Изваяние

Паша заметил, что она сама не своя, и спрашивал, всё ли у неё в порядке. Алиса призналась, что не высыпается. И ведь не соврала. Она и в самом деле не высыпалась. Об остальном Алиса не могла рассказать. Ну не парню же такое рассказывать. Мало того что не совсем пристойно, так ещё и то, что веет галлюцинациями. Так что мысль о том, не рассказать ли обо всём Паше, моментально гасилась стеснительностью. Так что Алиса продолжала страдать в одиночку. Ну как страдать. Страдания были в основном моральными, хотя это тоже неприятно. Но вот физически… Алиса не могла не признать, что, несмотря на вопиющую возмутительность, происходящего, связанную с тем, что она не давала разрешения на подобное использование её персоны, с чисто тактильной точки зрения прикосновения были даже деликатные. И она даже оценила бы их как очень приятные, если бы они производились в обычном порядке, а не через статую. Правда, если поначалу Алиса была уверена, что просто убьёт не задумываясь того, кто это делает, как только до него доберётся, то через какое-то время её решимость немного убавилась. Ей стало жалко наглеца. Вряд ли тот от хорошей жизни баловался со статуей. К тому же её осенило, что она не знает, ведает ли он, что творит. А вдруг он совершенно не нарочно? Ну то есть статую он может и нарочно гладит, но при этом просто не догадывается, что его прикосновения передаются от статуи к Алисе. И за что тогда его наказывать? Тогда было бы достаточно просто забрать у него статую. Не признаваться же ему в том, что всё это время его ласки чувствовала и девушка. Но прошло не так уж много времени, как Алиса вынуждена была признаться себе в ещё одном открытии. Ей неприятно было это признавать, но Алиса предпочитала не врать себе. Открытие заключалось в том, что Алиса хотел бы найти владельца статуи уже для того, чтобы знать, кто это такой ласковый и дарит так много нежности даже простой статуе. И может быть даже попросить его устроить сеанс ласк не статуе, а самой Алисе. Впрочем, это точно было из разряда блажи. Едва Алиса впервые поймала себя на такой мысли, как тут же с болью подумала: «а как же Пашка?» Подумав над этой мыслью тщательнее, Алиса пришла к выводу, что она решительно не способна отдать кому бы то ни было хотя бы капельку того, что по праву принадлежит Пашке. Даже при том, что самому Пашке принадлежащее ем не очень-то и надо, судя по его равнодушию к ней. Ну то есть не совсем равнодушию. Друг-то он замечательный. Но вот интереса к Алисе как к девушке он пока не проявлял совершенно. *** Прогресс в решении проблемы произошёл совершенно неожиданно. Алисе пришлось дожидаться Пашку, который снова где-то задерживался. Скучая, она позволила себе заглянуть в его мастерскую. Она не была там с тех пор, как Паша только увлёкся скульптурой. Тогда там всё было завалено материалами, глиной и так далее. И сейчас ей стало интересно — переоборудовал он комнату под какое-нибудь новое преходящее увлечение или там всё ещё кипит скульптурная мысль. А если кипит, то интересно было, насколько интенсивно она кипит — как далеко Паша успел прогрессировать в недавнем увлечении. Как ни странно, но комната пока не утратила следов увлечения скульптурой. И Алиса аккуратно, стараясь ничего не задеть и не уронить в царящем хаосе, осматривалась. В основном, полки были заставлены множеством некрупных фигурок. К своему удивлению, Алиса признала, что множество фигурок ей очень симпатичны. Она не отказалась бы от парочки таких у себя дома. Да вот только Пашка не предлагал их в подарок, а ей просить будет неудобно. И если они не привезённые, а сделаны самим Пашкой, что вероятнее, то он большой молодец. И зря не стал выставляться. Впрочем, наверное, он посчитал, как обычно, что просто удачных скульптур мало. Что если выставлять, то шедевр. А если шедевра нет, то выставляться необязательно. Было много фигурок персонажей из мультиков. Алиса словно в детство попала. Приятно было узнать любимых с детства героев. Тут были и Чебурашка, и Фунтик, и самый маленький гном Вася, и даже Дюймовочка и Золушка. А вот следующая экспозиция заставила Алису вскинуть брови. Те же Дюймовочка и Золушка, и другие героини там были представлены в объятиях своих мультяшных супругов. И не только в скромных объятиях, которые позволили бы изобразить на обложке дамского романа издатели викторианской эпохи, но и в таких вариантах, которые могли бы украсить и храмы Каджурахо. Поначалу Алису это немного шокировало, но, поколебавшись, Алиса