неделимое

Юля, поражённая своей новой ролью на проекте, не спала всю ночь, а утром, увидев её бледную и с огромными синяками, единственное, чем могла помочь – это сделать кофе покрепче. Ваня и Юля, в отличие от меня и Олега, подписали контракт о неразглашении на время их пребывания на проекте. Светлана говорила, что очень оплошала, не приготовив такой документ для меня и Клевакина, но обещала ныне такую ошибку не повторять. Не знаю, как там в данный момент поживает Можайкин, но Юля просто расклеилась, сама не своя. – Юль, как ты? – Я потрепала подругу по голове и протянула ей напиток. – Плохо, – заключила брюнетка, принимая бокал и делая пару глотков. Сморщилась, наверное, слишком горячий. – Может это и к лучшему? – Приподнимаю брови и слабо улыбаюсь, не сводя с собеседницы взгляда. – Рано или поздно, вы бы начали встречаться. – Одно дело, когда всё идёт само собой. А сейчас я чувствую, будто в Средневековье попала, – грустно усмехается Николаева, двумя руками держа бокал и не сводя глаз с напитка. – Выдают замуж против собственной воли. – Никто тебя замуж и не выдаёт, – я улыбаюсь и присаживаюсь поближе к подруге. – Не нужно делать из этого проблему вселенского масштаба, вот серьёзно. – А ты с Олегом тоже встречаешься по её указанию? – Брюнетка, сама того не подозревая, капнула слишком глубоко. Давно хотела ей рассказать, просто не знала, как подобрать нужные слова. А сейчас, когда подвернулся такой идеальный случай, я будто бы язык проглотила. – Да, но я не жалею, – честно признаюсь, и Юля поддаётся вперёд, приобнимая меня за плечи. – Ты его любишь по-настоящему? – Округлив глаза, немного наивно, интересуется подруга. – Не то чтобы, я его люблю… просто есть чувства, которые я не могу объяснить. – Я не врала, ведь я правда не могла объяснить эти чувства. Перед камерами Олег был бабник, парень, думающий только о себе, как только он попадал за пределы камер, то мы видели настоящего Клевакина. В какой-то степени заботливого, и не настолько легкомысленно относящегося к выбору спутницы. Да-да, парень не менял их каждый день. – Ой, да ладно тебе, любишь ты его, – мгновенно повеселела Юлька, толкая меня в плечо. – Вы оба не замечаете, какая между вами химия. Особенно, когда начинается ругаться. – Мы же… вроде не ругались на глазах у всех? – Ну не ругались, просто, когда вы оба язвите в отношении друг друга, то со стороны это выглядит захватывающе, - хмыкает Николаева, поднимаясь с кровати и беря со стула кофту. – Я побежала, у меня тренировка. Спасибо за поддержку, надеюсь, я справлюсь. – Не сомневайся, – улыбкой проводив подругу до двери, я вернулась на кровать. Вчера вечером мы с Олегом переписывались и решили, что фото сделаем чуть попозже. Так будет правильнее, что ли. У нас тренировка назначена была на пять вечера, так что, половину дня я была свободна. Что было просто прекрасно. Мой сегодняшний день предвещал много событий. Во-первых, я хотела встретиться с моим бывшим парнем – Максом, дабы узнать причастен ли он ко всему этому. Во-вторых, наконец-то объясниться с Олегом, но это я сделаю после тренировки. И самое последнее, надо поговорить со Светланой на счёт интервью, не хочу, чтобы информация о том выступлении выходила за пределы проекта. И теперь, нужно было преступать к выполнению первого пункта. С Максом я договорилась встретиться ещё вчера, он, на удивление, быстро согласился. Не стала искать подвоха. Договорились увидеться в кафе, неподалёку от ГлавКино. Нас не то чтобы не отпускали, просто было не желательно, чтобы участники проекта выходили за пределы комплекса, но я смогла договориться с Мариной, подругой, которая работала на проекте. Эта девушка была в курсе событий, потому что являлась правой, а то и