Ночная прохлада все больше выветривала эль из головы. Лаель шла рядом, на удивление, тихо и спокойно, что я невольно оглянулась через плечо. Посох в руке еще сильней сжимали пальцы.
— Ты не спрашиваешь? — сказала я. Может, даже зря это сделала?
— Так с кем вы говорили? — сразу оживившись, в ее глазах запылал прежний интерес.
— Ни с кем, — выдохнула я.
— Я же слышала, — поравнявшись со мной, она пыталась что-то прочитать на моем лице. — Ну и ладно, — поняв, что это бесполезно, она огляделась по сторонам, когда я, остановившись, замерла словно в ожидании.
Посох плавно опустился на землю, расписывая ее тонкой паутиной голубых нитей. Закрыв глаза, я вслушивалась в окружающие звуки. Лаель смотрела в недоумении, озираясь по сторонам. Магическое заклинание заплело все вокруг нас и пропитало землю рунами.
— Возвращаемся! — скомандовала я.
— А, что это…
— Ничего не говори, поняла? Нам нужно уходить, — я ускорила шаг.
Лаель поспешила следом, уже почти бежав за мной, приподнимая подол длинного платья. Минут через десять мы были почти рядом с местом, где остановились. До меня донесся отчетливый голос Быка, который явно был не в настроении. По пальцам пробежала легкая вибрация посоха, и я, довольная таким исходом, поторопилась обнаружить свою пропажу.
— Ты вернулся? — заметив кунари, что сверлил меня взглядом.
Оливковый цвет одного глаза сверкнул в темноте бликом лунного света. Крючковатый нос вздымал ноздрями, словно настоящий бык, которому показали красную тряпку. Явно ощутив его раздражение, я молча подошла к костру.
— Venak hol (мягкое недовольство, оскорбление), — тихо выругался Железный Бык, но так, чтобы я услышала.
— Astaarit (начинается), — ответила я, недовольно поджав нижнюю губу.
Скорнячка спешно собирала вещи и обеспокоенно оглядела меня с ног до головы. Крэм, обойдя Долийку, подошел ко мне, плавно опустив руку на плечо. В его глазах была тревога, и метавшийся из стороны в сторону косит был тому доказательством.
— Shanedan (я тебя выслушаю), — достав бутылку из сумки, я подошла к Быку, протягивая ее, — maraas-lok? (крепкий кунарийский алкогольный напиток).
— Отойдем, — двинувшись в сторону от ребят, сказал Бык. Рука нервно сжала бутылку с напитком, и он сделал несколько хороших глотков, откашливаясь от столь горячительной смеси.
— Нам нужно уходить? — спросила я.
Я не понимала, хочет он вообще что-то говорить. Он нервно то сжимал, то разжимал пальцы. Усевшись на траву, отчего его полосатые штаны зашуршали тканью еще сильней чем обычно, он хлопнул рукой возле себя. Не став его лишний раз заставлять ждать, я присела рядом, облокотившись на его большое мускулистое плечо. Серая рука прижала меня сильней к себе шепча на ухо.
— А они не встречаются? — обратилась Лаель к Крэму.
Изучающее посмотрев в нашу сторону, Крэм лишь пожал плечами, ничего не ответив. Если бы и встречались, он был бы рад, но прекрасно знал и ее милость и командира. Они друзья. Бывали моменты, когда, злясь, они расходились в сторонки, поглядывая друг на друга, но не оттого, что не поддерживали, а чтобы осознать, что действительно один из них прав. И в основном это была Инквизитор. Она сближала всех своим сердцем, самоотдачей и особым рвением.
И тогда, на Штурмовом берегу… Они ей благодарны. Как бы сложились обстоятельства на Священном совете, если бы его и остальных не было в живых? А Мариден? Ведь он так и не признался бы в своих чувствах к ней. Инквизитор решила вмешаться, подав все с легкой руки, деликатно упомянув, что Крэм: воин, сильный и храбрый, но за личиной столь мужественной и стеснительной натуры скрывается девушка, что влюбилась в барда. А Мариден? Ее еще больше казалось это тронуло. После разговора с ее милостью, она подошла к Крэму, и ее тонкие и изящные пальцы переплелись с его, будто она вновь играла, перебирая ловко струны лютни, высвобождая в ту ночь эти сладостные мелодии, в которых они изнывали.
Ох. А как же потом миледи Инквизитор расспрашивала раскрасневшегося aqun-athlok?
— Они друзья Лаель. Просто друзья, — тепло взглянув на нас, он окликнул своего командира.
Вещи собранные наспех уже отяжеляли ношу лошадей. Мы с Быком лишь перекинулись на прощанье несколькими взглядами. Серый здоровяк был недоволен, но не стал спорить. Если была уверенна я, то он тем более. Хоть и переживал. Я подошла к черному скакуну, возле которого он стоял, обняв напоследок серого великана.
— Asit tal-eb, kadan (так должно быть, друг)! — шепнула я на ухо кунари, пытаясь не расплакаться.
Он вскочил на коня и, с силой ударив того в бока, рванул вперед:
— Шевелитесь!
