2. Тени Аншаттена. Молотобоец

Когда за инспектором закрылась дверь, Мэлси, которому хотелось бы лечь в постель, но было отчего-то тревожно, спросил: — Я провожу его? — Да, только будь очень-очень осторожен, — Эрвальд поцеловал его. — Конечно, я ведь хочу остаться живым и с тобой, — юноша быстро накинул черный плащ и шляпу, переобулся в уличные сапоги и выскользнул, не потревожив дверной колокольчик. Инспектор решил поехать сразу к себе, необходимо было лечь и поспать, как следует, чтобы во сне пришла ясность разума. Он дошел до перекрестка, где всегда стояла хотя бы парочка кэбберов, однако сейчас там было пусто. Плохая погода разогнала жителей города по домам в этом респектабельном районе, вот и не было нужды извозчикам мерзнуть, ожидая припозднившихся гуляк. Пришлось быстрым шагом направляться к себе. Ему все время казалось, следом кто-то идет. Но стоило замереть — и он ничего, кроме плеска воды в водосточных трубах, не слышал. Мерзкая морось облепляла лицо и руки, пришлось спрятать кисти в карманы, подняв ворот и шарф. Впереди глухо грохотнуло, инспектор приник к стене дома, пытаясь рассмотреть хоть что-то, на ходу нащупывая в кармане револьвер. Приглушенный грохот прозвучал снова, как показалось — ближе. А позади послышался смачный плеск, сдавленные ругательства и звонкий крик Мэлси: — Инспектор, уходите отсюда! Уходите к собору! Ковард разбираться не стал, наугад выпустил в появившуюся из тумана фигуру три пули, целясь в голову, и помчался к собору, как заяц. Через несколько минут его догнал Мэлси, молча ухватил за руку и поволок за собой с недюжинной для такого хрупкого молодого человека силой. За спиной слышался размеренный грохот. — Какого… — просипел инспектор. — Быстрее! — юноша был явно очень напуган, но не оборачивался. — Не успеем в собор — мы трупы. Инспектор наддал так, что теперь он тащил Мэлси за собой, втащил на ступени собора и выдохнул: — Успели. — Внутрь! — Мэлси потянул дверь, отклоняясь назад всем телом, радостно вскрикнув, когда она подалась. — Помогите же мне! Ковард тоже потянул тяжеленную створку, перестав вообще что-либо понимать. Когда стало возможно протиснуться, Мэлси толкнул его внутрь, болезненно вскрикнул и почти ввалился сам, тут же сползая на пол. — Достал, сволочь… Ох… — Что с вами, стэр Дорн? Кто достал? Юноша, всхлипывая и тяжело дыша, прижал руку к груди, пытаясь успокоить дыхание. Потом перевернулся, привставая на четвереньки. — Взгляните… сами… Ох, больно… В тусклом свете лампад и свечей, озарявших статуи Квадры, чуть блеснул бронзой странной формы нож, вонзившийся в спину Мэлси пониже правой лопатки. — Так, — инспектор скинул с себя сюртук, затем стащил рубашку, разорвал на полосы. — Просто царапина, ничего страшного, — и вытащил нож. Мэлси глухо застонал. Он не мог сейчас использовать свою силу, даже чтобы остановить кровь — инспектор не должен был догадаться, что он не человек в полном смысле слова. — Потерпи, — Ковард прижал «подушку» из рубашки к ране, подсунул сюртук под парня. — Ложись, вот так. Мэлси повиновался, лег, отчаянно сожалея, что с ними нет Эрвальда. И в то же время радуясь этому: его любовник не пострадает, он в безопасности. — Вошло не очень глубоко, так что главное — остановить кровь. Если станет холодно — скажи. — Все в порядке… Главное, мы успели. Сюда оно не сунется. — И что же оно такое? Та самая статуя? — Это не статуя. Это горгулья… Под статую оно только маскируется. Взгляните на нож… Мэлси потихоньку останавливал кровь, силы ему еще понадобятся. Инспектор осмотрел то, что он принял за оружие. — Перо… Что ж… Как остановить бронзовую горгулью? Вот так задачка. — Остановить можно… Я читал, нужно переплавить ее в крест, освятить его и утопить. Тогда тварь не сможет вернуться в первоначальную форму… М-м-м, давайте хоть до лавок доберемся, пол ледяной и грязный. Инспектор дотащил его до лавки. — Переплавить в крест… Это будет трудновато сделать, вряд ли меня послушают. А если просто ее расплавить? — «Книга Ван-Халлена» говорит, это помогает ненадолго. Лет на пятьдесят. Вспомните, что я писал вам. — Значит, переплавить на крест… А потом этот крест освятить, — задумчиво бормотал Ковард. — Сделать этого мне никто не даст. — Вам придется это сделать. Или отсиживаться каждую ночь в соборе. Оно