«Нельзя, чтоб страх повелевал уму; Иначе мы отходим от свершений, Как зверь, когда мерещится ему» Данте Алигьери «Божественная комедия»
Когда дым развеялся, я увидела картину из своих снов. Я опять на небесах. А может, это был не сон? — Первым твоим испытанием будет самоубийство. Но ты этого явно не боишься. В этом плане у тебя уже есть опыт, — шутливо сказал Валентин. — Так может, в этом испытании я зачет получу автоматом? — шуткой на шутку ответила я. — Чувство юмора есть — это плюс, — констатировал он. — Во мне еще много плюсов, — сказала я, вспомнив, что психолог мне говорила, что у меня заниженная самооценка (видимо, она ошибалась). — У меня будет время, чтобы получше с тобой познакомиться. — Может, вернемся к испытанию? — предложила я. — Конечно. Это испытание называется «прыжок в никуда». — Звучит заманчиво, — перебила я Валентина. — Вот только сможешь ли ты его совершить? — Что мне нужно будет сделать? — Ты должна спрыгнуть со скалы. — Ужас какой-то! Ты точно ангел любви, а не посланник дьявола? — Шутки в сторону! Мы с тобой подошли к серьезной теме. Твоя душа вселится вон в ту девушку, — сказав это, Валентин раздвинул рукой облака и указал мне на бедолагу. Она стояла на краю скалы и, видимо, собиралась с силами, чтобы сделать последний шаг. — Ты готова? — спросил Валентин. — Всегда готова! — с волнением в голосе ответила я. Валентин положил свою руку мне на голову. Сама не заметив как, моя душа вышла из тела. Я увидела, как мое тело рухнуло. Ощущение от увиденного повергло меня в шок. Вот и пришло время справиться со своим первым испытанием. Через мгновение ока я уже была позади этой девушки. Я коснулась ее плеча, и в считанные доли секунды оказалась в ее теле. Я подошла к краю скалы и посмотрела вниз. Голова предательски закружилась, и где-то на подсознательном уровне стала закрадываться мысль: «Может не стоит?». Сердце стало биться так сильно, что я начала подумывать, что оно совершит прыжок вместо меня, вырвавшись из моей груди. Страх полностью парализовал меня. Мне нужно собраться с мыслями. Страх нужно убрать на задний план, иначе у меня ничего не получится. Я пришла сюда ради Игоря! Он все, что мне нужно. Только он и никто больше. А с другой стороны, стоять на краю скалы — это прекрасно. Начинаешь ценить каждую минуту своей жизни, потому что именно сейчас она должна прерваться. А пейзаж... Какой красивый здесь пейзаж! Вздымающиеся к небесам горы, покрытые зеленой скатертью из травы. Темные тучи, до которых, кажется, вот-вот дотянешься рукой, медленно проплывали надо мной. Раскат грома прозвучал где-то совсем рядом и эхом пронесся по этой гористой долине. А через несколько секунд перед глазами сверкнула яркая полоса молнии. Да уж, зрелище незабываемое. Скоро вся эта красота примет в дар тело этой бедной девушки. Как бы мне не было ее жаль, но именно так все и должно случиться. Нежный ветерок подул мне в лицо, и я почувствовала до боли знакомый запах. Этот запах я бы узнала среди миллионов других. Это был запах Игоря. Я почувствовала его присутствие. Он словно стал ветром, который путается в моих волосах, обволакивает мое тело, тем самым давая понять, что он рядом. Он здесь! Я это знаю! С этой мыслью я сделала шаг вперед. Я почувствовала, как почва ушла из-под ног. Страх прошел моментально. Я стала наблюдать, как с бешеной скоростью приближается земля. Но я осталась спокойна. Я закрыла глаза и шепотом произнесла имя своего любимого мужчины. — Игорь... Я почувствовала сильный удар, словно меня припечатали в землю, а через секунду я уже была в своем теле. — Поздравляю! С первым испытанием ты справилась! Ты смогла побороть свой страх и шагнуть в неизвестность. — Это было не так трудно, как я предполагала, — соврала я. — Тогда следующее испытание тебе тоже покажется пустяком, — спокойным голосом сказал Валентин. — Опять куда-то прыгать нужно? — Мои задания не повторяются! — Как на этот раз я умру? — Для второго испытания я выбрал смертную казнь. — Ух ты ж как здорово! — наигранным голосом сказала я. — Ты как хочешь, чтобы тебе отрубили