Людской Дозор

Я люблю летать. Во время полета мысли как-то иначе, легче текут, даже несмотря на усталость. Может это психологический эффект. Сознание движется вместе с самолетом, поднимается вверх, видит все с другой перспективы. Сидишь себе в кресле и обе части психики понимают, что несколько часов никто никуда не будет спешить. Ничто не прервет твои размышления внезапным звонком или случайно появившимся делом. И можно спокойно обдумать все, что накопилось. Разложить по полкам информацию. В общем, все летит: самолет, ты и твои мысли. Конечно, полет Иного и человека отличается. Маг посмотрел линии вероятности, убедился, что все будет в порядке. А человек? Всегда остается место для волнения. Даже если ты понимаешь, что два Великих Светлых, один из которых твоя жена, тщательно просматривали вероятности твоего путешествия, а рядом с тобой летит Темный, и тоже Высший, маг вне категорий, расслабленно откидывается в кресле, все равно чувствуешь себя немного взведенным. Но я люблю летать. Помню как-то попалась в архиве Ночного Дозора книга девятнадцатого века «Левитация или магия полета». Зачитавшись, я даже забыл зачем пришел в хранилище. Автор пытался вывести формулы расхода силы на левитацию и перемещение в воздухе. На полях были пометки с исправлениями, сделанные кем-то другим значительно позже. Автор рассуждал о том, почему никто из Иных не пользуется полетами при помощи магии, насколько затратно для сил преодоление гравитации. Какая максимальная скорость движения при этом возможна для разных ступеней Иных. Почему только вампиры летают, да и то, трансмутировав в пригодных для этого тварей. В конце книги следовало резюме, что намного эффективнее создавать портал. Особенно для дальних расстояний. Хотя это и требует высокой степени и опытности мага. А какой-то юморист уже шариковой ручкой приписал: «Реактивная тяга решает вопрос менее затратно». Самолет набрал высоту. Завулон достал из пакета Дьюти-фри округлую бутылку Луи Тринадцатого. Сняв золотую печать, он закупорил коньяк хрустальным венцом в виде королевской лилии. Мановением руки Темный вынул два небольших бокала и поставил их на откидной столик. – Я всегда знал, что ты фигляр, – мой собственный голос показался мне шипящим. – А что ты хотел, чтобы я пил коньяк за пару тысяч евро из пластиковой посуды? Это же моветон, мон шер. Я цокнул языком и отвернулся. Завулон, не поворачивая головы, словно он не мог прервать наслаждение от созерцания творения художника, ткнул меня локтем в бок и сказал: – Ну так, коньяк-то будешь? – Наливай. – Отказываться от такого предложения я был не в силах. Когда еще выпадет возможность попробовать напиток аристократов… по цене, как зарплата московского менеджера в хорошей компании, о которой только и может мечтать большинство соотечественников нашей необъятной... Завулон хихикнул и выкрутил хрустальную пробку. Струйка золотистой жидкости мягко обволакивала стенки бокалов «Ридель». Темный протянул мне на треть заполненный бокал и сказал: – Ну что, за общее дело? Коньяк был ароматный и необычный. Но какой-то специфический привкус меня смутил. – Только не говори мне, что пахнет клопами, – сказал Завулон, глядя, как я еще раз вдохнул коньячные пары, а затем, причмокивая, процедил жидкость сквозь губы. – Впрочем, эта специфика и есть особенность такого элитного и изысканного алкоголя. – Никогда бы не подумал. – Раньше не пробовал? – Нет, – честно признался я. – Зарплата не позволяет. – Да брось ты. На твоей зарплатной карте хватит денег, чтобы скупить весь Дьюти-фри. – Я – Светлый. Не могу себе позволить. – Ты – человек. Ты можешь теперь позволить себе все. Свет тебя не осудит. Я не знал, что ответить, поэтому просто промолчал. Разводить очередную дискуссию на тему Изначальных Сил, борьбы Света и Тьмы мне не хотелось. – Эх, Антон… – протянул Завулон. – Думать нужно о себе и своем благе. Избавишься от комплексов, почувствуешь себя более свободным. – И менее человечным? Завулон посмотрел на меня и скорчил такую физиономию, что мне показалось, его прямо сейчас стошнит. Он отвернулся и прошипел: – Придумали себе честь, долг, обязательства, вину… Мне не позволяет… Я не позволю… Фантазеры, ограничивающие себя сами. Получил благо – пользуйся. Кому ты и чем обязан? Он что-то еще шептал, заворачиваясь в плед. Если бы я прислушивался, наверняка услышал бы что-нибудь наподобие: «Тупые и узколобые создания, рабы с одной извилиной». Но я уже надел наушники и включил музыку. До пересадки в Амстердаме оставалось три часа. Какое-то время я пытался отвлечься на старинную музыкальную подборку, которую накануне вечером сбросил на плеер. После встречи