По ту сторону двери

Они лежали в темноте - Робин, заложивший руки за голову, сыто ухмыляющийся, как большой довольный кот, и Регина - она не спала и лежала у него под боком, закутавшись в одеяло, так, что видны были только смуглые плечи. - Я должен уехать, - вдруг произнёс Робин, запуская широкую ладонь в ее волосы и поглаживая их. - Что? Он перестал ерошить ее волосы, но руку не убрал. - Регина, пойми, я не могу ничего делать, пока не будет денег. А здесь все разрушено, деньги можно заработать либо на виски, либо выиграв в карты, либо уж ограбив кого... посмотри на соседей - они едва концы с концами сводят, я даже занять не могу... Регина приподнялась на постели, стряхивая его руку. - А как же твой табак? - Ядовито спросила она, и губы ее скривились. Робин махнул рукой. - Ну какой табак... даже если я куплю и выращу его, мы умрем с голоду, дожидаясь урожая... Регина покачала головой. В темноте ее глаза блестели. - Только не говори, что ты опять вернулся к той безумной идее. - Она не безумная! Он внезапно приподнялся, схватил ее за плечи и потряс. - Я почти нашёл его, когда пришли янки. Ты же помнишь! Мне война помешала, но теперь... Регина резким движением высвободилась. - Это сказка, и тот, кто ее придумал, поплатился своей жизнью! Ты что, думаешь, мои родители умерли просто так? Они бы не стали убивать их только из ненависти к краснокожим! Они искали карту, которую ты так любезно забрал себе, когда мы поженились. Только эта карта ненастоящая - ее придумал папа, чтобы играть со мной в сокровища! Никакого золота там нет... пойми это! Робин покачал головой, глядя на неё, как смотрят на ребёнка, когда он несёт чушь. - Ты ошибаешься, женщина. Карта настоящая, на ней есть горы, реки, города и другие пометки, и ты сама сказала, что это не похоже на те детские карты, на которых отец прятал сладости и бусы. - Я была идиоткой, что вообще показала тебе эту карту, - с горечью бросила Регина, отворачиваясь. - Нет, - с жаром сказал Робин. - Нет, это мой шанс разбогатеть! И я поеду туда, в тот раз мне не удалось, но теперь я смогу... Регина покачала головой, глядя на него, как на сумасшедшего. - Ты лишился рассудка на войне... - Не говори так со мной! - А я? - Вдруг вскричала она, садясь. - Ты опять оставишь меня одну? Ну уж нет, Робин Локсли, я больше не останусь тут одна, на этой проклятой ферме! - Успокойся, - бросил Робин, вставая. Он натянул штаны, стоя в полосе лунного света, падавшего из окна, потом обернулся к Регине. - Я оставлю здесь Эмму. Она будет жить с тобой и поможет восстановить дом и огород. Регина изумленно смотрела на него. Она не верила своим ушам. - Что? Несколько секунд она могла только возмущённо хватать ртом воздух. - Эта наглая девка? Со мной? Здесь? Ты с ума сошёл? Робин раздраженно схватил рубашку и принялся натягивать ее. - Да, и это не обсуждается. Ты не будешь тут одна, а Эмма - я ей доверяю. Она стреляет лучше любого мужика, да и физически работает тоже. Будет помогать тебе, а когда я добуду золото, расплачусь с ней. Тяжело ступая, он пошёл к дверям. Регина вскочила и бросилась за ним, кутаясь в одеяло и не обращая внимание на то, что холодный воздух пощипывает ее босые ступни. - Нет! Я не стану с ней жить! Это... это неприлично! Ты не думаешь о том, как это будет выглядеть? Робин резко обернулся, и она налетела на него. - Что неприлично? - Ну... она... ты знаешь, что говорят о ней в городе? Робин нахмурился. - Мне плевать, что о ней говорят. Она - лучший товарищ, что у меня когда-либо был, черт возьми, я могу положиться на нее, как на себя самого, и уж если я оставляю свою жену, то она - как раз тот, кому это можно доверить! - А я? - Вскричала Регина. - Почему ты не спросишь меня, хочу ли я жить с ней тут! Пустить ее в дом! Кормить ее и поить! - Да, - проревел Робин и надвинулся на жену так, что она испуганно попятилась. - И кормить, и поить, и все остальное! И ты будешь с ней приветлива и