Китобой

На лифтовом табло быстро отсчитывались этажи, и после тихого звука двери легко разъехались в стороны. Ханбин непроизвольно сжал стаканчик с кофе сильнее, покрыв бумажные стенки вмятинами. Чёрная жидкость внутри поползла вверх под давлением извне, замерев у краёв. Парню показалось, что его сердце реально замерло и готово то ли пролезть через глотку, то ли к чертям провалиться куда-то вниз. Из оцепенения его вывел грубый голос. – Чего столпились тут, пройти невозможно, – пробурчал низкорослый мужчина, в котором Ханбин узнал человека, что был вместе с нуной в допросной. Ким послушно посторонился. – Слышь, – не менее заносчиво окликнула протискивающегося между двумя ожидающими мужчину Бануль. – Чего тебе, женщина? – вяло огрызнулся он. Ханбин усмехнулся. Он почему-то думал, что в отделе расследований люди менее хамоватые, нежели в военных подразделениях полиции. – Там мозгоправ не пробегал? Мне сказали, что он уже прибыл. – Кто не успел забежать в лифт, тот опоздал, – пространственно ответил мужчина. – Буду я ещё каких-то медлительных малявок ждать. Сонный новый сослуживец Ханбина заковылял дальше по коридору, а Ким удивлённо вздёрнул брови. «Малявками», как правило, в солдатских рядах называли новобранцев или довольно молодых служащих. Таких как Ханбин. Он же почему-то представлял себе солидного и занудного хёна в напарниках, нежели молодого полицейского. – Нуна, а ты видела уже моего напарника? – спросил Ханбин. – Только на фото, когда его документы переслали в наш отдел, и по видео-беседам, когда надо было обговорить некоторые детали его перевода в наш отдел. Но сама я впервые с ним буду работать. – Он так молод? – Ким кивнул в сторону удалившегося мужчины. Бануль сразу поняла, что тот имеет в виду, но ответить не успела. Лифт вновь оповестил о прибытии на их этаж, и Ханбин поспешно развернулся к дверям. Сердце пришло в норму, и вот парня уже подначивало любопытство. Как только двери распахнулись, Ханбин непроизвольно отшатнулся, потому что на него попёр странный парень, улыбаясь так, что глаз было не видно. Отчасти Ханбину стало жутко: резкие движения окружающих вызывали в нём желание защититься. Но собственные глаза он никак не мог оторвать от широкой улыбки незнакомого парня. Тот оказался и правда молодым. Не столько красивым, сколько интересным внешне: узкие глаза, маленький нос, выпирающие зубы, но при этом располагающий к себе оскал улыбки – иначе это было не назвать. В голове что-то стало перещёлкивать, Ханбин успевал понимать смысл каждой своей мысли, но не успевал утрамбовать это как-то в голове. «Бред», – громко раздалось внутри. Бред, что первой его мыслью оказалась мысль о том, что этот парень ему понравился как мужчина. Бред, что это не то, о чём он вообще должен думать сейчас, в этом месте и про этого человека. И это был второй раз, когда Ханбин вообще позволил себе отвлекаться на человека из-за того, что предпочитает мужчин. Более того, ему стало странно просто от факта случившегося, ведь Ханбин был намерен возненавидеть напарника с первой минуты, чтобы уж точно держать ухо востро. – О, Ким Ханбин! – воскликнул хриплым голосом странный парень. Ханбин хотел поклониться в знак приветствия, но незнакомец бесцеремонно зажал левой рукой в локтевом захвате парня за шею, прижимая того ближе к себе. Ханбин не просто растерялся, а буквально оторопел. Кофе в стаканчике застыло под опасным углом наклона. – Ханбин, это Ким Бобби, твой новый напарник, – равнодушно проговорила Бануль. – А я – И Бануль, хотя мы уже знакомы. – Да-да-да, нуна, ты такая милая вживую! – радостно закивал Бобби, не отпуская Ханбина. Бануль мгновенно смутилась, но тут же нахмурилась, чтобы не выдать слабину. – Кажется, вы