Навечно преданный

      Отстранённый от должности, запертый в тюремном каземате крепости капитан Барклай Кеннеди предавался горестным размышлениям. Разумеется, бывшего коменданта страшила перспектива быть повешенным за нарушение королевского указа. Так же, как и вероятность остаться заживо похороненным в своей темнице под обрушившимися стенами форта — отчётливо расслышанный разговор стражников у его двери, обсуждавших и подходящие с моря бомбардирские вражеские галеоны, и предстоящий штурм данерской твердыни, к которому расположившийся в нескольких сотнях ярдов неприятель готовился с завидной тщательностью, настойчиво наводили и на эти мысли.       Капитан был нестарым ещё человеком, имел в Эйре жену, двух дочерей на выданье и мечты - после ухода в отставку завести у себя в поместье пчёл и винокурню. Безвременная смерть никак не вписывалась в эти счастливые планы. Но больше всего господина Барклая огорчал тот факт, что погибнуть он может с клеймом позора, обвинённый если не в предательстве, то уж в саботаже как минимум, посрамив не только себя и свою семью, а и весь древний род Кеннеди, даже не имея возможности искупить пусть и не невольную, но уж точно не таящую злого умысла вину.       Негромкий лязг хорошо смазанного замка вывел узника из тягостных раздумий. Привыкшие к темноте глаза, на краткий миг ослеплённые скудным светом ручного фонаря, не сразу разглядели закутанную в плащ высокую фигуру вошедшего. Мысленно попрощавшись со своей дорогой Мэйрид и обожаемыми девочками, капитан поднялся с деревянного лежака, готовый смиренно принять любую выпавшую на его долю участь.       Ночной посетитель, подняв скромный источник света повыше, вгляделся в покорное лицо арестованного пронзительно испытывающим взором.       — Мистер Кеннеди, вы же родились в этих краях? — невозмутимо начал он, словно подобный вопрос был сейчас абсолютно уместным. — Хорошо знаете окрестности?       Разинув рот от удивления комендант обескураженно уставился на позднего визитёра, в котором он с некоторым замешательством и почти не доверяя самому себе, всё же вынужден был признать неизменного спутника государя — Его Высочество английского принца Шерлока Холмса. Высокородный гость нетерпеливо хмыкнул, и капитан, спохватившись и вытянувшись во фрунт, энергично отрапортовал:       — Как свои пять пальцев, сэр!       — Так… — озёрные глаза неожиданного посетителя продолжали пытливо высматривать одним им ведомые улики, — мечом, похоже, владеете изрядно…       Хотя последнее прозвучало скорее утверждением, нежели вопросом, капитан на всякий случай кивнул, пытаясь одновременно угадать, к чему может привести этот странный диалог. Получалось плохо.       — В засаде сидеть доводилось? — не унимался меж тем Холмс. — Маскироваться умеете?       Облизнув пересохшие губы, экс-комендант вновь кивнул — теперь уже совсем растерянно — и не удержался от вопроса:       — А зачем вы спрашиваете?       — Пойдёмте, вы мне нужны, — видимо, посчитав, что этой короткой реплики будет вполне достаточно для объяснения, Его Высочество развернулся, направляясь к выходу.       — Но… Его Величество… — обескураженно залепетал господин Барклай, всё же делая несколько шагов вслед за Холмсом. — Я ведь под арестом…       — Да. И вам нечего терять, — жёстко бросил через плечо принц, отворяя тихо взвизгнувшую петлями дверь.       В коридоре было пусто: стражники, оставив заключённого под надёжной охраной замка, поспешили присоединиться к собратьям по оружию, занявшим позиции у бойниц крепости.       Комендант обречённо вздохнул, потупившись и не решаясь ступить за порог каземата. Шерлок недовольно поджал губы, досадуя на нерешительность мистера Кеннеди, и, взглянув на мужчину в упор, произнёс веско и напористо:       — Вы должны королю, и я даю вам возможность отдать сей долг.       — Но как? — проштрафившийся капитан поднял на монаршего друга взгляд, в котором сомнение быстро перетекало в готовность сделать что угодно, лишь бы смыть позор с честной фамилии древнего рода. — Что я должен буду делать?       — Ничего особенного, — неуловимо дёрнул плечом молодой человек. — Просто следовать за мной и находиться там, где скажу. Пока не отпадёт необходимость. Быть глазами государя и, если понадобится, моей запиской. Ему же.       — Запиской? — недоуменно переспросил мистер Барклай, убеждаясь, что дошедшие до него слухи об экстравагантности королевского фаворита действительно не преувеличены.       — Объясню по дороге, — устремляясь во мрак коридора, небрежно обронил принц. Комендант, не задавая больше вопросов, торопливо последовал за исполненным таинственности, но почему-то при этом вызывающим абсолютное доверие провожатым.       Потайной ход, скрытый неприметной дверью, притулившейся за складами боеприпасов и продовольствия, вывел капитана и его спутника к подножию невысокой скалы, на которой располагалась данерская цитадель. Барклай огляделся, тщась рассмотреть хоть что-то в пропахшем солью и водорослями мраке. Привычный с детства шум прибоя действовал умиротворяюще, а рассыпанные перед фортом неприятельские костры напоминали звёздное небо, словно восполняя отсутствие укрывшихся за плотными тучами ночных светил.       — Нам нужно добраться до недостроенной крепости, — негромко поделился планами Его Высочество и размытой тенью скользнул между громоздящихся у самой кромки моря валунов. — Не отставайте.       Послушно двигаясь за Холмсом, сжимая рукоять палаша, возвращённого ему англичанином перед самым выходом, мистер Кеннеди подумал, что подобное легче сказать, чем сделать. Разумеется, местность была ему отлично знакома, но в темноте под ноги постоянно попадали то небольшие камни, то выброшенные на берег коряги, то пучки скользкого подгнивающего далса*, норовя сверзнуть капитана на мокрый вязкий песок. Споткнувшись в очередной раз, он чертыхнулся сквозь зубы и уставился на теряющийся в потёмках силуэт попутчика с почти суеверным страхом. Тот шёл легко и непринуждённо, словно совершая заурядную прогулку по давно привычному маршруту. Навязчивые мысли о колдунах и прочей нечисти на мгновение притупили внимание господина Барклая, и он, зацепившись за что-то невидимое и неловко взмахнув полами плаща, чуть было не оказался на земле, в последний момент подхваченный крепкими руками своего необычного компаньона.       — Осторожнее, — проворчал над комендантским ухом недовольный баритон, — ваша голова нужна мне целой.       Промычав в ответ что-то неразборчиво-благодарное, мистер Кеннеди выпрямился и вновь поспешил вслед ощутимо замедлившему шаг принцу.       Впрочем, ночная тьма в противоборстве двух соседствующих государств явно придерживалась нейтралитета, не только мешая передвижению соратников шотландского короля, но и надёжно укрывая их от патрулирующего местность ирландского дозора — прошедшие мимо солдаты даже подумать не могли, что за трудно распознаваемыми во мраке валунами скрываются выбравшиеся из осаждённой цитадели лазутчики, хотя привыкшему к мирной жизни Барклаю казалось, что стук его сердца слышен над узкой полосой пляжа подобно оглушающему набату.       До намеченной цели оставалось не более сорока ярдов, когда Холмс остановился и, прихватив капитана за локоть, потянул его к кустам росшего неподалёку можжевельника.       — Укройтесь здесь и сидите тихо, — коротко проинструктировал он спутника едва различимым шёпотом. — Смотрите, слушайте, запоминайте. Это ваша задача. Вы — глаза и уши государя, помните об этом: что бы ни случилось — не вмешивайтесь. Всё, что вам необходимо — попасть назад в крепость и доложить королю. Даже если я при этом не смогу вернуться с вами вместе. Это то, ради чего вы сейчас здесь. Увидеть — и добраться обратно живым.       — А что я должен буду увидеть? — не сдержал давно рвущегося наружу интереса комендант. Будто опомнившись, он вдруг с ужасом подумал, что ввязался в сию подозрительную авантюру, доверившись, по сути, вслепую совершенно незнакомому человеку, чья репутация была настолько же легендарной, насколько и неоднозначной.       — Вы тут именно для того, чтобы сие узнать, — Шерлок взглянул на капитана так, как, должно быть, смотрел на Адама эдемский Змей-искуситель.       Сглотнув подкативший к горлу ком, мистер Кеннеди вытер о полы камзола внезапно вспотевшие ладони и кивнул с обречённой готовностью:       — Понятно. Но боюсь, что в ближайшее время я вряд ли смогу быть вам полезным в качестве наблюдателя — до рассвета ещё далеко, а удастся ли что-то разглядеть в полумраке…       — Об этом не беспокойтесь, — скользнув взором по едва посветлевшей полоске горизонта, ответил Шерлок. — Вы увидите всё, что будет нужно.       Испытывая самые противоречивые чувства по поводу выпавшей ему миссии, но понимая, что на более подробные объяснения со стороны Его Высочества вряд ли можно надеяться, комендант осторожно проник в можжевеловые заросли и расположился там со всем допустимым удобством — ожидание предполагалось долгое, и выдать себя каким-то случайным движением было бы крайне неосмотрительно. Покончив с нехитрым обустройством, господин Барклай поискал глазами своего загадочного спутника, но тот уже исчез, бесшумно растворившись в предрассветных сумерках.       Подавив обречённый вздох и мысленно прокляв свою инициативную натуру, мистер Кеннеди замер, из-за отсутствия более-менее приемлемой видимости пока всецело превращаясь в слух.       Шерлок взбирался на стену заброшенного укрепления, по укоренившейся привычке попутно отмечая почерневшие от воздействия влажности и непогоды глыбы некогда белого известняка, пробившуюся через них поросль живучего вереска, занесённую лихим и весёлым ветром с пустошей, удобные проёмы и неоконченные щели бойниц, что всё равно легко могли бы послужить обороне, не выпади на долю этой беспризорной цитадели остаться несколько в стороне от основного направления разразившейся баталии… Впрочем, спектакль, которому через несколько минут суждено было разыграться среди поросших мхом камней, вряд ли готов был уступить по драматичности и напряжённости настоящему военному сражению.       Смотровая площадка недостроенной башни, лишь частично успевшей обзавестись парапетом и зубцами, на первый взгляд казалась совершенно пустынной.       Под ногой еле слышно хрустнула каменная крошка, и принц приостановился, ожидая ответа на свою маленькую провокацию. Не прогадал. От бруствера отделилась зыбкая тень, ртутно перетекла поближе к долгожданному визитёру, всё же сохраняя безопасную дистанцию.       — А ты не особо торопился, красавчик, — в мягко звучащем голосе сквозила обманчивая обида. — Неужели совсем не скучал по мне? Или нашлось занятие поувлекательнее? — Глаза, не менее зоркие, нежели у Холмса, цепко обшарив едва ли не каждую складку на одежде ничуть не смутившегося таким пристальным вниманием визави, вспыхнули насмешливым пониманием: — О, кажется, я действительно оторвал тебя от очень важного дела, Шерлок! Он хоть остался удовлетворён — твой новый Хозяин?       — Ты пригласил меня, чтобы обсудить мою интимную жизнь, или есть темы поинтереснее? — язвительно полюбопытствовал гость.       — С каких это пор удовольствие Господина перестало быть интересным для Преданного? — не остался в долгу любимец покойного князя Магнуссена, медленно обходя собеседника по дуге и словно выбирая место, куда лучше воткнуть свои жаждущие вражеской крови зубы. — Но ты прав: я действительно хотел обсудить с тобой нечто более значимое, чем размер причиндалов Его солдафонского Величества. — Джим дурашливо округлил карие глазищи. — Однако наша занимательная беседа вряд ли состоится, пока ты вооружён. Мечи, кинжалы, пистоли, — к чему все эти атрибуты человеческой никчёмности? Как видишь, я безоружен, — он демонстративно поднял руки и осклабился. — Может быть, вспомним старое доброе время, проведённое в тренировочном зале Школы, когда нам вполне достаточно было собственного мастерства и ловкости?       — Насколько я помню, тебя не спасали ни мастерство, ни ловкость, — пренебрежительно усмехнувшись, Холмс, тем не менее, снял перевязь с ножнами и, под пристальным взглядом Джима присовкупив к мечу дирк и пару метательных ножей, извлечённых из-за голенища, сложил оружие у ног благосклонно наблюдающего за происходящим эплдорского Преданного.       — С тех пор много воды утекло, Шееерлок, и мне было на ком оттачивать свои навыки, — с ленивым дружелюбием процедил кареглазый лукавец, носком сапога поддевая отданное снаряжение и одним точным движением отправляя его за неприкрытый парапетом край башни. — Надеюсь, ты попрощался с любезным Джонни перед тем, как идти сюда? Поцеловал в лоб, облобызал милые сердцу ланиты?..       — В этом не было необходимости, — сцепив руки за спиной, Холмс с нарочитой небрежностью сопровождал взглядом продолжающего кружить возле него бывшего собрата.       — Оу? — лицо Джима озарила очередная белозубая улыбка. — Рассчитываешь вернуться? Живым? На самом деле?       — Ну, как показал опыт, мы оба с тобой невероятно живучи, даже для Преданных, — хмыкнул принц, склонив голову набок с самым непринуждённым видом и придав голосу подчёркнуто светский тон. — Кстати, не поделишься: как именно тебе удалось выжить после смерти Чарльза Магнуссена?       — После того, как ты его хладнокровно убил? Нашего… моего Милорда? — сквозь учтивое равнодушие отчётливо проступила ревностно оберегаемая и подпитываемая ненависть. — Само собой, не благодаря помощи какого-нибудь блондинистого крепыша. Я бы сказал, что это была судьба, да только явилась она в сомнительном облике одной знакомой тебе очаровательной стервочки… Помнишь парализующий яд? Какая ирония! Не знаю, что двигало Ирэн, но она вонзила в меня дротик, приправленный тем самым снадобьем, незадолго до того, как… — Джима передёрнуло. — Притупившиеся ощущения и рефлексы, обездвижив тело, позволили сознанию пережить весь кошмар целиком. До минуты. До капли. До последнего удара его сердца. — Преданный произносил слова бесстрастно, точно озвучивал совершенно скучные и неважные факты, но бушующее в потемневших очах пламя будто прорывалось туда из самых глубин преисподней.       Слушая давнего соперника, Шерлок с силой сжал ладонь в кулак, впиваясь ногтями в кожу, стараясь болью отогнать нахлынувшее наваждение воспоминаний — тёмная, закручивающаяся в воронку пустота, затягивающая душу в могильный холод небытия. Плечи и спина принца невольно содрогнулись, что не осталось незамеченным, казалось бы, полностью погрузившимся в собственные гнетущие переживания княжеским любимцем.       — Вижу, ты тоже вспомнил? — в прищуренных карих глазах секундно мелькнуло злорадство. — Болезненно, не правда ли? А теперь представь, что ты теряешь не просто Хозяина, а свою идеальную половинку? — губы молодого человека исказила ухмылка, больше похожая на звериный оскал. — Что? Ты удивлён, Шерлок? Полагаешь, только у вас с королём Джоном может быть Идеальная Связь? Думаешь, что вы избранные, особенные? Что никому другому подобное недоступно? Ещё и как доступно! — привлекательное лицо магнуссеновского фаворита обезобразилось абсолютно сумасшедшей гримасой. — Да вам с твоим солдафоном и близко не знакомо то, что объединяло нас с Милордом! И знаешь что? — Голос его понизился до интимного полушепота: — Он не ушёл. Не исчез совсем. Часть его души осталась жить. Во мне. И представляешь, чего она хочет больше всего на свете, а, Шерлок? Она жаждет отмщения, наказания для раба, посмевшего не только предать своего Господина, но и пролить его священную кровь!       — Значит… Значит, это действительно ты стоишь за всем происходящим тут безумием? — талантливо изображая крайнюю и искреннюю ошеломлённость услышанным — что, отчасти, таки было правдой — Шерлок чуть побледнел. — Ты и… душа князя Магнуссена?       — Как! Ты! Догадался?! — гневный сарказм прогремел над недостроенными стенами, тут же сумасшедше меняя тональность: — Бо-оже, реально? Только что дошло? Сие же так очевидно! — поддаваясь извечной слабости гениев — нужде в аудитории — Джим залился проказливо-счастливым смехом, будто школяр, чья весёлая шутка удалась на славу. — Дубина! Заурядный Шерлок. Да кто додумался присвоить тебе статус Универсала? Разумеется, и разбойничье нападение, и интервенция, и расставленная на вас с Джоном ловушка — всё это моих рук дело. И знаешь… В конечном итоге — это было легко. Дёргать тебя за верёвочки. Ты ведь, должно быть, уверовал, что мы с сэром Чарльзом оба бесповоротно мертвы? Хм… Я произвёл такое слабое впечатление? Ну и пусть. Я того, может быть, и добивался.       — Но как? Как тебе удалось всё организовать? И так быстро? — всё ещё демонстрируя растерянность напополам с мучительным недоумением, Холмс краем глаза успел заметить, что горизонт значительно посветлел, предвещая скорый и по-майски быстрый рассвет.       — Ну, положим, организовано всё было уже давно, — наслаждаясь замешательством соперника, Джим вернулся в прежнее ленивое, по крайней мере с виду, благодушие. Заговорил тоном доброго учителя, поясняющего нерадивому ученику азбучную истину: — Его Светлость оставил мне в наследство настоящую тёмную империю с кучей союзников и возможностей…       — Паучью сеть с запутавшимися в ней грешниками…       — А ты у нас на стороне ангелов и святых! — презрительно скривился кареглазый Преданный. — Не скучно ли?       — Всё лучше, чем копаться в чужом грязном белье, выискивая будущих жертв и их болевые точки, — позволил себе поддразнивающую надменность принц.       — Или создавать эти самые точки?.. — слащаво улыбнулся Джим, метко целя в наиболее уязвимое место противника. — Скажи честно — ты же немного рад тому, что я выжил? Кем были бы славные рыцари без старых добрых злодеев? Только сражаясь с нами такие как ты и твой благородный Хозяин могут почувствовать себя важными и необходимыми. Без нас вы — ничто.       — О! Так ты просто решил нам помочь? — не сдержал сарказма и Холмс.       — Я хочу завершить начатое Милордом! — на мгновение сквозь ленивую поволоку в глазах эплдорца вновь прорвалась гневная ярость. — Он не выносил незаконченных дел. Как и я. Это же как… — Джим пошевелил пальцами, подбирая слова, — недоигранная мелодия. Или прерванное соитие…       — И ты взялся за единомышленников князя, — направляя разговор в нужное русло, осторожно подсказал Шерлок.       — Что? — выныривая из ностальгии по ушедшему Господину, Джим коротко замешкался. — Ах, да!.. Для начала. Обратился к членам противоимперской коалиции, созданной Его Светлостью. Но… Оу, ты же видел их, Шерлок — глупые трусливые людишки, стадо баранов, которым нужен пастух и крепкая палка! Сразу стало понятно, что ни один из них не способен бросить вызов ни твоему братцу, ни даже шотландскому праведнику. Кстати, я не успел тебя поздравить, сладкий! О, простите, — княжеский Преданный вновь насмешливо округлил глаза, — Ваше Высочество!       — Пустяки, — поддержал игру Холмс, но Джим тут же вернулся к прежней язвительности:       — Хотя новый статус, вознёсший тебя так неожиданно высоко, вряд ли чем-то поможет, уверяю… Да! Вернемся к нашим баранам. Этому стаду не хватало козла отпущения, на которого, в случае неудачи, они могли бы спихнуть все грехи и ответственность. Разумеется, я пообещал, что найду достаточно безмозглого и спесивого честолюбца, который согласится нанести первый удар.       Увлёкшись повествованием, Преданный присел на край недостроенного бруствера, заново смакуя подробности придуманного и реализованного плана, но при этом не выпуская внимательно слушающего каждое слово соперника из поля зрения.       — Впрочем, кандидат на сие святое место нашёлся весьма легко — верховный король Ирландии, потомок Бриана Бору, родоначальника династии О’Брианов вместе со своими сыновьями издавна мечтают занять шотландский трон. Кстати сказать, имеют на то вполне законные основания, ты же знаешь!.. В своё время их притязаниями хотел воспользоваться и Милорд… Не успел. — Щека рассказчика нервно дёрнулась, но голос звучал по-прежнему ровно: — Именно древнее противостояние между Домом Ватсонов и Домом О’Брианов и послужило тем рычагом, при нажатии на который весь механизм заработал чётко и слаженно. Мне нужно было лишь пообещать обеспечить предстоящую военную кампанию средствами и посулить ирландскому монарху всяческую поддержку сторонников князя. Наплести про созданную коалицию, которая только и ждёт возможности, чтобы свергнуть нынешнего Императора и вернуть прежние порядки. Расписать в красках, какое важное и значимое политическое место будет занимать сир Бору в обновлённой империи, если вовремя решится и прикончит короля Джона, посадив на престол одного из своих сыновей… О, ты б меня слышал! Честное слово, ты гордился бы мною, Шерлок! А знаешь, что явилось вишенкой на торте? — Джим радостно прищёлкнул языком, входя в экстаз от собственного повествования. — Я клятвенно заверил Бору в поддержке церкви, сославшись на то, что Шотландец нагло попирает её законы и порядки, почти в открытую без всякого стеснения предаваясь содомитским утехам со своим бывшим секретарём! Ну не потеха ли, правда? На костёр, конечно, принца короны за это сейчас не поволокут, но разжечь праведный гнев в ищущих повод для интервенции сердцах удалось запросто — кому не хочется быть объявленным чуть ли не спасителем от всякого сатанинского отродья? Да-да, милый! — закивал кареглазый позёр в ответ на вскинутую бровь визави. — Я говорю сейчас именно о тебе! Ты сам сослужил мне добрую службу, обзаведясь славой колдуна и чернокнижника. Вот что значит — метать бисер перед свиньями, Шерлок. А ты так печёшься об этих дрянных людишках!       — Не отвлекайся! — перебил его Холмс, в тоне которого больше не было слышно ни неуверенности, ни обескураженности. Первые лучи восходящего солнца, рассеивая сумрак и тучи, выхватили из тени лица Преданных, подтверждая, что необходимая отсрочка получена, и продолжать разыгрываемый фарс больше не имеет никакого смысла. Шерлоку нужны были только факты, недостающие фрагменты давно сложившейся головоломки. — Значит, тебе удалось заново собрать коалицию вокруг короля Бриана? И союзники только и ждут гибели Джона, чтобы выступить на стороне занявшего трон нового шотландского монарха…       — Да, эти трусливые свиньи опасаются переходить рубикон, пока твой оловянный солдатик жив, — уверенный в своей победе, Джим оставил без внимания внезапные перемены в поведении собеседника. — Но это ведь легко исправимо, не так ли? Поэтому мы и встретились. Мы с тобой, Шерлок. Чтобы решить нашу проблему. Последнюю проблему. Как остаться живыыым… Ну и скука, согласись? Но решить её нужно. От этого, в конце концов, зависит судьба Империи. И жизни всех, кого ты люююбишь.       — И что ты предлагаешь? Просто драку — кто кого? — усмехнулся Холмс.       — Нууу… Ну что ты, не-е-ет! — Джим разочаровано скривился, раздражённо потёр руками лицо. — Это слишком просто. Слишком просто! — Выражение досады сменилось очередной издевательской ухмылкой: — Осталось совсем недолго, Шерлок. До падения. Ты высоко забрался ныне, что ж… Тем сокрушительнее будет приземление. Но ты не бойся — падение подобно полёту, только несколько ближе конечная цель.       — Ты настолько в себе уверен? — настораживаясь от самонадеянности эплдорца прищурился принц.       — Я уверен в тебе, красааавчик, — почти пропел магнуссеновский Преданный и вдруг умолк, словно перебирая варианты задуманной им игры. Вздохнул: — Боже, всё так предсказуемо! Так уныло и пресно… Добавим красок? — Под пристальным взглядом соперника он подошёл к краю парапета и, чуть наклонившись, заинтересованно осмотрел подножие крепости. Хмыкнул удовлетворённо: — Вполне достаточно, чтобы свернуть любую шею, даже такую гордую и крепкую, как твоя. Особенно, если захотеть… А может, ты и в самом деле просто прыгнешь вниз, с этой стены, да и вся недолга? Постараешься выбить свои гениальные мозги там, на камнях, и избавишь меня от лишних хлопот делать это собственными руками?       — С чего бы? — стараясь не выдать озадаченности столь беспрецедентной и явно небезосновательной наглостью, Холмс сделал несколько шагов и, внезапно оказавшись рядом с Джимом, сдавил горло противника длинными сильными пальцами, нависнув над ним угрожающей тенью. — А может быть, я просто сейчас сброшу туда тебя? И ты постараешься свернуть себе шею?       — Да ладно? Вот так? Подло и без приличного честного боя? — прохрипел Джим, цепляясь за соперника, но при этом даже не пытаясь вырваться из его железной хватки, и смешливо вздёрнул точёные брови. — Не-ет, красавчик. Это не про тебя. Ты ведь на стороне ангелов, не забыл?       Сброшенный плащ Шерлока упал на каменное перекрытие, словно оборванные крылья.       — Может, по виду я и ангел, но по сути… По сути мы с тобой похожи, — ледяное пламя, полыхнувшее в бирюзовых глазах, оказалось ничуть не менее обжигающим, чем схлестнувшийся с ним огонь тёмно-шоколадного взора. Не отпуская горло бывшего однокашника, а ныне — заклятого врага, принц крепко ухватился свободной рукой за плечо княжеского преемника, наклоняя его над разверзнувшейся внизу каменистой пропастью. — И если нужно, я пойду на что угодно, лишь бы уничтожить такую мразь, как ты, а когда придёт час — с удовольствием пожму тебе руку в аду.       Будто почувствовав спиной могильное дыхание гибельной высоты, Джим судорожно дёрнулся, произнеся поспешно и почти примирительно:       — Хорошо, хорошо!.. Я могу тебя мотивировать. Столько людишек гибнет понапрасну, какая жалость, не так ли? Ты же у нас теперь служишь миру и добру, а когда твоя смерть — самый быстрый путь к завершению всеобщего кровопролития…       — Что? — Шерлоку показалось, что он ослышался. Неожиданность полуозвученного предложения — глупого, неуместного и, наверняка, лживого, всё же заставила руки непроизвольно потянуть болтающегося тряпичной куклой противника назад, от края башни. — Что ты сказал?       Джим ухмыльнулся, лукаво и самодовольно:       — Я такой непостоянный! Может быть, я передумал и хочу дать тебе шанс закончить эту кровавую войну? Здесь и сейчас? Умри, Шерлок, и остальные будут жить. Как тебе такой вариант?       — Ты сумасшедший… — сбитый с толку нелогичным и оттого бессмысленным ультиматумом Джима, Холмс на мгновение смешался, ослабив хватку, и заглянул противнику в глаза, желая разгадать новый ребус. Лёгкость подобного решения, плескаясь соблазном в кареокой бездне, внезапно представилась слишком заманчивой, увлекая разум своей доступной простотой, притупляя бдительность и осторожность.       — А ты только сейчас заметил? — с облегчением хохотнул эплдорец, неуловимо отстраняясь от опасной близости ничем не загороженного края смотровой площадки.       — …и я тебе не верю, — продолжил Шерлок, пытаясь прогнать морок и вновь сильнее сжимая ладони. — Я не задумываясь сделал бы это, будь убеждён, что ты выполнишь условия подобного договора, да вот только тебя никогда не отличали ни честность, ни благородство, Джеймс.       — Оу, — поощрительно усмехнулся княжеский Преданный, — да ты, оказывается, ещё не все мозги растерял? — Безвольно лежащие на предплечьях соперника, не утратившие холёности руки вдруг напряглись, впиваясь в Шерлока, точно клещи. — Или всё-таки все?       Короткий рывок в сторону был почти не ощутим, и Холмс, всё ещё находясь под впечатлением от предложенного самоубийства, замешкался с реакцией на сие не несущее никакой прямой угрозы движение лишь на долю секунды.       Этого оказалось достаточно.       Выпущенный из арбалета болт, с некоторым трудом, но всё же пробивший предусмотрительно надетую под куртку бригантину**, вонзился под левую лопатку, принудив гибкое тело выгнуться дугой и рухнуть на колени перед торжествующим врагом.       — Бог мой, какая скука… — Джим взглянул на поверженного противника с напускным сожалением. — Прости, красавчик, но уже совсем рассвело, пора было заканчивать…       Он с любопытством оглядел стрелу, торчащую из спины задыхающегося от нехватки воздуха и упирающегося подрагивающими руками в каменную кладку пола Холмса, прошипел недовольно:       — Вот тварь своевольная! Приказал ведь — только обездвижить… Уши оторву подлецу! — кончики пальцев коснулись прикрытой одеждой пластины доспеха, сместившей остриё болта на спасительные полдюйма в сторону от смертельной цели. — Но Шерлок… — коричневые глазищи Джима выразили картинное удивление, — ты же и не думал, что я приду один? Раз всё-таки подстраховался? Почему же позволил себе отвлечься? Неужели тебя действительно так волнуют глупые людишки? Честное слово, тупое благородство твоего нового Хозяина сказывается на тебе не лучшим образом, заставляет терять хватку… мой Ангел.        Склонённая кудрявая голова раненого дёрнулась, согнутое болью тело поднялось, распрямляясь, представая перед теперь уже искренне опешившим победителем символом несломленного духа:        — Да. Пожалуй, ты прав… — и молниеносно навалившись на замершего Джима всем весом, обвив его руками и ногами, не давая опомниться, сосредоточив каждую каплю оставшихся сил на одном-единственном прыжке и толчке, прохрипев в самое ухо более не ухмыляющегося мерзавца: «Полетаем?» — Шерлок рывком бросил себя вместе с заключённым в нерушимые объятия врагом к краю башни и дальше — вниз, на стремительно летящие навстречу, поблёскивающие от утренней росы камни.       — Шерлок! — Ватсон резко распахнул глаза. Сжавшееся в неком первобытном ужасе сердце на мгновенье замерло и тут же в панике заколотило о грудную клетку, пытаясь прорваться за пределы несовершенной в своей уязвимости плоти.       Накануне, утомлённый боем и подготовкой к предстоящему вражескому штурму, Джон забылся тревожным сном далеко за полночь. Но едва первые лучи рассвета робко заглянули в узкие крепостные окна, как нечто невообразимое вырвало короля из объятий Морфея и заполнило сознание единственной мыслью, бьющейся под растрёпанными соломенными волосами ужасом и глухой отчаянной тоской: с НИМ что-то случилось!       — Шерлооок! — на мучительный стон, сорвавшийся с мгновенно пересохших губ государя, в крохотной опочивальне тут же появился командир лейб-гвардии — тоже сонный, но при оружии и с написанной на лице готовностью исполнить любой приказ короля сию же минуту.       — Где Его Высочество? — всё ещё надеясь, что дурные предчувствия — всего лишь продолжение такого же дурного сна, Джон требовательно уставился на растеряно моргающего капитана. — Ты его сегодня видел?       — Никак нет, сир! — доложил Лестрейд, для убедительности мотнув головой. — Ночью он, кажется, спускался в подвал.       — Что ему там понадобилось? — давя ворчанием заполонившую все мысли тревогу, Его Величество торопливо набросил на плечи куртку и, подхватив оружие, устремился было на поиски своего непоседливого любовника, желая как можно скорее лично удостовериться в том, что принцу не угрожает ничего, помимо осадившей форт неприятельской армии. Но сделав всего лишь несколько шагов по каменным плитам тесного коридора, Джон вдруг оступился и, хватаясь рукой за пронзённое невыносимой болью сердце, осел на руки вовремя подоспевшего следом капитана.       