Мгновения боли

Когда в городе хаос, а по улицам ходят чудовища, очень сложно самому остаться человеком. Игнорируя царящую вокруг анархию, в ночь охоты выходят не только церковнослужители, но и банды, взявшие на себя тяжёлую ношу истребления нечисти путём самосуда. Встречая группу вольных охотников или мародёров, Людвиг всегда боялся кровопролития, но зачастую даже его отряду было тяжело отличить своих от чужих. Это удавалось только Саймону, который первым замечал незваных гостей. Однако, согласно извращённой логике бандитов, сегодня именно Церковь нарушала негласные границы зон влияния. — Эй! Церковники! Остановив своих людей, Людвиг поднял взгляд и сощурился, пытаясь разглядеть на фоне освещённого луной неба того, кто окликнул его патруль. На пологой крыше расположились три охотника, вооружённые пулемётами и одноручными пилами. Один из них, одетый в пепельный костюм, смотрел на Людвига единственным глазом, и было видно, что он не побрезгует окрасить улицы поражённого заразой Старого Ярнама человеческой кровью. — Это территория Пороховых Бочонков, — командир указал на самодельные ворота. — Вход сюда запрещён для охотников Церкви. — Ваша мастерская решила защищать больных? — стоявший рядом с Людвигом лучник Саймон недобро усмехнулся и постучал наконечником стрелы по своему оружию. — Мы пришли излечить их от скверны. Кто ты такой, чтобы препятствовать Церкви? — А вам лишь бы уничтожить парочку чудовищ, — язвительно ответил на это пепельный охотник. — Мы ясно дали понять, что Старый Ярнам закрыт для охоты. Прислали бы вы лучше своих врачей, а не карателей. — Как тебя зовут? — наконец-то подал голос Людвиг, поднимая руку и жестом отдавая отряду приказ опустить мушкеты и пушки. — Я хочу знать имя. Одноглазый посмотрел на своих спутников, пренебрежительно сплюнул в сторону и отдёрнул старый плащ. Где-то в недрах Старого Ярнама раздался пронзительный крик и грянула пулемётная очередь, поэтому какое-то время он молчал, прислушиваясь к шуму. — Джура, — ответил охотник. — А ты, видать, сам Людвиг Проклятый? Церковники зашептались. Выступив вперёд, их глава хотел прибегнуть к своему навыку переговоров с ополчением, но не успел. По мощёной дороге к ним приближались те, кого в церковных кулуарах называли сектантами, но не препятствовали их нелегальной деятельности на территории Ярнама. Лига представляла из себя закрытое тайное общество, в котором верно служили своей цели сочувствующие последователям Церкви. Глава Лиги Вальтр утверждал, что он единственный, кто знает об истинных причинах происходящего, и несмотря на молодость, уверенно вёл под своими штандартами одиноких головорезов. — Вы что? Сговорились? — всплеснул руками Джура, указывая в сторону приспешников Лиги. — Неужели болезнь притягивает сюда палачей всех мастей, вместо того, чтобы отпугивать неверных? — Пороховые Бочонки теперь сотрудничают с Лигой, охотники. Так что мы имеем право здесь находиться, — Вальтр развёл руками и склонил голову в вежливом приветствии, повернувшись к церковникам. Железный шлем мастера полностью скрывал его лицо, поэтому Людвиг не мог понять, издеваются над ним или настраивают на серьёзный разговор. — Была бы моя воля, я бы тут всех перестрелял, собаки, — огрызнулся Джура и положил ладонь на стационарный пулемёт, что был направлен прямо на неприятелей. — Тогда ты бы нарушил закон. И я бы вас лично перевешал на столбах! — не выдержал Людвиг в ответ на это заявление, вызвав у Джуры приступ неконтролируемого хохота, который подхватили его спутники. Ударив по плечу самого молодого из них, пепельный охотник указал вниз. — Представляешь, Гатлинг! Он нас всех повесит, будучи нашпигованным свинцом! — Довольно! Давайте будем благоразумными! — Вальтр махнул рукой и, призывая всех к тишине, демонстративно отошёл на шаг назад к своему отряду. Людвиг был удивлён, что эти оборванцы решились выйти на охоту вчетвером: самому младшему из них на вид было лет двадцать. Остальные выглядели старше и опытнее, но всё равно создавалось ощущение, будто они — душевнобольные, решившие таким образом покончить с собой. Нет, Людвиг не сомневался в том, что они мастера своего дела. Но устав не позволял ему поощрять подобную деятельность. — Ещё одно слово, и эта стрела вонзится тебе точно между глаз! — выступил вперёд Саймон, вскидывая лук, и его нервозность быстро передалась остальным участникам конфликта, заставив всех схватиться за оружие. Кроме Вальтра. — Давай посмотрим, что будет быстрее, щенок: моя пуля или твоя никчёмная палочка? — язвительно парировал Джура и вздрогнул, когда в деревянное ограждение их пулемётного гнезда вонзился метательный кинжал. Охотник Лиги в плаще песочного цвета, до этого момента остававшийся в тени, поднял на Джуру мрачный взгляд. — Хенрик. Убери оружие, — мягко приказал Вальтр и, чувствуя, что обстановка накаляется, указал в сторону ветвящихся улиц Старого Ярнама. Стены отразили ещё один далёкий вопль, заставивший всех присутствующих поёжиться. — Пока вы тут устраиваете балаган и пытаетесь перегрызть друг другу глотки, там умирают люди. Паразиты съедают их изнутри, и в нашей власти либо прекратить их мучения, либо оказать помощь! Я не призываю вас объединиться! — вновь обезоруживающе подняв руки, затянутые в некогда белые перчатки констебля, Мастер Лиги сделал паузу. — Пусть сегодня эта территория станет не полем боя, а большим госпиталем. Пороховые Бочонки смогут прикрыть наши тылы и не позволить тварям прорваться в Соборный Округ. Церковь во главе с Людвигом может… — Ничего они не могут! — перебил пылкую речь Вальтра Джура. — Они скорее сожгут здесь всё дотла и уйдут, оставив за собой пепелище. Погибнут все, кого ты пытаешься защитить! Людвиг поднял взгляд и судорожно выдохнул — пока они спорили, небо окрасилось в красный. Ночь Кровавой Луны вступила в свои права, а это значило, что монстры уже учуяли их присутствие и могут напасть в любой момент. — Мы продолжим свой патруль! — крикнул он отряду, резким и грубым движением опуская руку Саймона с зажатым в ней луком. — Чем дольше мы препираемся, тем меньше у нас времени. Джура недовольно фыркнул. — А что же будет делать Лига? — спросил он, отводя в сторону пулемёт. — Наслаждаться Концом Света? Вальтр принял из рук Хенрика трость и оперся на неё обеими руками, наблюдая за тем, как церковники проходят мимо них, намеренно задевая плечами и прикладами ружей. Пока они не скрылись за поворотом, Мастер Лиги оставался безмолвным. — Мы будем делать то, что получается у нас лучше всего, Джура. Указав пальцем на свой шлем, а затем на кровавое небо, Вальтр усмехнулся и мрачно протянул: — Попробуем пережить эту ночь в своём уме. Чего и тебе советую. Четыре охотника Лиги свернули в переулок и исчезли из поле зрения Джуры. Пороховые Бочонки закрепили на крыше пулемёты и больше не проронили ни слова. Никто из них тогда не знал, что этой судьбоносной ночью Старый Ярнам будет сожжён дотла.