двое поладите, – она скептично оглядела двоих младших. Оба они пришли на работу в мешковатых джинсах и толстовках. Ханбин был в шапке, натянутой на одно ухо, а Бобби, отпустивший наконец-то ещё не пришедшего в себя Ханбина, любопытно разглядывал напарника и поправлял кепку. – Мне сказали, что можно прийти в гражданской одежде, – недовольно пробурчал Ханбин. – Мог бы и костюм какой надеть, – заворчала та. – Нуна, ты сама в джинсах, – Ханбин не уступал. Он вообще не умел не перечить, а сейчас был слишком смущён, и поэтому пытался заговориться. – Слышь, ты, ну-ка цыц, – Бануль упёрла руки в бока. Ханбин попятился на два шага за Бобби. Интуиция подсказывала ему, что нуна и двинуть может, от души. Зато Бобби вся ситуация явно веселила. – И вообще, ты, Ханбин, тут самый младший, я могу превратить твою жизнь в ад. Запомни это, – она довольно улыбнулась, Ханбин с трудом удержал свой язык. – Топайте за мной. Я покажу вам ваши места, – строго сказала она и первой тронулась с места. Когда ворчащая девушка скрылась в коридоре, атмосфера стала заметно легче, но только на пару секунд. После этого Ханбин вспомнил, что рядом с ним теперь находится засланный шпион. Он обернулся и обнаружил, что Бобби внимательно его разглядывает с улыбкой на лице. Ханбина обдало морозом, и он непроизвольно отстранился. – Чего? – буркнул Ким-младший. Бобби почесал нос и перестал так откровенно пялиться. Между ними повисла неловкая пауза. – Ладненько, раз мы теперь напарники, нужно сразу обговорить всё и спокойно работать вместе, – вдруг заговорил Бобби. Ханбин сразу напрягся. – Ты можешь относиться ко мне с подозрением, я это понимаю, – продолжил он. – Я действительно был направлен сюда для расследования ситуации с актами мародёрства в твоём бывшем отряде. Но я не намерен шить тебе дело на пустом месте, хочу тебя в этом уведомить, – Ханбин всё ещё с подозрением сверлил его глазами, легче ему не стало – лапшу на уши и он умеет вешать. – Давай попробуем начать работать с хорошего старта? – улыбнулся Бобби, одним своим дружелюбным видом размягчая подозрения Ханбина, но не до конца – мнительность младшего всё равно взяла своё. Так просто он даже парню «в его вкусе» не намерен верить. – Меня зовут Ким Бобби, приятно познакомиться! – старший вдруг громко прокричал это, вскакивая со стула и протягивая руку Ханбину. – Ким Ханбин, – промямлил тот, также вставая и пожимая протянутую руку. Рука Бобби была сухая и прохладная, он непроизвольно опустил взгляд на сцепленные ладони, а когда поднял глаза, то встретился с почти чёрными глазами Бобби. Ему снова стало жутко, и он разорвал рукопожатие первым. – Тебе не нравится, когда смотрят в глаза? – рубил сплеча Бобби. – Я не люблю, когда пялятся, – буркнул Ханбин и отвернулся. – А я люблю пялиться, – не смутился Бобби. – Люди интересные создания. Можно многое узнать, если просто наблюдать за ними. Ты, например, меня испугался около лифта, – Ханбин поднял на него тяжёлый взгляд, готовый в любой момент просто начистить тому рожу. – Нет, – процедил он. – Да, – усмехнулся Бобби. – Нет! – Ну-ка цыц, – спародировал Бобби Бануль. – Я тебя старше на год, так что не перечь хёну. Ханбин подавился воздухом, застыв с открытым ртом, краснея от возмущения. Бобби довольно рассмеялся и не мог остановиться добрых пять минут. – Это и есть хороший старт для работы? – пропыхтел Ханбин. Бобби виновато развел руками. – Придурок, – прошипел Ханбин одними губами, чтобы Бобби не слышал, но случайно посмотрев на того, ощутил, как внутри снова прошелся мороз. Потому что Ханбину показалось, что Бобби всё понял. «Он что, по губам ещё читает?» – выругался про себя Ханбин и уселся обратно на стул, бездумно разглядывая свой стол, ещё не