Пьеса сыграна, пьеса только началась

— Нет, немного не так. Солас перехватил ее руку, останавливая создание заклинания. Лавеллан устало опустила кисть, немного жалея, что согласилась на всю эту затею с обучением. — Давай лучше я еще раз тебе покажу. Несомненно, ты все делаешь правильно, но… Солас был хорошим учителем, научил ставить эльфийку защитные барьеры, показал, как старые заклинания можно использовать по-новому. Но в одном он был ужасен — в своей педантичности. — Смотри внимательно, видишь эти узлы? Они укрепляют сеть заклинания, так что даже если ты уйдешь, ловушка не распадется. Ты про них все время забываешь, просто накачиваешь в сеть побольше энергии, — он вздохнул, завершая заклинание. — Конечно, это срабатывает, но будет лучше, если ты все сделаешь правильно. Еще раз. Лавеллан старалась, она хотела овладеть своими способностями в полной мере, но иногда у нее возникало такое чувство, будто ей что-то мешало. Будто она стыдилась творить заклинания в полную силу. Солас вздохнул. — Эллана! — эльфийка вздрогнула. К ней быстрым шагом приближалась Кассандра. — Я искала тебя по всему Убежищу. Совет ждет. Совет… Лавеллан не очень нравилось быть там, она чувствовала себя лишней. Какая разница, будет она там или нет, если эти людские советники все уже придумали за нее? Солас подтолкнул ее в спину. «Иди, это важно.» А что было важно для нее? Свечи коптили аж до потолка, даже дверь оставалась открытой, чтобы избавить помещение от едкого дыма. — Миледи, — чуть склонила голову девушка со смуглой кожей. Кажется, Жозефина? — Отлично, мы можем начинать, — хмуро кивнул другой советник, рослый мужчина, закованный в броню. — Нам пришло письмо.. — Прошение, — добавила Жозефина. — Рапорт, — вклинилась Лелиана. Лавеллан сжала зубы. Сидя под елками лесов Вольной Марки, она мечтала о другой жизни, о свободе своих действий и мыслей. Дорвавшись до нее, она поняла, что никакой свободы нет. Есть только обязанности. Одна из свечей зашипела, выпуская облачко едкого дыма. Сейчас они были слишком бедны, чтобы позволить себе свечи получше. Когда совет подошел к концу, эльфийка буквально вывалилась из душной комнаты. Ей не нравилось быть под крышей этой плохо освещенной церкви, хотелось вдохнуть морозный воздух, услышать хруст снега под ногами… — Миледи, — раздалось позади нее. Эллана со стоном развернулась, не скрывая больше своего раздражения. Увидев ее выражение лица, Каллен не отступил. — Если позволите, хотелось бы поговорить о содержании войск. Дело в том, что вчера… — Нет! — эльфийка развернулась прочь от него, ускоряя шаг, — Ничего не знаю! Совет окончен, у меня свободное время! Она пулей выскочила из церкви, оставляя человека стоять в темноте, пробежалась вниз по ступенькам и свернула к лесу. Да, у нее наконец-то свободное время! Эллана выдохнула, прислоняясь к стволу высокой сосны. Взглянула на блещущее зеленым светом небо. Если бы она могла, то ушла бы? Прямо сейчас, несмотря на всю ответственность, сделала бы то, чего хотела. Она вспомнила слова ее матери — тихий домик у озера, свой сад. Вокруг только покой и спокойствие. Особо яркая зеленая вспышка промелькнула по небу. Эллана вдруг четко осознала: нет, никуда она не сбежит. Потому что у нее тоже есть теперь долг, который она должна исполнить. Бремя, которое она должна нести до конца. Пора взрослеть, Лавеллан. Давно пора. Послышался хруст снега. — Ты! — Кассандра крепко схватила ее за руку и потащила в сторону палаток, раскинувшихся возле Убежища. — Почему ты постоянно убегаешь? Объяснись! Эллана хотела ей рассказать про свой момент озарения, что поняла все, осознала. Кассандра ее перебила, не совладав с гневом. — Хочешь быть только символом, марионеткой? Хорошо, пусть будет так! Оставайся слабой, заботящейся только о своих нуждах! Со злости Лавеллан выдернула руку из железной перчатки Кассандры. Она расправилась со множеством демонов, людей — она не считала себя слабой. — Я не, — голос эльфийки сорвался, засвистел. — Я не слабая, Кассандра! Она выхватила посох, сотворила заклинание — ноги Искательницы примерзли к земле. — Лавеллан! — Кассандра разрубила ледяные оковы мечом, окатив эльфийку злым взглядом. — Не надо этого делать. — А почему нет? Я же пешка, слабая марионетка, так? Ее посох окутало пламя. — Лавеллан! — Кассандра укрылась щитом, развеивая огненный шар. — Остынь! — Сама