Зло, пребывающее в этом мире! Я сама уже не так далека, От того кем должна быть, Не это ли смерть моей души?!
Уже издали был заметен Виком. Высокие и неприступные стены, выложенные серым скальником, обступали городок, встретили нас почти с заходом солнца. Повезло лишь в том, что дождь только начинался, и мы не успели промокнуть до нитки. — Чего вам? — громко бросил стражник. Мне не удалось его разглядеть, но его тон однозначно мне не понравился. — Хочу видеть Храни… — Вон пошли! — крикнул все тот же стражник, презрительно оглядев нас со стены. — Ездят тут всякие! Однако, видели, конечно, хамов, но не так же?! Последние два дня мы ехали, почти не останавливаясь, и выглядели потрепанными и уставшими. Но даже моя усталость не смогла совладать с раздражением. — Вестница Андрасте! Первая клана Лавеллан! — властно озвучила я. — Живо открывай! — скинув с головы капюшон, я пригвоздила его тяжелым взглядом. — Инквизитор! — Ох, — вскликнул стражник. — Мы… Я… Да… только минуту. Пошлите за Ариан! — Сейчас, — вновь показалась голова из-за стены. — А вы правда Вестница? Я уже глубоко сомневалась в этом страже. — Не похожа? — с издевкой спросила я, надеясь, что он не ответит. — Нет же! Нам доложили! — вытянувшись по струнке, ответил стражник. — Смотрю, ума здесь целая палата, — шепотом произнес Имшэль. — Отрыть ворота! — женский голосок раздался с другой стороны. Закованные в железо воротища растворили перед нами, и вперед, как обычно, гордой походкой вышла она. — Эллана, — в голосе так и чувствовалось недовольство. Молодая эльфийка подошла ближе и окинула меня пронзительным взглядом. Холодные, бледные голубые глаза остановились на моем лице. — Теперь ты совсем городской стала? — с пухленьких, но маленьких губ так и сочился яд. — Я тоже рада тебя видеть, Ариан, — раздраженно бросив ей свое приветствие в лицо. — Где Хранительница? — Я провожу, — резко развернувшись, она повела нас за собой, даже не удостоив своим вниманием остальных. Быстро спешившись, мы последовали за ней, и я заметила, с какой злобой Лаель продирается глазами сквозь ее хребет. Фенрис тоже не особо принял радушную провожатую. Кажется, скажи ему «взять», и сердце будет валяться перед ногами. Он же не раб, а тут, как с прислугой. Имшэль лучезарно улыбался, перекидываясь со мной взглядами. «Вот точно что-то будет». Ариан всегда была полна амбиций, как она думала. Девушка была на несколько лет моложе, но это ей не мешало пытаться иметь желание обскакать меня. На то время, когда я покинула клан, дар ее не проявился. Хотя ярое желание заниматься зельевареньем доводило даже Хранительницу. Уже в Инквизиции я узнала, что зачатки слабой магии все-таки проявились, и Ариан стала второй клана. Раньше ее рыжие волосы были длиннее, а сейчас еле касаются плеч. Миленькое темно-зеленое платье в пол, которое она вечно поправляет, и, даже сейчас видя только ее спину, можно заметить, как она незаметно приглаживает его ладонями. Дурацкая привычка, которая меня раздражает. Кажется, с последней встречи и кожа стала более загоревшей? Хотя, должна заметить, ей идет. С потемками улицы стали не такие оживленные, мы свернули в переулок, где аккуратные лавочки уже закрывали себя от посетителей. Судя по запаху, в одной из них продают хлеб и булочки, в воздухе так и витает аромат сдобы. Ухоженные желтые домики с красными деревянными крышами открылись на следующем переулке. Это не Киркволл, с его холодным цветом и железными обрамлениями. По мне, так Виком больше походит на миленькую мечту Каллена о доме, собаке и… ну, что там ему еще хочется в придачу. Наконец мы дошли до еще одних высоких ворот, и Ариан подала знак рукой. Бывший эльфинаж выстроили чуть ли не до размеров городка шемленов. Как я знала от Варрика, у них есть даже отдельный въезд. Город почти был разделен на два отдельных, где каждый занимался безопасностью своей части. В центре небольшой площади стоял цветущий маленькими белыми цветами Венадаль. По краям были все те же