заваленный папками открытых дел и украшенный лишь компьютером да стаканом недопитого кофе. – И вообще, почему твоё имя Бобби? – спросил Ханбин, когда между ними снова повисла странная неловкая пауза, не менее жуткая, чем его новый напарник. – Ты метис? – Не-а, – беззлобно ответил тот. – Я кореец, но вырос за границей, там же учился. Людям было сложно произносить моё настоящее имя, поэтому я поменял его. – Неужели твои родители одобрили это? – удивился Ханбин. – Не-а, у меня нет родных, – не меняя интонации, отмахнулся Бобби. Ханбин поднял на него глаза. Он прекрасно знал эту наигранную лёгкость при произнесении подобных слов перед другими людьми. У него тоже не было родных. – Ясно, – только и сказал Ханбин. – Моё имя Чживон, но это большой секрет, – и Бобби игриво поднёс палец к губам. Ханбин непроизвольно улыбнулся в ответ. – Ты не такой уж и злой, так ведь? – Бобби вдруг подловил младшего на этом, протягивая руку вперёд и пролезая пальцами под шапку, успевая потрепать Ханбина по волосам, пока тот снова завис. У Ханбина внутри всё не просто замерло, а скрутилось в тугой узел. – Но слишком привык носить броню. – Да что за?! – Ханбин резко отклонился, отмахиваясь от руки старшего. – Как я уже сказал, я тебе дело шить не собираюсь, но ещё мне нужно направить тебя по нужному пути в сложившейся ситуации, – Бобби снова улыбнулся. – Что ещё за путь? – огрызнулся Ханбин, натягивая шапку до бровей. – И не трогай меня. – Понимаю, мы ещё недостаточно близко знакомы, – с почти серьёзным видом кивнул этот чокнутый парень. Ханбин от такого заявления едва со стула не свалился, вперившись в напарника круглыми глазами. Если бы он не видел Бобби впервые в жизни, решил бы, что тот в курсе его предпочтений в сексе. Но об этом не могло быть известно, у Ханбина не было болтливых друзей, а точнее, никаких друзей не было, и на работе никто об этом не знал. – Ты реально странный, – подвёл итог Ханбин, поджав губы и отворачиваясь от Бобби. – Зато ты вот видимый насквозь, – пожал плечами старший и умостил свою задницу на стол, сразу ссутулившись, как подросток, и почесав щеку. Ханбин снова поднял на него глаза, пытаясь понять, зачем он говорит все эти неясные вещи. Это какая-то игра или методика? Неужели Бобби просто пытается его вывести из себя, запугать или заставить нервничать, чтобы Ханбин начал делать ошибки? Сюжет для какого-то дурацкого кинофильма. И Ханбину совсем не хотелось исполнять главную роль. Однако парень не ответил на странное заявление Бобби. Если они продолжат в том же духе, то точно никакой нормальной работы в паре у них не получится. Ханбин не отличается ни хорошим воспитанием, ни терпением, но работая с Донхваном и остальными сонбэ, он быстро понял, что в любой непонятной ситуации – просто молчи. И Ханбин замолчал. Бобби выжидательно смотрел на него всё это время, а потом усмехнулся. В этот момент по Ханбину снова пронеслись мурашки – он наконец-то понял, что Бобби действительно втянул его в свою игру и старательно прощупывает по миллиметру. – Только не убейте друг друга, – раздался рядом скрипучий смех. О Донван стоял, опершись о стену, и попивал кофе. Двое младших моментально перестали тягаться взглядами и обернулись в сторону начальства, почти сразу подрываясь со своих мест и вежливо кланяясь. – Если вы закончили, то идите за мной, я представлю вас сотрудникам отдела и введу в курс нынешних дел. К середине дня Ханбин чувствовал себя выжатым до состояния трупа. К тому же заработал себе осознание того, что он самое тупое звено отдела. Ханбин не понимал большинство из того, что доходило до его ушей. Из-за этого его настроение достигло нулевой границы. Зато Бобби деловито расспрашивал обо всём новых коллег и