с Ласом я почувствовал ностальгию по музыке начала восьмидесятых. Вот и накачал себе цифровой классики: «Воскресение», «Ария», «Кино». Но довольно скоро музыка стала лишь фоновым сопровождениям для мыслей. Талисман, подаренный Гесером, четко ощущался на груди. Только талисман ли это? Или ключ, подсказка? Странное дело... Светлана долго крутила его в руках, смотрела через Сумрак. Ничего. Никаких следов магии. Видно было, что он очень древний. Контур медали опоясывала серебряная змея, закусившая хвост. Внутри три лепестка пламени: белый, черный и серебристый. Их вместе сжимало золотое кольцо, стягивая к центру. Почти как на крышке от коньяка, которую доставал Завулон. Точно! А я то думал, что мне напоминает это изображение. Королевская лилия. Только огненная. Что же это означает? А главное – для чего Гесер мне его дал, раз уж он никакой магической силы не имеет. Даже Надюшка не увидела в нем ничего. Хотя магию в перстне, в отличие от Светланы, оценила быстро. Силу, которую вложил в него Гесер, было видно только при погружении на третий уровень Сумрака. Да и еще такое количество, которое могло пробить щит мага первого уровня. Долго же шеф над ним колдовал. И еще Надя сказала, что перстень не использовался как минимум сто лет. Когда моя дочурка абсолютная волшебница держала талисман в руках, она говорила, что только чувствует «музыку готических соборов». Иначе она не могла описать свои ощущения. Впрочем, и высший маг вряд ли сможет объяснить Иному второй-первой ступени, не говоря уж про более низкие уровни, как он видит и чувствует потоки силы, как оперирует с Сумраком. Что уж говорить об ощущениях нулевых. Если никто не понял силу талисмана, то хотя бы стоит подумать о значении его символизма. Огненная лилия в уроборосе. Разумно предположить, что белый и темный лепестки – это Свет и Тьма. Изначальные силы. А что тогда понимать под серебристым огоньком? Ту силу, которую призывают Инквизиторы, серую дымку? И что она значит? Может быть сам Сумрак? Пока у меня ответов нет. Тем более, что скорее всего нет никакой третьей силы. Инквизиторы остаются Иными Светлыми или Темными. И после вступления в ряды «Третьей силы» и после развоплощения. Значит, остается подождать с разгадкой. Все-таки, в большинстве своем европейские авиакомпании отличаются от наших качеством услуг. Особенно, если летишь не в эконом классе. И дело даже не в том, что самолеты новые и чистые. Есть некая аккуратность, приветливость и ощущение комфорта, которые чувствуешь не только от экипажа, а в целом от полета. Я бы сказал, что приятная аура самолета воспринимается, даже если ты не Иной. Перед посадкой к нам подошла стюардесса, поинтересовалась все ли нам понравилось и вручила нам пакеты с символикой компании и какими-то сувенирами. Мелочь, а приятно. Зона трансфера аэропорта в Амстердаме ничем особым не выделялась среди подобных в Европе. Кроме резавших глаз пакетиков с металлическими трубками и какой-то курительной гадостью. На фоне других сувениров они выделялись яркими зелеными картинками с листом марихуаны. Вот, старый европейский город, с богатой культурой, а туристический бизнес строится вокруг легализированной конопли. Бред, да и только. Возле одного из стеллажей с такими листочками нас ждал человек в сером костюме. Инквизитор заметил нас издалека и поднял руку. Без лишних разговоров он просто передал Завулону небольшой пакет, а затем, странно поглядев на меня, он ушел. На мгновение мне показалось, что он рассматривал меня через Сумрак. – Светлый? – спросил я моего Темного напарника. – Светлый. Гесер – перестраховщик. Боится, что в Инквизиции могут быть Темные последователи секты. – Логично, – сказал я, не зная, как попросить у Завулона посмотреть на легендарную корону. – А можно… – Смотри, конечно. «Сферу невнимания» я уже навесил. Я покосился на Темного, но ничего не сказал. Сложно было отделаться от ощущения, что он читает мои мысли. Да еще и что-то замышляет. Развернув пакет, я достал золотой головной убор королевского ставленника Мерлина. Корона была довольно простой. Я ожидал увидеть нечто более впечатляющее. Золотой обруч с восьмью выступающими зубцами в форме сглаженных крестов. Четыре из них были украшены крупными драгоценными камнями. Было заметно, что изделие древнее, однако, прекрасно сохранившееся. Без видимых повреждений. Положив корону обратно в пакет, я нащупал на его дне небольшую металлическую вещицу, похожую на заколку. Интересно, зачем Мерлину заколка? Или он делал артефакты из любой, попавшейся под руку утвари? Похоже, что она была из бронзы. Кроме рунических надписей ничего примечательного. – Что это? – спросил я у