Серафим

— Проклятие, где же эта чертова книга? „Ублюдок, — мысли Юичиро блуждали между стеллажами, где он пытался найти нужный справочник, — и зачем эму понадобилась книга да еще и посреди урока? Отправил меня черт знает куда, за неизвестно чем. Бесит!“ Пока глаза выискивали нужное название, пальцы блуждали по корешкам книг и руки поочередно вынимали один из возможно правильных томов. От постоянной работы руки устали и Юу лениво зевнул. Он очень не любил места подобные этому. Тихие закрытые пространства пугали его, а если учитывать тот факт, что в библиотеку приходили в основном вечером, в одиночку выискивая нужные книги, то среди белого дня увидеть здесь ученика было бы крайне подозрительным. Юи съежился. „И к чему вдруг этот страх? Что еще за паника?“ Глаза уловили большую красную книгу зажатую другими томами на узкой полке, и решив рискнуть, Юи вцепился в неё с силой потягивая на себя. Стеллаж опасно задвигался, книга выдвинулась всего чуть-чуть, и облизнув от нетерпения губы, Амане аккуратно, насколько позволяла нарастающая злоба, просунул руку дальше, и нащупав острые края начал быстро двигать её на себя. Пол в зале заскрипел, старые паркеты зловещим эхом отбивали каждый шаг, но слишком увлечен в своей борьбе, Юу не слышал этого. — Есть, — радостно воскликнул он и пошатнувшись назад разглядывал полученную с таким трудом книгу. На мгновение подняв взгляд на место, где стояла книга, в отверстии он увидел два горящих глаза внимательно разглядывавших его. — Твою мать, — вскричал Юи и пошатнувшись задел спиной еще один стеллаж. Довольно хмыкнув, парень вышел из своего укрытия, и не отводя взгляда уставился на ученика. — Прости, не хотел напугать, — он издал довольный смешок и продолжил: — Но ты так сладко пыхтел, что я не удержался. Он опустился на колени и стал собирать разметавшийся у ног Юу книги. Амане внимательно разглядывал парня. На нем не было формы, лишь черные свободные джинсы и слишком кричащая темно-фиолетовая футболка. Аккуратный прямой нос, тонкие губы, вздернутый подбородок. Но больше всего поражали глаза. Они были необычные, аметистовые, и когда он двигал ими, Юу улавливал опасный блеск в этой фиолетовой бездне. Словно ощутив на себе чужой взгляд, парень улыбнулся и провел рукой по черным волосам. В тусклом освещении некоторые локоны были темнее, и встряхнув ими юноша поднялся, аккуратно возложив книги на полку. — Ты закончил? — с улыбкой спросил он. Его голос был очень глубоким. — Закончил что? — Ты рассматривал меня достаточно долго, чтобы успеть снять мерки. Или, быть может, ты так пристально разглядывал нечто иное, „запретное“ и „аморальное“? Шутливый тон в паре с серьезной речью вывели Амане из оцепенения и вместо того, чтобы включить свою обыденную грубость парень лишь опустил глаза, чтобы увидеть, как темные ботинки сделали к нему шаг. — Я Макото, — представился юноша, подав руку, — а ты? — Амане, — привычно ответил тот, и ощутив в ладони холодные длинные пальцы почувствовал крепкое рукопожатие. Макото резко дернул его на себя и Юу угадывал его дыхание возле своего уха. Отстранившись от парня, он поднял на него полный ненависти взгляд и попятился. Аметистовые глаза в упор смотрели на него, и этот взгляд прожигал насквозь, доставая едва ли не до самого сердца. В груди неприятно заломило, и Юу поймал себя на мысли, что его видят насквозь. От подобного предположения кровь ударила в голову, и он с силой сжал пальцы. — Не пугайся, я не кусаюсь. По крайней мере сегодня. — Чего ты на меня так пялишься? — А что нельзя? — Мм, можно, только это немного непривычно ловить на себе женские флюиды от лица парня. — Хм, ты так думаешь, — веки Макото немного опустились, сузив глаза, — в этой пустой холодной библиотеке ты можешь позволить себе ответить на мой взгляд. — С чего это я должен отвечать на твои взгляды? Губы Макото дернулись в озорной улыбке, и подойдя к Юу, он сделал небольшой круг вокруг его тела. Тихие как у кошки шаги были