голову: при помощи топора или гильотины? — когда Валентин задавал этот вопрос, ни один мускул не дрогнул на его лице, словно он не про смерть говорил, а спрашивал, какой вид мороженого я предпочитаю. — Ммм... Оба предложения такие заманчивые... Но я, пожалуй, выберу гильотину. — Хороший выбор. — Очень на это надеюсь. — Начнем? Или тебе нужно время, чтобы подготовиться? — Чего медлить?! Лучше побыстрее покончить со всем этим. — Мне нравится твоя решительность. — Вот видишь, еще один плюс. А можно тебе вопрос задать? — Задавай. — Почему она решила покончить с собой? — Ее изнасиловали. В ее деревне это позор. Она не смогла бы нормально жить. И, видимо, страх перед людьми у нее гораздо больше, чем страх попасть в ад. — Ужас! — Полностью с тобой согласен. — А за что казнят второго человека? — Он раб. Его хозяин умер, а по закону этого государства все рабы после смерти своего хозяина должны быть казнены. — Но рабство давно отменено! — Неужто ты еще не поняла? Я отправляю тебя в далекое прошлое, где казнь считается средством позабавить толпу. — Мне стыдно, что я рождена человеком! Люди настолько жестоки, что даже себе подобных не жалеют! — Не могу не согласиться. Но ведь не все такие. — Большинство. — Ты готова умереть во второй раз? — Готова. — Тогда начнем. Валентин проделал со мной ту же самую процедуру, что и в первом испытании. Когда моя душа покидает мое же тело — ощущения, скажем так, не из самых приятных, но если моя душа так часто будет покидать мое тело, то она скоро не захочет возвращаться обратно. Мне очень хочется надеяться, что такого никогда не случится. Я спустилась на землю и в ужасе стала осматриваться. Передо мной стоял тощий, грязный мужчина (как будто его всю жизнь не кормили) в таких же грязных и потрепанных одеяниях, словно он ни разу не слышал, что такое вода и для чего она нужна, со связанными сзади руками. От него исходил такой запах, что даже у моей души появился рвотный позыв. Фу! Я брезгливо коснулась его плеча и оказалась в его теле. Ну вот, теперь и я провоняюсь. Мой взгляд упал на толпу. Я быстро пробежалась по ней глазами. Ни на одном лице я не обнаружила ни капли сострадания, одни ухмылки. Какие же все-таки жестокие люди! Где-то через минуту (а может и меньше) ко мне подошел палач. Он взял меня за связанные руки и повел к гильотине. Увидев гильотину вживую, по моей коже пробежали мурашки. Палач поставил меня на колени, голову положил в специальное углубление, а сверху закрепил деревянной планкой с выемкой. Люди на площади наконец-то умолкли, затаив дыхание. Еще чуть-чуть, еще какую-то долю секунды, и я окажусь без головы. В таком унизительном положении я еще никогда не находилась. Стою тут на коленях в грязных, порванных лохмотьях, да еще и голову скоро отрубят. Все происходящее похоже на ужасный сон. Кому скажи — не поверят! А где-то там, на небесах, лежит мое красивое, чистое тело и ожидает, когда же я вернусь. От мысли, что у меня над головой висит тяжеленное лезвие, закрепленное лишь веревкой, мне стало дурно. Я попыталась пошевелить головой, но попытка увенчалась неудачей. Боковым зрением я увидела, как палач в ужасной черной маске подошел к веревке. Я услышала вой металла над своей шеей и успела сделать последний вдох перед тем, как тяжеленное лезвие отрубило мне голову. Щелк! Всего лишь доля секунды, и голова укатилась в противоположную сторону от тела. И вот моя душа опять свободна. Поднимаясь все выше к небу, я заметила, что палач поднял голову этого бедолаги и направил в толпу. Странно, зачем он это сделал? Надо будет у Валентина спросить. Он же у нас всезнающий. Через мгновение я оказалась в своем теле и первым, что я сделала, стала ощупывать свою шею. — Фух! Все в порядке, — с облегчением сказала я. — Как тебе ощущения? — спросил Валентин. — Если честно — ужасные! — Видимо, задавая этот глупый вопрос, он просто решил поиздеваться надо мной. — Понимаю. Мне бы тоже было б неприятно потерять голову. — Я у тебя спросить кое-что хотела... — Спрашивай! — перебил меня Валентин. — Зачем палач поднял голову и