левой, рукой Светланы Витальевны. Как только Марина узнала всю суть дела, то прониклась ко мне чувствами сожаления, поддерживала меня и вообще мы с ней очень сблизились. Пусть и знали друг друга чуть больше двух недель. Марина обещала прикрывать меня, пока я буду отсутствовать. Лучше, чтобы никто ничего не узнал об этой встрече. Как и должна была, я пришла в кафе вовремя, а вот Макс задерживался, обычно он был пунктуален. Ладно, люди меняются. Брюнет появился через пару минут, приветливо улыбаясь. Само его поведение вызывало у меня странное ощущение. Я сама не переживала на счёт расставания, так почему считаю, что он должен переживать? Видимо самолюбие. – Привет, хорошо выглядишь, – он только что сказал комплимент. Твою мать, да что с ним случилось?! – Спасибо, здравствуй, – улыбнувшись, я продолжила. – Я пригласила тебя сюда, чтобы обсудить одно важное дело. – Подожди, подожди, не всё так быстро, может, выпьем? – Обворожительно улыбнулся собеседник и, заметив мой взгляд, добавил. – Я имел ввиду – чай или кофе, я знаю, что ты не пьёшь алкоголь, успокойся. – Я спокойна, – скорее, чтобы унять собственные нервы, протараторила я. Сам разговор был для меня непрост, а тут ещё его поведение. – Ну, так, что за дело? – Подозвав жестом официанта, Макс вальяжнее развалился на диване. – Мне нужно знать, только прошу, будь честен со мной, я не буду злиться, если это ты и… – я говорила быстро, местами нечленораздельно… Максим резко положил свои ладони поверх моих рук и смотрел мне прямо в глаза. – Успокойся, ладно? Что случилось? – Это ты приходил в ГлавКино и рассказал обо мне всю правду? – Выдавила из себя я, замечая, как срывается дыхание. Почему я так переживаю, что обижу его, если мне плевать на его чувства? Или не совсем плевать? – Нет, это не я, – и только сейчас замечаю, что его руки всё ещё держат мои. Я резко поднимаюсь с дивана, беру телефон со стола и, кинув напоследок, – пока, – удаляюсь. Всё же это сложно, забыть человека. Очень сложно, ведь я искренне любила его, проводила целые сутки и клялась в вечной любви. Получается, я обманула его? Может, я неправильно поступаю, так резко оборвав наши отношения и ныряя в новые и непонятные мне чувства с Олегом. Может, стоит всё обдумать, взвесить все «за» и «против»… а к чёрту, я никогда не думала. Дойдя до двери, я нервно тру переносицу, понимая, что этот разговор вообще не должен был состояться и что-то тут не так. Зачем мне вообще понадобилось всё это? Быстро, почти бегом, выйдя из кафе, я направляюсь в ГлавКино. – Лер, да подожди ты, – я не глухая, я прекрасно его слышала, но лучше проигнорировать. Бежать сейчас было бы глупо, поэтому я останавливаюсь. – Давай поговорим, по сути, мы же не расставались? – Расставались, достаточно того, что ты мне сказал, – бросая на парня гневный взгляд, отвечаю я. – Прости, я бы на эмоциях, – страдальческим голосом причитает брюнет, – но и ты меня пойми, неприятно, видеть свою девушку в объятиях какого-то мужика. – Не приятно, но Максим, расставшись с тобой, я поняла, что больше тебя не люблю, – делаю шаг назад, эта близость меня не особо забавляет. – Полюбила того блондинчика за неделю?! – Брюнет надвигается на меня, словно Титаник на айсберг. – Возможно, и что с этого? – Моя натура, вечно просящая позлить окружающих, снова проявила себя. Язвить я умела и любила показать своё умение. – Я был прав, такая же продажная, как и была. Думал, одумаешься, а нет, – злобно рычит Макс, вставая почти вплотную. – Я слышу, как рвано ты дышишь. То что было между нами, не забывается. – Почему? Ты не был для меня первой любовью, я не была для тебя, – произношу, как можно смелее, вздёргивая подбородок. – Так в чём проблема? Что помешает мне забыть тебя? – Сама