добра, ясно? Регина молчала, и он взял ее за подбородок, сдавил. - Тебе ясно, жена? Последнее слово он подчеркнул, нажав на него, стальные пальцы крепко держали ее, не давая вырваться. Регина кивнула, ноздри ее раздувались от гнева, губы дрожали. - Скажи это! - Да, я поняла, - выдавила она из себя, и он отпустил ее. - Вот и хорошо, - Робин открыл дверь и вышел. - Через три дня я уеду. Приготовь Эмме комнату. И ушёл на кухню, оставив ее одну в темной комнате. **** Эмма собирала вещи, складывая их в большую седельную сумку, когда в дверь постучали. Вплыла Руби - на ней были только панталоны, чулки и корсаж. Она остановилась в проеме, не закрывая дверь, и облокотилась на косяк. - Значит, ты уезжаешь? - Протянула она лениво. Эмма кивнула. Она закрыла сумку и поставила ее на кровать. Руби наблюдала за ней с недобрым выражением на лице. - Будешь жить у Робина? Эмма дёрнула плечом: - Не у Робина. Ему нужно отлучиться, и я буду присматривать за домом. - И за Региной, - издевательски сказала Руби и закрыла дверь. На это Эмма ничего не ответила, только села на кровать и стала смотреть на Руби с отсутствующим выражением на лице. - Ты что же, - продолжала девушка, приближаясь. - Думаешь, я не знаю, как именно ты будешь присматривать за ней? Эмма поморщилась. - Не болтай ерунды. - Ага... гордая красотка... одна на ферме... и ты, мой маленький ковбой... Она подошла к Эмме, наклонилась, положила руки ей на плечи и села верхом, не обращая внимания на сопротивление девушки, которая с брезгливым видом отстранилась. - Что ты делаешь? - Ты живо расшевелишь ледяную королеву, да, Эмма? Сделаешь ей приятно, скрасишь ее одинокие ночи... Эмма резким движением спихнула ее с колен. - Я еду туда из-за денег, - процедила она, глядя на злое лицо Руби. - И мне плевать на миссис Локсли и ее одинокие ночи. А теперь - убирайся вон! Руби потрясённо уставилась на Эмму. - Ты меня выгоняешь? Ты - меня? Она хватала ртом воздух. - Да кто ты такая? Эмма встала. - Да, ты мне надоела. Уходи. Рука Руби взметнулась, чтобы отвесить девушке пощечину, но та перехватила ее у самого лица. Движение было молниеносным и точным, и у Руби мгновенно сбилось дыхание. Сжимая запястье, Эмма приблизилась и прошептала ей в лицо: - Никто не посмеет меня ударить, и уж точно это не будет дешевая шлюха из придорожного борделя... Издав крик ярости, Руби стала вырываться, колотя свободной рукой по плечам Эммы, но та держала ее крепко. - Ненавижу! Чтоб ты сдохла, Эмма Свон! Чтобы тебе кишки выпустили и намотали на шею! Эмма усмехнулась и внезапно отпустила девушку, и та почти упала назад - такими резкими были ее попытки вырваться. - Убирайся, - проговорила она спокойно. Руби обхватила ладонью горевшее запястье. - Будь ты проклята, - прошипела она и вылетела из комнаты. Эмма закинула сумку на плечо, подхватила ружьё, оглядела свое жилище, теперь уже бывшее, и вышла. С Бабулей она расплатилась ещё вчера и была готова покинуть гостиницу, чтобы ехать к Робину... да только не к Робину... ей предстояло провести месяцы в обществе ненавидящей ее женщины, и это будет самое тяжелое испытание в ее жизни. С этими мыслями она вышла из салуна, села на Фрейю, которая ждала у крыльца, приладила сумку, одним махом взлетела в седло и унеслась бешеным галопом, взбивая дорожную пыль и распугивая ворон и голубей, имевших неосторожность бродить по улице в поисках случайных крошек. *** Едва показался дом Регины и Робина, Эмма остановила лошадь и стала наблюдать. Слегка пожелтевшие могучие деревья окаймляли плодородную и прекрасную землю, с ее зелеными холмами, извилистыми реками и смешанными лесками. Взгляд ее скользил по видневшимся вдали мрачным темным борам, кучками стоящим посреди бесконечных полей, светлым тихим перелескам, огромным лиственным лесам, вечным стражникам скошенных полей. Потом она посмотрела на дом, такой мирный, в лучах утреннего солнца, и помрачнела. Было ещё рано, жара только начинала