Завулона. – Фибула, – ответил он и, поймав мой непонимающий взгляд, уточнил, – Застежка для плаща. Не знал? Я покачал головой. – Видимо, ты также не в курсе, что запустить заклинание такой штукой может только Темный маг. Да, старик был тот еще экспериментатор. На некоторых артефактах он даже устанавливал что-то вроде уровня допуска. Не в том смысле, что только маг определенного уровня может активизировать заклинание… Но чтобы понять как, должен быть, скажем, уровень высшего. Эдгар тоже не все знал. Фибулу сна, кстати, можно заряжать. Радиус действия задавать. Хоть пять метров, хоть двадцать километров. Арина подняла нашего беднягу до высшего, но опыта ему все-таки не доставало. Не все силой решается… – Надеюсь, нам ее использовать не придется, – проговорил я, передавая пакет главе Дневного Дозора. Все равно ему придется проносить эту контрабанду через таможню. *** Через пол часа мы снова сидели в креслах бизнес-класса. Самолет прорезал серую глыбу облаков. В иллюминатор ворвались лучи солнечного света. До Лиона оставалось лететь еще час. Пока вся программа наших действий мне виделась лишь в общих чертах. Никакой конкретики. Как мы собираемся проникнуть в логово Темных? Даже если мы туда попадем, что мы будем делать и как получим талисман Мерлина? Неужели Завулон рассчитывает на то, что Верджил сам его отдаст? Гесер, ведь сказал, что никто и не подозревает, какое количество адептов секты на сегодняшний день и каков их уровень. Даже, учитывая то, что Завулон – маг вне категорий, Великий Темный, он же сам сказал, что Верджил и его последователи не так просты. Плюс, у них могут быть артефакты Мерлина, которые и Высшего мага отправят в Сумрак навсегда. Выходит, Завулон не собирается применять силу. Значит, хитрость. Обмануть ученика Мерлина… Мой напарник, конечно, хитер. Равно, как и Гесер. Но что-то здесь не так. Да и какова роль Завулона вообще в этом всем… не понятно… «Думай, Штирлиц, думай». Вопросов много. Ответов нет. Надо бы разложить все по полочкам. Начнем с начала… Гесер встречает пятисотлетнего человека. Кеша произносит пророчество. Или предсказание. Впрочем, это не важно. Мы увидели связь этих событий. Беспокойство Гесера мне понятно. Бессмертный человек или скрывающийся Иной. Скрыть уровень Силы от высшего, мага вне категорий? Нет, бред. И все же, Гесер был явно взволнован, хотя внешне старался этого не показывать. Когда из «Асоли» пришли письма в Дозоры и Инквизицию, шеф тоже нервничал… Если к нему вообще это можно хоть как-то отнести. Значит, повод и сейчас у него есть… Но тогда был замешан сын Гесера и Ольги. А здесь – старый знакомый и все. Или я чего-то не понимаю, и этот Филипп был больше, чем просто человек, с которым глава Светлых пересекался на дороге жизни. Но опять же, какое отношение к этому имеет Завулон? Если не брать в расчет его участие в получении артефакта Мерлина… Зачем ему вообще вся эта афера? Равновесие сил – это дело Инквизиции. Шеф с ними связывался, и их помощь понятна. Но Темные чего боятся? Может личная заинтересованность главы Темных? Как-то странно два высших Иных вели себя на совещании. Что-то они не договаривают. Оба. А если они подозревают, что на арену вступила новая сила? И они что-то о ней знают… Ох, не нравится мне эта интрига… Помнится, о сумеречных тварях они тоже не все выложили… Хотя знали же… Да, стоят они друг друга. Какие еще могут быть мотивы у Темного? Филипп… Гесер… Завулон… Я… Стоп-стоп! Я. Какую роль я играю кроме приманки? В пророчестве говорилось, что «серый мир пред этим задрожал». Значит, должно быть что-то связано с Сумраком. И что-то серьезное. Может быть даже глобальное. Что может быть глобальнее того, что уже было: «Венец всего» и освобождение сумеречных узников, приход Тигра, Двуликий… Я понимаю, Надя. Абсолютная волшебница может поколебать Сумрак, даже стереть его, уничтожить. Но я… Особенно в нынешнем положении. Смешно. А, если… Нет, против Нади Завулон ничего не может сделать и даже замыслить. Хотел бы, организовал бы что-то раньше, пока она была совсем ребенком. Не инициированным ребенком. Если меня каким-то образом сделают Иным… снова, то какого уровня? Интересно, а как я буду проходить инициацию? Снова обретение способностей Иного, первый вход в Сумрак… «Не может быть! – подумал я и мысленно выругался. – Неужто Завулон рассчитывает на то, что сможет меня обратить в темного?» Свет и Тьма! Как же я прокололся, не потребовав у него клятвы… Через таможенный контроль мы зачем-то пошли вдвоем. Я, конечно, понимаю, что Завулон везет контрабанду, да еще такой высокой стоимости. Любой крупный музей мира с руками бы оторвал корону легендарного короля. Уж