8 Дней

      Завывание бешеного ветра, который сопровождали плотная пелена противного липкого снега и адский, обжигающий до покраснения кожу мороз, было всем, что с самого утра слушали жители маленького коттеджа в горах. Курорт накрыла вьюга, причём такая, что, стоя у окна, Сакура не видела ничего, кроме слабых очертаний деревянных перил на крыльце дома. Стёкла в окнах дрожали, покрываясь абстракцией узоров, и даже с утеплением пропускали холод в помещение. Единственным источником тепла был камин, в котором их соседи уже давно разожгли огонь. Манящее пламя было приятным, и рядом с ним хотелось сидеть всем, поэтому в коттедже возникла немножко неловкая ситуация: Учихе было не о чем поговорить с Шикамару. Девушки очень быстро нашли общий язык, но даже милый женский лепет не мог подтолкнуть этих тормозов к разговору. Всё бы ничего, пусть молчат, но эта тишина навевала какое-то напряжение.       — О, смотри, что я нашла, — раздался голос Темари.       Розоволосая тот час же обернулась, отпуская пыльную занавеску, и присмотрелась к вещице, которую блондинка вытащила из старой скрипящей тумбочки рядом с камином. Это был небольшой пакет, а внутри него находилось что-то прямоугольное. Сакура закуталась в свой вязаный свитер и медленно, проходя мимо сидящих и наблюдающих за огнём в гробовой тишине парней, прошла к Темари. Через минуту узел был развязан, и блондинка достала картонный предмет: это была настольная игра под названием «Битва Полов». Ещё в пакете были карточки, кость и фишки. Глаза Темари засверкали детским азартом. Она довольно улыбнулась, уселась на ковер рядом с камином и вытрусила все части игры на пол. Харуно поспешно поймала кость, пока та не закатились под старое кресло, на котором гордо восседал, попивая пиво, Саске. Чёрные очи покосились на неё, но Учиха ничего не сказал, а просто поднёс к губам алюминиевую банку и отпил глоток своей досады: безалкогольное пиво, как он выразился, — это бабский чай с пеной вместо листиков. Неудивительно, что брюнет был предельно недоволен внезапной метелью.       — Тут не хватает карточек, — сообщила Темари, которая уже аккуратно разложила всё на стопки.       — Ты так говоришь, будто мы будем играть, — устало промолвил Шикамару, смотря на потолок.       — А почему бы и нет? — хмыкнула блондинка. — Надо же как-то убить время. Телек не работает, радио тоже. Я уже трижды перечитала свои журналы, а Сакура разгадала в них все кроссворды.       — Плохо, — вздохнул кареглазый.       — Я предлагаю придумать эти недостающие вопросы и задания, а потом сыграть.       — Это как монополия, — отозвался Саске. — Ненавижу монополию.       — Нет, смотри: мы поделимся на женскую и мужскую команды и будем отвечать на вопросы соперников после каждого хода, — объяснила Темари. — Конечно, остальное всё и так понятно: кидаешь кость и ходишь фишками. Кто первый на финише, тот выигрывает.       — Я не в восторге, — апатично сказал Учиха. — Хотите сами играйте. Сакура и я — пасс.       — Почему это ты за меня отвечаешь? — удивилась зеленоглазая. — Я, например, умираю со скуки и хочу поиграть, пусть даже в это. Хоть как-то развею шум снежной бури в голове.       — Правило последнее: никаких вот таких вот игр, — сделав глоток пива, объяснил Саске.       — Тогда технически я его уже нарушила, потому что разгадала все кроссворды, — скрестила на груди руки розоволосая. — Можно не париться об этом пункте, не так ведь?       