Китобой

Ханбин резко открыл глаза. Всё, что перед ними оказалось, был лишь белый потолок. Он закрыл глаза, сглотнул, рвано выдыхая, попробовал пошевелиться и поморщился. Самым сложным оказалось не закричать от злости на самого себя, и Ханбин пролежал в борьбе с собой несколько долгих минут. Тишина комнаты против шума ярости внутри его головы. Это было слишком. Он зарылся пальцами в волосы, сомкнул губы и в бешенстве забился на импровизированной кровати, взбивая ногами одеяло. Когда все события прошедшей ночи пронеслись от начала и до конца через память, Ханбин сел, огляделся по сторонам и потряс головой. Холодящий ужас сжал его сердце до боли. Воспоминания были беспощадны. Бобби в комнате не оказалось, но где-то в квартире слышалось его присутствие. Ханбин с трудом поднялся на ноги, замер на пороге, прислушиваясь, и быстро проскользнул в ванную. – Сука Бобби! – рыкнул он, едва увидев себя в ванной. На щеке красовалось красное пятно, сильно напоминающее укус, шея и грудь были в засосах, губы распухли, а волосы торчали во все стороны. – Это пиздец, – Ханбин с трудом подавил подступающую истерику. Он поскорее открыл кран и плеснул прохладной воды в лицо. Его мутило, немного ныла задница, болела голова, но хуже всего он ощущал себя внутри. Бобби принялся за завтрак, едва услышав, как Ханбин проснулся. Сначала сердцебиение в гостиной было тихое, равномерное, но в одно мгновение стук оборвался, сердце попустило удар, а в следующее мгновение пульс Ханбина подскочил и в его груди задолбило так сильно, что отдавало Бобби по ушам. Он тряхнул головой, затушил сигарету и включил кофеварку. Когда из ванной послышался звук льющееся воды, Бобби прошёл в спальню, вытащил из шкафа чистые спортивные штаны, футболку и бельё. – Чистая одежда! – крикнул он, зайдя в ванную. За перегородкой Ханбин уронил мыло и его сердце снова пропустило удар. Он ничего не ответил Бобби. Ханбин появился через долгих тридцать минут, наверное. Бобби слышал, как тот нерешительно ходит за дверью, садится на край ванны, перебирает банки, тюбики, медленно чистит зубы, надевает одежду, поворачивает ручку, но не осмеливается выйти из комнаты. – Кофе будешь? – спросил Бобби, когда Ханбин остановился в проёме. – Если тебя тошнит, могу приготовить острый рамён. Ханбин шмыгнул носом, молча окинул взглядом кухню, заметил пепельницу и пачку сигарет и целенаправленно прошёл туда. Он сел на стул, закурил, а Бобби мог поклясться, что слышит, как у того в голове скрипят тяжёлые мысли. – Слушай, хён, – тихо заговорил Ханбин, сигарета в его руках мелко подрагивала, да и голос был полон нервозности. – Сделаем вид, что ничего не было, окей? – Ни-ху-я, – сказал Бобби, ставя перед ним кружку с кофе. Ханбин поперхнулся дымом. – И вообще, чего же между нами не было? – усмехнулся Бобби. – Типа ты не пришёл ко мне, мы не пили, а потом ты не позволил себя трахнуть?! – он сел на стул рядом и посмотрел Ханбину в глаза. – Ничего не помню, – упрямо соврал Ханбин. – Так что ничего не было. – Ну да, временные провалы в памяти, есть за тобой такой грешок, – Бобби хищно улыбнулся и накрыл руку Ханбина ладонью. – Как ощущения после ночи, которой не было? – Иди к чёрту! – разозлился Ханбин. – Это просто большая ошибка! – он тряхнул головой и вытянул свою руку из тёплой ладони Бобби. – И почему же это? – Бобби был не менее упрям, если не больше. – Потому что, блять, – Ханбин нервно затушил бычок и снова схватился за пачку. – Мы с тобой по разные берега реки, разве нет? И у меня нет желания, менять наши отношения. – Разве тебе не выгоднее, быть ко мне поближе? – сказал Бобби. – Почему бы тебе не заткнуться, хён? – Потому что от меня зависит твоя жизнь, разве нет? – Ты за кого меня держишь? – вскрикнул Ханбин, вскакивая. – Думаешь, что вся эта хуйня