беззвучны, а тепло угадывающейся за спиной напрягало и без того вставшие на дыбы нервы на коже. Внезапно нос парня коснулся затылка Юу и сделав глубокий вдох, Макото потянул руку к лицу Юичиро. — Я не из этих, — тихо проговорил Амане и медленно отстранился. — Ты уверен в этом? — пальцы Макото прошлись по черным волосам, немного отводя их назад, — я могу помочь тебе переосмыслить некоторые ценности. Не напрягайся Юу, больно не будет. — Откуда знаешь мое имя? — Разве тебе не нравится, когда к тебе обращаются как к Юи, а не как к Амане? — Вот это тебя не должно касаться, — словно выйдя из оцепенения, Юу со смешком во взгляде посмотрел на парня. — Кто ты такой? — Это не важно, — хмыкнул тот, направляя горящий аметистовый взгляд в зеленые глаза. — Когда на тебя так смотрит девушка — это делает твое самолюбие счастливым. Но когда ловишь на себе подобный взгляд парня, в душу закрадывается подозрение. Надеюсь, ты не собираешься нападать на меня со спины? Амане стало весело. Парень по-прежнему наблюдал за ним и с нескрываемым любопытством осматривал его тело, затянутое в черную форму. Юу немного разнообразил школьный стиль, выбрав из черного лишь пиджак, рубашку и галстук, а вместо отвратительных штанов одел свои любимые джинсы и кожаные ботинки. — Знаешь, когда я увидел как ты стрелял взглядом в сторону того симпатичного блондина, признаю, я сам был обескуражен его красотой. Все же, какая редкость в наше время видеть лицо голубоглазого ангела, что просто излучает в себе желание быть захваченным его пленом. Но, как только я увидел тебя, то понял, что ничего другого не желаю. — Парень, очевидно же что ты в бреду. Я не из вашей лиги. — Не из этих говоришь? А кто тебе сказал, что я принадлежу к ним? — Вот как ты запел, — улыбнулся Юу, — что ж, твои взгляды, несколько попыток застать меня в двусмысленном положении, или мне принимать это как слишком активные попытки наладить со мной дружбу? — Мне не нужна твоя дружба, — Макото стиснул его плечи и прижал к стеллажам, — я не за дружбой сюда пришел. — Тогда что тебе нужно? — Амане чувствовал его дыхание на своих губах и не отстранялся лишь потому что глаза, словно гипнотизировали его, движении сошли на ноль и он всего лишь ждал когда Макото продолжит… — Парень, — Юу хватает его рукой за шею, — ты путаешь похоть с влюбленностью. — А, так ты значит все-таки влюблен в него? Не долго думая, Амане ответил: — Да, — с нажимом в голосе говорит он, — я влюблен в него. Но это тебя не касается. — Какой приятный голос, — нахмурился Макото, — однополая любовь, она такая непредсказуемая, но такая желанная. Есть столько вещей которые можно сделать… но увы, ты же не позволишь себе так обойтись с тем кого любишь. — К чему ты клонишь? — Ты же не поступишь так со своей влюбленностью, — Макото стиснул пальцы на плечах Амане, словно выдавая собственно нетерпение, — сделай это со мной. — Хах, мазохист значит? — Юу смотрел в глаза Макото, с улыбкой встретив его слова, — любишь боль? — Да, люблю. — Позволь спросить, почему я? Почему меня ты выбрал в роли палача? — Потому что наши желания совпадают, — юноша горячее выдохнул, коснувшись уголком рта лица Амане, — потому что я знаю тебя. Знаю, что ты чудовище… Последние слова утонули в каком-то неразборчивом шепоте и уже более смело подаваясь своими бедрами навстречу, Макото коснулся кончиком языка нижней губы Амане, но тут же встретив сопротивление в виде хватки на своей шеи лишь улыбнулся, и взяв руку Юу, приложил ладонью к своей груди. Амане тяжело дышал, парень был слишком близко и поддавшись минутному порыву первый вцепился в него с жадностью поглощая в себя мягкие губы. Макото сразу же застонал, и его рука начала блуждать под рубашкой Юу, оглаживая горячую кожу. Когда пальцы нырнули под ремень, кончиками оглаживая низ живота, Юу резко распахнул глаза, и схватив парня за волосы, другой рукой придерживая за шею. — Ты… — он не мог подобрать слов, в голове клубился туман, мешая мыслям