уютные домики, и только один из них был больше обычных. Именно к нему она нас и повела. — Эльфинаж! Это так мило для городских эльфов, — не сдержалась я. Мое высказывание не осталось не замеченным, мирно поглаживающие ладони сразу же смяли ткань под ними. — Шем, — прошипела она, — да что ты знаешь о том, как мы здесь живем? — Моими усилиями не плохо, — ухмыльнулась я, зная, сколько именно моих средств и стараний Варрика хватило на всю эту допустимо-скромную роскошь. — Кстати… Я только сейчас заметила, что в основном на нас выбегают посмотреть только городские эльфы. Перед воротами было несколько наших, но их я не могла припомнить. Времени было предостаточно, чтобы сопливые мальчишки возмужали. — А чего ты хотела? — огрызнулась она через плечо. — Кинутся и будут тебя тут встречать? Предательница! — Как ты смеешь! — больно ухватила за локоть эльфийку Лаель. — Отпусти ее, — спокойно приказала я, и она быстро отступила, чуть склонив голову. — Простите миледи, — она заметила легкую дрожь, пробежавшую по моему телу. — Это еще что? — завопила Ариан, словно ее убивают. — Ты теперь на нас своих шемов натравливать собралась? Правильно, что Хранительница отказалась от тебя и взяла… — она вдруг спохватилась и прижала руки ко рту. — Ариан! — раздался слабый, но все еще резковатый и властный голос Хранительницы. Мы почти одновременно повернулись к дому, где стояла пожилая эльфийка, придерживаясь за дверной косяк. Только в отличие от меня, Вторая резко заткнулась и опустила глаза. Я же после неожиданной вести только еще сильнее расправила плечи, гордо вздернула подбородок. — Рада вас видеть. Наместник Тетрас известил меня, что вы в не добром здравии. В связи с этим я решила отложить все свои дела и направиться к вам, Хранительница. Ложь до последней капли. Сюда мне точно хотелось попасть в последнюю очередь. — Фенрис, — мягко произнеся, я улыбнулась эльфу. — Мы проходили трактир. Не мог бы ты оставить за нами две комнаты, для себя и Томвайза? — Я взялся тебя сопровождать, а не сидеть демон знает где, — ему точно не понравилась обстановка. — Томвайз хорошо разби… — В ядах! — жестко и бескомпромиссно заявил Фенрис. — Если он тебе нужен, бери! Я останусь возле дверей на улице. — Я узнала, — резко закашлявшись, Хранительница прижала ладонь к груди. — Это ведь он?! — Я! — Фенрис в злобной усмешке обнажил белоснежные зубы. — Эллана, как ты могла? — дряблые губы дрогнули в недовольстве. — Я до… Как же ты? — Я не собираюсь разговаривать на улице, после тяжелой дороги! — не дожидаясь приглашения, я прошла вперед. Дом мне очень понравился. Уютно обставленный мебелью, которую я самолично заказывала в Орлее. Мне так хотелось сделать этой женщине приятно. Хранительница прилегла на кровать, и Ариан подложила под спину мягкую подушку, чтобы ей было удобно сидеть, а сама отошла в уголок, демонстративно морщась. Лаель, стоявшая рядом, внимательно наблюдала за мной, даже не моргая. Томвайз присел на нелюбезно предоставленное место, перебирая и смешивая разные настойки в пузырьках с видом опытного изготовителя ядов и не только. Тишина немного затянулась. Хранительница то и дело хваталась в очередном приступе кашля, но даже дураку будет понятно, что она не знает, как начать разговор. — Вы отказались от меня? — отрезала я пути к разговорам о погоде. — Когда? Когда меня изгнали? Лаель сразу же напряглась после моего заявления и переглянулась с Томвайзом. «Запри дверь, девочка». Она сделала несколько шагов назад и, прислонившись, незаметно задвинула задвижку на двери, моргнув ему в ответ. — Я… — Хранительница неохотно заговорила. — Почему же, Эллана? — вопросительно смотрели на меня ее глаза. — Ты долийка! Почему же ты сделала это с собой? Мне даже стало смешно. Все, что интересовало ее — это проклятый валасслин. — Где твой амулет? — эльфийка чуть не вскочила с кровати и уставилась на вырез моей рубашки. — Не переживайте, Хранительница. Он мне больше не понадобится! — подходя к ней, я еле унимала