остынь! — злобно выплюнула Эллана, готовя ловушку позади женщины. Потом снова выпустила огненный шар, заставляя Кассандру все больше и больше отступать, подходя к мине. — Думаешь, я сплю и вижу, как должна всех этих демонов кромсать, а? Должна, должна, должна! Да мне снятся эти обгорелые трупы, я их вонь чую каждый раз! Еще один огненный шар полетел в раскалившийся щит. Кассандра зашипела и бросила его. И сделала шаг назад. — Довольно! — раскатилось по замершей площадке. Все солдаты, оторвавшись от тренировки, смотрели на Лавеллан. Та, чувствуя их взгляды всей кожей, опустила голову. К ним подошел Каллен. За ним маячил эльф-отступник. От его взгляда Лавеллан хотелось провалиться под землю. — Вестнице, — Каллен обернулся к солдатам, — Необходим отдых. Возвращайтесь к тренировкам. На снег тихо упала железная перчатка. Кассандра убаюкивала обожженную руку. — Позволь помочь, — к ней подошел Солас. — Я изучал магию исцеления. — Нет, — отрезала Искательница. — Уведи пока Вестницу. Я хочу с ней поговорить. Когда эльф обернулся, Элланы рядом не было. Злые слезы холодили щеки, ветки хлестали по глазам. Куда бежала эльфийка? Она не знала. Мать с утра была сама не в себе — накричала, ударила, за что? Ваенне было всего двенадцать. Ваенна не знала, что была магом. Она вскрикнула, ударившись, и упала. Утерев со лба кровь, она хотела снова вскочить, но замерла — на нее смотрела долийка. Ваенна поняла это по странной татуировке на ее лице. Мама говорила бояться долийцев, они воруют еду и убивают людей. Ваенна заплакала еще горше, но долийка протянула руку, ухватив эльфийку за плечо, и дернула на себя, поднимая с земли. — Прости, — сказала та хриплым голосом. — Я так задумалась о своем, что не заметила тебя. — Не убива-ай, — заныла Ваенна, потирая кулачками глаза. — Я покажу, где наш амбар! — Чего? — долийка отошла от нее. — Я просто заблудилась, не надо мне еды! — Не убива-ай! Ваенна сорвалась с места и помчалась обратно к дому. Пусть уж лучше мама отлупит, чем так. Синяки пройдут, это точно, она знает. Эллана, сама не зная почему, побежала за девочкой. Она знала, что та испугалась ее валласлина — татуировки на лице. Девочка выглядела напуганной, несчастной, с огромным синяком под глазом, рассеченным лбом. Она не могла так этого оставить. Плетень жалобно затрещал, когда Ваенна перелезла через него. Услышав шум, из хибары вышла эльфийка, держа в руке пустую бутылку. — Вернулась, маленькая дрянь! Быстро сгоняй в деревню, принеси мне выпить и, так уж и быть, я тебя прощу, — она икнула, опираясь на косяк. Но Ваенна знала, что выходить опасно — где-то там бродит долийка, она же может и убить! Эльфийка замотала головой. Ее мать, видя сопротивление дочери, подошла и ухватила ее за волосы. Девочка взвизгнула. — Когда я говорю, что ты это сделаешь, — она снова встряхнула ее, шипя почти в лицо. — Это значит, что ты это сделаешь. Босые пятки застучали по голой земле. Из глаз брызнули слезы. Почему, почему всегда она? Раньше мама была не такой, пока был жив папа. Раньше мама не била ее, только папа бил маму. А теперь… Густая кровь из раны на лбу залила глаз. — Так может, пора все исправить? Ваенна открыла глаза, но увидела перед собой только осунувшееся лицо матери. А шепот… шепот был у нее в голове. — Я бы могла помочь тебе решить проблему. Никто больше не будет обижать маленькую Ваенну… — Потому что Ваенна будет обижать всех остальных, — вырвалось из искривившихся губ девочки. Она уверенно потянулась прочь от матери, не обращая внимания на волосы, зажатые в ее кулаке. Эльфийка в страхе разжала руку. — В чем дело, мама? — пальцы девочки захрустели, выгинаясь, будто в судороге, ломаясь один за другим. — Испугалась, что больше не сможешь причинить мне боль? Эльфийка сделала шаг назад, потом еще. — Ложись! — крикнули ей из-за спины. И полупьяная мать рухнула на грязную землю. Эллана запустила в одержимую огненные шары, один за другим. Она действовала быстро, даже толком не успела ничего разглядеть. Маленькое тельце вздрогнуло три раза — именно столько раз Лавеллан выпустила огненные шары из посоха. Эльфийка замерла, видя, как лопается от огня кожа на детских плечиках, как дымится мясо. К горлу подкатил ком. — Посмотрите, кто пришел, — рыкнуло чудовище. — Долийская убийца, разбойница. Ваенна тебя так испугалась. Одержимая девочка протянула руку