ночью была только ради того, чтобы выбить себе бонусов?! Ты не охуел ли?! – Ханбин, – спокойно, но железным голосом, заговорил Бобби. – Я могу сколько угодно травить глупые шутки, но, естественно, ничего такого я про тебя не думаю, – Ханбин с сомнением посмотрел на него. – Тогда, – начал он, выдыхая дым через нос, – не еби мне мозг! Просто забудем обо всём. – Не-а, – отказался Бобби. – С какой стати? – Что? – опешил Ханбин. – Не согласен. В чём проблема, если я хочу, ну типа, отношений с тобой?! Ханбин едва не выронил сигарету, присел обратно на стул, хлебнул кофе, снова встал и отошёл к приоткрытому окну. – Ты вообще отмороженный, – с трудом выдавил он из себя. – Потому что это неправильно! – Я тебя умоляю, – усмехнулся Бобби, отпивая из своей кружки. – Хочешь убедить меня в том, что ты приверженец морали? Вот сейчас я тебе вообще не верю. – Да пошёл ты! – процедил Ханбин. – Я не буду с тобой ни в каких отношениях, кроме деловых, потому что… – он замолчал, затягиваясь посильнее. – Почему? – Потому что… – Ханбин нахмурился и тряхнул головой, отводя глаза в сторону окна, – у меня уже есть… – «Мино» – хотелось сказать ему, – кое-кто, – выдавил Ханбин. – И я ему… – каждое слово словно застревало в глотке, Ханбин тянул их из себя силой. – Я ему изменил. Бобби молчал, давая Ханбину возможность спокойно высказаться. Тот сделал ещё пару нервозных затяжек, порывисто выдохнул и пробормотал несколько невнятных нецензурных эпитетов, явно о себе самом. – Я, конечно, тот ещё ублюдок, – снова заговорил Ханбин, – но ведь должны же быть хоть какие-то границы всей той херне, что я творю в своей жизни. Короче… – Короче я тебе нравлюсь по-настоящему и ночью тебе было очень хорошо, – непреклонно закончил за него Бобби. – Сука, – бессильно процедил Ханбин и докурил сигарету последней затяжкой. – Ты, блять, вообще слышал, что я сказал? – Я знаю, что у тебя кто-то есть, – ровно сказал Бобби. – Почти сразу понял, – он усмехнулся в ответ на беззвучное удивление Ханбина. – И мне как-то похуй, если честно. Считай, что я тебя просто забираю себе, – добавил он. – Хватит издеваться! – сигарету Ханбин всё-таки выронил. Он с недоверием уставился на Бобби, и в голову ему закралось подозрение. – Ты меня развёл, да?! – Точно так же понятно было и то, что ты запал на меня. – И это не повод считать, что после одного перепихона что-то должно измениться между нами. – То есть ты признаёшь. – Иди нахрен! – Всё равно будешь со мной встречаться. – Мечтай! – Я так хочу, – твёрдо сказал Бобби. – А что если я не хочу? – голос Ханбина угрожающе накалился. Улыбка на лице Бобби дрогнула. – Я не хочу быть с таким куском дебила как ты! – Давай без шуток, – сказал Бобби. – Я не шучу. У меня есть любимый человек и это не ты. Бобби улыбаться перестал, поднялся на ноги и подошёл вплотную к Ханбину. – Отойди, – Ханбин отступил назад, прижавшись к стене. Ситуация явно вышла из-под контроля и переросла в бесполезные препирательства. И Ханбину от всего этого было не по себе. – Ты уже сделал это – причинил вред своему дружку. Хватит причитать. Или собираешься, переспав со мной, спокойно вернуться к нему? – Бобби прищурил глаза, упираясь рукой в стену сбоку от Ханбина. – А ты сможешь после такой ночи искать себе оправдания перед ним? Сошлёшься на алкоголь? Скажешь, что это ничего не значит? – Это грязная игра, – затравленно пробормотал Ханбин. – Херня этот алкоголь, – процедил Бобби. – Ты прекрасно соображал, а выпивка просто дала волю твоим желаниям. – Чего ты добиваешься?! Хватит уже! – Ханбин дернулся в сторону, хотел обойти Бобби, но тот перехватил его за талию и придвинул ещё ближе к себе. – Я хочу, чтобы ты порвал с тем парнем, потому что теперь ты мой. Ханбин не успел отреагировать, а Бобби уже напористо целовал его, зато его