Вершитель судеб. Магнолия.
12 января 2016 г. в 00:07
Магнолия много чего повидала на своём веку: хорошего и плохого. Плохого было больше — тем ценнее было то хорошее, что появлялось на пути с незавидной редкостью.
Джон Хэнкок смотрел на неё чёрными глянцевыми глазами и ждал; его подруга, кажется — Кейт, тревожно оглядывалась по сторонам, кусала губы и откровенно дёргалась, даже не пытаясь скрывать свою нервозность.
— Говори, Магнолия, зачем звала, не тяни, у меня и так голова болит.
— Знаю я, от чего у тебя голова болит. — Певица махнула бармену, и им тут же принесли вина и три бокала. — Минитмены потеряли своего генерала?
Хэнкок уставился на неё в изумлении и с недоверием, а Кейт тут же зашипела:
— А тебе откуда это известно?
Магнолия снисходительно осмотрела грубоватого вида девицу и ответила Джону, разливая вино.
— А оттуда, что Анна уже с неделю валяется в моём номере. В моей постели, — закончила она с улыбкой.
— Это… неожиданно… — процедил гуль, растерянно оглядываясь на спутницу, — я бы никогда не подумал, что Анна…
— Да брось ты, — расхохоталась певица, — что за мысли лезут в твою распутную голову, — и, продолжая растягивать удовольствие от мучений своих гостей, пригубила вино.
— Она заболела? — искренне разволновавшись, спросила Кейт.
— Она здорова, — Магнолия вернула бокал на стол и подвинула его Хэнкоку, — да выпейте уже, расслабьтесь.
Кейт осушила бокал залпом и так треснула его об стол, что Хэнкоку показалось, сейчас он услышит звон битого стекла.
— Она пришла ко мне поговорить, — вздохнула Магнолия. — Ей нужно было поговорить с человеком, который выслушает и не навешает своих проблем до кучи её.
Кейт смущённо спряталась, откинувшись на диване, за спину мэра Добрососедства, который сам уже не знал куда деваться.
— Поговорили, выпили. Она вообще стойкая женщина и упорная, — Магнолия подмигнула Хэнкоку, — хотела напиться — напилась.
— Хочешь сказать, Анна в запой ушла? — удивился Джон.
— Практически, — кивнула женщина, — спит, пьёт, плачет, пьёт, спит.
— А почему плачет? — встряла Кейт.
— О, вы с ней живёте и не знаете? — довольно резко ответила Магнолия, снова плеснув вина по бокалам.
Хэнкок покачал головой:
— Я могу только подозревать. Мужчина?
— Так, — довольно ответила певица, оглядываясь на зал, — мне пора выступать. Анну я вам не позволю забрать сейчас, угробите мне подружку, знаю я вас.
— А что нам делать? — пискнула Кейт.
— Тебе — помалкивать, — рассмеялась Магнолия и достала из декольте сложенный листок, — и передать эту записочку кому положено в руки.
«Малыш, кое-что, что может быть только твоим, почему-то валяется пьяное и несчастное у меня в номере. Я могу оставить всё себе, и не буду жалеть по этому поводу. Так что, если ты вот сейчас же не оторвёшь свою крутую задницу от дирижабля и не прилетишь в Добрососедство, считай, я устроила свою личную жизнь. Целую, Магнолия».
Скормив подруге мутафрукт и снова усыпив её, Магнолия вышла в коридор, отсчитывая время, которое, по её предположению, должна занять дорога до Придвена у Кейт. Время на принятие решения. Время на дорогу на вертиберде до Добрососедства. Звук вертушки Магнолия услышала на пару часов раньше, чем рассчитывала.