Шелковый песок

*** Рияд – столица Харидана. Покои Хатриана. Рано утром Золотко проснулся от странного чувства... словно он снова дома, словно он маленький и заснул на руках у матери... Золотке было так тепло и уютно... И... он, кажется, был в постели не один... память услужливо прокрутила у него в голове прошлый вечер. Хатриан! Это его руки так нежно гладили Золотку по спине, это его плечо так согревало Золоткину щеку, и это его Золотко сейчас обнимал руками и ногами... Золотко приподнял голову, вглядываясь в лицо Хатриана. - Привет! Ты уже проснулся? - Да... - Неправда! Я же чувствую... - Ладно... я не спал, мне не хотелось уходить от тебя в сновидения... - А я спал, - рассмеялся Золотко и потянулся, как кошка, поднимая руки вверх, обнимая Хатриана за шею и вытягиваясь всем своим гибким телом вдоль тела нияра. - Золотко! Харид подхватил его и, подтянув вверх, поцеловал. И не было нежности в этом поцелуе, была только страсть, всеобъемлющая и иссушающая, грозящая сорваться в безумие... И Золотке бы надо было испугаться... но именно сейчас ему вдруг показалось, что все встало на свои места, что все именно теперь и пошло так, как и должно было, что именно сейчас Хатриан искренен с ним абсолютно. Да, именно так! И Золотко обхватил голову нияра руками, боясь, что тот отстранится. И они целовались, сходя с ума от восторга, целовались, не желая отрываться друг от друга... А когда оторвались, Золотко рассмеялся от восторга, что бурлил у него в груди, восторга, от которого хотелось прыгать, как сумасшедшему, восторга, от которого хотелось орать во все горло, крича слова любви. Любви? Золотко посмотрел на Хатриана... Что-то рвалось внутри, мешая даже дышать, рождалось какое-то иррациональное чувство - хотелось защитить нияра... Странно. Защитить более сильного? Действительно, ерунда какая-то... А вот поцеловать - совсем другое дело... И Золотко, ничуть не сомневаясь в своих действиях, принялся целовать харида. Любопытство и жажда познания были уже почти неконтролируемы. И так же, как вчера Хатриан спускался поцелуями вниз, сегодня Золотко с любопытством повторял тот же маршрут... Целовать шею харида Золотке понравилось: он проводил губами прямо по бешено бьющейся под ними жилке и испытывал ни с чем не сравнимый восторг. Он тянул любопытные руки всюду, ему все хотелось потрогать. И смуглую кожу груди, и темнеющие соски потрогал, а они набухли и своими вершинками теперь словно просились под пальцы... Хатриан вчера так приятно ласкал их Золотке языком... и даже не сообразив, что он делает, Золотко лизнул сосок Хатриана, смешно высунув язык. Смешно? Золотко заволновался, как это выглядело со стороны... да никак не выглядело... потому что глядеть было некому... И Золотко рассмеялся: теперь можно было дурачиться, как угодно, не надо сохранять лицо, не надо думать, какая поза красивая... Свобода! Счастливый смех Золотки разнесся по спальне. Хатриан его никогда не осудит и никогда не предаст. - Я люблю тебя! – вдруг неожиданно даже для самого себя произнес Золотко. Вслушался в свои слова и понял, что прав... Сердце пело! - Мальчик мой! Ты всё-таки почувствовал себя моей Парой! Сердце мое! И Хатриан заключил его в объятия, крепко прижимая к себе. Золотко немного опешил. Парой? Все, что он слышал о Парах, подразумевало, что один из Пары будет женщиной... - Любимый мой! Желанный! Губы Хатриана забрали Золотку в плен, и вскоре ему уже было все равно: Пара он или нет, мужчина он или женщина - самое главное, что его любят и желают. У Золотки осталось только тело, которое сейчас так же яростно жаждало прикосновений, как когда-то их избегало. И он, не раздумывая, позволял себя целовать, позволял не только гладить - он позволял делать с собой все, что взбредет в голову Хатриану, доверяя ему настолько, что даже расслабился и закрыл глаза... Но потом любопытство все равно взяло верх. - Нет! - он отстранил руки Хатриана, - не мешай мне! Я хочу посмотреть на тебя, хочу узнать твое тело, мне любопытно! Хатриан, рассмеявшись, опустил