что говорить о частных коллекционерах. А вот мне утаивать было нечего. В сумке – одежда и туалетные принадлежности. Но возражать я не стал. Лишь подождал, пока Завулон получит временную регистрацию на посту для Иных. Аэропорт «Сент Экзюпери» показался каким-то маленьким и ужатым. О Лионе я вообще мало что знал. Наверняка, какой-нибудь небольшой скучный городок. Надо был хотя бы в Википедии почитать. Но, смущение от первого впечатления прошло, когда мы вышли на улицу. Теплый воздух и ласкающий солнечный свет подняли настроение в два счета. Другая страна, другой мир. Нет того мрачного давящего ощущения апрельской слякоти Москвы, из которого мы улетели. Полдень, температура воздуха градусов двадцать пять. Даже усталость от полета как рукой сняло. Сам город тоже вызывал приятные чувства. Ухоженные чистые улицы. Возвышающиеся шпили старинных соборов. Древность гармонично вписывалась в экстерьер вполне современного города. Или это современность, бережно окружила древний европейский город, сохраняя его в новом мире. Такси БМВ икс пять доставило нас в гостиницу на берегу реки за сорок минут и восемьдесят евро. Наверное, никогда не перестану удивляться, какие модели машин в Европе на службе в таксопарке. И то, что в Германии большая часть таксистов разъезжает не на самых дешевых моделях «Мерседес», в какой-то мере можно оправдать желанием поддержать местных производителей. Но все же… Автомобиль, который у нас – это показатель социального статуса заметно выше среднего. А здесь он работает в извозе… Не понимаю. Таксист, араб из очередной волны эмигрантов, за всю дорогу не проронил ни слова. Тут уж к гадалке не ходи – без магии Темного не обошлось. Сколько поездок у меня было, никогда аэропортные таксисты не казались молчунами. Захлопнув дверь «бэхи», я окинул взглядом гостинцу. Небольшое, но симпатичное здание упиралось в высокую отвесную скалу. Рядом была набережная, а на противоположной стороне реки красовались стены древнего города. – Отель пять плюс? – ехидно ухмыльнувшись, я покосился на Завулона. – Да нет. Нормальная четверка, – ответил он, ни капли не смущаясь. – О, как! Темные начали экономить? – Хорошая гостиница. Удобное местоположение. Немного на отшибе, но это нам на руку. Да и посмотришь потом, какие ущербные здесь ночлежки в центре. Можно было бы шикануть в Le Royal Lyon, но… неудобно там будет… нам. Новых колкостей я не нашел. И лишь, пожав плечами, отправился вслед за Темным напарником. Возле ворот я заметил небольшой символ Инь-Ян. Гостиница дружественна к Иным. Номера у нас были по соседству. Открывая дверь, Завулон сказал: – Давай через пол часа встречаемся в холле. Если ты не против, я повешу Сферу отрицания и защитный круг на твою комнату. Мало ли… Я даже ответить ничего не успел, как он исчез, хлопнув дверью. Номер оказался вполне приличным, хоть и небольшим. Матовые оливковые стены. Светлые кожаные кресла стояли под окном, из которого виднелась набережная. Довольно широкая кровать. Рядом на простой, но аккуратной тумбочке стоял кнопочный телефон. Интересно, кто-нибудь пользуется этим устройством кроме как для связи с администратором? Век то какой на дворе, а в гостиницах телефоны из прошлого. В комнате было немного тесновато. Но не танцевать же мне здесь. А вот душ после полета – это святое. Я открыл дверь в ванную, сбросил верхнюю одежду, и тут в кармане зазвонил смартфон, обрывая мои планы. – Привет, любимая! – Антон, привет! Как долетел? Все хорошо? – Все по плану. Но, ты и так знаешь. – Да. Смотрела. Хотя, Гесер мне строго сказал не вмешиваться и соблюдать осторожность. Как там твой… этот Темный аферист? – Чувствовалось, что Светлана еле сдерживает себя в выражениях. Не нравится ей вся эта затея. Мне тоже было немного не по себе работать в паре с Завулоном, но обстоятельства таковы, что выбирать не приходится. – В соседнем номере. – Надеюсь, ты взял с него клятву. Тут я осекся. Соврать было бы глупо. Но и расстраивать жену, а потом выслушивать еще очередную порцию нравоучений я не хотел. – Света, все по плану. Все под контролем. Не переживай. – Хорошо. Перезвони, как будут новости. – Договорились. Целую. Надюшку обними. Вот так всегда. А я уж было подумал, что жизнь начала меняться… Добравшись до душа, я погрузился под струю теплой воды, смывающей все накопившееся за время полета. Не даром вода использовалась для очищения в разных культурах. Она смывает не только грязь физическую, но и каким-то образом освежает ауру человека. Иные тоже могут сбрасывать в воду слепки ауры, чистить ее, так сказать, народным способом. Но у Иных аура рваная. Она втягивает, потребляет сумрачную силу. А люди