Что стоит выжить в Лос-Анджелесе?

Проснувшись утром, не сразу понимаю кто я и где я. Всегда так бывает, когда просыпаюсь на новом месте, но протерев глаза и осмотрев помещение, до меня наконец, дошло, что я в Лос-Анджелесе. От одной этой мысли появлялась улыбка на лице. Катя, как оказалось, уже проснулась, и сидя на кровати скрестив ноги по-турецки, смотрела телевизор на минимальной громкости. — Сколько время? — приподнимаюсь на кровати. — Час дня, — отвечает Кейт не отворачиваясь от экрана. — Вот чёрт! — вскакиваю на кровати и несусь в ванную. Нужно всё успеть! Всё посмотреть! Везде сходить! Выяснить где тут проходят концерты! Зайти во все музыкальные магазины! Выйдя из ванной, я начала одеваться. — Куда ты так спешишь? — зевнула русая. — Как куда? Мы зачем сюда прилетели? Телек смотреть? Тебе дома мало? Одевайся и пошли быстрей на улицу! После пары пинков, Катя всё же соизволила поднять свою задницу. Схватив свою любимую сумку-гроб, а заодно ещё и Катю, я покинула номер. На улице оказалось довольно тепло. Конечно, ведь разгар дня. По дороге носится множество машин, рядом с отелем стоят такси. Денег на них у нас всё равно нет, поэтому я повела подругу вперёд по тротуару. — Кри-и-ис! Давай помедленней! За один день всё равно всё не посмотрим! — начала тормозить ногами Катя. — Мне нужен музыкальный магазин! Хочу посмотреть на здешние гитары! Вот! — резко торможу ногами, из-за этого Кейт, бежавшая позади врезалась мне в спину. Прямо перед нами стоит витрина с расставленными на ней музыкальными инструментами. Захожу внутрь магазина и иду к полке с гитарами. Этот магазин куда больше чем у нас в Москве. Тут очень большой выбор. Гитары есть как обычные, например jackson, ibanez, gibson, которые продаются абсолютно везде, так и необычные. Под словом «необычные» я подразумеваю необычный вид. Например, гитара в виде мотоцикла или топора, с рисунком змеи и костей. Я конечно не фанатка таких выпендрёжных инструментов, для меня главное звучание и чтоб инструмент было удобно держать, но всё равно прикольно посмотреть на них. — А у тебя какая гитара? — подходит ко мне Катя. — Fender Stratocaster синяя. Ладно. Пошли уже. Всё равно покупать я ничего не собираюсь, — вздохнув, направляясь к выходу. — Слушай, я голодная, как скотина, пошли в кафешку зайдём? — догоняет меня Кейт. — А деньги у тебя есть, чтоб по кафешкам шастать? — Ну, мне папа дал немного… — Хорошо, тогда идём. Мы направились в первое попавшееся заведение и уселись за один из столиков. Я решила сесть у окна, лицом к выходу, а Катя напротив меня. Вместо стульев здесь мини диваны. К нам тут же подскочила одна из официанток и раздала меню. Начинаю читать про себя. Так. Яичница с беконом, тосты с арахисовым маслом, всё не то. Может салат какой-нибудь заказать? — Как дела в школе? — слышу позади мужской голос. — Всё как обычно. Была контрольная, но думаю, что мне удалось решить её на отлично. Все задания оказались лёгкими, — отвечает девчачий голос. Кто-то позади пьёт что-то из трубочки. Блин, на чём я там остановилась? А, точно, салаты! И так... Чёрт меня дёрнул оторваться от меню и поднять глаза на Катю. Та сидит, сжав в руках несчастную картонку, с удивлённым лицом и глазами по пять рублей смотрит куда-то мне за спину. Чего это она? Провожу рукой перед её лицом, пытаясь привести в чувство. Щёлкаю пальцами. Ноль реакции. — Если бы мне контрольные давались так же легко в школе, вряд ли я бы стал рок-музыкантом, — вновь слышу позади мужской голос и глухой смешок, но уже другой, до боли знакомый… Поворачиваю голову и еле сдерживаюсь, чтоб не вскочить на месте и не заорать на всё кафе: «Это Мэрилин Мэнсон! Ёб твою мать! Это Мэрилин Мэнсон!» Пусть он и законспирирован в тёмные очки и чёрную кепку, но уж его-то лицо я везде узнаю! Рядом с ним, кстати, сидит ещё один мужик не знакомый мне. В шляпе и так же в тёмных очках. А напротив них, то есть получается спиной ко мне сидит какая-то светловолосая девка. Видимо она и говорила про контрольную… Медленно поворачиваю голову обратно. Видимо у меня сейчас такое же лицо, как и у Катьки. — Интересно, и кем бы ты тогда стал? — смешливо спрашивает мужик. — Великим художником. Тратил бы всё время только на написание картин, — мечтательно отвечает мой кумир. — Дядя Мэни ты и так очень хорошо рисуешь, — тут, будь у меня во рту что-нибудь это бы сразу вылилось или выплюнулось Кате в лицо. Дядя Мэни? Какой, блядь, дядя Мэни? Раздаётся тихий смех мужчин. — Хорошо, но не так много, как бы я этого хотел, — отвечает он. — Девушки вы будите что-нибудь заказывать? — откуда не возьмись рядом появляется официантка. Только её здесь не хватало. — Да! То есть нет! То есть… эм-м-м, как сказать… вы… То есть МЫ! Да! Мы! Мы ещё ничего не выбрали! — протараторила я на ломаном английском. От волнения у меня даже все слова в голове перемешались. Ну, естественно! Не каждый день находишься в паре метров от знаменитости! Удивлённая и слегка испуганная девушка ушла, а Катька хлопнула себя рукой по лицу. Давая понять, как ей стыдно за меня. — А что ты от меня хочешь? Тут позади меня такие люди разговаривают, а она подходит со своим тупым заказом! О чём я по-твоему могу думать?! Я тут пытаюсь понять, что они говорят, а она влезает! — начала я оправдываться на русском языке. Закрывая глаза рукой, Катюха начинает тихо хихикать. — Хули ты ржёшь? Тут Кейт начинает смеяться в голос. — Мы с тобой сейчас выглядим, как две дуры, — отвечает она так же на русском. — Иностранцы такие забавные, — слышу позади. Это не Мэнсон. — Кажется, они русские, — а вот это он. — И как ты это определил? — Я же был в России. Язык у этих девушек очень похож на русский. Он мне нравится. — Так и я там был, только никогда не вслушивался в их разговоры. Всё равно ничего не понятно. — Пап, время, — девчачий голос. — Да. Точно. Пора уже, — краем глазом вижу как они поднимаются из-за стола. Девчонка прихватив пластмассовый стакан с трубочкой выходит первая, затем тот, что в шляпе оставив на столе деньги выходит за ней, Мэнсон взяв с дивана свой плащ остановился у нашего столика. Тут у меня, кажется, сердце замерло. Пусть я и не видела его глаз, но была уверенна, что он смотрит именно на меня… — Я люблю вашу страну! — сказал он, мило улыбнувшись, и пошёл к выходу. — А я люблю твои песни! — кричу ему вслед.