8 Дней

      Лицо приятно обдуло тёплым воздухом, а ноздри мгновенно начал дразнить знакомый запах какой-то специи и ванили, будто кто-то полдня баловался у плиты, а в итоге родились роллы с корицей. Сакура мельком осмотрела комнату с камином, не упуская из виду танцующий огонь и сложенную этакой пирамидкой на тумбочке грязную пластиковую посуду. Чёртовы прелести отпуска с соседями. Она прислонилась спиной к деревянным балкам, придерживаясь одной рукой за дверную ручку, а второй попыталась снять с неповреждённой ноги сапог. Мгновенно на шнурках оказались длинные пальцы, которые умело развязали сформировавшийся узел и ловко стянули ботинок, отбросив его на кучу обуви в углу. Саске перевёл на Харуно взор, выжидая, когда же медик поднимет свою минимально раненную ногу, чтобы он смог повторить процесс. Девушка была приятно удивлена такой заботой, но что-то в этом тихом спокойствии Учихи её немного напрягало: она ещё никогда его таким не видела — точно злится, но, как мужик, молча.       — О, а вы уже пришли? — раздался голос Темари. — Как-то рано.       — Мороз, — ответила Сакура, придержав ногу, которую уже намеревалась поднять для брюнета.       — Согласна, — хмыкнула соседка. — А мы вот уходим. Шика решил, что пришло время запастись сувенирами и подарками для семейства. Кажется, их всех в том крытом павильоне продают?       — Да, кажется там, — кивнула розоволосая. — Повеселитесь, — улыбнулась она.       — Конечно. А у вас что-то случилось?       — Н-нет, всё хорошо, а я просто устала, — немного смутилась Харуно. — Пойду прилягу.       — Давай, подруга, не падай духом, — подмигнула Темари и начала искать свои зимние сапоги.       В прихожую подошёл Шикамару, придерживая губами, к счастью, не дымящую сигарету и приветствуя всех молчаливым кивком. Пока эта чудная парочка собиралась, при этом тихо перешёптываясь о чём-то своём, Сакура медленно, скрывая, что лодыжка всё же ноет, отошла в сторону, присаживаясь на шаткий стульчик и самостоятельно снимая ботинок со своей невезучей ноги. Она даже не заметила, как Саске отошёл на небольшую кухню и начал чуть слышно греметь ящиками и хлопать дверками кабинетов в поисках неизвестного ей предмета. Сакура пыталась не думать о том, как за каких-то два часа их и без того нетипичное общение стало ещё более странным, словно они оба ударились головой и там что-то заклинило. Девушка откинула сапог, прислонившись спиной к стене и снимая с волос шапку. Чёртов отпуск, который, кажется, никогда не закончится, а после этой недели с Саске всё это будет казаться ей позабытым сном, ведь их ждёт погружение в реальность и сырые будни. Наконец Темари завязала свой персиковый шарф и, помахав вяло улыбающейся в ответ зеленоглазой, вышла вместе со своим парнем в яркую белизну. Закрылась дверь, и в прихожую вернулся Учиха, сжимая в руке самый обычный кулёк.       — Это для чего? — удивилась Харуно.       — Кто из нас медсестра, — закатил глаза Саске. — Наберу для тебя льда, чтобы приложить к ноге.       — Оу… — несколько раз хлопнула ресницами она. — Спасибо.       — В комнату сама доберёшься?       — Я пока ещё не инвалид, — фыркнула девушка. — Доберусь, а ты иди лепи снежки…       Саске ничего не ответил, что уже в который раз задело Сакуру. Он почему-то был слишком тихим и каким-то даже слегка напряжённым, словно его заточенный под вечеринки мозг пытался переосмыслить что-то важное, но недосягаемое для скромных умственных способностей Учихи. Она уверенно встала на ноги, постепенно, соблюдая баланс, передвигаясь в сторону своей спальни, при этом умудряясь не наступить себе на штаны. Розоволосая открыла дверь и прошла во внутрь своей прохладной комнаты. На кровати, свернутая комом, лежала её пижама, а рядом со стулом стоял