Серафим

— Такой отстраненный взгляд, — прошептало прямо над моим ухом. — Что? — не дрогнул я. — Как будто тебя здесь нет, — продолжал голос, — такой молчаливый, одинокий. Не имея желания больше слушать это я обернулся. Голубые глаза сомкнулись с другими, янтарными, что призывно смотрели на меня, оценивая и внимательно изучая. Девушка, пепельная блондинка, новая ученица класса 10-А. Прилетела из Америки. Еще когда нам объявили о её приезде, я подумал: что куколка забыла в наших теплый краях? Может птичка перелетом ошиблась и ей нужно было, скажем, залететь в Канаду или на крайний случай, в Австралию. Но нет, вот же она, стоит передо мной явно чего-то ожидая. — Что тебе нужно? — отвернувшись говорю я. — Не слишком приветливо звучит, Мика. — Ты знаешь мое имя? — спрашиваю я опираясь на перила. — Я всех успела изучить за последнее время. Но тебя особенно. Она натужно улыбнулась и я выдавил такую же улыбку в ответ. Поднимаясь на второй этаж, я думал что спрячусь здесь от толпы, но видит Бог, либо я спущусь сам, либо спущу вниз её. Она стояла ко мне почти вплотную, наблюдая, как под нашими ногами проходит невеста придерживая за руку своего отчима. Джессика сияла от счастья, на ней было фирменное платье от Веры Ванг, волосы были закручены в французскую прическу, а лицо сияло от нанесенного на неё грима. Очень красиво получилось, думал я, вот только надолго ли хватит. Я имею ввиду их брак, насколько он будет прочным? Они оба сорви головы, оба очень молоды и похоже, что ужасно влюблены друг в друга. Почему влюбленные так спешат узаконить свои чувства? Почему не дать продолжаться этой свободе вечно, пытаться затянуть момент, когда не думаешь ни о чем другом кроме любви друг с другом, время провождения вместе. А теперь, после брачной ночи, у них пойдут семейные заботы, быт, будущий ребенок и прочее ненавистное мне будущее. — Ты хоть иногда улыбаешься? — врывается в мои мысли девушка. — Сегодня такой день… — Какой день? — я не сдерживаю гнева. — Творение новой семьи, — как-то виновато отвечает она. — Я не знаю её, — уже мягче отвечаю я, — и не желаю знать. — Но почему? Это же так прекрасно. — Может потому, — я чувствую у меня начинают слетать тормоза, — что мой отец бросил мою мать, а меня самого назвал безродным! — Ой, — она прижимает руки к губам, — прости, я не знала об этом. Как будто бы это что-то изменило… Семья, она и в Африке семья, вот только отношения к ней у всех разные. Я уже определенно для себя решил, что у меня никогда не будет детей, а любовные пристрастия я заменю какой-нибудь творческой работой. Ужасно, когда женятся не по любви, но еще более устрашающе, когда от таких связей появляются дети. Бедняжки, они всю жизнь вынуждены тащить на себе ненависть своих родителей, и такое же состояние передавать своим детям, а те своим. Эта непрерывная цепь неудач когда-нибудь порвется? Любовь похожа на отношения между вампиром и донором. Один всегда будет отдавать больше и любить намного сильнее, другой будет иметь глубокую привязку и преданность, но оставаясь в неведении своих чувств, потому что не сможет отличить любовь от влюбленности. И кто из них ты, решать только тебе. Вампир ты, или донор. Ты готов отдавать или брать? Любить или быть любимым? А вот кто из них я… Я где-то посередине, между ними. Я жду вампира который покажет мне, что я могу давать кровь, как истинную любовь. — О чем ты думаешь? — О любви, — выпаливаю я и тут же прикусываю язык. Она все еще здесь? Что ей надо, понятно же, что я не стану её поклонником как остальное стадо. — Я Саманта, приятно познакомиться, Мика. Она протягивает мне руку с тоненькими пальчиками, ожидая, что я возьму её. Но я не хочу прикасаться к ней. Девушка вызывает во мне разные чувства и прежде всего, тупую боль в голове. Мне нужно выпить. Стакан воды или может чего-нибудь покрепче. Черт, я же не пью. Какого я тогда вообще приперся на свадьбу если не пью и не умею веселиться как все. Сдержанно беру её за руку и тут она делает то, что едва не лишает меня сил. Захватив в ладонь мой галстук, она с силой наклоняет меня вперед и впивается в мои губы своим ртом. На секунду я лишаюсь возможности мыслить четко. Мои приоткрытые губы пускают её жаждущий язык в мой рот и она умело начинает соприкасаться с ним. Её глаза закрыты, мои же широко распахнуты и полны ужаса. Меня еще никто не целовал. Никогда с таким упорством. Единственные поцелуи в своей жизни которые я знал, это поцелуи мамы когда она провожала меня спать. Она тоже иногда касалась губами моих губ, но это был скромный, легкий как ветер поцелуйчик, а эта девушка действительно ЦЕЛУЕТ меня. «Целуй её, целуй» кричат в зале и я поворачиваю голову, насколько это возможно. Джейкоб тискается с Джессикой пока на них направлены фотоаппараты. Саманта запускает руку в мои волосы и я не выдерживаю. — Какого черта ты делаешь? — я отскакиваю от неё пытаясь найти убежище возле колонны. — Целую тебя, разве нельзя? — Нет, то есть да, не знаю блин. Это неправильно. — Неправильно? Мика, ты говоришь как девственник, — она подходит ко мне и прижимается к моему пиджаку, — разве ты не знаешь, что когда девушка целует тебя, она дарит тебе свою любовь, а взамен, хочет получить наслаждения, — её глаза смотрят на меня и я вздрагиваю, — ты такой красивый, Мика. Позволь мне любить тебя. Я не знал, что мне делать. С одной стороны мне понравился её рот, с такими мягкими нежными губами. С другой, никто еще не был со мной так близко. Никогда. — Поцелуй меня, — она начинает умолять, — я хочу быть твоей, Мика. Нервно облизываю губы и прижимаю её к колонне. К черту все. Буду думать потом.