Железнодорожная ветка древа миров

Полночь. Вместо сна – долгий путь по шпалам, периодически прерывающийся напоминанием, что едущему навстречу поезду хорошо бы сначала уступать дорогу, а уже потом махать пассажирам, чтобы их мучили кошмары всю оставшуюся дорогу. Чего никогда нельзя запоминать – это того, что гулять по ночам совсем не страшно и каждый сам себе – пьяная компания, маньяк или призрак. Последнее опаснее всего – сам не заметишь, как поверишь, как… сбудется. И вот уже ты меланхолично доходишь до московского депо, разворачиваешься и идешь обратно, куда-то в соседнюю область, все время забывая выбраться на платформу и сходить перекусить. И вот уже ты идешь босиком, а намозолившая тебе когда-то все ноги железнодорожная щебенка неотличима от мягкого, живительного воздуха. И вот уже никто никогда не заставит тебя сидеть в духоте, собирать чувства и мысли в одно тело и отчаянно ругаться на бегу до ближайшего торгового центра, потому что до электрички десять минут и отчаянно хочется в туалет. И вот уже ты свободен, и степени твоей свободы постепенно стремятся к бесконечности, а с путей ты не сворачиваешь просто потому, что… нравится. А еще тебе никак не отвыкнуть от людей, а бродяги с рюкзаками и гитарами да студенты в полунаркотическом тумане из наук и металла – лучшая целевая аудитория для коротких душевных бесед, дружеского «Держись, ты сдашь!» и бега наперегонки через грохочущие вагоны. Через месяц с тобой уже здоровается пара ничему не удивляющихся длинноволосых товарищей с целыми спальными мешками под глазами. Через три – завидев тебя в окне, человек пять бежит поглядеть, еще один прибегает из другого вагона, и вот уже все машут руками и просят подняться к ним; ну как же отказать? Через год каждая их поездка превращается практически в посиделки у костра: как-то вечером, когда ты брел по другой ветке, тебя научили паре аккордов, и теперь ты ждешь только удобного момента, чтобы отобрать у заснувшего туриста инструмент и немного попрактиковаться. Некоторые еще успевают показать тебе песню-другую, прежде чем проснутся окончательно и вспомнят, что тебя не существует. Когда никто из твоих приятелей – а ты со временем научился выслеживать их по отпечаткам пальцев на билетах и звуку падения тела с забора – не едет ближайшим поездом, ты теряешь человеческое обличье и ветром гудишь в рельсах. Ты свободен. Ты счастлив.