кулак сработал инстинктивно, отвесив Бобби отработанный удар в бок. – Хён, хватит этой хуйни! – крикнул Ханбин, когда Бобби отшатнулся, согнувшись и шипя от боли. – Сука бесишь нереально! Он выскочил из кухни, схватил куртку и с силой захлопнул за собой дверь. Едва Ханбин покинул квартиру, Бобби выпрямился, поправив домашнюю футболку, и усмехнулся. Ханбин долго лежал на кровати, разглядывая потолок. Иногда он морщился от особо противной мысли, проскочившей в голове на хвосте у других, не менее едких. Он даже умудрился задремать, не смотря на бесконечный монолог внутреннего голоса. Ханбина разбудил рингтон телефона. Он с ужасом подскочил, резко садясь, едва взглянув на экран. Мино прислал сообщение и просил приехать в его городскую квартиру. Несколько раз перечитав сообщение, Ханбин отбросил телефон в сторону, уткнулся носом в колени и зарылся пальцами в волосы. Единственное, что он сейчас хотел, разбить свою глупую голову об стену. Он был в ужасе, в отчаянии и горько сожалел, но уже ничего не мог исправить. Ханбин просидел так несколько минут, и, не сумев придумать себе достойного оправдания, чтобы облегчить собственную совесть и переложить груз ответственности на кого-нибудь другого, он сполз с кровати, переоделся в джинсы, потом долго рылся в шкафу в поисках чего-то подходящего, чтобы прикрыть шею, и, в конке концов, натянул чёрную водолазку от старой униформы. Ханбин выкурил три сигареты подряд, прежде чем натянуть тканевую маску и направиться к жилому комплексу, где находилась квартира Мино. По три сигареты он курил и в начале своей карьеры Кита, потом набил руку, закалил нервы – ему стало хватать и одной. Однако ещё никогда Ханбин не шёл разрывать отношения с кем-либо. Он выдохнул и набрал код. – Ханбин, это ты? – крикнул Мино. – Да. Ханбин снял обувь и поставил на своё место на полке, куртку повесил на свой крючок. В этой квартире у него была и отдельная полка в шкафу, собственное полотенце, зубная щётка, мочалка и даже пижама. На кой чёрт ему тут пижама, он до сих пор не понимал – ни разу не надевал. По размерам городская квартира Мино не уступала коттеджу, разве что располагалась в престижной высотке. Ханбину нравился вид из окна, особенно по ночам. – Подожди совсем немного, я сейчас, – сказал ему Мино, не оборачиваясь. – Извини, что не позвонил, не был уверен, что ты возьмёшь трубку. Ханбин прошёл через всю гостиную, совмещенную с кухней, и, присев на подлокотник дивана, отвернулся к окну. В гостиной царил полумрак, Мино возился у бара, разливая виски по стаканам. – Держи, – Мино подкрался почти бесшумно, Ханбин даже вздрогнул, инстинктивно принимая протянутый стакан. Вместе со стаканом ему достался и лёгкий поцелуй в губы. Мино выглядел уставшим, но всё равно улыбался. Ханбин посмотрел в свой стакан, зажмурился и махом выпил всё. – Ты по-прежнему не хочешь со мной разговаривать? – спросил Мино. Протянув руку, он коснулся щеки Ханбина. – Погоди, а это что? – Мино провёл большим пальцем по укусу на щеке. – Что случилось? Этот синяк из-за работы? – Это не синяк, – тихо ответил Ханбин и мотнул головой, уклоняясь от заботливой руки. – Это укус. – Укус? – удивился Мино, вновь пытаясь коснуться Ханбина, но тот соскочил с подлокотника и снова уклонился. – Понимаешь… – Ханбин с трудом выдохнул. Мино нахмурился и отставил стакан в сторону. Ханбин переступил с ноги на ногу, качнулся на пятках, потрепал себя по волосам и в итоге взял Мино за рукав и отвёл за собой ближе к барной стойке – там было больше света. Ханбин чувствовал, как дрожит каждый нерв его тела, как дёргается лицо каждой своей мышцей, как Мино рядом с ним начинает напрягаться. Он закрыл глаза, рвано вдохнул воздуха и оттянул ворот водолазки. Сердце Ханбина остановилось и начало крошиться. Он знал, что сердце