охотилось на вас, стэр Ковард. Я так и знал, потому отпросился у стэра Стига проводить вас. — И чем же я так насолил горгулье? — Вам виднее. Хотя бы тем, что занялись расследованием. — Придется попотеть, объясняя, почему надо сделать это… Ковард не знал, как отреагируют на его рассказ, еще упекут в дом для умалишенных. — Аншаттен, стэр инспектор, построен не только на костях людей, — Мэлси через силу улыбнулся. — Это страшный город, если только копнуть чуть глубже в его историю. Я мечтал вырваться отсюда. — А вместо этого увязли сильнее. Ладно, придется вплотную заняться этим всем. Думаю, при неопровержимости доказательств старшему инспектору придется мне поверить. — Сейчас я не уехал бы отсюда даже за деньги, — тихо пробормотал юноша, опускаясь на лавку. От потери крови его знобило, хрупкое человеческое тело совершенно не было приспособлено к дракам и погоням. Хотелось вернуться домой, прижаться к горячему телу любовника и уснуть. Он надеялся, что Эрвальд не помчится его искать. — Как скоро эта горгулья отсюда уберется? — Я не знаю. Говорят, на рассвете они должны занять свое место на крыше. — Отлично. Замерзаешь? — инспектор сел рядом. — Немного. Ничего, я выносливый. Ковард обнял его, согревая. Мэлси не стал выворачиваться из рук, хотя его просто разрывали противоречивые чувства: жажда живого тепла и неприятие чужака слишком близко. — Постарайся подремать. Во сне будет не так больно. Мэлси вздохнул и опустил голову на чужое плечо. Инспектор был прав, стоило поспать, чтобы восполнить силы. Ковард прислушался. Снаружи долетал какой-то слабый лязг. Или это только казалось… Вставать и выглядывать он не рискнул. Если та бронзовая тварь швыряется перьями, которые способны воткнуться в живое тело, как ножи, то делать этого не стоит. Инспектор очень надеялся, что утром горгулья уберется. Или окаменеет прямо у дверей. «Докатились… горгульи, призраки. Чертовщина какая-то, храни Квадра, и я спасаюсь на святой земле… Невозможно поверить. Не поверить тоже невозможно — сам лично вытаскивал перо из спины мальчишки. Кстати, мальчишка… Что-то тут нечисто. Он пошел меня провожать без оружия, даже без дубинки! Защитничек, мать его!» Инспектор посмотрел на спину спящему. Прижатая к ране рубашка уже не мокла, он рискнул осторожно отлепить ее, осмотреть рану. Конечно, он сказал, что царапина. Но перо воткнулось довольно глубоко. По крайней мере, кровь остановилась. Не хотелось бы, чтобы доктор Стиг имел потом право тыкать ему в лицо тем фактом, что не смог помочь мальчишке. Но, вроде, спит и даже не стонет во сне, это хорошо. Главное, чтоб ему не стало к утру хуже. Родерик прислушивался, пытаясь понять, который час. Из дома доктора он ушел чуть за полночь. Где-то вдалеке пробило два раза, часы на городской башне неутомимо трудились на благо горожан. Стоило бы попробовать тоже поспать. Скамья была длинная, да и не одна. Закутать мальчишку в плащ, самому укутаться в сюртук и его порванный пером плащик. Здесь они в безопасности. И инспектор совершенно не хотел думать, что было бы, останься они на ступенях, если бы двери собора на ночь заперли. Утром, которое опознать удалось лишь по ударам часов, отсчитавших семь раз, их разбудил явившийся священник. Через пару минут после него в собор ворвался доктор Стиг — без шляпы, без перчаток, мертвенно-бледный и запыхавшийся. — Боги, я обежал весь город, пока не вспомнил, что Мэлси говорил об освященной земле… — он поставил саквояж на пол и принялся осматривать рану. — Чем это нанесено? — Пером из бронзы, — Ковард застегивал сюртук. Мэлси застонал, дернулся. — Тише, все хорошо. Я здесь. — Эрвальд… Я боялся, что ты бросишься искать меня ночью… — Что ты, я дождался рассвета. — Вынужден откланяться, у меня дела, — сообщил Ковард. — Удачи, инспектор, — сухо кивнул доктор Стиг. — Помните о времени! — Мэлси приподнял голову. — Если не успеете, лучше сразу бегите сюда, до заката. — Хорошо, я постараюсь успеть. Спасибо вам за помощь, стэр Дорн. Юноша бледно улыбнулся, снова опуская голову на колено своему любовнику. В том, что это так, у инспектора теперь не было ни малейшего сомнения. Но дел у него хватало и без раздумий о чужом моральном облике. Надо было узнать, не погиб ли кто-то вчера. Особенно, один юный и не в меру ретивый