Их взгляды встретились в немом противостоянии ядрёных принципов, и очень кстати, потому что малознакомые им хиппи-соседи уже косились на них как на выпивших водки даунов. Саске уныло вздохнул после минуты напряжённого и непрерывного зрительного контакта: он не долбанный подкаблучник, но и не рискнёт ощутить на себе гнев возбуждённой кроссвордами Сакуры. Ему бы насладиться с ней чем-то другим, таким, что могло бы затмить вкус этой грёбаной, разбавленной порошком из хмеля воды, и отвлечь застывший от нехватки движения мозг, ну и, естественно, член. Брюнету нужно встряхнуть с себя эту стрёмную пелену старческого умиротворения, которая так внезапно накрыла его в этот день. Точно: во всём виноват тот куряга по имени Шикамару, ведь дым от его тошнотных сигарет уже изрядно въедался в печень Учихи.       В унылых мыслях Саске всплыли слова обладательницы нехилых буферов: им надо дописать некоторые вопросы и придумать все четыре задания. Насколько помнил черноглазый, суть этой долбанной игры была в том, что победит только тот, кто ответит на все вопросы, даже неприятные. Придуманные ими бумажки, конечно, будут вперемешку с карточками из оригинальной игры, но задания всё же будут от самих участников. Ядрить — это ведь такая идеальная возможность по-честному добиться от Сакуры, скажем, поцелуя. В этот раз она будет трезвой, и Саске сможет насладиться ею больше, чем в тот вечер после ресторана. А, главное, если ей попадётся его задание, она не сможет ускользнуть, ведь всё можно списать на правила игры.       — Ладно, давай сюда карточки, — отложив пустую банку, сказал Саске.       — Отлично, — обрадовалась Темари. — Шика, ты с нами?       — Что будет главным призом? — поинтересовался шатен.       — А как насчёт просто поцелуя? — ухмыльнулась блондинка.       Бля, так даже лучше, но всё же нет гарантии, что розоволосая не сможет отделаться простым чмоком в щёку. Нет, нафиг этот детский сад. Поцелуй должен быть таким, чтобы член свело, что, если честно, уже начинает проявляться только при одних мыслях о губах Сакуры. Брюнет вдумчиво засмотрелся на огонь и еле заметно вздрогнул, когда ему на колени бросили три пустых карточки и ручку. Так, всё херня! Надо придумать вопросы, а то с заданием он уже определился. Предельно маниакально описывая свои мысли на бумаге, Саске даже не заметил, как первым закончил придумывать недостающие вопросики. Парень откинулся на спинку кресла, ухмыляясь. Зашибись: этот день всё же не пропадёт впустую. У него есть шанс добиться от розоволосой того, чего ему охренеть как хотелось. Главное, чтобы его задание не попалось кому-либо из этих грёбаных хиппи: не очень-то и хотелось целовать одного из них — это всё испортит.       — Давайте сюда свои карточки, — скомандовала Темари, собирая бумажки. — Задания, наверное, лучше расставить сразу на карте. Сделаем вот как.       Блондинка взяла четыре карточки и, не переворачивая их, разложила на карте в тех местах, где фишка игрока по стечению ходов должна остановиться. Саске пристально следил за своим листочком, у которого был слегка загнутый угол. Девка поставила его третьим, примерно на середине игры. Что же, придётся выдержать звездец сколько идиотских вопросов прежде, чем кто-либо доберётся до его задания. Брюнет осмотрел остальных участников, отчётливо замечая азарт и волнение на лицах девушек, а также эту ленивую мину потушившего сигарету Шикамару.       Первой бросила кость длинноногая подружка хиппи. У неё выпало пять ходов, и Темари, кажется, так её зовут, довольная своей лидирующей позицией, поставила жёлтую фишку на цифру пять. Срань господняя, а не игра. Учиха такое ещё как в начальной школе видел, в одном строю с игрой в лото, порно-картами и той же грёбаной монополией. Ещё иногда попадалось, что икающие от восторга задроты приносили подобную фигню, но только там этакая муть была вся в жирафах, самолётиках или телепузиках. Интересно, какой бухой хер придумал эту ахинею?       — Вопрос: почему, кончая на лицо, парни говорят «прости»? — достала первую карточку блонда. — Что за… Мля, кто это написал? Я не буду отвечать.       — Не-а, надо, — хмыкнул её парень. — Иначе вернёшься на старт. Вот тут в правилах написано.       — Ладно, подавись ответом, меркантильный ты мой, — устало вздохнула она. — Вас это расслабляет? Поднимает самооценку? Или, может, вы просто мычите первое, что приходит в голову?       — Эм, я бы сам лучше не придумал, — слегка улыбнулся Шикамару. — Моя очередь… Итак, вопрос: вас назвали сисястиком. Ваша реакция на такое слово?.. Темари, а ты мстительная баба.       — Отвечай, — улыбнулась девушка, бросив в него ручку. — Умник…       — Моя реакция, как и у любой приличной и воспитанной женщины, — это хук справа.       Сакура несколько раз моргнула, пытаясь понять, куда катится эта и без того переписанная на собственный лад игра. Когда-то давно розоволосая смотрела это шоу по телику, и то, что происходило сейчас, кардинально отличалось от общей идеи этого противостояния. Конечно, первый блин, а то и два, комом, и после этих странных вопросов им начали попадаться билеты из оригинальной «Битвы Полов». Должно быть, Темари плохо перемешала колоду карточек, но, что поделать, это лучше, чем сидеть в тишине и слушать вой метели или тихие мужские отрыжки после пива. Вслед за вопросами как «Кого боитесь больше: маньяка извращенца или стоматолога?» и «Предположим, ты стал женщиной на сутки: что первое ты сделаешь?» в их компании мгновенно все избавились от напряжения, что было большим облегчением. Зеленоглазая даже начала задумываться о том, какой же вопрос выпадет следующему участнику, и будет ли это что-то пошлое, ибо складывалось впечатление, что они ничего иного не придумали. Сакура подозревала, что её темноволосый друг писал только о сексе, но чтобы их соседи поймали идентичную волну? Хотя чему она удивляется. Они ведь впервые вышли из своей спальни, прерывая трахомарафон.       — Чёрт! — почесала затылок Темари, после того, как её фишка оказалась на ячейке с заданием.       — Не страшно, давай, смотри уже, — улыбнулась Сакура.       — Ладно, была не была. Задание номер два: с помощью чашки, нитки, карандаша и линейки вывести число «Пи» до 15-го знака, — расширила тёмные очи девушка. — Да ты шизанутый!       — Это реально, — вздохнул Шикамару. — Будешь выполнять или вылетаешь из игры? Такие правила.       — Хренов мозговой штурм… — вздохнула Темари. — Я пасс, извини, подруга.       Сакура поморщилась, осмотрев карту с фишками. Следующее задание было через пятнадцать ходов. Она рассчитывала вылететь на одном из этих придуманных поручений, ибо приз в виде поцелуя мог подразумевать много чего. Главное — ей придётся поцеловать Саске, но это, конечно, если их останется двое, что хоть и с обкуренными уже десятой сигаретой мозгами Шикамару было маловероятно. До этого был ещё один вариант: поцелуй с Темари. Блондинка только что добровольно покинула игру, что оставило только один выбор нежелательного партнера для поцелуя — Шикамару. Нет, она ещё меньше горела желанием целовать этого шатена, ведь рядом его девушка, которая, несмотря на глупые игры, может всё же выцарапать глаза розоволосой за такой поступок. Маникюр у неё очень угрожающий, ага. Надо срочно выбыть из игры, и тогда останутся только парни. Будет очень интересно, кто из них выиграет, ха!       — Мой черёд, — промолвил Учиха. — Пять ходов и вопрос: сидеть, раздвинув ноги, удобно? И мой ответ: нет, потому что, если у меня иногда всё свисает и болтается, то у тёлок раскрывается пилотка, а это удобно только во время секса и только для меня. Других вариантов я не вижу.       — Очень проницательно, — выдохнул дым Шикамару. — Мой ход. Четыре вперёд и вопрос: С содержимым дамской сумочки можно прожить месяц на Северном полюсе? Хм, верный ответ: всё зависит от женщины. Одна может быть готова к апокалипсису, а другая даже салфетки не носит.       