Вглядываясь в посеревшее лицо сюзерена, старый товарищ, умудренный былым опытом, понимающе нахмурился:       — Шерлок?       Превозмогая накатывающие волнами тошноту и удушье, Шотландец слабо кивнул. Лестрейд, придерживая короля одной рукой, другой дотянулся до висящей на поясе фляги, вытянул зубами пробку, поднёс горлышко к бескровным монаршим устам.       — Пейте, государь.       Крепкий бренди обжёг язык, проник в горло, разлился горячей волной в желудке, притупляя острую, отдающуюся под левой лопаткой боль в груди.       — Вы чувствуете, что с ним? Или где он? — голос командира стражи звучал деловито, но в глазах отражалось искреннее беспокойство — и не только о короле.       — Точно не в крепости, — прикрыв веки, Джон попытался сосредоточится на источнике своих тягостных ощущений. — И, видимо, тяжело ранен. — Он суетливо завозился, стараясь подняться. Встав на ноги, пошатнулся, перевёл дух, ухватившись за капитанское плечо, с трудом переставляя будто налившиеся свинцом ноги, двинулся к светлеющей впереди арке выхода. — Нужно найти его как можно скорее. О мой Бог! Да что же он на этот раз придумал?       — Если он за пределами форта, сир, поиски лучше отложить до темноты, — осторожно предложил Лестрейд, разрываясь между доводами разума не совершать опрометчивых поступков и стремлением сердца незамедлительно броситься на помощь тому, кто давно уже был дорог не только шотландскому монарху, пусть даже и не настолько близок.       — Да я подохну до этой самой темноты, Грег, — дрожащие губы и руки Ватсона служили лучшим доказательством его словам. — Мне кажется, Шерлок умирает… А значит, я должен быть возле него. Ему так нужно. Мне нужно. Это поможет.       — Но Вы уверены, что принц в самом деле покинул крепость? — отличаясь врождённым благоразумием, командир стражи не считал себя вправе понапрасну подвергать риску жизнь своих подчинённых. — Возможно, стоит проверить все помещения?       Взгляд короля был убийственно-красноречив:       — Полагаешь, я могу ошибиться в таком? К тому же, проверка займёт время, которого у нас нет. У него нет.       Будучи прекрасно осведомлённым о всех аспектах существующей между этими необыкновенными мужчинами Связи, капитан не стал больше задавать лишних вопросов, понимая, что в каком бы состоянии ни находился сейчас Шерлок, пребывание возле Джона, несомненно, является для него наиболее действенным способом выжить. Да и слова государя о собственной скоропостижной кончине никак нельзя было принимать просто за фигуру речи — никто не мог бы с уверенностью сказать, какие именно последствия будет иметь для Хозяина гибель его Идеального Преданного.       — Хорошо, сир, — Лестрейд говорил со всей положенной учтивостью, при этом пожимая руку молодого монарха с самым дружеским участием. — Я возьму с собой Кэлума Несбитта — он отличный боец и проворный малый — и кого-то из местных, кто хорошо знает окрестности. Мы отыщем Его Высочество.       — Я иду с вами, — казалось, решительность вернула Ватсону силы, утраченные было из-за обрушившейся на его избранника беды. — Наша с Шерлоком Связь подскажет, где его искать.       Сокрушённо вздохнув на, в общем-то, вполне предсказуемое желание монарха, командир стражи тут же категорически ему воспротивился:       — Прошу прощения, сир, но сейчас Вы не можете покинуть форт ни при каких условиях.       — Вот как? — Шотландец воззрился на капитана со смесью возмущения и любопытства. — И кто же меня остановит?       — Я, если потребуется, — постарался как можно твёрже произнести Лестрейд предательски дрогнувшим голосом.       — И как ты намереваешься это сделать, позволь спросить? — медленно закипая гневным раздражением, поинтересовался Ватсон.       Поражаясь собственной дерзости, чувствуя, как каменный пол уходит из-под ног, друг детства Его шотландского Величества набрал в грудь побольше воздуха и заявил с непоколебимой решительностью:       — Если Вы, государь, будете настаивать на своём участии в спасательной вылазке, мне придётся ограничить свободу вашего передвижения.       — Собираешься запереть меня в кладовке с припасами? — язвительно осведомился король. — Да кто осмелится ко мне прикоснуться? Кажется, ты забыл, что здесь я приказываю?!       — А я не буду никому приказывать! — сердито выпалил капитан, рассчитывая любой ценой не позволить сюзерену совершить непоправимую ошибку, пусть и из самых благородных побуждений. — Я собственноручно!       — Как ты смеешь?! — опасно сузив глаза зашипел Шотландец. — Ты хоть понимаешь, что я с тобой могу сделать за подобное самоуправство?!       — Да хоть повесить! — отчаянно дёрнул подбородком Лестрейд. — Но только после возвращения! Ну что, запирать?!       Несколько долгих секунд король и командир его личной охраны сверлили друг друга яростными взглядами, не решаясь принести давнюю и многократно испытанную временем и обстоятельствами дружбу в жертву вспыхнувшему несогласию, но и не желая уступать ни грана собственной правоты.       — Можно ли подвергать себя неоправданной опасности, когда войско понесло невосполнимые потери и, как никогда, нуждается в Вашем мудром управлении и поддержке? — первым не выдержав этой бессловесной дуэли, капитан решил подкрепить свою позицию разумными и весомыми аргументами. — Кому доверите людей и защиту крепости? Этому желторотому Фергюссону? И потом — где гарантия, что, оставив форт, Вы не попадёте в руки неприятеля? Хотите сделать королю Бриану приятный подарок? — И видя, как упрямая настойчивость в глазах Его Величества медленно сменяется рассудительным сомнением, командир стражи добавил убеждённо и доверительно: — Джон, я клянусь, что отыщу Шерлока и доставлю его к тебе. Чего бы это ни стоило.       