полуоткрытый чемодан. Сакура присела на матрас и вздохнула. Какой-то идиотский день, причём невезение началось ещё вчера вечером. Стоп! Не намереваясь больше мысленно мучить себя этой ерундой, которая всё никак не хотела покидать розоволосую голову, девушка принялась стягивать с себя зимние штаны. Благо под ними были ещё лосины, а то пришлось бы забаррикадироваться в комнате, опасаясь очередного стояка Учихи, ведь она отчётливо ощутила его, когда упала на парня ранее утром. Удивительно, как мужики способны создать твёрдый, как камень, член буквально за секунды, словно это обороты мотора в Порше. Хреновы гонщики. Сакура стянула с себя свитера, оставив футболку, и во время подняла голову.       — Держи, — сказал Саске, протягивая ей, верно, сбитый с крыши палкой лёд.       — Спасибо, — нахмурила брови она, принимая кулёк. — Насчёт того, о чём я хотела поговорить…       — Не надо: я и так знаю, что я самый натуральный засранец, который не проверил влагу в воздухе, глубину снега и толщину льда на территории курорта, прежде чем безбашенно спуститься вниз.       — Не поняла: причём тут это? — прервала его зеленоглазая.       — Я так понимаю, ты меня за эту фигню хотела вычитать?       — Нет…       — Нет?       Сакура прикусила губу, удерживая дрожащей рукой кулёк с медленно тающим льдом на лодыжке. Сказочная дура! Он думал, что она собиралась на него орать за совершённую ими глупость, а она всего лишь хотела… Мля, как теперь перенастроиться, ведь она уже накрутила себя на этакую немую мимолётную обиду за время поездки верхом домой. В той гробовой тишине… Розоволосая мельком осмотрела лицо Учихи. Парень присел на корточки рядом с кроватью и даже успел незаметно для зеленоглазой забрать из еле трясущихся пальцев пакетик со льдом, как-то умело прикладывая его к уже оголённой ноге. Когда он успел закатать вверх лосины?! Неужели она так потерялась в своих мыслях, что не заметила того, как её бледную кожу начал покусывать холод? Определённо, ответ был — да, она действительно витала в облаках последние минут пять. Сакура сглотнула нарастающую робость, наблюдая за тем, как Саске, по-прежнему со спокойным лицом, придерживает лёд у неё на ноге. Внезапно он убрал вещицу, нагнулся к бледной коже рядом с косточкой и нежно прикоснулся жаркими губами, посылая по телу Харуно волну мурашек.       — Больше не будет болеть, — усмехнулся Саске. — Пойду принесу нового льда, а то этот уже растаял.       — Погоди, — сорвалось с губ девушки.       Харуно встала на ноги раньше, чем осознала это, положив руку на плечо брюнета. Учиха вопросительно приподнял бровь, словно он тут весь такой из себя соблюдает нормы приличия, а она пытается его испортить. Но Сакуре было всё равно, что он подумает. Если она не выскажет ему это сейчас, то больше у неё не будет такой смелости и такого подходящего момента, чтобы показать её настоящие чувства, то, что скрывалось столько лет под дружбой с Саске. Девушка сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями. С чего бы начать…       — Вчера, во время твоего задания в игре… мне показалось…       — Что это было отвратительно? — не дал договорить ей Учиха.       — Нет, не перебивай меня, — прикрыла веки в смущении Харуно. — Мне показалось, что я тебе нравлюсь больше, чем просто друг… Я права?       — В смысле, как женщина?       — Да, именно так, — кивнула Сакура. — Потому что ты мне… нравишься… и мне было хотелось…       Он решительно прикоснулся к побледневшей щеке зеленоглазой, убирая за ухо с бархатной кожи нежно-розовые пряди. Саске понимал всё, что с долбанными спотыканиями в словах пыталась сказать эта девушка. Бабы любили грёбаные сопли, мучения, душевные терзания, будто нельзя просто взять и показать все свои чувства единственным действием: чисто по-мужски, как это намеревался сделать он. Бросив на пол никому не нужный пакетик со льдом, Учиха преодолел расстояние в полшага, одновременно приподнимая лицо Сакуры за подбородок вверх. Её губы имели манящий розовый оттенок, как лепестки чайной розы, которые так и хотелось попробовать на вкус. Саске медленно приблизил своё лицо к зеленоглазой, вдыхая её тёплое сладкое дыхание и тонкий аромат духов, пропитавший её одежду и кожу. Он держал её голову ровно, заворожённо прикасаясь своими губами на долю секунды то к уголку её приоткрытых для поцелуя губ, то к нежной и гладкой щеке, проводя своими устами линию от подбородка к уху Сакуры. От этого пьянящего контакта начинала кружиться голова, заставляя Учиху прикрыть веки, чтобы такое приятное напряжение в висках, глазах и, естественно, члене, продолжало окутывать его тело. Розоволосая наконец-то по праву будет считаться изведанной им территорией.       Длинные пальцы запутались в распущенных локонах, пробираясь вверх, при этом умело накручивая волосы вокруг ладони, словно шевелюра Сакуры была верёвкой. Резко, но не сильно он потянул за собранные в кулак патлы, чем поднял голову девушки вверх, освобождая себе путь к тонкой шее розоволосой. Харуно сомкнула веки, чувствуя, как горячие губы брюнета прикасаются к её горлу, оставляя на коже дорожку из таких желанных, обжигающих и дерзких поцелуев. Парень не спешил, слегка покусывая, покрывая пылкими поцелуями и выводя на шее медика чуть влажные узоры языком, чем заставлял её делать более сорванные вдохи холодного воздуха. Чувствуя, что сейчас попятится назад, Сакура поспешно ухватилась рукой за плечо Учихи, чтобы не потерять равновесие. Всё, что ей мешало, всё то, что причиняло дискомфорт или даже болело, — всё это мгновенно испарилось. Как только дрожащая от нарастающего наслаждения девушка оказалась прижатая сильной мускулистой рукой к твёрдому торсу Саске, она тот час же ощутила зажатый между их телами твёрдый член. Значит, ей не почудилось, и он действительно хотел её.       Отбросив свои и без того скрывающиеся за этакой пеленой возрастающего возбуждения сомнения, Сакура запустила дрожащие пальцы в его смоляные волосы, прижимая голову Учихи к своей шее. Рука, которая до этого была на девичьей талии, начала постепенно мигрировать вниз, прощупывая край футболки и резинку лосин Сакуры, а затем немного приспуская их. Его пальцы некоторое время блуждали по тонкой полосе открытой от одежды кожи, заставляя девушку вздрагивать от непривычного контакта холодных кончиков его пальцев и жара её собственного тела. Дорожка из поцелуев была успешно проведена к вырезу, под которым скрывалась грудь зеленоглазой, после чего Саске резко схватил её правую ягодицу блудливой рукой, чуть ниже приличного, мастерски задевая пальцами спрятанную под тонкой тканью промежность. Харуно судорожно выдохнула удивление, чувствуя, как внизу живота начинает сладко ныть, вот только ноги, следуя принципу её воспитания, сами сжались вместе, чтобы не допустить ещё одного такого контакта. Но дело было сделано, и розоволосая, как бы мысленно не подавляла своё возбуждение, всё же хотела ощутить его прикосновения на уже напряжённых нервных окончаниях. Будто читая её мысли, Саске приподнял ногу розоволосой вверх, закидывая её себе на талию, и начал медленно водить рукой между ног девушки. Его обжигающее дыхание всё так же щекотало лицо Сакуры, заставляя её губы пересыхать в ожидании желанного поцелуя.       