отдают. Поэтому и воде они легко отдают накопленную информацию, естественно и непроизвольно. И после душа чувствуют себя свежо, сбрасывая лишний груз в эту чудную субстанцию. Я как-то даже пытался смотреть через Сумрак на купающихся людей. Вместе со стекающими каплями радужно меняется цвет и структура их ауры. Иной же должен хоть немного, но поднапрячься, создать намерение очиститься. И тогда магия воды сделает все остальное. В дверь постучали. «Да что ж это такое?» – подумал я и, накинув гостиничный халат, вышел из ванной. За дверью стоял немолодой мужчина в темном сюртуке. Черные с проседью волосы спадали локонами, почти касаясь плеч. Казалось, что своей внешностью он застрял где-то в средине позапрошлого века. «Неужели Завулон не повесил Сферу… А если повесил, значит… это Иной. И либо очень высокой ступени, или он шел намеренно ко мне. В мой номер. Но с какой целью?» – мысли пронеслись за доли секунды. Почему-то опасения у меня не было, и я открыл дверь пошире. – Мистер Городетски? – спросил гость, слегка прищуривая глаза. – Да, месье, чем могу… – сказал я на французском и понял, что каким-то образом магическое изучение языков отпечаталось у меня в голове и никуда не делось. Конечно, знание, впитанное при помощи магии, отличается от полученного естественным обучением. Иной, магически обучившийся иностранному языку, будет разговаривать интуитивно. Сознательный перевод, подбор правильных языковых конструкций для него недоступен. У меня, скорее всего, осталось такое же интуитивное знание. Но лингвистом я быть и не собирался. А полезный навык, пусть и бессознательный, всегда кстати. – Мсье Антуан, – продолжил незнакомец, слегка приподняв брови, – как Вам наш отель? Все устраивает? – Да, все великолепно. Только я был немного занят. – Взглядом я указал на свое облачение. – Понимаю. – Мужчина всем телом потянулся к дверному проему, но словно наткнулся на невидимую преграду. Он прикрыл глаза. Так ловят тень Иные от второго уровня и выше. Те, кто может входить на третий слой Сумрака. Все-таки, Завулон закрыл мою комнату, раз он не может пройти. – Вы что-то хотели еще? – Да, мсье. Внизу Вас ждет послание. На ресепшине для Вас конверт. – Я спущусь позже, – сказал я, намереваясь закрыть дверь. – Не могли бы Вы это сделать сейчас? Отправитель сказал, что дело неотложное. И тут я заметил, как пальцы незнакомца сплетаются, готовясь спустить заклятие. Я не успел разобрать, что он собирается использовать, Доминанту или Хлыст Ваала, как за дверью раздался знакомый голос. Никогда я еще не был так рад присутствию Высшего Темного. – Любезный, Вы что-то хотели от моего протеже? Глаза незнакомца округлились и в следующую секунду он был прижат Силой к противоположной стене. Я даже не видел никаких движений или жестов – Завулон припечатал незваного гостя быстрее, чем я успел моргнуть. Он уже нависал над человечком в странной одежде, который внешне резко состарился и подрагивал от испуга. Руки моего гостя распластались в разные стороны. Ноги дергались в воздухе, как у повешенного на эшафоте. – Никогда! Слышишь, никогда не смей разевать рот на мое! В пыль сотру и по ветру развею. Сосунок… Пшел вон! – голос Завулона был ровным, но звучал он, излучая власть и силу. «Узнаю старого главу Дневного Дозора», – подумал я про себя. За мгновение Темный гость, ускорившись, исчез на лестничной клетке. – Вампир? – спросил я, а сам подумал, почему он пытался использовать заклинание, а не вампирский зов или подавление, которое свойственно их природе. Боялся, что услышат? Вообще, за всю свою службу в Ночном Дозоре я не могу вспомнить, чтобы вампир, если он не Высший, как были Костя или Витезслав, пользовался заклинаниями магов. Витезслав – это вообще отдельный разговор. Инквизитор и, как выяснилось, Мастер Мастеров. Но все равно нежить. Жил взаймы и умер нежитью. И в Сумраке остался нежитью. Никто не любит вампиров, ни сами Темные, ни уж тем более Светлые. При этом все Иные в каком-то смысле вампиры… Тянут силу, вырабатываемую людьми. А некоторые даже саму жизнь… Так почему мы… вернее, Иные… относятся к вампирам как к низшей касте?.. Наверное, потому что они уже мертвы. И как Иные они ограничены – питаться силой могут лишь высасывая кровь живых. – А кто же еще, – спокойно ответил Завулон. – Подручный Верджила. Второй уровень. Меня приходил проверить маг. Отвлек на минуту. Ну да ладно, это было предсказуемо. Пойдем-ка прогуляемся к центру города. Несмотря на то, что большую часть прогулки я молчал и рассматривал архитектуру, Завулон вел себя как профессиональный гид. Казалось, он мог рассказать историю любого здания в Лионе, если ему было более