прийти в лад, — не думаешь ли ты, что я трахну тебя, опрокинув на стеллаж в школьной библиотеке. — Хотелось бы, — спокойно ответил Макото, — я могу подстроится под тебя. — Что тебе нужно? — повторил свой вопрос Юу, подозрительно уставившись на парня, — я не знаю кто ты, мы никогда прежде не встречались. Какую цель ты преследуешь? — Я просто не хочу, чтобы неженке было больно, — серьезно ответил Макото, пока его рука была прижата между ногами Амане, - Юу, ведь ты же хочешь, этой грубости, этой жестокости с которой жил столько лет. Я дам её тебе, дам все что захочешь. Подчинюсь, и если пожелаешь, позволю зайти настолько далеко, насколько ты сам сможешь. — Прекрати, — прошипел Амане, чувствуя поглаживание и дикую боль внизу живота, — мне никто не интересен кроме него. — Так не влюбляйся в меня, сегодняшнее останется между нами, — горячее шептал Макото, нащупав кончиками пальцев молнию. Юу откинул голову, смотря на него невидящим взглядом, пока горячая рука не сжалась на его напряженном теле. Макото тут же стал дышать в его шею, издавая урчащие звуки и Юу закрыл глаза. Голос парня имел гипнотический эффект, он совсем потерял голову и отдался ощущениям. — Такая теплая, — шептал Амане, — и только моя. Он сам не понимал что говорит. Поскрипывание за спиной приближалось, отдающим в своем звучании звуками каблуков и Макото открыл глаза, чтобы проследить за рукой, которая через прорези в стеллажах огладила его горячее лицо. Улыбнувшись невидимому посетителю он еще более медленно стал погружать парня в транс, продолжая тяжело дышать в его теплую кожу и выдыхать запах самого Амане. „Не делай этого, — воспоминания были размыты, словно смотришь в зеркало под водой, а вот голос были четким, — не делай“ Юу резко распахнул глаза и тяжело выдохнул. „Я хочу тебя, — слышит уже собственный голос, — и я тебя получу. Я так хочу. Хочу то, что принадлежит мне“ „Я не принадлежу тебе“ „Значит, придется взять тебя, чтобы ты стала моей“ Прижатие к стенке тела и голодный взгляд зеленых глаз. Юу 16 лет. Он поглощен теплом девушки, пока его лучший друг медленно покуривая сигарету, наблюдает за представлением. „Она назвала тебя слабаком, — друг улыбается, — не стояло говорить такое и не рассчитывать на наказание“ Прошлое, прошлое… Неужели все возвращается? „Ты просто дикая ненасытная сволочь, Амане. Никогда не прощу“ „Тогда я оставлю на тебе метки, чтобы никогда не забыла…“ Зубы вгрызаются в тело и сладкая, горячая кровь растекается во рту Амане. „Сладкая, сладкая, — в бреду шепчет Амане и чувствует, как язык сплетается с его языком, — хочу еще“ Нервный вскрик заставляет его открыть глаза. Он видит перед собой лишь аметистовый взгляд Макото и внезапный испуг сотрясает его тело. — Убери руки, — кричит Амане и отпихнув Макото, нервно приводит свою одежду в порядок. — Не понравилось? — обидчиво шепчет тот. — Хочешь насилия, да? — Амане был в ужасе, как этот парень своими манипуляциями, вернул его в истерзанное воспоминаниями прошлое. А ведь он почти кончил, вспоминая как силой взял ту строптивую девушку и как наслаждался от того, что за ним наблюдают. — Если еще раз подойдешь ко мне клянусь, я вырву поцелуем твой сраный язык. Глаза Макото расширились и с полуоткрытым ртом он наблюдал как Амане в последний раз опалив его зеленым пламенем, удаляется к выходу. — Какая жалость, — пропел над ухом парня нежный голос, — а ведь бы так близко. — Я не справился? — с опаской спросил Макото. — Нет, почему же, он был на грани. Всегда восхищался твоим умением вводить человека в состояние нирваны. — Простите, я бы довел дело до конца. Почему он не пришел? — Как знать, — ответил сребловласый и стал напротив Макото, — самому понравилось? — В его жестокости есть нечто притягательное, — прошептал Макото пряча взгляд. — Я хочу ощутить её, Ферид. — Всему свое время, — улыбнулся Батори, прокручивая в голове стоны Амане, — не думал, что он так легко сдастся твоим чарам, но все же, до чего же горяч этот