответили мы хором. Сели мы в большую чёрную машину не известной мне марки и поехали в гостиницу. Сидя в машине и наблюдая за мелькающими пейзажами, я вдруг решила спросить. — Кать, а твой папа кем работает? — вопрос я задала по-русски. — Ну, как тебе сказать… он организатор. Вечеринки всякие, концерты организовывает. Иногда это большие крутые тусовки со знаменитостями, а иногда обычные дни рождения. — Ого, — спрашивать почему же она живёт в России и учится в обычном колледже, а не здесь с отцом у которого явно много денег я не решилась. — Ну всё девчонки я вас покидаю. На работе слишком много дел, — сказал Мистер Роджерс и поцеловав на прощанье дочь, он покинул наш номер. — Да это не гостиница, а целый отель! — заявила я, разводя руками и рассматривая апартаменты. Даже когда мы с родителями ездили в пятизвёздочный отель в Турции, там и то скромнее было. Тут тебе и современный интерьер и плазма, фрукты на столе, холодильник забит различными газировками и соками. Я как будто в рай попала! Подойдя к окну, отодвигаю шторы. — Фига! Тут и балкон есть! — открыв раздвижную дверь, выхожу на свежий воздух. Видок тут классный. Отсюда даже парк виден. — Крис, я в душ, — крикнула мне Катя. — Ладно, — не могу отвести взгляд от красоты ночного города. Кто бы что не говорил, как по мне Америка очень красива. Чувствую себя здесь как дома. Нет, даже лучше.