двухсот лет. Не было сомнения, что этот город он не просто знал, но и обитал в нем долгое время. Честно говоря, и мне Лион начинал нравиться все больше и больше. Почти как Прага. Завораживающие старинные здания, церкви, замки. Очаровательные домики вдоль набережной. Лодки и даже целые жилые дома на воде. Помнится, даже Пьер Ришар жил в такой «плавучей квартире». Правда, я слышал, что уже вводят налог на такое жилье. Или ввели. Так что, эта отличительная черта французских городов на реках скорое станет привилегией богатых, а не тех, кто хотел сэкономить на налогах. Баржи для экономных уйдут в прошлое. Их заменят пижонские плавучие дома и виллы. Лион располагался на трех холмах и двух реках со смешными названиями Сона и Рон, которые больше бы подошли персонажам какой-нибудь детской сказки. История города началась очень давно. Задолго до нашей эры. В Римской империи город номинально стал столицей Лугдунской Галлии, фактически же сей Галлии, завоеванной римлянами. Здесь сформировался важный религиозный центр западного христианства, что само по себе уже свидетельствовало о значимости Лиона для цивилизованной Европы. В Средневековье духовенство Запада собиралось несколько раз в этом городе для обсуждения ключевых вопросов церковной жизни. На одном из таких Соборов даже решался вопрос о соединении восточной и западной церквей. Несмотря на то, что я слушал рассказ Завулона краем уха, информация довольно гармонично ложилась в мою память вместе с картинками и впечатлениями, которые, казалось, сам город создавал у меня в сознании, будто наводя чары. У каждого города есть своя неповторимая аура. У Лиона она была интригующей, как Средневековье, и теплой и ароматной, как Средиземноморье. По крайней мере, я так это ощущал своей человеческой природой. Тем временем мы подошли к центру старого города на площадь Сен-Жан. – А в этом храме проходили два Лионских Собора. Здесь умер Бонавентура. Здесь же проходила интронизация кардинала Ришелье, – закончил повествование Завулон. – Теперь ты понимаешь, почему Лион – это центр всех Иных Франции, почему здесь сильнейшие европейские Дозоры и почему мы приехали именно сюда. – Может пива выпьем? – сказал я, кивнув головой, хотя совсем не понял, каким образом наша поездка связана с тем, что Лион – центр Франции по словам Завулона. – Конечно. Тем более, что пора поговорить о деле. Рядом мое любимое заведение. Здесь не принято подавать еду до семи вечера, но выпить можно всегда. Мы прошли несколько десятков метров по улочке, которая напоминала декорации из «Трех мушкетеров». Казалось, что сейчас на глазах сменится эпоха, и появятся мужчины в плащах с дамами в викторианских платьях, послышится лязг холодного оружия, топот конских копыт по булыжным мостовым. Дух старой Франции начинал менять мое сознание, проникая внутрь с каждым новым глотком воздуха. Свернув в проулок, Завулон сел за столик на улице, где одно питейное заведение плавно переходило в другое и так до конца. Он демонстративно вдохнул воздух, прикрыл глаза и жестом пригласил меня присоединиться. На старых улицах Лиона кафе, рестораны и бары были буквально на каждом шагу. Но Завулон настойчиво шел именно в это заведение. И по нему, сидящему и наслаждающемуся присутствием, было видно, что с этим местом связаны особенные события в жизни Темного мага. – Так, Антон, – Завулон посмотрел на меня как-то необычно строго, отчего я даже напрягся. – Значит, запомни: никогда, слышишь, никогда… не покупай французское бутылочное пиво. Это такая дрянь. Мы вместе рассмеялись. – Попробуй лучше разные сорта местных пивоварен. Аббатства в этом знают толк. К нам подошла женщина в белом переднике. Локоны темно-каштановых волос падали на ее плечи. Но больше всего внимание привлекали ее глаза. Темные, яркие, с большими ресницами, они словно втягивали в себя и одновременно излучали неземное обаяние. По человеческим меркам она выглядела лет на тридцать. – Я не думал, что француженки бывают настолько красивы, – сказал я на русском Завулону, стараясь не менять тон, чтобы дама ничего не заподозрила. – Месье, Вы просто не бывали во Франции, – ответила женщина, интригующе улыбнувшись. – Хотя, родом я из Италии, но за комплимент спасибо. Она говорила на французском, но я поменялся в лице от неожиданности. А дама уже положила руку на плечо Завулона и сказала, приподняв бровь: – Ты никогда не предупреждаешь о своем визите. – Катрин, дорогая… Я здесь по делам… Но… – Темный не договорил, потому что Екатерина сделала надменно-игривое лицо, по которому читалось: «Ну, конечно, засранец». Но вслух она произнесла другое: – Да что ты, я же тебя не первый год знаю. Поговорим