Мино разбивается в этот момент даже сильнее, чем его собственное. – Это… – тихо заговорил Мино, улыбаясь. – То, о чём ты подумал, – сказал Ханбин, отваживаясь заглянуть в глаза Мино. Ему удалось выдержать всего секунду, после чего он снова отвёл взгляд, выпуская ворот из пальцев. Улыбка на губах Мино угасла подобно тому, как бывало у киборгов, за которыми приезжал Киты – медленно и неуверенно. Осознание стало откровением и глаза Мино остекленели. – Ты это сейчас серьёзно?! – безжизненным голосом спросил он. – Что происходит, Ханбин? – Мино подался вперёд и сам схватил воротник водолазки, оттягивая в сторону. – Что случилось, блять? – вскрикнул он зло, сжимая кофту Ханбина. – Я переспал с другим, – шёпотом ответил Ханбин. – О, – Мино прикрыл глаза, выпуская из хватки кофту. Он сделал шаг назад, скривил лицо, бездумно блуждая глазами по полу, потом поднял шокированный взгляд на Ханбина, выбросил руку вперёд, положив ладонь на затылок и притягивая его к себе. – Глупая шутка. – Какими словами я должен ещё сказать, что изменил тебе?! – надрывно воскликнул Ханбин. – Не нужно делать вид, что ты не веришь, – он с трудом вздохнул. – Пожалуйста, Мино. Мино приоткрыл губы, но не нашёл слов. Он с силой сжал волосы Ханбина, вырвав короткий стон боли, но почти сразу пришёл в себя и отшатнулся. – Пожалуйста, Мино, – повторил он слова Ханбина, криво улыбаясь, и вернулся обратно к окну, где стоял его стакан с виски. – Я не хотел, правда, – Ханбин не решался подойти. – Точнее, может, и хотел. Не знаю. Я не думал об этом. Наверное, я просто запутался. – Запутался – это действительно про тебя, – с горечью отозвался Мино. Он допил виски и направился к бару. – Но я правда не хотел бы причинять тебе боль, если бы мог. – Ох, Ханбин-а… – рассмеялся Мино. – Просто скажи, что ты пошутил. Просто злишься на меня… – Прекрати. – Тебе что так трудно сказать, что ты шутишь?! – зло прикрикнул на него Мино. – Мино, пожалуйста, – Ханбин всхлипнул, тут же пытаясь подавить своё малодушие. – Хён… – Как ты мог… – Мино неверяще посмотрел на него, взял вновь наполненный стакан и подошёл к окну, поворачиваясь спиной к Ханбину. – Я не хотел, чтобы всё вышло так, – Ханбин кусал губы и мялся позади, а изнутри его скребло самое болезненное. – Но взял и поступил, – голос Мино зазвенел сталью. Ханбин не мог возразить. Он стоял, не шевелясь, и надеялся, что Мино к нему так и не обернётся. Посмотреть ему в глаза для Ханбина сейчас было равносильно тому, как провалиться в самую чёрную бездну. – Кто он? – спросил Мино. – Мино, пожалуйста, – забормотал Ханбин. – Это неважно. – Ханбин, пожалуйста, – усмехнулся Мино. Он с трудом подавил желание развернуться и посмотреть на Ханбина. Отдать какому-то постороннему человеку Ханбина… Мино никогда даже не задумывался. С первой встречи с этим парнем. И тем более никогда у него не было ни единой мысли о том, что сам Ханбин отдаст себя другому, не ему. Мино не воображал их совместного будущего, не обдумывал ни деталей, ни вариантов, ни возможностей. Ханбин просто был и был. Видимо, стоило. – Я… – Ханбин был на грани. – Прости меня. У Мино не осталось ни слов, ни сил. Он сглотнул колючий комок и отпил из стакана. – Убирайся. – Дай мне хотя бы объяснить, – попросил Ханбин. – Я же сказал – убирайся! – процедил Мино таким тоном, какого Ханбин от него ещё ни разу не слышал. Ханбин вздрогнул. Сделал шаг вперёд, но мотнул головой и шагнул в другую сторону. Мино оглянулся, едва дверь почти бесшумно закрылась. В комнате повис сумрак, который не могли разбить включённые настольные светильники. Вокруг блуждали призраки невысказанных Ханбином слов, Мино чувствовал, как буквы ударялись ему в спину минутой ранее. Он долго всматривался в пустой коридор, в конце находилась дверь, разрезавшая его реальность