себе врёшь, Титова, – смеётся брюнет, наконец отходя от меня. – Я был для тебя первым… – Пошёл к чёрту! – Рычу я, срываясь с места. Почти прибегая домой, в комнате я застаю Вядро, которая что-то обсуждала с Юлианной Коршуновой. Поздоровавшись, я стараюсь скрыть все свои чувства, снова прячась за маской. – Как спина? – Интересуется Коршунова, переведя на меня взгляд. – Жить буду, – отвечаю как можно спокойнее, с добротой что ли. Хотя разговор с Максом выбил меня из колеи. Противные мысли, подобные рою навязчивых мух, кружились в голове. Но одно я знала точно, я не люблю этого человека. - Лер, что-то случилось? – Настя смотрит на меня и её взгляд, будто сканирует. Моё душевное состояние. - Нет, всё хорошо, - и дабы меня не раскрыли, спешу покинуть помещение. – Ладно, ещё увидимся, я, пожалуй, прогуляюсь. Гулять сейчас не хотелось, и ничего лучше, чем сходить к Олегу в гости, я не придумала. К сожалению. Постучавшись, комнату мне открыл Юра Рыбак. – Привет, – немного неловко проговорила я. – Привет, ты к Олегу? – Улыбается Юра, открывая дверь полностью, и приглашая меня войти. – Эм, да, – продолжаю мямлить, не понимая, зачем я сейчас зашла. Дверь за мной закрывается, и путей к отступлению я больше не вижу. – Лестно, королевское величие всё же почтило нас своим присутствием, – поднимаясь с кровати, довольно произносит Клевакин. Блондин подходит ко мне, притягивает к себе и целует в лоб. Со стороны мило, наверное. – Тоже заняться нечем? – Спрашивает Рыбак, успевший вернуться на свою кровать. – Да, к сожалению, нечем, – вздыхаю, продолжая стоять на месте. – А что у тебя со спиной? – Продолжает свой «допрос» Юра, обнимаясь с подушкой. – Старая травма проявилась, всё нормально, – отнекиваюсь, как всегда. – Видела фотографии? – Будто бы чувствуя моё нежелание разговаривать на эту тему, Олег моментально её переводит. – Да, – протягиваю я, и добавляю. – На половине фотографий ты меня своим телом закрыл. – По - детски тыкаю пальчиком в бок блондину, а он делает вид, что ему больно и немного отодвигается. – Отомсти ему, – тихо смеётся Рыбак, наблюдая за всем этим «детским садом». – Моя месть будет сладка, – подхватываю мысль Юры и хитро смотрю на Олега. – Титова, даже не думай. Эта лёгкость и непринуждённость общения мне нравилась, и я не хотела, чтобы этот прекрасный момент заканчивался, но Рыбак, попрощавшись – ушёл и оставил нас наедине. А оказавшись один на один с Олегом, я даже не знала о чём поговорить. Какую тему поднять, чтобы она не вела к нашим отношениям. – Как думаешь, кто будет нам номер ставить? – Нарушая тишину, которая уже больно давила на сознание, интересуется Клевакин. Он присаживается на кровать, и приглашает меня сесть рядом, что я, собственно, и делаю. – Не знаю, – пожимаю плечами. – Хотелось бы станцевать хореографию Могилёва, мне кажется, все его номера наполнены вселенским смыслом, но в тоже время такие чувственные и тонкие, понятные абсолютно всем. – Я бы хотел что-нибудь в стиле Карпенко или Решетниковой, – мечтательно произносит блондин. – Ну, с Карпенко я ещё не сталкивалась, но мне кажется его хореография очень сложная, – хмурюсь, – хотя и Могилёва тоже. Не знаю, главное, чтобы стиль был мой. Хочу затмить тебя. – Это будет очень сложно, – хмыкает Клевакин, переведя на меня взгляд. Почему я раньше не замечала, что у него такие глаза красивые? – Посмотрим. – Посмотрим, – повторяет блондин, копируя мой тон. – Как думаешь, кто мог рассказать обо мне Светлане? – Уплетая за обе щёки мандаринные дольки, проговорила я. Чтобы лишний раз не спорить, сошлись на том, что первые два мандарина чистит он, вторые два я. – Думаю, что твой бывший. Он на это вполне способен, – чистя второй мандарин, и ещё жуя