дрожь в руках. — Почему он не на тебе? Я получше приткнула одеяло под ее ноги и крепко взяла за руку, сев рядом. Хранительница сдержалась, чтобы не поморщиться от боли: — А вы думаете, что он мог сдержать то, что было во мне? Давайте начнем с того, что я больше не Первая! — Я отправила тебе весточку около месяца назад, — стала она отвечать. — Позже Наместник известил, что ты в Киркволле и намереваешься посетить нас. Значит, ты ушла из Скайхолда раньше. Я не могла передать это через посторонних. — Хорошее оправдание, — грустно усмехнулась я. — Ты отказалась от валасслина! Я до последнего надеялась, что это просто сплетни, но… Распустив Инквизицию, ты так и не вернулась. Я уже стара… — Хранительница! — вдруг вскрикнула Ариан. — Не тратьте силы на эту неблагодарную. А ты что? Совсем потеряла последнюю каплю уважения к той, что тебя по доброте душевной подобрала и приняла как родную? — Лаель! — холодно бросила я. Внезапная речь заткнулась, и Элинан застыла на вдохе. Полукровка, резко вцепившись, вывернула ей руку за спиной, и тонкое лезвие застыло в миллиметре от шеи. — Где остальные? — продолжила я беседу. — И кто теперь Первая, раз это жалкое подобие мага все еще является Второй? Хранительница, побледнев, переводила взгляд с Ариан на меня. — Пару лет назад… Мое лицо менялось от ее рассказа. Бешеная ненависть воспылала в глубине души, заглушая разум. Миирис была объявлена Первой клана Лавеллан. Отродье, которое я встретила во Внутренних землях, ища нужный нам артефакт. Несчастная Первая истребленного клана Вирнен пришла в мой клан и заняла мое место. Память словно всковырнула тот момент. Как Солас говорил с ней, и она, легко развернувшись, ушла, просто отдав найденный амулет. — Ты отправила ее на Арлатвен вместе с кланом?! — договорила за Хранительницу я. — Ты хоть представляешь, куда ты их отправила? Старая ты немощь! — закричала я. Ариан вновь попыталась дернуться и, судя по другой руке, что хоть и была свободна, но не предоставляла для Лаель опасности, начала беззвучно шептать, шевеля пальцами. Кажется, даже у Хранительницы сейчас немного расширились глаза. Имшэль рассеял всю магию, как только мы переступили порог. В голове снова все раздалось болью. Едва борясь с очередным приступом, я ухватила эту старушенцию за горло и вдавила в кровать. — Мой отец! — Эллана, — захрипела она, но мне становилось только хуже, и ее слова доходили с трудом. — Говори уже, тварь! — уже даже не рыча, предупредила я. Сморщившись, я не ослабила хватку. Тяжесть с гулом нарастающе пронзала каждую мысль, и Хранительница, заметив помутнение в моем взгляде, попыталась сбежать. Голоса Источника, пронизывая болью, кричали в голове, и я не могла их контролировать. — Покажи! — с яростью я впечатала ее обратно в кровать. — Покажи нам! Где он? — мой голос взыграл всеми оттенками ярости. — Лаель, уходи! — успел крикнуть Имшэль. — Пусть Фенрис не…***
Он успел заметить резкий выплеск магической волны, и тут же спиной впечатался в стену. Рассевающее заклинание исчезло. Старуха была напугана, но Эллана, не отступая, с бешеным блеском в глазах сжимала ее шею еще сильнее. Казалось, что ее ломает изнутри, а ведь он предупреждал. В ее глазах потемнело и бросило в жар. Зрачки расширено заплывали голубым сиянием. Лаель, мотнув головой, пыталась сообразить, что произошло. Ее откинуло в угол, и она ушиблась головой. Ариан бросилась к дверям мимо нее, но Лаель успела ее перехватить, резко протянув лезвием по шее Второй. Хватаясь за хлынувшую кровь из перерезанного горла, она, замерев, смотрела своими светло-голубыми глазами за происходящим. Полукровка отпихнула ее от себя, сплюнув в сторону. — Отдай нам! — Эллана, прижавшись лицом к Хранительнице, вытягивала всю ее или, вернее, крохи вместе… Имшэль выставил руку вперед, давая понять, чтобы ни Лаель, и уже ни вбежавший Фенрис не шевелились. Другая рука прижимала палец к губам. Хранительница еле шептала, почти в бреду, но Эллана, впившись как клещ, уже хотела большего.***