парень. Теперь я понимаю, почему Мика так сражается за его любовь. — Все еще не могу поверить что он отказал вам, — прошипел Макото, вспоминая лицо Микаэлы, — он был бы фаворитом и ни в чем не нуждался. — Плохо когда мои куколки просыпаются от сна и убегают, — Ферид покосился в сторону выхода и прижал пальцы к подбородку. — Если бы Мика увидел эту сцену, как думаешь, что бы он сделал? — Не знаю как бы поступил он, но я бы тут же заглотил член этого парня в рот, чтобы увидеть слезы Шиндо. — Какая же ты сволочь, — погладив хоста по голове молвил Батори. — Ведь это вы попросили меня сыграть в эту игру. — Да, — Ферид сжал меж пальцами черные волосы Макото, — и она еще не закончилась. Юи бежал натыкаясь на стеллажи, пытаясь привести в лад собственные ощущения. Голова горела, во рту чувствовался вкус крови. Он укусил этого парня, от того и проснулся. „Какой же я идиот, — думал Амане, — но этот парень просто загипнотизировал меня, я не понимал что делаю, хоть чувствовалось это хорошо. Нужно было сразу ударить, а не ласкаться к нему. Какой же я идиот…“ Он задел спиной дверь и тут же вскрикнул. — Мика? — Юи, — Микаэла в испуге уронил телефон и Юу бросился вперед, чтобы поднять его, — а я к тебе шел. — Ко мне? — удивился Амане. — Как ты знал, что я буду здесь, у нас же разные уроки. — Так ты сам прислал мне сообщение, что хочешь встретится в библиотеке. Я сразу же отпросился, но меня задержала Осака. Прости, наверное, ты долго ждал меня? Юу с открытым от удивления ртом слушал слова Микаэлы и судорожно начал ощупывать карманы на джинсах и пиджаке. Его телефон, он исчез. — Ммм, да, я ждал тебя вот только забыл уточнить где именно я буду находится. Впрочем, неважно. Может прогуляемся? — Ты какой-то нервный Юи, что-то случилось? — Нет, совсем ничего. До звонка как я понимаю осталось совсем немого. Пойдем на улицу, мне в помещении душно. — Как скажешь, — Микаэла пропустил свои пальцы сквозь пальцы Юу и тот вздрогнул. Скрыв свое напряжение, Амане медленно зашагал за Микаэлой, и все больше подозрений вихрем вертелось в его безумной от переживаний голове. Он уже догадался, чьих рук было дело, и кто стоял за движениями Макото… — О черт, — Микаэла достал вибрирующий в его кармане телефон и быстро пробежался глазами по экрану, — Осака пишет, что я идиот и что я забыл работу в классе. — Кстати, как она встретила тебя сегодня? — Ну, почти что нормально, — улыбнулся Мика поглаживая щеку. — Это как? — Никак, — вздернул плечами тот, — сначала гналась за мной от самого выхода, потом к стенке прижала. Юи, это был ужас. — Она тебя что, изнасиловала? — улыбнулся Амане. — Вот тебе смешно, а я почти что на том свете был от ужаса. Ты видел её новый цвет? — Угу, жуть какая. — Фиолетовый! — вскричал Микаэла. — Рехнутся можно. — Не суди её строго, это же Осака. — Вот и я о том же, — Мика попятился и чуть не упал, — поэтому я просто молча стоял на коленях пока она читала мне лекцию, где обвинила меня во всех смертных грехах и её неразделенной любви. — А… — Алфавит выучим позже, а сейчас я должен забрать работу, иначе Ферид меня потом на куски порежет. — Не задерживайся, — крикнул Юи, — я должен как можно быстрее забрать Клэр с работы, она просила об этом. Тебя ждать? — Нет, — где-то на лестнице крикнул Микаэла, — не вынуждай её ждать. И передавай от меня привет. — Вот упрямый, — улыбнулся Юичиро, облизывая сухие губы. Он все еще был в ужасе от того что случилось, но чтобы успокоить себя решил на время отключится от внешних событий. Когда он вышел во двор то возле велосипедной стоянки, почти что в самом углу левого корпуса увидел стоящего на коленях парня, с сливовыми волосами, что показались ему очень знакомыми, а руку, что держала эти волосы узнал безошибочно. Подняв взгляд он с яростью впился в аметистовые глаза Макото, что увидев Амане, сладко улыбнулся и подмигнул. Голова болела ужасно. Я поднимался на третий этаж с тяжелым сердцем и не менее мрачными мыслями. В голове какой-то