Но Учиха не спешил целовать её, хоть приоткрытые пухлые губы манили его: он отдалял этот миг ради собственного нарастающего возбуждения и предвкушения. Она завлекала его своим чуть судорожным дыханием, тем, как инстинктивно тянулась к нему, чтобы получить свою часть сорванного с цепи грёбаного самоконтроля. Вот он, укреплённый годами нейтрального общения, долбанный иммунитет розоволосой. Теперь она была пленницей в его крепких руках, подчинялась каждым мыслям Саске, которые он буквально транслировал сквозь прикосновения к её стройному, вздрагивающему от ядрёного восторга телу. Чёртова одежда мешала ему визуально впитывать столь знаменательный момент. Учиха в последний раз нажал на скрытую под лосинами и трусиками промежность, улавливая тихий, требующий продолжения вздох, и, ухватившись за край футболки Сакуры, начал поднимать вещицу вверх, не обращая внимания на типичное для баб «ой», когда одежда переплелась с локонами её волос и серёжками. Улетевшая на пол футболка вскоре скрылась под его кофтой и майкой. Расстёгивая штаны, Саске наблюдал за тем, как его розоволосая подруга откинулась спиной на кровать, медленно снимая с себя остальные атрибуты одежды. Взору брюнета открылся вид на почти идеально круглую грудь с затвердевшими от прохлады сосками и на плоский, переходящий в лобок живот. На пол упали, звеня пряжками, последние ненужные тряпки с тела Учихи, а затем раздался тихий шуршащий звук, после которого, на кучу одежды приземлилась и небольшая обёртка от презика. Секс сексом, а ему дети пока в кайфовой и беззаботной жизни не нужны.       Изучая его тело любопытным взором, в этот раз открыто и с лёгким смущением, Сакура не могла оторвать взгляд от его рельефного торса и в меру накачанных бицепсов. Мечтой любой стеснительной девушки являлось одно: чтобы её трахнул парень с обложки журнала. Можно считать, что её женский список достижений пополнится ещё одним пунктом. Саске опёрся коленом на матрас, принимая самую базовою позу в сексе, что означало: он пока что навис над ней, пристраиваясь, чтобы сделать свой первый, наполненный мужской уверенностью ход. Девушка не позволяла себе пялиться на его тело ниже пояса, ведь очень скоро ей представится возможность ощутить размер Учихи собственным влагалищем. Никакого страха, ведь это не первый раз, но всё же предвкушение такого долгожданного момента порядком щекотало нервы Сакуры. Она встретила взор чёрных очей парня, довольствуясь заметной в них похотью.       Одной рукой, Учиха придвинул тело розоволосой к себе, прикасаясь членом к тёплым, наполненным изнеможением и смазкой складочкам. Это заставило Сакуру еле заметно дёрнуться, но она в мгновение ока оказалась умело придавленной его мускулистым телом к матрасу. Закинув повреждённую ногу девушки себе на бедро, Учиха прижался к зеленоглазой и, не желая больше медлить, вошёл в неё, не дожидаясь немого разрешения или другой бабской ванильной чепухи. Напряжённую тишину разбил резкий вдох где-то рядом с ухом Саске. Он двигался, не позволяя телу Сакуры привыкнуть к его плоти внутри себя или успокоиться, прекращая еле ощутимое и очень даже возбуждающее мысли содрогание. Нет, ему нужно, чтобы она была предельно сжатой, чтобы эта узость обвёртывала его член, буквально заряжая его стремлением с каждым толчком. Долбанная и скучная поза для траха, да, но всё же временами полезная. Брюнет нагнулся ближе к лицу розоволосой, еле заметно прикасаясь к её приоткрытым сухим губам своими. Не поцелуй, нет, просто лёгкое дразнение её таких заметных, женских желаний. Она, наверное, хотела этого поцелуя больше, чем секса, но ещё не время, нет: сначала он возьмёт всё, о чём на протяжении последних дней фантазировал.       