Мимо пробегающие картинки заставили вспомнить образ матери. Такая веселая и не принужденная. Широкая улыбка и сидящий рядом незнакомец. Все их чувства полыхают искренностью. Все! От самого первого поцелуя, до последней встречи. Я смотрела с тоской на свою мать, на моменты, когда она была счастлива, как я когда-то. Эльф хотел обнять ее, но она отстранилась с глубоким сожалением. — Элайна, — он снял капюшон и смотрел на нее большими и такими красивыми фиалковыми глазами. Он смотрел настолько любяще и обреченно, что каждое биение сердца разрывало что-то внутри. — Оставь все это! Я прошу, пойдем со мной! Ma emma lath, ma vhenan! — Я не могу, Фелассан, — сдерживая слезы, она задыхается в желании бросить все. Она отводит взгляд, и эльф замечает сквозь густую листву силуэт Хранительницы. Он опускает голову, покрытую серебристыми волосами, собранными в косу. Он пытается ей объяснить, что если уйдет, то больше не вернется. Она все же плачет и говорит о богах и долге долийцев. Ее пальцы проводят по валасслину на его лице. Фелассан отстраняется, и по его ладоням растекается сияние. Руки касаются лица, и его татуировки медленно исчезают. Не отрывая взгляда от пораженной Элайны, он снимает с шеи резной амулет, что так долго служил ему, и вкладывает в ее руку. — Да не учует Ужасный Волк твоих шагов, vhenan, — последнее, что он ей говорит, горько улыбнувшись. Накинув капюшон, скрывая лицо, на котором вновь появился валасслин, он смотрит со всей нежностью, на которую только способен. Элайна не могла ничего сказать, молча наблюдая, как он уходит. Уходит навсегда. Уходит спустя несколько месяцев, после появления в лице долийца, потерявшего свой клан. Уходит после того, как она полюбила его, но не ушла вслед за ним. Уходит, так и не узнав, что их непозволительная страсть уже зародила новую жизнь. Он уходит, а она выбирает свой клан из страха перед Хранительницей. Из страха быть изгнанной.***
— Эллана, — хрипит она. Старая эльфийка из последних сил хватается за руки Элланы. Легкие сжимаются от нехватки кислорода и лицо синеет. Тело вздрагивает в конвульсиях, но громкий хруст шейных позвонков нарушает тишину. Ее рука все еще держит шею мертвой Хранительницы, забирая последние знания, которые так требуют голоса Источника. Инквизитор мечется взглядом по комнате и резко останавливается на Имшэле. От ее тела расходится темная дымка, подбираясь все ближе к демону. — Фенрис! — кричит Томвайз. — Выруби ее! Имшэль мог бы и сам попытаться это сделать, но это равносильно тому, что преподнести себя на блюде Фен’Харелу. Эльф выхватил двуручник и бросился на Эллану. Уже замахнувшись, он пытался ударить ее эфесом, но она, уклонившись, с остервенением впилась рукой в его лицо. Фенрис закричал от вспыхнувших меток по всему телу и почувствовал, как тонкие иглы закололи по лицу, и перед глазами начало краснеть. Вдруг что-то разбивается, он видит, как Лаель бросила в них вазой. Инквизитор теряется и отступает от эльфа. Воспользовавшись ее замешательством, он сбивает ее с ног. Хватает за плечи, еле сдерживая нарастающий жар в руках, и, вздернув, бьет о пол. Глаза Инквизитора меняются, и он, отползая от нее, сдерживает лихорадочный озноб. Лаель бросилась к ней и, приподняв за голову быстро, пробежала взглядом в поисках травм. Эллана несколько раз глубоко вздохнула, прежде чем смогла понять, что произошло. Имшэль сразу открыл пузырек с настойкой эльфийского корня и вылил ей в рот. — Что с Хранительницей? — тихо спрашивает Эллана. — Что с бабушкой? Последнее вводит Лаель и Фенриса в ступор. — Хочешь сказать, что она твоя бабка? — все еще обрывисто дыша, спрашивает Фенрис и видит кивок. — Мне так жаль! — Лаель искренни произнесла это, стоя на коленях перед Инквизитором. — Не говори ерунды! Это слишком много для таких как мы… жалость! Она умерла за то, что совершила! — в полном изнеможении ей хватило сил со злостью выплюнуть эти слова хрипящим голосом, прежде чем провалиться в темноту.