руки. - Я весь твой, малыш... И шепот, которым было это сказано, прошелся по телу Золотки сладкой судорогой. А Золотко? Он вел себя, словно любопытный звереныш. Он ощупывал и оглаживал руками все, что видел, а что не видел, к тому тянулся, стаскивая покрывало все ниже, и оно уже почти открывало бугор внизу живота... Золотко в смущении посмотрел на харида... Открывать или нет? И увидел старательно сдерживаемую, всепонимающую улыбку на его лице. Увидел и перестал бояться - его не остановят, не отругают и не отберут такую большую и послушную игрушку... Мою игрушку, только мою, делиться Золотко был не намерен, и всякие там Луманы могут идти пустыней навстречу солнцу... Парнишка рывком скинул покрывало на пол. Обнаженный харид был прекрасен. Раньше Золотке казалось, что красота должна быть хрупкой и изящной – такой, как он сам. Но сейчас, охватывая взглядом бесстыдно обнаженное тело, он понял, что красота может быть разной. Она может быть и такой: с обезображенным лицом и черной повязкой на глазах... сильным и мощным телом, которого не надо бояться, потому что в нем нет ни капли агрессии, и сила эта не злая... хотя наги могут и не согласиться... Но вот то, от чего Золотко так смущенно отворачивался, теперь все больше привлекало его внимание... возбужденный член харида казался... большим. Золотко в смущении посмотрел на свой... - Сравниваешь?.. – над ухом раздался мягкий, завораживающий шепот. - А как ты узнал? Ой, то есть, с чего ты взял? Харид, хмыкнув, привлек Золотку к себе. - Чудо моё! Давай я покажу, как надо сравнивать... И, подтянув Золотку вплотную, забрал их два члена в одну руку и, слегка сжав, повел рукой сверху вниз. - Ооо... – стон у Золотки вырвался непроизвольно. - Видишь, как мы подходим друг другу, - шептал Хатриан, продолжая ласкать их рукой. - Да... – Золотко едва смог это выдохнуть. - Ты мой, Золотко, ты создан для меня, все в тебе идеально, и пока я жив, ты не будешь принадлежать никому другому... – твердил харид, целуя такие сладкие губы золотого мальчика. - Да... – в этот раз согласился Золотко... И уже не было сил сопротивляться, когда сильные руки ласкали так непривычно, везде... и даже сзади... Золотко сначала, было, зажался, но, вспомнив вчерашнюю ночь и подаренное наслаждение, перестал бояться незнакомой ласки. - Дай мне флакон, он возле кровати, на полу, - попросил Хатриан. Золотко перегнулся через край... - А как ты узнал, что он там? - Я сам его поставил туда ночью... – прошептал Хатриан, нежно целуя Золотку за ушком. - А для чего... – Золотке было, вообще-то, уже все равно, но любопытство еще трепыхалось... - Чтобы любить тебя... Капли масла, пролитые на поясницу, потекли, сползая, в ложбинку... - Холодное... – Золотко покрутил попой. - Сейчас согрею... Хатриан смазанным движением с поясницы попал точно между ягодиц. - Э... – заволновался Золотко, но Хатриан завладел его губами... Золотко увлекся и позволил хариду делать с собой все, что он хочет. А он хотел... Нежные губы отвлекали Золотку, а умелые пальцы растягивали, готовили к любви - и хорошо готовили: Золотко уже нетерпеливо ерзал и терся ноющим членом о Хатриана и только охнул, когда его перевернули на спину. Черные волосы харида накрыли Золотку сверху, словно шатер, и, когда Хатриан, наконец, оторвался от его губ и хрипло попросил обнять его ногами, Золотко осознал, что сам уже давно хотел именно этого. А потом было больно, но не так, что этого нельзя было вытерпеть, чуть позже было больно и сладко, а затем - только сладко... И Золотко уже сам, стараясь попадать в заданный ритм, подкидывал бедра кверху, жадно пытаясь получить как можно больше удовольствия. Маленький деспот ненасытно торопился, но придерживаемый харидом, недовольно фыркал. И сам, опьяненный страстью, гладил нависающего над ним нияра по влажной груди, и сам запустил ногти ему в плечи, когда волна удовольствия, став невыносимой, вдруг вознесла его на вершину, и Золотко, выгнувшись, забился в руках нияра, утягивая его за собой.