констебль. Черт, Джонс! А ведь он мог остаться сторожить горгулью! Ковард к зданию полицейского участка почти бежал. Горгульи по пути не обнаружилось, видимо, улетела… Зато в управлении обнаружился взломанный подвал, разнесенная по камешку и щепочке толстенная стена вместе с дверью. Несколько бронзовых перьев, глубоко застрявших в кладке. И немного крови. — Кто пострадал? — рявкнул инспектор, поймав первого же полисмена. — Констебль Джонс ранен, стэр! — отрапортовал тот. — Серьезно? — сразу напрягся Ковард. Не хватало еще лишиться ученика, конечно, он тот еще разгильдяй, но все равно. — Нет, стэр, но смазливым ему уже не бывать, — пожал плечами констебль. — Щеку разрезало до кости, как бритвой. — Это ничего… Старший инспектор у себя? — Да, стэр, с утра на взводе, — предупредил мужчину полицейский. — Рожа красная, усы щеткой трубочиста, ужасть, стэр, что такое. — Поня-а-атно… — протянул Ковард и отправился навстречу злобному тигру. Предстояло еще убедить того, что снова нужно сбивать статую, плавить ее, срочно отливать крест и везти его топить… О, Светлейший из Квадры, прикрой! — Доброе утро, старший инспектор. — А-а-а, вот и вы! Что. Это. За. Хрень!!! Вы подсунули вчера? Оно разворотило камеры, едва не убило констебля и раскидывало ножи, как фокусник — шарики! — Это преступник, инспектор. Бронзовая статуя с завода. Уничтожается одним способом — переплавкой в крест, который нужно освятить. Старший инспектор Кэдоган сорвался на какой-то бабский визг, отчитывая Родерика, как неумеху-школяра. Слюна летела во все стороны, повисая на его усах мутными бисеринками. Коварда затошнило — от усталости, голода, недосыпа и отвращения разом. — Я сказал, что нужно сделать. Дальше решайте сами, — он повернулся и вышел. Нужно было проведать Джонса, просмотреть отчеты констеблей и наружной агентуры по старым делам, допросить торговца галлюциногенной дрянью, пойманного два дня назад в доках… Начать он решил с Джонса, все-таки тот пострадал отчасти и по вине самого Коварда. Парень нашелся в тесной и прокуренной комнатке, где иногда собирались полицейские на обеде или на ужине, если приходилось задержаться в управлении. Почему-то никто не подумал отправить его домой, оставили отлеживаться здесь, на колченогом и продавленном диванчике, где долговязый парень мог поместиться, только скрючившись в три погибели. — Как вы, Джонс? — Ковард потрепал его по плечу. Юноша попытался ответить, но пока толком не мог — повязка стягивала его щеку, а вместе с ней и челюсть. — Тебе хотя бы вызывали доктора? Ричард Джонс пожал плечами: кто бы там вызывал! Сказали — само срастется. — Иди к доктору Стигу, скажи… объясни, что я оплачу визит. Юноша протестующе замычал, нахмурился, было больно даже пытаться что-то сказать. А хотелось оправдаться за то, что приказ инспектора не выполнен. — Ступай, у меня на сегодня еще полно дел. Выпроводив констебля Джонса, Родерик сел на диван. Дел было полно, но руки опускались. Неужели опять придется спать в соборе? Кажется, ему так никто и не поверил, люди будут умирать один за другим. Может, все-таки, хотя б на пятьдесят лет избавить город от чудовища? А там пусть разбираются потомки, ему-то уже будет все равно. Вопрос в том, как это сделать. И открытым оставался вопрос с подельником горгульи. А был ли он вообще, и кто украл лекарства? Нужно было допросить доктора Вертига, обыскать его дом. Кого из констеблей взять в помощь… нужен кто-то молодой и проворный. И ордер на обыск дома доктора. За ордером он послал констебля Рендолла, которого решил взять с собой на обыск. И еще двух полицейских — на всякий случай. Констеблю ордер почему-то выдали беспрекословно, чему Ковард порадовался. Нужно только раскрыть преступление. И разбить статую. Точно, ее можно просто уронить с крыши, разбить на куски, а куски бросить в плавильную печь. Например, отвезти на завод Мартена — там и медь, и бронза требуются. Оставалось сделать ровно два дела: обыскать дом доктора Вертига и найти саму статую. Будет просто отлично, если все совместится — это инспектор Ковард подумал с какой-то горькой иронией. На заводе — это он уже видел, проезжая мимо «Большого Джо» — статуи не было. Где она пряталась днем? — Инспектор, мы готовы, — окликнул его Рендолл. — Да-да… Идемте, — очнулся от размышлений Ковард.