решила уступить любопытству, и рассмотреть фигурки внимательнее. И вскоре она уже вовсю любовалась ими. Хоть их позы и были весьма откровенны, но в то же время полны такого изящества и очарования, что совсем не ассоциировались с чем-то непристойным. Не удержавшись, Алиса сфотографировала фигурки на память. А то мало ли — вдруг на Пашу нападёт желание устроить своим творениям судьбу второго тома «Мёртвых душ». А ей не хотелось, чтобы такая красота пропала совсем. То, что он не стал это выставлять — одно дело. Лишь бы не пропало. Постепенно Алиса протиснулась и в самый дальний угол. Там под покрывалом был какой-то шкапчик. Любопытство, усиленное очаровательными в своей откровенности и прелестной чувственности фигурками, заставило Алису заглянуть и туда. Это-то и перевернуло её мир. В шкапчике оказалась та самая статуя, что она видела на выставке. Трудно было даже поверить в её наличие здесь. Пока Алиса роет землю, стараясь понять, как добраться до статуи, та спокойно стоит здесь, у лучшего друга. Алиса обрадовалась тому, что давно раздумала убивать владельца статуи. А сейчас подумала ещё и о том, что её странные сны могут быть и не связаны со статуей. Как она раньше-то об этом не подумала? Но сейчас Алиса с особой охотой искала оправдания своему другу. Оставалось только дождаться его самого, чтобы услышать объяснения орт него самого. И он не заставил себя ждать слишком долго. — А ты здесь, как ни в чём ни бывало, — поприветствовал он Алису с порога комнаты, — значит, уже нашла? — Что нашла? — Да статую эту, которую Наташка нам разрекламировала. — Да, нашла, — согласилась Алиса. Ей вдруг стало неловко, что она без спросу устроила в его мастерской осмотр. Тем более что в ней оказались экспонаты, которые он мог и не собираться показывать кому-либо, а тем более ей. Правда, Пашка пока не казался смущённым. Или просто искусно скрывал смущение. — Паш, — мне следовало сначала спросить у тебя разрешения смотреть экспонаты, а не самовольничать. — Да ладно. Ты же не взламывала комнату. Тем более что там нет ничего особенного. «Ничего?» — Я сам виноват, что задержался. Я понимаю, что тебе было скучно, и ты стала осматриваться. — Вспомнила, что не была в твоей мастерской с тех пор, как ты её оборудовал. Стало интересно, что ты лепишь. — Ну, а там пока ничего стоящего нет. — Я бы так не сказала. Мне многое понравилось. — Правда? — Да… Особенно персонажи мультиков. — Детские варианты или взрослые? — Оба. — Ну, тогда можешь забрать всё, что тебе нравится. — Паш, как это всё-то. Это же произведения искусства. — Скажешь тоже. Это так, баловство. — Ты недооцениваешь результаты своего труда. — Вот именно что труда. А вдохновения в этом не так много, как хотелось бы. — Ты просто максималист и перфекционист. Иногда. — Да нет, я просто знаю, чего мне хотелось бы. И знаю, что пока это не получается. Вот и всё. — А мне всё равно нравится. — Так возьми то, что нравится. — Хоть что? — Конечно. — Ну хорошо. Алиса выбрала скульптуру, которая ей нравилась и в то же время не выходила за те рамки, которых она могла не стесняться. Хотя, если бы не стеснение, то она взяла бы ещё парочку, но те были уж слишком… интимными. — О, у тебя хороший вкус, — одобрил Паша, увидев её выбор. — Спасибо за подарок. — Не за что. — Паш, а как к тебе попала та статуя с выставки? — Ну так Наташа сказала же, что она на тебя похожа. Я присмотрелся — правда похожа. Ну и что с этим делать? Мало того что кто-то вылепил твою копию, так кто-то может ещё и купить её. Вот я и решил сам её купить. — Ты же сказал, что она тебе не очень нравится и что сходства не так уж много. — Ну и что. Не мог же я допустить, чтобы кто-то пялился на твою копию. Или тем более трогал её. Кстати, я не для себя её купил. Можешь забрать её себе. Она твоя по праву. Раз уж кто-то случайно или нарочно слепил твою копию без твоего ведома и согласия, то она должна быть хотя бы у тебя. — Спасибо, Паша. Но слишком много подарков. *** — Да брось. Какие счёты между друзьями. — Давай я верну тебе деньги за статую. — Я тебе жизнью обязан, а ты говоришь о деньгах. Это я тебе должен. — Не должен. Ты тоже спасал меня. И не раз. — Я и говорю — какие счёты между друзьями. — Я не могу принять дар без денег. — Я могу добавить и денег. — Ты же знаешь, что я не об этом. Я заберу статую, только если ты возьмёшь деньги. — Не вопрос. Если не хочешь забирать — пусть здесь пока стоит. А как надумаешь — заберёшь. Но без денег. — Тогда… я не могу её забрать. — Дело твоё.