сoma

      Сдохшее закатом солнце. Белокурая девушка резко остановилась посреди набережной, позволяя ветру распахнуть не застёгнутое пальто и отбросить волосы назад за костлявые плечи. День выдавался странным, впрочем, как и предыдущий. Что-то не давало покоя, вытаскивая все эмоции на поверхность, перекручивая внутренности крепким узлом. Схватившись за поручни, что огораживали грязный мир людей от не менее загрязненных вод реки, она едва приподнялась на руках, чтобы железо неприятно врезалось в живот. Ощущение холода сквозь тонкую майку вызвало в душе непреодолимое желание перегнуться через, чтобы рухнуть вниз, но она не стала. Лишь полной грудью вдохнула свежий вечерний воздух и отстранилась. Прямо сейчас на её глазах кромка неба расцветала кроваво-алым, вспарывая душу, впиваясь в глаза первозданной красотой.       В такие моменты горизонт событий казался наиболее просматриваемым. Нора понимала, что всё, что происходит сейчас — происходит по какой-то причине, ведомой лишь Вселенной. Всё, что происходит — не случайно и имеет свою цену. Или так только казалось. Только ей, а может и ещё кому-то. Тому, кто не выходил из мыслей ни на секунду, вынуждая занимать себя чем угодно, лишь бы освободиться из этого плена. Освободиться, потому что разумом она понимала, что ничего у них не выйдет, что они безнадежны как пара по многим пунктам. Но где-то в глубине души, там, где жила надежда на лучшее, теплилась мечта. Мечта, которая, словно маленький светлячок, разгоняла сумерки, сомкнувшиеся вокруг. — Смотри, — Неон одергивает её за рукав, указывая на асфальт.       Преломленные закатом тени обратили серость в легкий оттенок индиго. Застывший битум, перемешанный однажды с гравием, внезапно отразил в себе природу. Нора смотрит на это, смотрит как жидким янтарем искрятся его глаза и улыбается. — У тебя волосы в лучах заката, — произносит она, — словно золото. Да ты и сам светишься, будто проглотил солнце. — Каждый из нас проглотил частицу чего-то. Мы все части каких-то планет и звезд. Каждый атом вокруг нас наполнен мельчайшими частицами из космоса. Мы дышим им, придумывая сказки о создателях. — А по-моему это все не имеет ни малейшего значения. — Тогда что имеет?       Нора стоит напротив парня, выдерживая расстояние согнутой в локте руки, и не смеет отвести взгляд. Ответ на его вопрос вертится на кончике языка, но губы словно немеют под тяжестью смысла. Словно нет ничего ужасней, чем слова, сказанные искренне и имеющие невероятную силу. — Ты имеешь. Ты имеешь значение. А еще власть надо мной. Такую, что становится страшно. И от этого всего больно, потому что ты однажды уйдешь. Но и приятно, потому что я никогда такого не ощущала. — А что ты ощущаешь? — Безопасность и заботу, — Нора отворачивается и идет вперед, вновь к перилам, — но вместе с тем и страх от того, какую власть ты надо мной имеешь. — Власть? — его руки оказываются на её талии, удерживая. Неон утыкается носом в её плечо, зная, что она не ответит. Нора и не отвечает. Смотрит, как желтеют листья. Внутри всё переворачивается предчувствием. Ужас накрывает с головой, учащая сердцебиение. — Нам недолго осталось любить… — Опять ты начинаешь? — смеется Неон, разворачивая её к себе. — Я рядом, слышишь? — он приподнимает её голову, коснувшись подбородка, заглядывая в стылые ледяные глаза. — Слышишь, Нора? — Слышу, — шепчет она.       Неон улыбается. Коротко целует её в губы и тащит домой, сжав в ладони нежную руку девушки. Нора украдкой посматривает на него, понимая, что он солгал. Как и Кай, обещавший быть рядом, он тоже исчезнет. От этого хочется заплакать, но она держится. Ведь впереди долгий вечер, в котором будет столько радости и веселья, что должно хватить на вечность. Нора улыбается. Но это почти уже конец.