Выбор
3 января 2016 г. в 00:25
— Нина, Добрый день! Павлова у себя? — на ходу говорила Марина, стремительно направляясь к своему кабинету.
— Здравствуй — те, Марина Владимировна… Да, она уже здесь, — ответила Нина, провожая Марину взглядом, означающим: — «Что-то снова случилось?»
В это время из ординаторской выходил Брагин, держа трубку мобильного возле уха: — Да, Ленок, встречу, как раз успею пару часов поспать, а то дежурство выдалось неспокойное. Пока!
— Ой, Здрасте, Марина Владимировна! — обратился он к Нарочинской, которая почти поравнялась с ним и, очевидно, слышала его разговор по телефону.
— Что-то бледная, Вы, сегодня какая-то? Бурные выходные, бессонные ночи? — начал паясничать он, уже двигаясь вместе с ней прямо в ее кабинет.
Нина, наблюдавшая за этой сценой, приподняв брови, лишь покачала головой.
— Олег Михайлович! У Вас, кажется, смена закончилась, можете идти отдыхать, — парировала Марина, проходя в кабинет и ставя сумку на стол. Она подошла к шкафу для одежды, скинула пальто и, обернувшись, добавила, чеканя каждое слово: — Выйди, Брагин! Мне нужно переодеться.
— Ну, отчего же… Еще вчера, я видел Вас в куда более раздетом виде… — сказал он, прикрывая дверь.
Смотря на Марину пристальным взглядом и меняя тон, Олег тут же добавил: — Мы должны обсудить мое общение с сыном. Я надеюсь, ты не собираешься запрещать мне видеться с ним?
— Не собираюсь. Но мы обсудим это позже, — ответила Марина, всеми силами стараясь держать самообладание: — Сейчас мне нужно работать.
Она отвернулась от него, снимая пиджак и доставая из шкафа свою медицинскую форму.
— Мне вот интересно… — произнес Брагин, подходя ближе.
Марина снова повернулась и оказалась почти вплотную к нему лицом к лицу.
— С ним, — ты тоже там, на диване? Или, как раньше, предпочитаешь в гостинице после работы? Я просто переживаю за моральный облик матери моего сына, — немного охрипшим голосом продолжал он, медленно проводя пальцем от впадинки на ее шее под подбородком, спускаясь вниз к округлости груди, виднеющейся через расстегнутые верхние пуговицы ее безупречной белой блузки.
Еще секунда, и на его левой щеке отпечаталась звонкая пощечина. Брагин резко отстранился, но не отводя от нее своих потемневших глаз. Марина почти задыхалась от такой циничной оскорбительной наглости его слов и прикосновений.
— Ты… — выдохнула она. Ее сверкающий взгляд выражал желание прибить на месте.
Договорить ей не удалось, потому что в эту минуту дверь открылась, и вошла Павлова.
— Марина Владимировна, простите, здравствуйте! Олег Михайлович, здравствуйте… — начала Павлова, остановившись в дверях, — Сообщили о взрыве в жилом доме. Сказали — бытовой газ, шестнадцать пострадавших. Десять из них — тяжелые, везут к нам. Я уже предупредила всех свободных врачей, ночной смене придется пока задержаться. Вас, Олег Михайлович, это тоже касается, — проговорила она, как-бы уведомляя и распоряжаясь одновременно.
— Спасибо, Ирина Алексеевна. Я, также, по мере необходимости, буду подключаться к приему пострадавших и проведению операций, — Пришла в себя Марина, успев подумать о том, что вероятно из-за бешеного стука своего сердца минуту назад, пропустила стук в дверь, если таковой вообще имел место быть.
— Хорошо, Ирина Алексеевна, я готов. Идемте! — ответил в свою очередь Брагин, похоже, нисколько не смущаясь своего нахождения возле Нарочинской, и вышел вместе с Павловой за двери.
Брагин чувствовал себя смертельно уставшим. Почти сутки на ногах, со сложными пациентами, дали о себе знать. Придя домой, он рухнул на кровать и почти сразу же уснул.
Его разбудили звуки, доносящиеся из кухни. Жена явно что-то готовила, по квартире разносился запах еды. Он тут же ощутил, что ужасно голоден.
— Привет… Извини, что так и не встретил, — хрипловатым от недавнего сна голосом, сказал он, заходя на кухню.
— Ой, Олег! Ты проснулся! Я знаю, милый, что у вас там сегодня творилось. Ничего, я сама нормально добралась, — прощебетала Лена и радостно кинулась на шею к мужу.
— Я соскучилась! Давай, садись! Будем ужинать, уверена ты все три дня ходил голодный.
— Как теща, как тетка? — спросил Олег, усаживаясь за стол, глядя на Лену, суетящуюся у плиты, и думая о чем-то своем, что не относилось к вопросу.
— Крестную перевезли из больницы домой. Мама осталась там, побудет еще с недельку, хочет вернуться к нашему переезду. Надеюсь, Новый год мы встретим с тобой в новой квартире… Совсем мало времени осталось, — проговорила Лена с надеждой в голосе.
— Лен, нам нужно поговорить… — произнес Олег, вдруг на что-то решившись.
— Давай, поговорим. Только поешь сначала, — ответила она, как будто чувствуя что-то и желая выдержать паузу.
— Лен, я не хочу никуда переезжать. Я вернусь к себе в квартиру. Нам лучше расстаться, — одним выдохом проговорил Брагин, прямо смотря на жену.
Лена, застыла с ложкой в руке, которой в этот момент накладывала мясное рагу ему на тарелку.
Она положила приборы и села.
— Но, почему, Олег?! Это ведь все из-за нее? Ведь так? Из-за Марины? — спросила она после минутного молчания, посмотрев на Олега глазами, наполняющимися слезами.
— Лена, у Марины есть сын. Это мой сын. Ему почти два с половиной года. Но я не ухожу к ней. Я просто буду видеться с ребенком и принимать участие в его воспитании, — тяжело сказал он.
— Что?! Хорошо, даже если это так… Что тебе мешает оставаться со мной? У тебя же есть дочь, и тебе все это время не мешало данное обстоятельство жить со мной, — глухо произнесла она.
— Томка далеко. Я не вижу ее. А сын здесь. рядом. Тебе будет больнее принять это. Тем более своих детей у нас с тобой нет, — так же глухо ответил он.
— Значит ты все решил за меня? Молодец, позаботился о моих чувствах. Спасибо! Зачем только она вообще вернулась! — резко сказала Лена, вставая и отворачиваясь к окну.
— Завтра у меня выходной, я заберу свои вещи завтра. Сейчас я уеду. Прости. — произнес Олег, выходя из-за стола, так и не прикоснувшись к еде.
Лена молча осталась стоять возле окна, лишь по щекам ее текли слезы.