Темноволосый положил свободную руку на бедро Харуно и прижал её к себе, резко поменявшись с ней местами, так, чтобы она оказалась сверху. Зеленоглазая удивлённо осмотрела его лицо, будто пыталась найти там инструкции к дальнейшим действиям. Но уже через секунду, не нуждаясь в каких-либо подсказках, Сакура начала медленно ёрзать, а затем и чуть быстрее подниматься вверх и вниз, при этом ни разу не соскакивая с твёрдого, как камень, члена своего партнёра. Комнату наполнил тихий звук шлепков, едва уловимое постанывание заметно довольной собой девушки и сорванное дыхание Саске. Он смотрел на то, как при каждом движении Сакуры её упругая грудь возбуждающе подпрыгивала, буквально завораживая и пробуждая в похотливых мыслишках парня новые идеи. Учиха положил обе руки на бёдра розоволосой, медленно опуская их вниз, к гладкой заднице Харуно. Его нетерпеливые пальцы сжали бледную кожу, оставляя на ней покрасневшие следы, которые мигом исчезали. Саске осмотрел свою наездницу, облизав губы в мысленном экстазе от собственной находчивости. Парень внезапно сел, окольцовывая тело розоволосой своими руками и припадая губами к манящей его груди. Он облизал набухший сосок, слегка покусывая его и проводя языком вокруг, отчего на бархатной коже появились мурашки.       — Повернись, — выдохнул он надтреснутым голосом.       — Что? — промямлила Сакура, убирая с его лица тёмные пряди.       Губы Саске были так близко, что она была готова просто нагнуться чуть дальше и наконец поцеловать его. Тоненькие пальцы девушки нежно прикасались к горячей коже, проводя линию от висков к подбородку молодого человека. Она уже не двигалась, а просто заворожённо сидела, пытаясь отдышаться и насладиться близостью с Учихой. Его сильные руки блуждали по спине и ягодицам зеленоглазой, а чёрные глаза, если бы могли, то давно бы уже поглотили её своей похотью. Сделав один из последних, успокаивающих её сердцебиение вдохов, девушка еле заметно приблизилась к лицу своего партнёра, чтобы хоть как-то избавиться от желания поцеловать его. Учиха не дал ей такой возможности, поднимая её согнутую в колене ногу вверх, намекая, что именно он хочет от неё. Сакура слегка нахмурила брови, но позволила ему развернуть себя, при этом придерживая рукой раскалённую и твёрдую плоть, чтобы всё это действие не прекратилось от внезапно слетевшего или застрявшего в ней презерватива.       Ей казалось, что головка его члена задевала некие неизведанные до этого части её собственного тела. Он не двигался, а просто насадил её на себя как можно глубже, придерживая розоволосую в вертикальной позиции одной рукой, пока вторая нащупала немного растянутые из-за позы и мокрые от смазки складки. Кончиками пальцев, он начал сначала медленно водить по краешку клитора, задевая при этом половые губы, чем вызвал в теле розоволосой мимолётную дрожь. Напряжение внизу живота превращалось в сладкое и такое всепоглощающее нытьё, которое несознательно подталкивало девушку к движению тазом. Саске схватил её за грудь, чем остановил попытки сдвинуться с места, и прижал Сакуру спиной к своему покрытому холодной испариной торсу. Его обжигающие губы нашли себе новое занятие: он медленно покусывал кожу левого плеча зеленоглазой, посылая по телу медика всё новые волны мурашек, скатывающихся вниз, где они перемешивались со сладкой сенсацией, которую вызывали круговые и ритмичные движения пальцев брюнета. Девушка откинула голову назад, чувствуя горячее дыхание Саске на своей шее. Он массировал её грудь, переходя с одной на другую, целовал спину розоволосой и ни на секунду не прекращал ласкать её, словно пытался подготовить Сакуру к следующему акту.       Ей нравилось ощущать каждой клеточкой, как в изнемогающем по прикосновениям теле то нарастали, то исчезали эти непривычные волны наслаждения. Сакура даже не помнила, когда ей в последний раз было так хорошо с мужчиной. Наверное, это впервые. Она так долго ждала этого контакта с Учихой, столько лет смотрела на то, как он дарит каким-то шлюхам свой пыл, пока рядом с ним была она — девушка, пригодная только для прикольных бесед и спасения от иногда поднадоевшей клубной жизни. Но теперь он может быть уверен, что она не хуже этих девиц.       