мог поддержать любую тему, сыпля шутками и улыбкой направо и налево. Это раздражало младшего, которого к тому же за утро уже несколько старших сонбэ попросили «сбегать по-быстрому за кофе». Ощущения от того, что Ханбин сменил место работы, так и не возникло, просто стены были выкрашены в другой цвет и мебель изменилась. Мимо из его тарелки попытался сбежать кусок мяса не без помощи напарника. – Йа, какого хера?! – возмутился Ханбин. – Я – хён, мне можно, – улыбнулся Бобби, быстро засовывая мясо себе в рот. – Ешь свою еду, напарник, – злился Ханбин. – Зови меня «хён», – глаза Бобби совсем слились со щеками, а палочками он вновь потянулся в тарелку Ханбина, быстро уволакивая кусок побольше. Ханбин так и замер от возмущения с набитыми щеками, забыв дожевать то, что успел запихать в рот. – На правах старшего, – молвил Бобби и забрал третий кусок. – «Гори в аду, хён!» – говорят мне твои глаза, – усмехнулся Бобби, когда дожевал мясо. – Ты жуй, жуй, а потом сходишь со мной за нормальным кофе в кофейню через квартал, надо поговорить без лишних людей. Хотя Бобби продолжал улыбаться без остановки, Ханбин по голосу почему-то чётко понял, что этот парень впервые серьёзен. Он поспешно доел остатки риса, поскольку было неудобно оттягивать конец обеда, ведь старший уже прикончил свою порцию и выжидающе разглядывал Ханбина. Это нервировало. На выходе из столовой Ханбин заметил Бануль, которая направлялась к ним. Но едва она открыла рот, как её перебил Бобби: – Нуна, ты не против, если мы погуляем ещё полчасика? – дружелюбно улыбнулся Бобби и навалился на Ханбина, крепко приобняв его одной рукой и прижав к себе. – Этому парню точно надо проветрить мозги. Бануль несколько долгих секунд молча смотрела на них с прищуром, Ханбину хотелось провалиться сквозь землю или дать локтем в рёбра обнаглевшему хёну, но он почему-то покорно молчал в унисон со всеми и даже не дёргался. – Что ж, сходите, – наконец ответила Бануль. – Спасибочки, – быстро проговорил Бобби, ловко заходя за спину Ханбину и, перехватив того за плечи двумя руками, начал подталкивать парня к выходу. – Но возьмите телефоны с собой, – крикнула им вдогонку Бануль. – Ханбин, – младший умоляюще оглянулся на девушку, однако она не оправдала его ожиданий: – Я тебе на стол сложила кое-какие документы, изучи побыстрее. Зайду к вам через час. «Когда эти двое успели так сдружиться? Эх, хорошо, наверное, иметь напарника своего возраста», – размышляла Бануль, разглядывая спины удаляющихся парней. Наверху её ждал вечно чем-то недовольный напарник по имени Чхвэ Юнсок. Когда двое напарников выкатились на улицу, Ханбин моментально вывернулся из рук старшего и обернулся к нему лицом. – Слушай, ты, не заходи мне за спину и не трогай меня! – он направил на Бобби указательный палец, едва не тыча им тому в лицо. Лицо младшего покрыла тень недовольства, а от негодования даже потряхивало. Бобби сморгнул, пряча улыбку и, склонив голову набок, пристально вглядываясь в Ханбина. – О-о, понял. Я читал медицинский отчёт о твоих ранениях, – старший снова протянул руку и ухватил Ханбина за шапку на затылке. – Судя по ране на голове, нападавший зашёл тебе за спину и ударил тебя лобовой областью головы об стену. – Йа! – Ханбин окончательно разозлился, с силой отталкивая от себя руку напарника. Бобби пошатнулся и быстро примирительно поднял руки вверх, широко улыбаясь: – Ладно-ладно, извини. Ханбин ничего не ответил. Он сейчас был слишком зол из-за этого фрика, поэтому просто развернулся и зашагал дальше по улице. – Не в ту сторону, – услышал он окрик Бобби, который указывал рукой в обратное направление. Старший тяжко вздохнул, когда догнал пронёсшегося мимо Ханбина и пристроился шагать рядом. До