на две – до и после. В конце концов, Мино удалось отвести взгляд. Он подошёл к бару, налил себе самого крепкого из запасов и выпил всё одним глотком. Поставив стакан в раковину, Мино ослабил воротник рубашки, медленно прошёл из гостиной в кабинет, взял с полки университетский диплом в рамке и, перевернув его, набрал ряд цифр. Часть стены зашевелилась и раскололась на две половины, отъехавшие в разные стороны, обнажив скрытое помещение. Оно было не больше шкафа для одежды, но хранило в себе оружие, светящееся в примолкшей тёмной комнате словно голые кости. – Ты бы удивился, Ханбин, не так ли? – прошептал Мино и его лицо исказилось от кривой усмешки. Он снял с крючков снайперскую винтовку и любовно погладил её. – Давно не виделись. Выйдя на крышу, Мино огляделся, после чего закрыл дверь и быстро прошёл к краю. Ханбин жил в скромном жилом комплексе, они плохо освещались, как и весь район в целом, и одетому во всё чёрное Мино сейчас это было выгодно. Он поставил на землю футляр вытянутой формы и опустился на колени рядом. Свет в квартире Хабина не был включён – либо тот ещё не вернулся, либо просто сидит один в темноте. Открыв футляр, Мино достал винтовку, повертел в руках, проверяя сборку и обойму, не тронув лежащий в выемке прицел, после чего занял позицию и начал ждать. Через час появился напарник Ханбина, Мино сразу узнал его и едва не рассмеялся от горечи осознания. А ведь он сам шутил над Ханбином о мнимых отношениях с этим парнем. Не таких уж мнимых, выходит. Напарник вернулся на улицу через пару минут, значит, в квартире никого нет. Парень сел на ступеньку и закурил. Ханбин появился через час после напарника. Он шёл медленно и не по прямой, а, заметив ожидающего, резко развернулся и хотел снова скрыться за углом, но тот Ханбина тоже заметил. Мино напрягся, замирая и готовясь. Плёнка на глазах пришла в движение, приближая двух спорящих внизу людей. Напарник перехватил Ханбина за плечи и уговаривал поговорить с ним. Мино почти не дышал, прицеливаясь то в одного, то в другого. Время уходило, момент был упущен. Они вошли в здание, и Мино перевёл взгляд на окна квартиры. В гостиной загорелся свет и появились двое спорящих людей. Хорошо, что Ханбин всегда забывал задёргивать у себя шторы – сейчас это на руку Мино. Он внимательно следил за обоими, переводя прицел то на одного, то на другого, но палец на курке по-прежнему бездействовал. Наверное, если бы этот парень полез к Ханбину, Мино бы мгновенно снёс ему башку, но тот лишь что-то говорил и улыбался. Ханбин слушал его молча и хмурился, скрестив руки на груди. Мино выдохнул, прицеливаясь. Мир вокруг на время застыл вместе с ним. Шум исчез, время перестало существовать. Остался только Мино, винтовка и цель напротив. Словно почувствовав, напарник кинулся к Ханбину, а тот от него отшатнулся и прикрикнул. Было странно видеть со стороны раздражённого Ханбина. Такого родного. Если этот парень не перестанет досаждать ему, то точно получит пинок под зад, уж Мино отлично знал, как Ханбин ведёт себя в таких ситуациях. Ствол винтовки начал мелко подрагивать, а на гладкую чёрную поверхность неожиданно упала капля пота. На мгновение Мино закрыл глаза, сделал глубокий вдох и попытался отодвинуть ненужные эмоции вглубь себя, как можно дальше. Винтовка дрожать перестала. Он ослабил хватку, с которой сжимал орудие и отвёл ствол в сторону. Прижав винтовку к себе, Мино перекатился на спину, с трудом вдыхая воздух. На небе не было ни одной звезды – одна сплошная размазанная по холсту темнота. – Ханбин-а, мне так больно, – прошептал Мино. Он убрал винтовку в футляр, выпрямился во весь рост, в последний раз посмотрев на Ханбина в окне, и решительно отвернулся, чтобы покинуть эту крышу, эту улицу и это желание. Особенно это чудовищное желание.