Я здесь, сердце

      Лиза не верила в то, что ей говорили врачи. Ускользающий рассудок до сих пор боролся за крупицы того, что когда-то было жизнь.       — Дорогая девочка, когда же ты поймешь, что всё это выдумала? — старая женщина психиатр с жалостью посмотрела на свою пациентку, совершенно потерявшую волю к жизни, — Ну, ну, соберись, Лиза! Расскажи мне, как ты с ним познакомилась.       — Он… Он нашёл меня, когда мы с семьей переехали в этот город. — Лиза помолчала, вспоминая, о чём говорит, — Да, мы с ним знакомы с детства, но мы часто меняли место жительства и потерялись.       — Хорошо, расскажи мне, чем вы занимались?       — Я не хочу говорить об этом. — неожиданно резко отрезала Лиза.       Психиатр кивнула:       — Не бойся, никто не узнает о том, что ты мне скажешь. Лиза, он заставлял тебя делать… нехорошие вещи.       Девушка кивнула и снова сжалась в комок под ярким освещением лампы. Она напоминала умирающую птицу. Тёмно-рыжие локоны были беспощадно отрезаны врачами, когда её привезли в больницу, загар почти спал, а карие глаза потухли, превратившись в блеклые стеклышки.       — Хорошо, подойдём к вопросу, с другой стороны. — женщина нетерпеливо заёрзала, — Что плохого делал… Эээ, Рим?       — Он пьёт, очень много, и курит, — руки девушки задёргались, словно пальцы хотели показать, как именно Рим держал сигареты, — Часто он говорит гадкие вещи и ещё, он помешан на сексе. — последнее признание далось Лизе с трудом, но она это сказала, потому что только так ей выдадут таблетки, которые ей так нужны. Иначе у неё опять начнутся галлюцинации.       — Он заставлял тебя делать что-то? — осторожно спросила женщина.       — Нет, только говорить правду и быть собой. Он относится ко, мне как к сестре, или даже ближе, пару раз он целовал меня, но не больше.       — А наркотики?       — Нет, Рим не хотел, чтобы я принимала их.       — Но сам он...       Девушка снова кинула, как тряпичная кукла. Психиатр сделала какие-то пометки в тетради которую держала на коленях.       — Расскажи мне, Лиза, какой день с ним тебе запомнился больше всего?       Вспоминания нахлынули на Лизу, и она закрыла руками глаза, чтобы успокоиться, и слабым голосом начала рассказ.       — Это было осенью. Я помню, как ушла с последнего урока, чтобы пораньше встретиться с Римом. На мне было зелёное платье, и глаза были опухшие, прошлым вечером я сильно разругалась с родителями и не спала всю ночь. Они сказали мне что не будут оплачивать моё обучение в институте, если я не вести себя как… Но я не понимала о чём они говорят, моё поведение было почти безупречным, даже после того, как я начала много времени проводить с Римом. И когда я уходила из школы мне очень хотелось отомстить им, чтобы они поняли, что значит плохое поведение.       На улице холодало и, встретившись на углу улицы, Рим отдал мне своё пальто.       — Выглядишь ты неважно. — тягучим, как шоколадная паста, голосом сказал Рим и приобнял подругу за плечи, — Но тебе нужно быть сильной, родная!       Он выдохнул дым мне в лицо, и мы зашли в здание, где располагался клуб, в котором Рим проводил почти всё свое время.       Там всегда тёмное освещение и много людей, одетых в кожу и латекс. Рим идеально вписывается в атмосферу. Я мечтаю провести рукой по его каштановым волосам, они такие мягкие и непослушные. А его белоснежная кожа кажется прозрачно-алебастровой под мягким приглушённым светом.       — Сегодня особенный день, да? — говорит он, его чувственные губы изгибаются в улыбке.       