бардак, на душе не спокойно… Конечно, я не мог винить во всем Юу, или дьявола Батори, но, что после общения с ним, что после разговора с Юичиро мне стало как-то нехорошо. Пытаясь справится с пятнами, которые мелькали в моих глазах я вошел в наш класс и увидел за столом спокойно сидящего Ферида, перебирающего какие-то работы. Даже не обратив на меня внимание, он по прежнему рылся в ящике стола пока я спокойно забрал свою работу с оставленной парты, и вот же черт меня дернул повернулся. — Может нужна помощь? — тихо сказал я, нервно кусая губы. Ферид едва повернул на меня, почти что невидящий взгляд и наконец сфокусировавшись на моих глазах, чуть сузил веки. — Подойди и помоги мне отодвинуть стол. Я кое-что потерял. Покорно зашагав обратно, я наклонился, чтобы помочь ему приподнять ножку и едва ли не упал. — Все в порядке? — почти без эмоций спросил Ферид. — Да, — пропыхтел я, — просто стол тяжелый. Опять ничего не ответив, он выдвинул три ящика и положил их на стол, копаясь в бумагах и каких-то папках. — Ферид, что вы ищете? — Не твоего ума дела, — злобно сверкнув глазами бросил он. — Тогда объясните, что я должен делать под столом? — Можешь просто там посидеть, мне это будет в радость. И по-прежнему в его голосе не было язвительных, самодовольных ноток, что меня очень пугало. Казалось, что учитель очень чем-то обеспокоен, он яростно что-то выискивал и из разговора Осаки я понял, что он такой с утра. С ног на голову перевернул все на трех кафедрах, потом же устроил скандал в кабинете директора. По его инициативе, на пробных экзаменах срезали около двадцати учеников. — Мика, — едва ли сменив тон, позвал меня Ферид, — ты пить не хочешь? Ты бледный какой-то. — Это мое обычное состояние, учитель. — Разве? При моей опеке твое милое личике было пунцовым, а не белым как мраморная стена. — Мне просто плохо, — я прикрыл рот рукой так как резко затошнило, — в глазах двоится. — Погоди-ка, — он встал из-за стола и подошел к окну, взяв с подоконника хрустальный графин наполненный чем-то красным. – Вот, выпей. — Что это? — я покосился в сторону алой жидкости и сглотнул накопившуюся во рту слюну. — Ну, ты можешь думать, что это клюквенный сок, чтобы не порочить свою совесть, — ласково пропел Ферид, давая мне понюхать горлышко. – Ну, что скажешь? — Да это же вино, — я отшатнулся и упал, не понимая, чем вызвана эта волна слабости, — и вам не стыдно? — Микаэла, я уже давно перешагнул юношеский возраст. Сейчас я могу позволить себе все, и вино это лишь мелочь в моей коллекции погрешностей. — Да, но мы же в школе, учитель. — Но здесь же никого нет, — он азартно подмигнул мне, и заполнив наполовину прозрачный стакан опустился рядом со мной и подал мне. — Пей, — властно сказал он. — Не хочу, — уперся я. — Микаэла, если ты заболеешь, то не сможешь ходить в школу и не сдашь экзамены. Мне конечно будет радостно, если мы будем жить бок о бок еще один год, но ведь этот твой дружок так же останется если ты провалишься, — он хмыкнул упоминая Юичиро, и его губы скривились, словно от зажатой между зубами дольки лимона. — Выпей. — Себе не нальете? Не хочу распивать алкогольные напитки без проводника. — Проводника? — переспросил Ферид и тут же громко расхохотался. Его рука метнулась наверх, и я отвел глаза. Мне вдруг стало еще хуже, я тяжело моргнул и с напором выдохнул горячий воздух. Кажется у меня жар. — Вот, — он вновь подал мне стакан, и на секунду мне что-то показалось странным. Переведя взгляд на емкость, которую уже пригубил Ферид, я увидел более темное вино чем у меня, мое же стало светлее что ли. — Да выпей уже наконец, потом будешь обнюхивать и облизывать жидкость, — Батори запрокинул мне голову и почти силой влил в меня пахнущую виноградными косточками жидкость. — Лучше? — Нет, — скривился я, так как позывы к тошноте стали более интенсивными. Я вдруг резко повалился на пол и понял, что голова больше не болит. Щемящей внутри черепной коробки боли не было. Стало так