и сжала ее. Лавеллан с криком упала, чувствуя, как невидимая сила рывками тащит ее по талому снегу вперемешку с грязью. Над девочкой лопнул воздух — и из дыры стало просачиваться жуткое зеленоватое свечение. Еще один разрыв. — После открытия прохода стало так легко проникать сюда! — демон внутри девочки заклокотал, довольный собой. — Сейчас найду сравнение у нее в голове. Вот — будто занавеску приподнять. Ее рука снова дернулась, сжимаясь сильнее. Лавеллан взвизгнула, выплюнула набившуюся грязь: ее щиколотку вывернуло. Хорошо, что посох эльфийка так и не выпустила из рук. Хоть одно полезное умение. Она схватилась левой рукой за плетень, шипя - метка реагировала на разрыв рядом. Развернула голову, чтобы спалить одержимую, да так и застыла. Облезлая кожа висит лоскутами на ручках со сломанными пальцами. На лице — волдыри от ожогов, на плечах — почерневшее мясо. Ресницы, как и брови, сгорели, а на лбу все так же кровоточила рана. Надо было остановить ее еще тогда, в лесу, удержать, даже если Ваенна боялась ее. Потому что что это все… Это все было в десятки раз хуже. Эллана снова закричала — демон дернул особо сильно, желая поскорее добраться до магички. Она должна сделать что-то: бросить ледяные шипы, огненные шары, но не могла. Эллана не могла еще больше искалечить маленькую девочку. Плетень треснул, палка разломилась, оставшись в ноющей ладони. Демон оказался непростительно близко. Прямо над головой. — Вот заберу твои силы, так и пойду дальше, — сломанный пальчик коснулся ее щеки. — А то в этом теле слишком мало… всего. Эллана задрожала, пытаясь прогнать ощущение от этого мимолетного прикосновения. Ваенны больше нет, есть только демон, есть только демон. С хриплым, раздирающим гортань криком она перевернула посох и всадила лезвие в глазницу чудовищу. Не удержавшись, одержимая упала по инерции. Лавеллан вскочила, хрипя. Где-то рядом нарастал шум. Девочка улыбнулась, пригвозженная к земле. — Я убью тебя. Лавеллан завизжала, протянула руку к разрыву, не давая ему до конца раскрыться. Она схватила нить, протянувшуюся к нему из ладони — и тогда уже завизжал демон. — Эллана! — гул становился все более ощутимым. Лавеллан сжала руку в кулак, так же, как это делал демон. И разрыв стал засасывать его. Вместе с человеческим телом. Прежде всего отделилсь лоскутки обожженной кожи, и так болтавшиеся на теле. Когда демон, пытаясь остановить процесс, поднял руку девочки к разрыву, оторвало и ее. Лавеллан продолжала держать кулак. — Эллана! Нет здесь больше никакой Элланы, хотела сказать эльфийка. Эта наивная дурочка из лесов умерла. Нет здесь больше Ваенны. Эта невинная девочка умерла. Рука разжалась, безжизненно повиснув вдоль тела. Разрыв схлопнулся. Остатки тела упали обратно на землю. Лавеллан схватили за плечи. — Эллана, — это был Солас. Сзади приближалась Лелиана, держа наготове лук. Ее прикрывал Каллен. — Что здесь, — он со свистом втянул в себя воздух, ухватившись взглядом за трупик девочки. — Моя до-оченька, — поднявшаяся наконец, с земли, протрезвевшая эльфийка подползла к тому, что осталось от Ваенны. — Моя крошка. Она закрыла стеклянные глаза и обняла девочку. Лавеллан толкнули в спину и она пошла. Ее что-то спросили и она что-то ответила. — Ты все сделала правильно, — ей положили руку на плечо. Лавеллан дернулась, словно пробуждаясь ото сна. — Нет! Нет! Я убила ее! Я ее, я ее, я ее… Она смахнула слезу, задыхаясь. Потом еще одну и еще. — Это просто шок, — Солас убрал руку с ее плеча. — Я принес суп, если хочешь. — Стой, — эльфийка схватила его за руку. — Ты рассказывал мне, что многое видел в Тени. Эльф кивнул. — И… такое? Солас внимательно посмотрел на ее бледное лицо, заглянул в бездонные черные глаза. — И похуже, — голос его прозвучал глухо, не так, как обычно. — Правда в том, Эллана Лавеллан, что так, как мы хотим, не бывает. С этим можно мириться — или бороться, но факт остается фактом. Поешь супа и поспи. — Тогда останься со мной, — эльфийка сглотнула. — Не уходи. Без тебя мне страшно, хотела она добавить, но эльф остался и без этого. Она снова села на край жесткой кровати, потом сняла сапоги и залезла под тонкое шерстяное одеяло. Почувствовала, как в ногах матрас прогнулся под тяжестью чужого тела. — Мне надо извиниться перед Кассандрой, — засыпая, шепнула она. — Да, надо, — донеслось до уходящего в Тень сознания.