Шатен передал кость Сакуре, и девушка нервно осмотрела карту. Пять ходов, и её фишка остановится на задании. Значит, ей надо просто каким-то чудом заполучить пять точек. Она сделала глубокий вдох и бросила кубик на пол. Несколько секунд, слишком затяжные вращения, прямо как в замедленной съемке, и кость резко замерла. Зелёные глаза пристально изучили комбинацию: четыре. Вот чёрт! Как же так?! Она остается в игре. Трындец как несправедливо. Выдохнув волнение, Сакура протянула руку к стопке с билетами и перечитала вопрос.       — Вы подглядываете за соседями по писсуару? — прикусив губу, прочла она вслух. — Эм… н-нет?       — Интуиция и знание женской натуры говорят мне, что ты в недоумении, — задумался Шика. — Думаю, чтобы тебя немножко просветить и раскрыть секрет: да, мы так делаем. Редко, правда.       — Главное, что с тебя, подруга, когда-нибудь получится офигенный мужик, — хмыкнула Темари. — Теперь мы знаем великую тайну века. Давайте дальше, ребят, — усмехнулась она.       Саске забрал кость, понимая, что он сейчас сам перепрыгнет через своё же задание, а что уже говорить о Сакуре. Оставался только приз, но, пока в игре Шикамару, это предвещало одно разочарование. Парень с мозгами, хоть и унылый, как гавно. Но ничего, в другой день, в другое время, брюнет всё же добьётся своего. Учиха, не глядя на карту или фишки, кинул кость на пол, рассматривая при этом ласкающий взгляд изгиб шеи розоволосой.       — Эм, чернявый, — обратился к нему хиппи. — Тебе выпал один ход. Ячейка с заданием.       Парень медленно перевёл взор на кубик и замер от удивления. Офигеть просто! У него действительно была одна точка, а это означало — долбаное задание всё же досталось Учихе. Сдерживая в себе ликующую ухмылку, Саске протянул руку к бумажке и повернул её вопросом к себе. Окружающие его хиппи и слегка напряжённая Сакура застыли в ожидании. Хорошо, что брюнет заранее продумал возможное стечение обстоятельств, и специально написал чёткую формулировку этого задания. Если бы карточку поднял Шикамару или его девка, то для них такое не было бы смущением, ведь в словах Саске нет ни намёка на бурлящий в нём очередной хитрый план. Харуно всё же может что-то заподозрить, но вдруг вопрос писал не он? Что тогда?       — Задание номер три: французский поцелуй длинной в пару минут с игроком напротив вас.       В помещении повисла тишина, которую нарушало только потрескивание в камине. Он смотрел на розоволосую и видел, как осознание услышанного переплеталось с тем, что она видела сидя прямо напротив него. Офигенновски блестящая формулировка, что сказать. Темари сидела перед своим парнем, а зеленоглазая была визави брюнета. Это задание могло предназначаться для любой пары, и Сакура молча принимала этот факт. Она недовольно нахмурила брови, робко осматривая комнату и присутствующих здесь новых знакомых: Шикамару и Темари были явно в замешательстве, вероятно, не понимая даже почему. Ну поцелуй, ну что такого?       «Он не откажется от такой возможности: он, что, последний на курорте дебил? Конечно же нет, но всё же я могу фыркнуть и бросить эту идиотскую игру вместе с придуманными правилами и вопросами. Да кто в здравом уме будет такое писать, кроме озабоченных мужланов? Но ведь если подумать, то все трое могли написать на этой карточке… Мля, что же делать? Он смотрит на меня, смотрит так, будто уже мысленно раздевает, а я ничего не могу с этим поделать…»       — А чего вы медлите? — поинтересовалась Темари. — Раз и поцеловались — нашли проблему. Или вы не любите публику? Это можно исправить, да, Шика?       — Я всё же намереваюсь выполнить задание. Сакура? — поднял бровь брюнет. — Ты не возражаешь?       