легко, что я даже улыбнулся, пока холодный пол служил моим горячим вискам твердой подушкой. — Ферид, — промямлил я и запнулся. Горячая волна, ударив прямо мне в голову, тисками опустилась ниже, сжимая горло и грудь. Закашлявшись, я пошевелил пальцами, но те отказывались слушать. В глазах помутилось. — Я же говорил, не связывайся с идиотом, таким же станешь. И как ты думал убегать от нашего договора, если мне даже не нужно расставлять сети, чтобы поймать тебя? Микаэла, — его голос прошептал рядом с моим ухом, — знакомые ощущения? И тут я все понял. Эта слабость, этот чертов пузырь, что натягивается внутри моего тела. Скоро он спустится ниже, блуждая где-то внизу живота и моих… О нет. — Ферид, так ты поймал меня? — И даже не напрягался, — Батори встал и боковым зрением я увидел, что он закрыл дверь, а ключ сунул во внутренний карман пиджака. — Так сколько ты говоришь тебе времени надо? Он схватил меня за воротник и легко поднял, словно я был перышком, небрежно положил спиной на парту так, что мои ноги свисали вниз, касаясь носками обуви его светлых штанов. Мои глаза были широко открыты, я видел, как его сальный взгляд блуждал по моему телу, особенно той части, где сверкала пуговица моих штанов. Какой же я дурак… — Ведь тебе стало лучше, а наркотик, который ты уже успел забыть, как видишь, помнит тебя, — он немного лег на меня, приложив ухо к моей груди. — Ты все помнишь, малыш Микаэла, тебе же так не хватает той свободы, которую я тебя давал. Зачем тебе этот жалкий юнец, который даже трахаться как следует не умеет. Я же знаю тебя, знаю какой ты мазохист и как сильно нуждаешься в умелых, опытных руках, что избавят тебя от наболевшей боли. Зачем тебе он? — пока Ферид говорил, его ладонь блуждала между моих ног, и я чувствовал знакомое покалывание внизу живота. — Он никто, а ты… ты все. Ты так прекрасен, так хорошо сложен. Ты восхитительно сладок, а все противишься своим желаниям. Ведь ты монстр, Микаэла, как не убегай, а правды не скрыть. Останься со мной, выполни уже свое обещание и я позабочусь о том, чтобы ты не нуждался ни в чем. Я отдам тебе все, только будь моим, пока я так сильно желаю тебя… „Пока я желаю тебя“ Ну и что это было? Голова словно в тумане, он скользит мной по твердой поверхности, пока моя голова не свешивается с края парты и я уже не могу видеть что он делает. Я только чувствую. Чувствую стыд, жалость к себе, ненависть к своей глупости… «Ты мой ангел, я твои крылья. О боже, Юи, прости меня, если я не вернусь, потому что если сегодня „это“ случится я больше никогда не смогу показаться тебе на глаза. Прости меня, Юичиро…» — Черт, что это смерд с тобой сделал? — грубый голос врывается в мое сознание, вновь вернувшись в реальность. — Как ты позволил с собой такое сделать? Слишком больно, чтобы оказаться правдой. Стальные ногти Ферида врезались в мою кожу там, где, как я понял, находилась моя шея и ключицы. Тут же вспомнив о метках, что по доброте душевной мне оставил Амане, я мысленно расхохотался, но на деле лишь промычал. — Понятно, — лениво провел Ферид, — вижу, вы двое зря времени не теряли. И как далеко вы зашли в своих брачных играх? „Туда, где тебе не снилось“ — хотел сказать я, но язык вывалился и слюна легко скатывалась вниз, к глазам. — Слушай, Шиндо, я ведь не очень жадный, могу и делится, но я никак не потерплю твоего испорченного во всех отношениях тела. Приведи себя в порядок, такие метки имею право ставить только я, а если проигнорируешь мою милую просьбу, я поставлю нечто иное, уже на другом теле. Ты понимаешь о ком я? Глаза закатились и мне стало больно от того, как тяжело я дышал. Я не слышал Ферида, но помутненное сознание хотело лишь одного: спать, спать и как можно больше и на чем-то мягком, только бы спать. Меня вновь подняли, и по шороху я понял, что одежду приводят в порядок. Сухие губы растянулись в улыбке, и когда что-то мягкое и влажное коснулось их, я окончательно потерял себя в нахлынувшей на меня темноте.