потом. Что вам принести, господа? – Милая, старик Жан все еще пыхтит на своей пивоварне? – О, разумеется. Что с ним сделается? Хочешь его фирменного светлого? Завулон медленно кивнул головой, не спуская глаз с красавицы. Она улыбнулась и, демонстративно виляя тазом, удалилась. – Милая? – я посмотрел на своего визави сдерживая смех. – Да. Она была моей любовницей. Что такого? Хоть и будет половину тысячелетия отмечать скоро… Но ведь хороша… Колдовка. Кстати, Катрин официально служит в Дневном Дозоре. – Яп… понский городовой, – я чуть было не присвистнул. Шикарная женщина. И ей пятьсот лет, что сказать. Может быть, она даже постарше нашей Ольги. От удивления я не заметил, как на столе появились два пол-литровых бокала слегка мутного пива. На каждом был логотип с синим щитом и двумя перекрещивающимся белыми скипетрами, между которых красной окантовкой выделялась буква J. Катрин улыбнулась. – Буду нужна, позовите, – сказала она и своей сексуальной походкой ушла внутрь здания. Интересно, каким образом она так хорошо законсервировала свою молодость. Волшебную паранджу я отбросил сразу. Во-первых, она не ведьма. Колдунья, то есть женщина маг. Значит, связь с природой ее быстро не состарила, как Арину. Во-вторых, быть любовницей Высшего и все время маскироваться у нее не получилось бы. Завулон в этом плане переборчив. Не стал бы он спать со старухой «в гриме». Да, Эдгар был любовником Арины, будучи Высшим Иным. Но это была другая история. Инквизитор Эдгар, бывший Темный маг, не имел опыта, получив силу внезапно – благодаря частично восстановленному Ариной рецепту «Фуарана». Да и эмоциональное состояние у него было довольно специфическим. Смерть жены, охота за «Венцом всего»… В какой-то мере его можно было даже понять. Ведь он не думал о сущности ведьмы. Он смотрел на оболочку, иллюзию. Как и все его участие в «Последнем Дозоре» было иллюзией. Получается, что Катрина сохранила молодость и привлекательность своей силой. И либо она сама Иная очень высокого уровня, либо использовала силу взаймы – от людей по максимуму. Как же я не люблю разочаровываться в людях... И Иных… Она же Темная. Сотни лет назад, в мрачные времена запросто могли собирать ванны из человеческой крови. Или того хуже – младенческой. Использовать силу людей, убивая их. Неужели она какая-нибудь мадам Помпадур или французский аналог графини Батори?.. Фу... Мне стало мерзко и неприятно. Надо было переключить мысли. Отхлебнув пива, я задумался. Оригинальный, немного вязкий, вкус. – К такому пиву надо привыкнуть. Необычно. – Я покрутил бокал в руке, рассматривая маркировку. – Это верно, – сказал Завулон и сделал несколько глотков. – Скажи, а здесь все с именем Жан связано? Собор, улица… пиво… Завулон хмыкнул и продолжил с наслаждением употреблять напиток, сваренный «старым знакомым» пивоваром. Все-таки, это не мое пиво. С чешскими сортами не сравнить. Может я просто уже сформировал свой вкус. Но все эти бельгийские и французские напитки скорее походили на смесь пива с медовухой. Что-то такое приторное было в оттенках вкуса. А вот Завулон был доволен, как старик, который много лет не был в родных краях. И плевать, что он жил последние годы в комфортной квартире. Но вернувшись в старый двор, он не видит серость и обшарпанность стен, грязь в подворотнях. Он вспоминает чувства и эмоции, которые возвращают его в беззаботное и веселое приключение его юности. – Ну что ж… Давай по делу. Посланник нашего… англичанина… сказал, что нас ждут после захода солнца. Нам здесь недалеко. Впрочем, здесь все недалеко. Дневной Дозор – вниз по улице. Ночной мы уже прошли. Он был перед Собором Сен-Жан. – Я бы заглянул в Ночной… Там, кажется, какой-то хороший друг Гесера… – Нет, – Завулон покачал головой. – Сейчас никаких Светлых в твоем окружении быть не должно. Забыл, что за нами следят? Все должно выглядеть так, будто ты находишься в моей власти. И поэтому я должен навесить на тебе иллюзию чар. Вероятно, мой взгляд в этот момент выражал такое возмущение, что Темный протянул руку. Мне показалось, что этим он хочет меня успокоить, как ребенка. Мол, тише-тише. Но он сказал: – Сейчас время дать вторую клятву. Я, Завулон, Высший Темный, клянусь, что не причиню вреда ни телу, ни сознанию человека Антона Городецкого на протяжении всей нашей миссии. Тьма, будь мне свидетелем. Темный клубок завертелся у него на ладони. Затем он протянул мне небольшую костяную заколку в виде сплетающихся змей. – Вот, возьми. Сам знаешь, что это. Если я правильно понял, это был защитный амулет. Такой мне давал Завулон при нашей первой встрече. А потом я использовал его на крыше против главы Дневного