Зеленоглазая прикусила пухлую губу, понимая, что надо сделать выбор. В этот раз она сознательно пойдёт на такое или же по очередному кругу сработает стратегия: засмеяться и отгородиться колкими словами в адрес Учихи. Но сколько она так продержится, наблюдая за неустанной и, видимо, бесконечной любовной жизнью Саске со стороны, словно она его сестра, а не влюблённая в него девушка. Так можно и состарится, молча выжидая тот момент, когда он наконец обратит на неё внимание и позовёт с собой. Нет, лучше рискнуть и узнать, каково это, прежде чем окончательно потеряться в своих односторонних чувствах. А вдруг ему понравится, и Саске передумает? Вдруг он только и ждёт от неё сигнала, потому что не уверен в её чувствах? Слишком много догадок, так что… Почему бы просто не подарить ему то, чего он добивается?       — Конечно нет, — слишком самоуверенно ответила Харуно. — Я закрою глаза и представлю, что это дурной сон. Для меня всегда срабатывает. А ты давай, разминай губы, покажи класс.       Она поднялась на ноги, по привычке обхватывая себя руками, словно это поможет ей удержаться во время предстоящего и первого за столько лет сближения с Саске. Брюнет последовал её примеру, отбрасывая на пол карточку и просто игнорируя сомневающихся в адекватности своих соседей хиппи. Где-то на заднем плане что-то зашуршало, но Учиха не видел больше ничего, кроме зелёных, как листья, глаз своей подруги. Он подошёл к ней, пока ещё не прикасаясь, и еле заметно усмехнулся, на что Сакура не ответила, а только захлопала ресницами, словно прогоняла завораживающее её зрелище. Ещё бы, у неё ведь грёбаный иммунитет на все его подкатывания, так почему бы не проверить прочность этакой дружеской брони?       Он нагнулся к ней, уверенно протягивая длинные пальцы к локонам распущенных волос. В этот миг всё вокруг будто потемнело и остался только отблеск пламени в его бездонных чёрных глазах. Сакура неосознанно облизала губы — привычка, которая проявлялась во время волнения. Девушка понимала, что они остались в комнате одни, но всё же она бы не ощущала разницы, будь у неё за спиной хоть сотни лиц. У Саске всегда была эта странная аура, которая выталкивала всё, что мешало их общению, оставляя только неповторимый аромат его тела, манящее тепло от его прикосновений и, она сама себе не верила, уют, который согревал нуждающуюся в любви хрупкую девичью душу. Брюнет всё это вызывал в ней, хоть и сам того, вероятно, не подозревал.       Обжигающие губы были первым, что ощутила розоволосая. Его пальцы удерживали подбородок Сакуры, чтобы она случайно не сделала каких-либо спонтанных движений. Он мастерски проник в её рот, что мгновенно напомнило розоволосой о типе их поцелуя. Саске хотел всего, что мог получить от кружащихся в медленном вальсе языков. Они не боролись, превращая этот поцелуй в жаркое противостояние, нет: они просто неспеша дарили друг другу внезапную, заставляющую замирать её сердце нежность. В голове девушки появился шум, а затем по телу прошла волна слабости, отчего Харуно невольно прижалась к груди парня. Сильная рука вмиг оказалась на её талии, надежно удерживая тело розоволосой, пока сквозь него проходили странные импульсы наслаждения. Их поцелуй был медленным, всепоглощающим и сладким, таким, что от него начинала кружиться голова, а в висках что-то сжималось, почти давило. Розоволосая позволила себе обвить шею Саске одной рукой, чем прижалась к нему ещё сильнее, а вторую оставила на груди, сжимая ткань его футболки в кулаке. Самое чудное, так это то, что она не принуждала себя отвечать Учихе. Это желание само охватило её онемевшее от долгожданной близости тело, подталкивая Сакуру к новым действиям. Где-то на заднем фоне проскользнули холодные, не пропитавшиеся пылом их поцелуя мысли, и Сакура поспешно оторвалась от его губ.       — О чём ты думаешь? — выдохнул заметно довольный собой Учиха.       — Хочу упасть в кому, — тихо прошептала она, закрыв веки и уткнувшись лбом в его грудь.