кофейни они дошли в полной тишине. Пока Бобби делал заказ для них двоих, Ханбин разглядывал виднеющиеся вдалеке скрученные спиралью самые высокие здания в городе, где гнездились офисы элитных госслужащих. Где-то там сейчас наверняка находится Мино. И тому явно не так отвратительно гадко на душе, как Ханбину. Бобби вышел из пропахшего кофейными зёрнами помещения минут через пять и протянул Ханбину его стакан. – Ты куришь? – спросил старший, доставая из кармана джинсов помятую пачку сигарет. Ханбин кивнул, но от сигарет хёна отказался. Они отошли от дверей кофейни и молча закурили каждый свою марку сигарет. – Значит, так, – серьёзным голосом нарушил молчание Бобби, из-за чего Ханбин поперхнулся кофе. Старший меланхолично выдохнул дым и посмотрел на напарника сверху вниз. Ханбин только сейчас заметил, что он ниже Бобби минимум на полголовы, хотя в данный момент казалось, что напарник настоящий великан. Он выглядел холодно, и в глазах словно залегла тень. – Сразу скажу, что дело тебе и правда шьют, но не я и не мой отдел, – Ханбин мгновенно отнял недокуренную сигарету от губ и внимательно посмотрел на старшего. – Зачем ты мне это говоришь? – тихо спросил он Бобби. – Мне просто не нравятся эти упитанные кабинетные недополитики из главного управления, – спокойно произнёс Бобби, отпивая из стакана. – К тому же, разве это не нарушение прав человека? – Тебе-то что? – Ты реально погоришь ведь, – усмехнулся Бобби. – Засядешь надолго, если не перестанешь так себя вести. Сейчас есть три важные составляющие: они, я и ты. – Слушай, покороче давай, – Ханбина начало трясти, и факт, что старший ходит вокруг да около, распалял того ещё больше. – Не то чтобы я на твоей стороне, я тебя впервые вижу, но один человек за тебя замолвил слово, – Бобби щелчком пальцев запустил сигарету в урну около входа в кофейню и почесал затылок. – У меня нет связей, – насторожился Ханбин. – Я думал, ты не разбираешься в расследованиях, а вон как соображаешь-то быстро, – дружелюбно улыбнулся Бобби, немного сбивая спесь своей улыбкой с младшего. – Скажем так, это не твои связи – есть люди, которым нужно докопаться до причины инцидента на складе, а те, кто сидят там сверху, хотят дело замять вместе с тобой. Ты попал между двух огней, и не то чтобы тебя кому-то хочется спасать, просто нельзя допустить того, чтобы это дело похоронили, – Бобби говорил спокойно, немного равнодушно и в конце даже пожал плечами. Ханбин потянулся за второй сигаретой, чувствуя, как шею ему сдавливали фантомные руки выходящих изо рта старшего слов. – Если ты действительно мародёрствовал с теми продажными Китами из своего отряда, то, уж извини, я тебя спасать не буду, и никто за тебя не вступится, – Ханбин отвёл глаза, так же пальцами откидывая сигарету в сторону. – Если честно, я не понимаю, что ты пытаешься до меня донести, – устало произнёс он и снова посмотрел на Бобби. – Меня попросили передать тебе, чтобы ты вёл себя тихо, работал хорошо, общался с людьми вежливо и не проявлял своего характера, который я с утра в полной мере посмаковал, – Бобби злорадно улыбнулся. – Твоя манера взрываться от всего сейчас главная проблема. Если ты будешь психовать, я буду вынужден тебя списать, ну а дальше тебя раздавят. Пока ты в отделе под чьим-то руководством – ты под присмотром и защитой профсоюза полицейских. А если в твоём деле поставят штамп о непригодности к службе, то профсоюз забудет о тебе быстрее, чем случайный прохожий на улице. Понял? – Понял, – мрачно ответил Ханбин. – Улыбайся чаще, авось прокатит, – рассмеялся Бобби и подавился воздухом, сталкиваясь со звериным взглядом Ханбина. – Хотя бы потренируйся дома. – Ладно, я могу понять, что у тебя нет повода улыбаться, – снова