Около минуты мы с Лаель наблюдали, как быстро Боевые Быки покидали холмы Редклифа. Я пыталась взять себя в руки. То, что он сказал мне, еще больше приводило душу в смятения, но я этого не показала. Нельзя.
— Лаель, бери мою сумку, — сказала я.
— Я не понимаю, что… Да, почему? — она пыталась угнаться за мной.
Уже не идя, я просто бежала вперед, к тому месту, где нарушили границу моего заклинания. Здесь. Сюда. Нет.
— Что за хрень? — отдышавшись, я остановилась недалеко от места, где были наложены морозные руны.
— Миледи, — запыхавшись, Лаэль тяжело дышала за моей спиной.
— Ш-ш-ш, — поднесла я палец к губам, — кто ищет, тот найдет.
Неподалеку в кустах я услышала шорох и тяжелые вздохи. Обойдя чуть на расстояние, рука скользнула на пояс, обнажая лезвие клинка.
— Попался! — торжественно подставив его к горлу полузамерзшего человека.
Полурастаявшего, если честно. Коричневые кожаные брюки и куртка все еще были покрыты инеем, и его чуть прогнившие зубы стучали друг об друга.
— А теперь говори, — ледяным тоном произнесла я, более убедительно прижав кинжал к его горлу.
Нервно сглотнув, человек пытался отползти от меня, но удар моей ноги пришелся на локтевой сустав, что раздался треском ломающихся костей и криком боли.
— Говори! — еще ближе мое лицо приблизилось к его. Дыхание из его рта одарило не первой свежестью, заставляя поморщиться. — Говори!
Рука рванула вперед, нанося удар сжимавшим рукоять кинжала кулаком, приглушая его сопливое нытье.
— Я… я скажу, — заговорил он надрывно, корчась от боли.
— Леди Лавеллан, — вмешалась Лаель.
— Заткнись Лаель, — прошипела я, метнув острый взгляд в сторону брюнетки. — А ты говори, или я переломаю каждую косточку в твоем теле, что даже песнь Создателю не успеешь пропеть.
Мужчина прижался к стволу дерева, держась за сломанную руку, его темно-зеленые глаза были наполнены слезами боли, которые он пытался заглушить, в попытках глубоко дышать.
— Ну, — не очень любив ждать, я грозно сделала шаг вперед. — Сколько и где?
— Я один, — жалобно завопил мужчина, когда ему достался еще один удар в челюсть.
— Зачем следили за нами? — сделав шаг назад, я вглядывалась в потемневшие холмы между деревьев.
— Было поручено следить, — наконец выдавил мужчина, — я один… Разведчик…
— Кто, — рассвирепела я, — отдал приказ?
— Эрл Теган. Вас узнали и про храмовников, которых убили, тоже… Другие доложили эрлу, и он приказал… — его голос становился все тише, на что я сразу же пнула его в бок, — мы должны были схватить вас и доставить ему.
— Ты точно не один! С тобой должны быть солдаты.
— Они неподалеку.
Тихо. Тихо. Я успокаивала саму себя, прокручивая возможные варианты. Лаель, опустив потрепанную сумку на землю, подошла к разведчику, пытаясь помочь подняться.
— Я знаю, что Быков сюда звали из-за эльфов, — пытаясь держать себя в руках, сказала я. — Те эльфы, что были здесь несколько недель назад.
— Мы их так и не нашли. Эрл боится, что это может плохо сказаться на отношениях с церковью.
— Боится, значит? Придется ему напомнить, что значит бояться.
Мужчина устало посмотрел на меня:
— Надеюсь, они убьют вас, — кашляя, он содрогался от озноба и боли.
Холодная сталь вошла между ребер прямо в сердце мужчины, и его застывший взгляд остановился на мне. Темно-зеленые глаза потускнели, пустив последнюю слезу, скатившуюся по загоревшему лицу разведчика.
— Зачем? — не выдержав, Лаель упала на колени рядом с ним, закрывая свое лицо, по которому катились слезы. — Он же…
— Поднимайся, — настойчиво сказала я. — Если не хочешь идти со мной, то оставайся здесь одна.
— Нет, — она встала на ноги, взглянув на меня с укором.
— Глупая, — сказала я, — им плевать. Быков вызвали сюда из-за появившихся эльфов в этих холмах. Они убили довольно много храмовников, когда помогли уйти своим сородичам. Вивьен отдала приказ выловить магов, но эльфы теперь стали хуже отступников. Если то, что рассказал разведчик правда, то они следили за нами, и сейчас их главная цель я.
— Почему вы так решили? На вас что свет клином сошелся? — продолжала истерить Лаель.
— Я уже неоднократно проигнорировала мягкое предложение Верховной Жрицы о вступлении в круг магов. Здесь, — культя коснулась головы, — она хочет это. Знания.
Не став продолжать разглагольствований, я пошла дальше вглубь холмов, покрытых зелеными елями.
— Но откуда… — Лаель направилась за мной вслед, — откуда пришли те эльфы?
— Здесь точно есть элувиан...
— Вот они, — послышалось недалеко.