протянул ее к толпе? — И вправду, действия палача меня немного удивили. Да чего уж там немного, скажу честно, я была в шоке. — Люди верят в то, что после отсечения головы человек еще секунд десять видит. Поэтому палач поднял его голову, чтобы он видел, как ликует толпа по поводу его смерти. — Как это бесчеловечно. — А что поделаешь? Жизнь такая! — Я боюсь представить, каким будет последнее испытание! — До последнего тебе еще дойти нужно. Впереди тебя ждет испытание под номером три. — Что на этот раз со мной случится? — Ты должна будешь совершить обряд сэппуку. — Говори по-русски! Я китайский язык не изучала! — Вообще-то это японский. — И японский тоже! — Сэппуку в Европе более известен как харакири. — Я должна вспороть себе живот?! — с ужасом спросила я. — Нет! Твоим телом будет женщина. А женский обряд немного отличается от мужского. У тебя есть выбор: либо перерезать себе горло, либо вонзить кинжал прямо в сердце, — и опять он спросил так, словно я выбираю себе ванильное или шоколадное мороженое. — А что она такого сделала, что решила так жестоко покончить с собой? — Изменила мужу. — Вот это да! Если бы в наше время из-за измены все женщины делали бы себе харакири, мир бы вымер! — подытожила я. — Да уж! В настоящем времени любить умеют единицы, — согласился со мной Валентин. — Тут ты прав! — Так что ты выбираешь: сердце или горло? — вновь он вернулся к теме об испытаниях. — Мне и одной истории с шеей хватило! Так что пусть будет сердце. — Постарайся убить себя с первого раза. — Вообще-то у меня есть кое-какие проблемы с глазомером, но я думаю, что в сердце-то попасть должна. — Ты только не забудь — сердце слева находится. И еще одна весьма важная деталь — не забудь перевязать себе ноги. — А это зачем еще? — да уж, Валентин умеет удивлять. — Чтобы ты приняла смерть в целомудренном положении. Так принято, — пояснил он. — Как скажешь, — я ехидно улыбнулась Валентину. Что за глупый обряд. И кто только его придумал? Хотя не мне судить. Вонзить себе кинжал в сердце, находясь в этот момент с перевязанными ногами куда красивее, чем перерезать себе вены, лежа в теплой ванной. И опять моей душе пришлось покинуть тело. Поскорей бы это все закончилось. «Игорь, Игорь... Если бы ты знал, как дорого мне обходишься. Хотя я сама виновата во всем. Подожди меня еще чуть-чуть, я скоро буду рядом». Через мгновение я вселилась в тело бедной женщины. «Так, главное не забыть, что сердце с левой стороны. Что еще мне говорил Валентин? Ах, да! Ноги должны быть связанными. Итак, где мне искать веревку в незнакомом доме?» — задала я вопрос тишине. Я стала метаться по комнате в поисках этой злосчастной веревки. Мое внимание привлек пейзаж, находившийся по ту сторону окна. Подойдя ближе, я увидела, как бледные лучи солнца освещают цветущую сакуру, как теплый ветерок раздувает ее бледно-розовые лепестки. Такой красоты я еще в жизни не видела. Оказывается, как прекрасна может быть природа... Поборов себя, я все-таки оторвала свой взор от этого прекрасного дерева и продолжила искать необходимый мне инвентарь. К моему счастью, веревка нашлась довольно-таки быстро. Она лежала внутри комнаты — хоть долго искать не пришлось! Ну что ж, приступим к кровавому ритуалу. Я взяла веревку и кинжал, села на пол и перевязала себе ноги. Со связанными ногами встать мне было гораздо сложнее. «Какой тяжелый все-таки у этой женщины кинжал! Если ударить им по голове, смерть будет менее болезненной, нежели удар в сердце. Ну, что поделаешь, я должна соблюдать условия договора. Сердце так сердце!». Я подняла кинжал и хотела было вонзить его себе прямо в сердце, но мой страх меня остановил. Уж больно страшно убивать себя таким жестоким способом. Прыжок со скалы был куда более романтичным. Я попыталась еще раз. Тщетно! Точно такое же разочарование ждало меня и в следующие разы. «Да что это со мной? Главное, с машиной в реку нырять и вены себе резать я не побоялась, а как кинжал в сердце вонзить, так все, трусиха! Соберись с мыслями, Лена! Ты все сможешь!». Может, я еще бы часов десять так возилась, если