вступать в права, в воздухе витал аромат трав и сена, и дом издалека выглядел спящим. Эмма представила, как Робин, просыпаясь, входит в кухню, как приближается к жене - она в домашнем платье варит кофе в высоком кофейнике, вся такая расслабленная, с распущенными волосами, и он обнимает ее сзади, отводит волосы от шеи, пахнущей сладко-сладко, как леденцы из ее детства, которые ей так редко приходилось пробовать - как целует эту шею, прижимая к себе податливое тело, как она выгибается навстречу. Наверное, так это выглядит? Капля пота сбежала по ее виску. И она, Эмма, разрушит это семейное счастье, эту идиллию, будет жить вместо Робина, на месте Робина, и как они будут сосуществовать - два абсолютно чужих человека? На душе у неё становилось все тяжелее, но выхода не было. Пришпорив лошадь, она двинулась к дому. Регина заворачивала хлеб в чистую тряпку, когда на улице послышались голоса. Ее больно кольнуло предчувствие беды - вот она, беда, приехала, стоит в своих кожаных брюках и пропотевшей рубашке - разговаривает с Робином, который уже навьючил одну лошадь припасами, а на другой проверяет сбрую и подтягивает стремена. Светлые волосы струились по плечам Эммы, падая из-под шляпы, и лица Регина не видела. Она наблюдала из окна, как они беседуют, как Робин что-то говорит, а Эмма соглашается, кивая, и в этот момент девушка вдруг повернулась и заметила подглядывавшую Регину в проеме окна. Прятаться было поздно - ее поймали. Глядя ей в глаза, Эмма криво усмехнулась и двумя пальцами притронулась к шляпе. Регина вспыхнула и поспешила отойти вглубь кухни. Щеки ее горели. Потом она решительно расправила плечи, взяла хлеб и вышла из дома. - Вот, - она остановилась возле мужа, протягивая ему свёрток, но не сводя глаз с Эммы, которая насмешливо наблюдала за ней. - Доброе утро, - бросила Регина сухо. Эмма чуть наклонила голову. - И вам, миссис Локсли. Робин с интересом посмотрел на обеих, а потом рассмеялся. - Думаю, если вы будете жить в одном доме, то нет нужды называть друг друга так, Эмма. Зови ее Регина и все. Эмма заметила, как потемнели карие глаза Регины, и усмехнулась опять. - В общем, - продолжал Робин, не замечая этого молчаливого диалога. - Я тут Эмме про все растолковал, а ты ей покажешь, где и что. Я оставлю немного денег, они вам понадобятся. И ружьё, у меня останется два, мне хватит. У Регины есть пистолет, она из ружья стрелять не умеет. Эмма взглянула на покусывающую губу Регину. - Я могу научить. Регина бросила на неё настороженный взгляд и промолчала. - Вот и прекрасно, Редж, пусть она научит тебя, это лишним не будет... Эмма, в лесу за рекой есть дичь - кабаны и олени, но там поосторожнее, говорят, бандитов видели в трёх милях отсюда. Эмма кивнула. Робин подошёл к жене. - Редж... Он положил руки ей на плечи. Эмма отошла подальше, как того требовал ее моральный кодекс, облокотилась на изгородь и не слышала, что Робин говорит Регине. Та лишь кивала, глядя на него снизу вверх - с выражением, которое для Эммы было непонятным. Было ощущение, что Робин в чем-то ее убеждает, и девушка подозревала, что это "что-то" связано с ней. Потом Робин наклонился и накрыл рот жены поцелуем, и Эмма резко отвернулась - слишком сильное чувство пронзило ее при виде того, как запрокинулась голова женщины, какой хрупкой она казалась в руках большого мужчины и как алчно двигались его губы, сминая идеальную линию рта Регины. Она жевала травинку, чутко вслушиваясь в тишину за спиной, и только когда послышался голос Робина, звавший ее, обернулась. Он уже сидел на лошади. Регина стояла чуть поодаль, обхватив себя руками. Эмма подошла и встала рядом с ней. Робин улыбнулся. - Ждите меня с сокровищами, девочки, - весело сказал он, и Эмма услышала, как Регина рядом шумно втянула воздух. Робин развернул лошадь (вторая была привязана к его седлу и плелась сзади), и через некоторое время он уже виднелся наверху холма, а они все стояли, глядя ему вслед.