первый, отвечает Клевакин. – Ревность, моя дорогая, вещь серьёзная. А я, как понял, твой бывший не просто ревнивец, он собственник до мозга и костей. Хотя, увидев такие фотографии, я бы тоже пришёл разбираться. Парень приостановился, а я затаила дыхание, ожидая продолжения. – Только не с девушкой, а с парнем. – Олег с таким серьёзным видом чистил этот мандарин, что я тихонько посмеивалась над ним. Кожура была тонкая и никак ему не поддавалась, ещё пару секунд понаблюдав за его мучениями, я отняла несчастный фрукт. – Дай сюда, боже, – поддев «обёртку» сие продукта, я быстро его обнажила и протянула парню. – Учись. – Язвочка, – хмыкает Клевакин, забирая у меня предновогоднюю вкуснятину. – Не отрицаю, – беру в руки уже третий мандарин и приступаю к его очищению. – И всё же, мне кажется, это не Максим. – Быстро возвращаюсь к теме. – Защищаешь бывшего, значит, что-то к нему ещё чувствуешь, – либо мне показалось, либо тон голоса немного сменился. – Нет, просто я знаю, что это не он, – уверенно заявляю я, протягивая Олегу мандарин. – Как ты это так быстро делаешь? – Снова уходя от темы, удивляется собеседник. – Семнадцать лет кропотливой работы, множество слёз и потраченных нервов, – с умным видом начинаю я, подобно учителям-самураям в Китайских школах. – И ты мастер по очищению мандаринов. Олег смеётся, а я ещё пару секунд посидев с таким видом, начинаю заливисто смеяться вместе с ним. – До тренировки ещё очень много времени, – произношу я, посмотрев на настенные часы. – Чем займёмся? – Поцелуемся? – Я округлила глаза, услышав предложения парня, хотя сама мысленно предполагала вариант похуже. – Что?! – Не знаю, говорю, – хмыкает Клевакин, поедая с оставшийся мандарин. До тренировки был ещё целый час, который мы с Олегом проговорили. Обо всём, что только можно было обсудить. И мне было с ним интересно, хотя поначалу, я была не так разговорчива. Перед тем, как мы отправились в зал, я заскочила в свою комнату, переоделась, и теперь смело могла отправиться заниматься. Занятие проходило в зале Мигеля, а значит и хореограф будет нашей команды, меня это обрадовало. Буду со своими людьми работать, хотя всё же хотелось поработать с Сашей Могилёвым. Видимо, не судьба. Размявшись, Олег на остаток свободного времени зашёл в перескоп. – Лер, поздоровайся, – переведя на меня камеру, проговорил Олег. – Привет! – Помахав рукой, крикнула я с другого конца зала. Олег вслух читал вопросы и, честно сказать, становилось как-то не по себе. Хотя бы потому, что вопросы были слишком агрессивные. И скорее, это не вопросы, а просто утвердительные предложения, вроде: «Она тебе не пара», «фу, расстаньтесь», «поцелуйтесь, вы же пара». Замечая, как я, сидя в углу, поникла, Клевакин закончил трансляцию и в этот же момент в зал заходит… Лёша Карпенко. – Вухаха, ребятки, а вот и я, – улыбается хореограф, здоровается за руки с нами и проходит вглубь помещения. – Итак, размялись? – Конечно, – улыбается Олег, уже скорее по привычке, обнимая меня. – Это хорошо, теперь присаживаемся и внимательно слушаем дядю Лёшу, потому что номер у вас будет не простой. Как в плане подачи эмоций, так и технически. Карпенко рассказал всю задумку, и честно сказать, она мне приглянулась. Суть номера была в том, что все окружающие против наших отношений, и под гнётом, мы расстаёмся, но идут дни и мы понимаем, что не можем жить друг без друга. В финале танца мы снова будем вместе. Чем-то напоминает моё прошлое выступление с Тимошей, но тут, как мне кажется, больше смысла. - Танцевать можешь? – Поднимаясь, и смотря в упор, спрашивает хореограф. - Могу, - уверенно отвечаю, и чуть приподнимаю голову. - Молодец, значит приступаем. Почему мне кажется, что этот номер станет моим любимым?