бы какой-то мужчина не вошел в дом. Он что-то произнес по-японски (к сожалению, я не поняла) и направился в комнату, где находилась я. Страх быть застигнутой с перевязанными ногами и кинжалом в руке оказался куда сильнее, чем страх перед самоубийством. Я, как могла, размахнулась и ударила себя в сердце. С грохотом я рухнула на пол. В глазах все стало расплываться, а во рту появился неприятный привкус крови. Последним, что я увидела, был тот самый мужчина, влетевший с нечеловеческой скоростью в комнату. Он прижал меня к себе и произнес что-то нежное (на мой взгляд). Видимо, он очень любил ее. Жаль, что у них все вот так получилось. В этот момент моя душа покинула чуждое мне тело и отправилась на небеса. — Как хорошо быть собой! — сказала я, как только душа вернулась на место. — Ты наконец полюбила себя? — Я всегда себя любила! — Мне ты можешь не врать. Я же ангел! Я все знаю! — Не зазнавайся! — А ты прекрати мне врать! — Даже и не думала! — Я же сказал — прекрати! — Я за одну ночь все испытания пройти должна? — Ты устала? — Ты умеешь выматывать людей! — Может, тогда остальные перенесем на следующую ночь? — А так разве можно? — Конечно! Я же не зверь какой-то! У меня, между прочим, есть сострадание. — У животных оно, если что, тоже имеется. — Буду надеяться, что у меня его больше. — Я тоже на это на это надеюсь. — Тебя куда лучше переместить: в лес или к твоему дому? — К дому, конечно! Валентин взял меня за руку, и мы опять оказались в этом дыму. Через мгновение я уже стояла перед своим домом. — Завтра в это же время на том же месте! — сказал Валентин. — До встречи! — ответила я. Через секунду Валентин исчез. На улице уже стемнело. В небе виднелась полная луна, окруженная миллионами звезд. Наверняка ей одиноко. Луна самая прекрасная на небе, но она за это платит своим одиночеством. Что лучше: быть единственной и неповторимой, но при этом оставаться одной, или быть с кем-то, кому все равно, как ты выглядишь и что ты сегодня наденешь, он будет просто наслаждаться проведенным с тобой временем? Для меня ближе второй вариант. Однако как быстро мой маленький внутренний мирок перевернулся. Мои взгляды на жизнь, как, в принципе, и на этот мир, полностью поменялись. Словно внутри меня произошла революция! Вера в то, что в этом мире есть гораздо большее, чем я могла позволить раньше себе увидеть, намного лучше, нежели вера в то, что мы созданы исключительно для одной цели — для смерти. Я открыла дверь подъезда и стала подниматься по лестнице. Проходя мимо почтовых ящиков (а они находились на втором этаже), я решила заглянуть в свой. Ящик был забит различными листовками и газетами с рекламой. На самом дне ящика я обнаружила конверт. Сунув его подмышку, я потопала домой. В квартире стояла тишина, свет везде был выключен. Судя по всему, мама, не дождавшись меня, уснула. Я пошла на кухню, включила свет и щелкнула кнопку на чайнике. Это письмо мне показалось весьма странным: на нем не было указано ни адреса отправителя, ни адреса получателя. Может кто-то решил подшутить? Или может там бомба? Ну уж нет! Саперов вызывать я точно не буду! В итоге любопытство взяло надо мной верх, и, откинув все дурные предположения, я решила вскрыть письмо. Увиденное повергло меня в шок! Это была записка, написанная Игорем (по крайней мере, подчерк был явно его). В ней говорилось следующее: «Лена, прекрати мучить и себя, и меня! Останови испытания! Мы все равно никогда уже не будем вместе. Слишком многое нас отделяет. Я по-прежнему люблю тебя, но я не тот, что раньше. Прошу, остановись!Игорь».