Когда он так говорит, я забываю обо всём на свете и жалею, что он видит во мне только подругу. Но тогда он сделал то, чего я совсем от него не ожидала. Он завёл меня в комнату, в которой обычно закрывался с девушками и юношами, и посадил на кровать, ту самую.       — Лиза, как долго я хотел показать тебе, кто ты на самом деле. — выдохнул он. Я сжалась, когда его руки прошлись по моему животу. Никогда прежде мне не было так страшно и правильно одновременно, — Ты хочешь этого?       Я кивнула, говорить сил не было. Мне казалось, что стоит мне только открыть рот, я припаду к белой коже на его ладони.       Получив согласие, он не стал спешить. Медленно, так медленно, что я чуть было не завыла, он очертил контур моих губ. И только когда я уже не могла дышать от переполнявших меня эмоций, он кончиком языка прошёлся по моей нижней губе.       — В тебе столько агрессии, Лиза! — восторженно заметил он, — Только задень — и взорвёшься!       Перед глазам пылало, даже воздух стал не таким как прежде, горячим и плотным, я не могла вздохнуть. Возможно тому виной был Рим, сжимавший мне горло. Не сильно, а лишь для того чтобы я поняла, что значит власть.       Я потеряла способность мыслить, когда он снял с меня платье, попутно гладя, ударяя, — делая что-то фантастическое с моей кожей. Он уже видел меня в белье, когда я осталась ночевать с ним, но тогда он относился ко мне, как к сестре, хоть и вёл себя фривольно. А сейчас в его взгляде не было ничего кроме страшной страсти, из-за которой начинаются войны.       Его действия переходили границу дозволенного, нормального, но я не смогла бы его остановить даже если бы захотела.       И вот когда я превратилась в воспалённый комок нервов, в комнату зашла она. Я стразу поняла зачем она здесь, поэтому не удивилась, когда Рим вложил в мои руки плеть.       Вы не знаете, сколько раз я с завистью смотрела на неё, когда ей пользовался Рим, и как мечтала стать её хозяйкой, одновременно с тем, что жаждала почувствовать её на себе.       А теперь я держала её в руках, вдыхала аромат кожи.       Девушка опустилась передо мной на колени. Очень красивая, с белыми кудрявыми волосами и шикарным телом.       И я занесла плеть для удара, не боясь ранить золотистую кожу.       Девушка вскрикнула, но не дёрнулась. Потянулась ко мне, чтобы получить награду за стойкость. Я наклонилась к ней и поцеловала её.       Она ответила мне, и это было прекрасно! Но Рим хотел совсем другого, он сказал мне, чтобы я снова ударила её. И я ударила, я не хотела разочаровывать его, понимаете?       Он часто поступал слишком жестоко с другими людьми, но им это всегда нравилось. Но когда я нанесла восьмой по счёту удар, девушка заплакала:       — Лиза, остановись, ты делаешь мне больно!       Я не поняла, откуда она знает, как меня зовут! Испугалась. А Рим сказал, что она пришла сюда за тем, чтобы получить боль, значит она получит её. Он выхватил плеть и стал бить ею девушку.       Он бил и бил, а я не остановила его. Он делал ужасные вещи, совсем не такие, которые раньше. Но я ничего не сделала!       Лиза замолчала, она задыхалась, как рыбка, выброшенная я на берег. Психиатр, казалось, онемела от услышанного, она уже давно отложила ручку в сторону и у неё дрожали губы, когда она заговорила:       — Лиза, в тот день ты чуть не убила ту девушку. Вас нашли хозяева клуба, когда крики стали мешать остальным. Там не было Рима, понимаешь? Это всё ты. Владельцы клуба сказали, что ты уже давно приходила к ним, и не разу они не видели с тобой Рима. — женщина нисколько не злилась на Лизу, она заботливо тронула её за плечо, — Ты понимаешь, что это значит?       Лиза ничего не ответила. Это значит, что сегодня, после того как выключат свет, Рим придёт к ней.