заговорил Бобби. – Я тебя предупредил, дальше думай сам. И не забывай, что тебе в спину дышат. Ты пережил страшные события, так быстро они из тебя не вытравятся, так что на что-то я глаза закрою. И, надеюсь, с головой у тебя и правда в порядке, но зубы спрячь на время. – Да понял я, – Ханбин сплюнул в сторону. Он, пошатываясь, отошёл от старшего на пару шагов, стянул шапку и потрепал себя по коротким волосам. – Твою ж мать! – выругался он наконец, резко садясь на корточки и зарываясь носом в локти. – Суки, ненавижу! Бобби терпеливо ждал поодаль, удивляясь богатому словарному запасу Ханбина. Ждал до тех пор, пока на телефон не начала названивать И Бануль, проорав в итоге в трубку несколько бранных слов и велев немедленно идти обратно. По пути они выкурили ещё по одной сигарете и, пропахшие до корней волос никотином, наконец-то прошмыгнули на свои места. Кто-то из старших недовольно прокомментировал их отсутствие, и они же ехидно ухмылялись, когда Бобби и Ханбин получали нагоняй от Бануль за долгое отсутствие. Под конец рабочего дня Ханбин готов был вылить на свою дымящуюся голову ведро холодной воды. Основы поведения на месте преступления он знал, но в отделе расследований инструкция была намного объёмнее и требовательнее. Бануль известила его, что пока тот не сдаст экзамен в конце года, до которого ещё более полугода, Ханбин будет лишь на подхвате у Бобби в качестве стажёра, а не полноценным сотрудником полиции. Бобби, которому не нужно было ничего изучать, откровенно скучал. – Я вот что забываю спросить весь день, – старший помахал рукой перед глазами у измотанного Ханбина. – Ты серьёзно не помнишь, что с тобой было на складе? – Ханбину захотелось взвыть. – Мне обязательно отвечать? – Да, – бескомпромиссно ответил Бобби и, взяв ручку со стола, раскрыл небольшой блокнот. – Это допрос? – опешил Ханбин. – Почти, – Бобби улыбнулся. – Я не помню подробностей, – начал Ханбин, и каждое слово по ощущениям весило тонну, не меньше, – так тяжело было снимать их с языка. – Нас вызвали на зачистку, я удивился, что было много Китов для одного склада. Потом уже помню, как люди вокруг кричат. Мертвецов, то есть киборгов, было так много, что я едва успевал отстреливаться. Всё это есть в моём рапорте. – Угу, я читал, – Бобби внимательно следил за ним, так и не сделав ни одной записи. – Меня интересуют именно провалы в воспоминаниях. Например, как умер твой напарник? – Не помню, и, по правде говоря, не хочу вспоминать. Его по частям собирали для похорон. – Тогда, как насчёт того, что ты слышал, будто Мертвецы разговаривают, – Бобби сделал первую пометку. – Я правда не помню всего этого, – взмолился Ханбин. – Мне кажется, кто-то из них точно говорил и призывал убивать Китов. Это было странно, они кидались только на наших и словно действовали сообща. – То есть, тебе только кажется? – уточнил Бобби. – Чёрт, говорю же, я не помню, – начал раздражаться Ханбин, но старший осадил его, приложив ручку к губам. – Calm down, – спокойно произнёс Бобби. – Чё? – Дальше давай, говорю, – усмехнулся напарник. – Что ещё не помнишь? – Главного ублюдка не помню, – уже спокойнее процедил Ханбин. – Ублюдка? – Бобби расплылся в улыбке от уха до уха, едва сдерживая смех. – Я думал, что это альфа, но, оказывается, я мало понимаю в Мертвецах и киборгах. – Так всё-таки помнишь? – Смутно, – задумчиво ответил Ханбин. – Какой-то бронебойный киборг, весь в чёрном. – Не густо, – покачал головой Бобби. – А внешность его хоть частично? – Нет. Даже голоса, – Ханбин наблюдал, как Бобби раз за разом делает новые пометки. – А ты помнишь, что он с тобой разговаривал? – спросил старший. – Мне кажется, что он что-то мне сказал. Что-то важное, – Ханбин тактично