— Быстрей, — крикнула я, не оглядываясь, — беги!
Лаель пробежала мимо меня, остановившись за моей спиной, когда я обернулась к нападавшим.
Посох в руке задрожал и сконцентрированная до этого манна вырвалась наружу заклятьем вьюга. Наконечник стрелы блеснул между деревьев и попал в мою ногу. Икра невольно сжалась, и я бросилась бежать дальше. Боль пронзала ногу от каждого движения, но останавливаться было нельзя. Еще стрела и еще, казалось, нас пытались ими нашпиговать, как подушечку для иголок. Вот очередная, которую я успела заметить краем глаза. Вспыхнув в воздухе, она рассыпалась в метре от меня черным пеплом. Магия огня? Но не я и не Лаель…
Я продолжала бежать, но чувствовала, что темп стал слабеть. Рана кровоточила, и торчащая стрела не улучшала этого. От каждого движения она только сильней разрывала острием мягкую плоть. Остановившись на несколько секунд, я опустилась на здоровую ногу, разжав почти окаменевшие пальцы, удерживающие древко посоха. Одно резкое движение и крик… Кровь хлынула из раны вслед за вынутой стрелой. Вновь сжав посох, опершись всем весом, в попытке двигаться дальше. Точно знаю, что впереди было темно, но пролетающие мимо стрелы не дают возможности понять, что твориться. Свет?! Это определенно он. Еще ближе и очертания элувиана становятся все более четкими. Рябь пробегает по стеклу, и только помню, как Лаель, уже придерживая меня, увернулась от очередного наконечника, что просвистел в сантиметре от ее лица. Заведя посох за спину, я, не оглядываясь, метнула молнию. Вздох за спиной, и что-то упало. Обернувшись, не веря своим глазам…
— Лаель, в зеркало быстро! — крикнула я.
В этот раз она не спорит, а быстро делает, что ей велят. Ставлю барьер, закрывающий меня и моего спасителя, из которого торчат стрелы. И вот опять, а ведь я, правда…
Кровь из моей раны продолжает литься, но уже не вниз к земле. Она поднимается маленькими пузырьками вверх. Формируется в большие скопления силы для заклятья магии крови. Лицо моего спасителя искорежено удивлением и отвращением, он продолжает вставать: раненный, не думая о себе.
Удар сердца в груди, еще чувствую силы, что, покидая, рвутся наружу, губя наших преследователей. Тело становится тяжелее, вот уже элувиан, и еще одна стрела. Меня закрывает тело, что с полной тяжестью ранений уже падает на меня. А свет гаснет. Элувиан. Я. Все в один миг растворилось.
***
Тьма беспросветно обступила меня, закутывая, словно саваном, пробирающим до костей холодом. Сознание пыталось вырваться наружу, борясь с самой собой. Что произошло? Я не двигаясь просто лежала на земле, пытаясь вспомнить происходящее.
— Поднимайся! — вдруг заревел знакомый голос.
Не знаю, испугалась ли я его в этот момент, или именно этого сейчас и не хватало. Тело дернулось, словно от удара, и я медленно подняла голову. Тишина вокруг давила на нервы все сильней, я чувствовала учащенное сердцебиение в груди, сковывающие напряжение мышц. Пытаюсь быть спокойней, но не получается. Я знаю, что он здесь: кружит, усмехается внутри, презирает столь слабое существо. Но он пришел.
— Глупая девчонка, — ответил он наконец, — с тобой мороки не оберешься. Ты совершаешь одни и те же ошибки! Сколько тебе можно объяснять? Учить? Как такая как ты, вообще, до сих пор жива?
Я хотела разозлиться, но знала, что не имею права. Он нужен мне, а я ему. Поэтому будет дальше приходить, учить и тыкать меня носом в мои ошибки.
— Вот поэтому и жива, что ошибаюсь, — предположила я.
— Твои умения стали лучше, — чуть мягче прозвучал голос. — Просто... Просто будь осторожней. Ты должна быть живой.
— Хорошо, — сказала я. — Возможно… ты… — я заминалась в словах, пытаясь найти подходящее, подметив то, что он стал мягче, но не дал мне договорить.
— Проваливай! — вроде грозно пытался сказать голос, но больше получилось шутливо.
Я лишь успела ощутить касание, словно невидимые руки с силой толкнули меня в грудь, заставляя покинуть Тень и открыть глаза.
***
Так. Ладно. Это было, конечно, нечто, но не совсем то, что я хотела. Какого здесь вообще делает камень, а именно под моей головой? Затылок чувствует тонную струйку крови. Перед глазами все двоится, а может, даже больше чем двоится. Рука… чтоб ее, это… или она действительно плавает, словно мираж перед глазами. Вот же не мираж, она точно есть, одна, но есть: окровавленная, сгибающая пальцы или… Так! Возьми себя в руки! Глаза открылись резко, а Лаель напугано нависла надомной. Глубокий вздох, и некоторая доля злобы, за столь бесцеремонное вышвыривание моего сознания из Тени, исчезает. Приподнимаюсь, преодолевая бессилие, и касаюсь кончиками пальцев лица спасителя.