Дозора, когда мы защищали мальчика Егора от вампирши. Затем еще один амулет приводил на помощь девочку-оборотня. Она спасла меня от наемников Эдгара. Так что поводов сомневаться у меня не было. Тем более я получил клятву Изначальной Силой. Приколов заколку на рубашку я сказал: – Ты обещал рассказать о нашей миссии. – За столиками в соседнем кафе пару человек курили. Значит, законы в Европе позволяют. И я тоже закурил. – Разумеется. Слушай. – Завулон допил свое любимое пиво. – Когда мы с Гесером планировали операцию, мы предупредили высшее руководство Инквизиции. Тех, кому можно доверять. Изъятие короны Артура оставило включенным сигнальные заклинания. Поэтому, если у мерлиновцев есть люди среди серых, они будут считать, что этот артефакт мы похитили. Далее, через доверенное лицо я донес информацию до Верджила, что желаю участвовать в его карнавале. Мол, Светлые совсем распоясались, перевес создали, и я имею планы по смещению равновесия. – Доверенное лицо – это Катрина? – Городецкий, это к делу не относится. – Хорошо. Просто спросил. – Я затушил сигарету, пока Завулон выдерживал паузу. – Идем дальше. Не сомневаюсь, что Верджил знает, кто ты такой. И что ты потерял силу. Наша легенда – это сделать тебя моим протеже. – То есть Темным? – Ну какой из тебя Темный? – Маг поморщился. – Ты даже не Иной. Так что, ты вне противостояния Сил. Но… поскольку ты мой родственник, я имею целью тебя использовать в человеческом мире – это раз. Если быть точным, в политике. А два – это воздействие на Великую Светлую и ее дочь. – Ну, ты скотина! – я не выдержал. – Тихо, Городецкий. Ты сорвешь всю операцию, если будешь так реагировать. Это только легенда. А чтобы в нее поверили, ты должен вести себя так, словно находишься под моим мягким воздействием. Нет, не под Доминантой. – Что за мягкое воздействие? – Во-первых, мон ами, после всего, что ты пережил, ты пересмотрел свое отношение к борьбе Света и Тьмы. И я тебе в этом тоже помог. Во-вторых, ты обижен на Ночной Дозор. А наше родство позволило тебе сблизиться со мной. – Допустим, он в это поверит. – Насколько я знаю, уже поверил. – Завулон обернулся на вновь появившуюся Катрину. – Спасибо, дорогая. Скорее всего, они беседовали телепатически, раз уж она подошла, как только бокал на столе опустел. Хотя, она могла нас видеть из глубины своего заведения. Женщина поставила пиво в шестигранной емкости, которая была скорее похожа на маленькое ведро, чем на бокал, и коробку с сигарами. Темный раскурил кубинский табак и продолжил. – А теперь самое главное. Сейчас я создам иллюзию того, что ты под моим воздействием. Суть заклинания этот неуч не разберет. Да и небольшую защиту для тебя стоит вплести. – Он выпустил большой клуб дыма. – Мои любимые. Катрин помнит. Я покосился на заколку-амулет в то время, как Завулон сделал несколько едва заметных движений пальцами. Если бы я мог видеть… – Продолжаем, мой юный напарник. Итак, самое главное, повторяю еще раз: все время, пока мы не выполним миссию, ты ведешь себя так, словно ты – не ты, а склонившийся ко Тьме человек, находящийся под моим непосредственным влиянием. Понятно? – Да хватит повторять. Понятно и так. – Меня уже начинало раздражать то, что он назидает меня, как пацана. – Опять ты споришь. Значит не понял. Еще раз спрашиваю, это понятно? – Да, повелитель, – я засмеялся. – Все. Прости. Я понял, понял. Завулон поморщился и вздохнул. – Хорошо. Ты, как я понимаю, больше пива не будешь? – он кивнул на мой наполовину полный бокал. Пока я соображал, как сказать, что все-таки мне по нраву классический вариант, вернее, тот, к которому я уже привык, передо мной появился знакомый красный логотип с белыми буквами. За прозрачным стеклом слегка пенился золотистый лагер. Катрина улыбнулась и, ничего не сказав, ушла. – Просто хотел снять неловкость. – На лице Темного мага появилась его привычная улыбка, поднимавшая лишь края губ. – Да, ладно. Я уж понял, что мне от этого не отделаться… – Антон, ты должен понимать, что нам скорее всего не дадут без боя талисман. Так что, мы сперва туда войдем. Проверим артефакт. Посмотрим сколько там приспешников секты. А потом решим, как будем брать. Либо силой, либо хитростью. – Действуем по обстановке, – резюмировал я. Завулон посмотрел на часы, потер подбородок и сказал: – Слушай, Антон… у нас еще минут сорок свободного времени. Погуляй по центру, посмотри старый город. Только будь на чеку. А я пока… – Понял, понял, – сказал я, улыбнувшись. – Просто давно не виделись. – Я впервые видел, как Завулон говорит, словно оправдываясь. – Да и страшна Катрин, когда в гневе. Он подмигнул мне и скрылся в полумраке ресторана.