Доводы, приведённые верным Лестрейдом, не стали для Ватсона откровением — какой-то частью сознания, захваченного ужасом почти случившейся потери, он и сам понимал всю безрассудность своего практически неконтролируемого желания лично отправиться на поиски друга и возлюбленного. Но произнесённые вслух другим человеком сии простые истины заставили Шотландца вспомнить, что кроме Связи и любви в его, джоновой, жизни есть и другие, не менее важные вещи — долг, честь, ответственность, — от этого зависели жизни многих людей, и он не имел права пренебрегать ими в пользу собственных чувств.       Вдруг расслабившись, точно сбросив с плеч непомерный груз, Джон прислонился к стене и махнул рукой в сторону выжидательно замершего капитана.       — Иди уже… и попробуй только сгинуть. — Взглянул хмуро исподлобья. — Убью.       Выдохнув с заметным облегчением, Лестрейд обнадёживающе кивнул и, не задерживаясь более ни минуты, быстрым шагом направился в сторону выхода.       — Грег… пожалуйста… найди его… — прошелестело ему вдогонку еле слышно.       Пытаясь не зацепить нависшие над ним разлапистые ветви, мистер Кеннеди осторожно пошевелил затёкшими конечностями. Происходящее на башне, доносящееся до него довольно внятными и хорошо слышимыми в предрассветной тишине обрывками, складывалось в не совсем понятную, но отчётливо угрожающую картину. Внимая каждому расслышанному слову, капитан старался запомнить и, по возможности, вникнуть в суть странной беседы. Первое получалось многим лучше, нежели второе, и Барклай от всей души надеялся, что Его Величество сможет разобраться в готовящемся для него необычном послании несравнимо лучше самого курьера.       Светало быстро. Едва различимые силуэты у края неограждённой смотровой площадки обрели своеобразие, превратившись из безликих теней в английского принца и абсолютно неизвестного капитану молодого господина, игравшего, судя по подслушанному разговору, весьма значимую роль в последних, трагических для Шотландии и её государя, событиях.       Внезапно наверху недостроенной башни завязалась короткая схватка, принудив мистера Кеннеди крепко вцепиться в рукоять бесполезного на таком расстоянии палаша. Бывший комендант с тревогой взирал, как Его Высочество, явно превосходящий соперника в самом начале стычки, после невнятного бормотания последнего вдруг подался назад, недопустимо теряя бдительность, и, спустя несколько томительно тянущихся минут, во время которых окаменевший капитан даже не дышал, неожиданно бросился вниз, увлекая за собой не успевшего оказать сопротивление врага.       Расширившимися от ужаса глазами, не смея зажмуриться или хотя бы моргнуть, потеряв всякое ощущение реальности, Барклай оцепенело наблюдал, как два переплетённых тела сорвались с убийственной высоты и, переворачиваясь в воздухе, словно исполняющие замысловатый трюк акробаты, что как-то приезжали вместе с бродячей труппой в соседний городок, полетели на каменные глыбы у подножия башни, рухнув на их угловатые хребты с глухим стуком.       Позабыв о данных ему со всей строгостью указаниях, капитан чуть было не ринулся к месту падения, лишь в последний момент осадив собственную прыть мыслью о вероятных соучастниках загадочного визави сэра Холмса: зоркий взгляд мистера Кеннеди успел заприметить вонзённую под лопатку Его Высочества стрелу, что определённо указывало на скрывающегося где-то на башне как минимум одного вражеского пособника. Пользуясь изобилием можжевеловых кущ, щедро разросшихся вокруг так и не оконченного строительства, мистер Кеннеди решил для начала подобраться поближе и оценить обстановку. Двигаясь бесшумно и незаметно, он успел оказаться не далее чем в десяти ярдах от поверженных противников, когда один из них явственно выказал признаки жизни. К великой радости мистера Кеннеди, это был именно его спутник: окровавленный, держащийся за разбитую голову, с торчащим из спины краем обломанного древка, принц всё же приподнялся, упираясь рукой в залитую алым каменистую землю, ища блуждающим взором тело свергнутого неприятеля.       Но и соперник, похоже, тоже стал приходить в себя: противоестественно изгибаясь, подёргивая оголившейся шеей с отчётливо проступившими на ней потемневшими отметинами, он медленно сел, не обращая никакого внимания на изломанную левую руку, кости которой, пробив плоть, белели сквозь пропитанный кровью разорванный рукав, и разразился хриплым булькающим хохотом.       С немыслимым для простого человека хладнокровием кареглазый безумец ухватился уцелевшей рукой за кисть повреждённой конечности и принялся её дёргать и проворачивать, с хрустом вправляя торчащие обломки назад под кожу. У лицезреющего сие устрашающее зрелище Барклая засосало под ложечкой, а по затылку прошёлся суеверный озноб. Кем бы ни был этот странный юноша, вступать с ним в драку даже в таком состоянии заведомо казалось абсолютным безрассудством.       — А вот это действительно было неожиданно! — молодой человек меж тем встал на ноги и подковылял к тяжело дышащему принцу. Жуткий смех оборвался, сменившись не менее зловещим бормотанием: — Только не приписывай себе чужие заслуги, Шерлок. Если бы кое-кто не был таким идиотом и не проявил самодурство, желая не обездвижить тебя, а сразу прикончить, тебе, красавчик, никогда бы не удалось выкинуть подобный фортель. Проклятый человеческий фактор! Впрочем, это особо ничего не меняет. Травмы слишком серьёзные, чтобы ты мог и дальше вмешиваться в мои дела. Тебе останется только подыхать — медленно и мучительно, с мыслью о том, что твой дражайший Хозяин теперь превратился для меня в ооочень лёгкую добычу. Возможно, стоило бы забрать тебя с собой, чтобы насладиться твоим страданием воочию, когда я буду выпускать кишки милому королю Джону, да возиться с тобой неохота. Я и так прекрасно знаю, что ты будешь чувствовать! А теперь и ты узнаешь, сладкий. Скоро. Скоро. Как только твоё ожидание станет невыносимым. Сколько же вам отмерить? День? Ночь? — разбитые губы растянулись в плотоядной ухмылке. — Пожалуй, я начну завтра на рассвете. Наслаждайся, Шерлок! Своим бессилием и предчувствием кончины. Его терзаниями и ужасом. Выпейте до дна эту чашу. Подохните, не имея возможности даже взглянуть друг на друга в последний раз…       Вынырнувший из-за крепостной стены рослый воин с взведённым и заряженным арбалетом наперевес прервал сии полные исступленного бешенства посулы. Приблизившись и окинув патрона озабоченным взглядом, стрелок уставился на распростёртого у их ног искалеченного соперника, ткнул в его сторону наконечником стрелы:       — Пристрелить, сэр?       — Я тебе пристрелю! — щуря шоколадные очи негодующе фыркнул таинственный господин. — Ты и так, сволочь строптивая, чуть мне все планы не спутал.       — Но он же Его Светлость убил! — не удержавшись, подручный с ненавистью пнул с трудом удерживающегося в сознании Холмса, опрокидывая того навзничь и целясь остриём болта в судорожно вздымающуюся грудь.       — Я сказал — нет! — жёстко лязгнул сталью вошедший в полную силу голос и тут же вновь упал до не менее твёрдого шёпота: — И ослушаешься ещё раз — шею сверну.       Разочарованно вздохнув, стрелок опустил оружие и, отступив на пару шагов, негромко свистнул. Послышался шорох, сдержанное ржание, ветви кустов колыхнулись, выпуская из своей украдчивой тени двух осёдланных лошадей.       Отчаянно сожалея о том, что у него с собой нет ни пистоля, ни самострела, капитан Кеннеди с досадой наблюдал, как кареглазый лиходей, с некоторым усилием и при помощи своего подручного водрузившийся в седло, покинул место разыгравшейся драмы, сопровождаемый недовольно поглядывающим на недобитую жертву сообщником.       Выждав на всякий случай ещё несколько минут, Барклай, поминутно озираясь и держа меч наизготовку, осторожно выбрался из укрытия и подошёл к пытающемуся из последних сил подняться принцу.       Завидев капитана, Шерлок тут же оставил свои тщетные попытки, испепеляя мужчину гневным взглядом.       — Вам что было приказано? — слова слетали с губ, приправленные хриплым свистом и кровавой пеной. — Я сказал — не вмешиваться! Уходить сразу.       — Я же должен был убедиться — погибли Вы или нет? — сварливо пробурчал Барклай, приседая возле принца и деловито осматривая его многочисленные раны. — Для объективности доклада Его Величеству, так сказать.       — Убедились? — стряхивая с себя настойчивые комендантские ладони яростно прошипел Холмс. — Теперь убирайтесь!       — И оставить Вас в этих кустах? — брови капитана поползли вверх в сардоническом удивлении. — Со стрелой в спине? Истекающего кровью?       — Мистер Кеннеди, у вас что — патологическая склонность нарушать отданные вам распоряжения? — возмутился принц, резко приподнимаясь, но тут же завалился набок, застонав и судорожно впившись пальцами в смятую траву. Выровняв сбитое болью дыхание, он процедил сквозь стиснутые зубы: — Ваша главная задача — выжить и доложить обо всём государю. Вы уже один раз пострадали за самоуправство…       — Ну, Вы сами говорили, сэр, что мне терять нечего, — пожал плечами Барклай и, воспользовавшись открывшимся доступом к торчащему арбалетному болту, потянулся к его надломанному после падения оперению. Аккуратно ухватившись пальцами за отшлифованное дерево у самого входного отверстия и крепко сжав свободной рукой плечо упрямого англичанина, капитан дёрнул стрелу, извлекая легко отделившееся древко от застрявшего глубоко в теле наконечника.       — Хотите меня прикончить? — едко полюбопытствовал Его Высочество, со сдавленным вздохом отпуская невольно закушенную во время неожиданных комендантских манипуляций губу.       — Никак нет, сэр, — мистер Кеннеди предъявил Холмсу окровавленную деревяшку. — Мне хорошо знаком этот тип болтов. Крепление втульчатое***, воском, без гвоздиков. Но наконечник, к сожалению, броадхед****, а не бодкин*****…       — Поразительная наблюдательность, — язвительность Шерлока, казалось, увеличивалась вместе с разливающейся по его лицу мертвенной бледностью. — Надеюсь, вы не собираетесь демонстрировать мне ещё и свои хирургические таланты?       — Чего нет, того нет! — отчаянно смелея, буркнул капитан. — Этим пусть королевский лекарь занимается. Сейчас перевяжу Вас, и двинемся потихонечку, — выдернув из-за пояса полы собственной рубахи, Барклай надрезал полотняную ткань и с сухим треском оторвал от неё несколько полос. Наблюдающий за его действиями англичанин раздражённо закатил глаза:       — Серьёзно? Да идите вы к чёрту с вашей помощью! — он закашлялся, задыхаясь и сплёвывая на землю тёмные вязкие сгустки. — Я сказал, немедленно возвращайтесь в форт… Пока есть время… Передайте Джону… — последние силы покинули раненого, туманящийся взор скрылся под опустившимися ресницами, а тело, обмякнув, перестало, наконец, сопротивляться настырным комендантским рукам. Мистер Кеннеди, секундно испугавшись, поспешил поднести ладонь к лицу принца и, убедившись, что тот дышит, продолжил перевязку, сопровождая сноровистые движения торопливым шепотком:       — Вот и хорошо, вот и славно… Отдохните, Ваше Высочество… И Вам легче, и мне спокойнее. Сейчас, сейчас… А вернёмся в крепость — тогда хоть казните! Раз уж такая моя планида…       Уложив безвольное тело высокородного спутника на расстеленный поверх тут же срубленных веток плащ и внимательно оглядевшись вокруг, комендант двинулся сквозь можжевеловые заросли, таща за собой свой ценный груз, чутко прислушиваясь ко всякому необычному шороху и настороженно замирая, когда в поле зрения попадало что-то подозрительное.       Местность Барклай знал действительно превосходно, а потому большая часть опасного пути была преодолена без приключений. Ловко скрываясь вместе с благородной ношей сперва в зарослях высокого папоротника, а после — среди нагромождённых вдоль кромки прибоя валунов, он уже просчитывал, как лучше пройти оставшиеся до намеченной цели какие-то полторы сотни ярдов, когда фортуна вдруг снова решила повернуться спиной к незадачливому капитану, бросив ему навстречу прочёсывающий берег ирландский дозор.       Притаившись за гладким боком сотни лет облизываемого волнами обломка скалы, мистер Кеннеди в смятении наблюдал, как вражеский патруль, обнаружив на песке свежие следы и недолго посовещавшись, крадучись направился в его сторону, обнажив мечи и занеся над головами секиры.       Прикрыв бесчувственного Шерлока полой плаща, Барклай неспешно перекрестился, распрямился, вдохнул глубоко, как перед прыжком в ледяную воду, и, вытащив из ножен палаш, с отчаянной отвагой смертника выступил из-за каменного укрытия навстречу неумолимо приближающейся судьбе.