умолчал, что это «кажется» ему примерещилось несколькими днями ранее, как и следящий за ним киборг в чёрном, издевающийся над ним посредством самоисчезающих сообщений в смартфоне и допытывающийся о каких-то там непереданных словах. – «Тебе кажется», – подвёл итог Бобби и немного разочарованно посмотрел на Ханбина. – И какой диагноз? – горько усмехнулся младший, закрывая папку с инструкцией. Стрелки на часах наконец-то достигли нужного положения, и он уже предвкушал побег из этого места. – Очень похоже на то, что ты забыл те моменты, что каким-то образом шокировали тебя больше всего, – Бобби с задумчивым видом постучал ручкой себе по носу. Всё это было ясно и из прочитанного ранее рапорта Ханбина. – Хотя, хер его знает, – вдруг засмеялся он, захлопнул блокнот и вскочил со стула, потягиваясь. – Хер его знает, – на автомате повторил Ханбин, когда перед его носом задралась толстовка, обнажая кусочек выпиленных на животе старшего мышц. Он сморгнул и быстро отвёл глаза. – Воспоминания могут вернуться, – невзначай напомнил ему Бобби. – Без них хорошо, – отмахнулся Ханбин, начав собираться домой. Они вышли из здания на тёмную улицу одними из последних в офисе и одновременно вдохнули прохладного воздуха с явным удовольствием. – Ты уж извини, выпить не предлагаю в честь знакомства, у меня ещё есть дела, – Бобби виновато похлопал Ханбина по плечу и кивнул на прощание. – Как-нибудь потом, – Ханбин не огорчился ни капли, у него голова шла кругом, а тело словно набрало лишних тридцать кило. Они разошлись в разные стороны, по-прежнему оставаясь совершенно чужими друг другу людьми, хотя за целый день Бобби умудрился связать Ханбина по рукам и ногам. Ханбин думал об этом всю дорогу до места, где его ждал в машине Мино, и с каждым шагом парню становилось всё паршивее. – Могу я спросить? – осторожно начал Мино, как только Ханбин уселся в салон. – Когда я поем, помоюсь и буду засыпать, – быстро ответил Ханбин. – Ясно, – улыбнулся Сон. Они снова молчали всю дорогу, Ханбин был погружён в свои мысли, а Мино терпеливо давал ему время на отдых. Вечером им предстояло обсудить ещё одну малоприятную тему, а перед этим обоим нужно хотя бы полчаса на то, чтобы утрясти внутри тяжесть после рабочего дня. Машина притормозила на площадке перед въездом в гараж. – Чёрт, – выругался Мино. – Что не так? – встрепенулся Ханбин, разглядывая закрытую гаражную дверь. – Не открывается с пульта, – Мино пожал плечами и вылез из автомобиля. Ханбин нехотя последовал за ним, предварительно накинув капюшон на голову. Он по-прежнему прятался от соседей. – Ханбин, можешь зайти через калитку и разблокировать изнутри? – попросил его Мино. Ханбин кивнул, коды замка и сигнализации он знал наизусть. Пока Ханбин открывал калитку и огибал гараж через небольшой сад, Мино в ожидании прогуливался вдоль кустов. В некоторых местах виднелись поломанные ветки, изувеченные вторжением в кусты Ханбина. Старший вздрогнул от картины воспоминаний той ночи, когда застал Ханбина с ножом и напуганного до холодного пота. На глаза попалось тёмное пятно, выделяющееся среди освещённых фонарём зелёных листков небольшого размера. Он подошёл ближе и снял с маленького острого сучка кусок чёрной плотной ткани. На Ханбине тогда была светлая футболка и пижамные серые штаны, ничего чёрного, насколько он смог вспомнить. Мино мял в пальцах ткань и разглядывал кусты более пристально, но ничего больше не привлекало его внимания. – Мино! – требовательный голос заставил того обернуться. Ханбин стоял около открытых гаражных ворот и нетерпеливо переступал с ноги на ногу. – Что случилось? – Ничего. Задумался просто, – ответил старший. Сон поспешил к машине, незаметно пряча кусок ткани в кармане пиджака.