Внезапно затерянные в поднебесье искусного ублажения её скрытых желаний мысли прервала нежданная смена позиции. Не позволяя Харуно достичь пика своего блаженства, Саске в очередной раз повернулся вместе с ней, при этом, правда, вытащив свой член из девушки, и без каких-либо указаний нагнул её перед собой, позволяя зеленоглазой опереться руками и коленями на проседающий под ними матрас. Сакура ощутила на спине тёплую руку брюнета, словно он успокаивающе гладил её, а затем и повторный, ничуть не нежный вход его плоти. В этот раз темп был быстрым и даже слегка жёстким, разогревая влагалище трением и задевая головкой члена далёкие, спрятанные во всё же достижимой глубине нервные окончания. Учиха двигался уверенно, не обращая внимания на то, что натуральная смазка была уже фактически израсходована и что это может причинять девушке дискомфорт. Нет, он долбился в неё так, как хотел в тот момент у источника. Резко. Дерзко. Жёстко. Пока с её губ не начали слетать отчётливые стоны, пропитанные сладкими вздохами и накаляющимся оргазмом. Услышав эти звуки, которые возбудили черноглазого ещё больше, парень попытался держать темп неизменным и делать толчки одинаковыми, чтобы сужение, которое начало проявляться, не прекращалось.       Сакура зажмурила глаза, чувствуя, как каждый новый толчок приближал её к оргазму, но и буквально обжигал трением промежность розоволосой. Она прикусила губу, наверное, почти до крови, чтобы сдержать в себе желание попросить Учиху остановиться. Вероятно, она так бы и сделала, если бы собирающееся внизу её живота сладкое напряжение не разлилось бы по телу волной подкашивающих руки и ноги импульсов наслаждения. Девушка предельно громко простонала, немного сдерживая себя, и прислоняясь лицом к холодному одеялу. Руки Саске по-прежнему держали её таз, пока последний из толчков, во время которого звук её дыхания нарушил только подавленный стон парня, не завершил их интимный контакт. Учиха вынул свой член из девушки, позволяя её уставшему телу упасть на бок. Темноволосый прочистил горло, успокаивая своё сорванное последними минутами дыхание, и плюхнулся на кровать рядом с ней.       Он усмехнулся, мысленно радуясь, что наконец это случилось. Дружба дружбой, и секс не должен быть ей помехой. Подумаешь: один раз перепихнулись — не конец света. Повернув голову, Саске заметил на себе взор зелёных глаз своей подруги. Она выглядела уставшей, но не обиженной, а, значит, этот инцидент не будет рассматриваться как очередная гадость с его стороны. Сакура слегка приподнялась на локтях, делая глубокий вдох пропитанного ароматом их вспотевших тел воздуха. Затем, с некой улыбкой на покрытых размазанной каплей крови губах, она подползла к Учихе и легонько, напомнив своим прикосновением нежные лепестки цветков, примкнула к губам брюнета, будто требуя от него то, что он ей за весь процесс не дал.       Он ответил на поцелуй, позабыв о том, что, в принципе, телячьи нежности после траха не были в его стиле. Но почему-то с ней хотелось целоваться, хотелось прижимать её постепенно остывающее после секса тело к себе и зарывать в локонах её волос пальцы. Не раздумывая, Саске положил левую руку на щёку розоволосой, притягивая это хрупкое тело к себе. Она поняла намёк и прижалась к нему, чувствуя, как холод начинает щекотать пятки, посылая по телу такие знакомые, но совершенно другие волны мурашек. Учиха оторвался от её губ, усмехаясь девушке.       — Почему мы не делали этого раньше? — спросил он, играясь с кончиками её волос.       — Чтобы у тебя не появилась вредная привычка, — хмыкнула Сакура.       — И это какая?       — Спать только с одной девушкой.