Вот это да! И как мне теперь это понимать?! Мне пришла записка с того света? Звучит ужасно! Что значит «я не тот, что раньше»? У него внешность поменялась, или он взгляды на жизнь поменял? Хотя, главная его фраза не то, что он изменился, а то, что он по-прежнему меня любит. Это самое главное! Ради его любви я готова хоть каждый день по десять раз умирать, лишь бы его чувства не угасли ко мне. С этими мыслями, позабыв про чай, я пошла спать. Стоило моей голове коснуться подушки, как веки моментально потяжелели, а все тело стало ломить от усталости. Через мгновение я отрубилась. Я так крепко спала, что не заметила, как Андрей вошел в мою комнату. Он сидел на краю кровати и просто наблюдал, как я сплю. Странно, глядя на меня в постели, у него возникают эротические фантазии? Ведь в интимном плане у меня с ним ничего не было. Первым и единственным стал (и остается) Игорь. Андрею я сказала, что до свадьбы о сексуальной близости не может быть и речи. Он согласился. Может, поэтому он так быстро сделал мне предложение? — С добрым утром! — сказал он, видимо заметив, как открываются мои глаза. — С добрым утром! — ответила я. — А ты что здесь делаешь? — Твоя мама попросила побыть с тобой. Она боится оставлять тебя одну. Думает, что твое отравление может осложнение вызвать. Да я, впрочем, и сам не прочь провести с тобой время. Отравление... Мама, мама. Я же тебе обещала, что попытки суицида пока отменяются. Хотя, я не могу осуждать ее. Она чуть не потеряла дочь, и она имеет полное право оставлять кого-то присматривать за ней. — А как же работа? — спросила я, пытаясь не выдать своих размышлений. — Я отпуск взял. — И все из-за меня? — В каком-то смысле — да. У меня же сейчас, по идее, медовый месяц должен быть. — Черт! — выругалась я. — Совсем забыла! Извини, что вот так все вышло. Честное слово, я не думала, что все так получится. Даже в самом страшном сне я не могла такое представить. — Успокойся. Все нормально. Я ни в чем тебя не виню. — Зато я себя виню во многом! Ты слишком хороший человек, чтобы так страдать. — Перестань во всем винить себя! Он, кстати, тоже виновен во всем происшедшем! — голос Андрея стал на пару тонов выше. — Кто? Ты о ком сейчас? — Я никак не могла понять, на что он сейчас намекает. Или, скорее всего, не хотела этого понимать. — Да о твоем бывшем! Он тоже нашел время умирать! Почему именно в день твоей свадьбы?! В день нашей свадьбы?! — Не смей так говорить об Игоре! — теперь уже на крик перешла и я. — Он ни в чем не виноват! — Неужели ты такая глупая?! Он специально это сделал, чтобы ты замуж не вышла! Ты не досталась ему, значит, никому не достанешься! Вот о чем он думал, когда решил себя убить! Он собственник, обезумевший от потери тебя! А ведь его план сработал! Я встала с постели, подошла ближе к Андрею и спокойным голосом сказала: — Тебе лучше уйти. — Почему ты так беспокоишься о мертвом и совсем не думаешь о живых? — спросил Андрей, понизив тон. — Просто так надо! А теперь уходи. Андрей, громко хлопнув дверью, ушел. Почему я так с ним поступила? И почему так со мной поступил Игорь? С одной стороны, я благодарна Игорю. Ведь если бы я вышла замуж за Андрея, мы бы оба были несчастны. Я не люблю его и никогда не любила. Я просто пыталась обмануть себя, но смерть Игоря открыла мне глаза на все происходящее вокруг. Какой ужас! Я люблю мертвеца и борюсь за его любовь! А может, он не мертв? Ведь призраки явно не умеют записки писать! Тогда что с ним? Чтобы найти ответ на этот вопрос, мне надо пройти еще четыре испытания. И тогда я наконец буду с Игорем. Только почему он со мной не хочет быть? Как все запутано! Он пишет, что любит меня, но не хочет, чтобы я была рядом. Почему? Поскорей бы наступил закат. Я наконец-то пройду эти испытания и увижу Игоря. Даже не могу представить, как будет проходить наша первая встреча после его смерти. Как всегда, от моих мыслей меня оторвал дверной звонок. Накинув поверх пижамы халат, я пошла открывать дверь. Открыв ее, я увидела маму Андрея. Вот только ее мне как раз и не хватало! — Здравствуйте! — поприветствовала я Людмилу Петровну. — Здравствуй Лена. Мне нужно с тобой поговорить. — Конечно, проходите. Чай, кофе будете? — Нет, спасибо. Мы прошли в зал. Людмила Петровна села на диван, а я устроилась напротив нее в кресле. — О чем вы хотели со мной поговорить? — первой начала я. — Об Андрее, конечно. Почему ты так с ним поступаешь? Он не заслуживает такого отношения! — Как? — я сделала вид, словно не понимаю о чем это она. — Ты сама прекрасно знаешь как! Он тебя любит, а ты с ним, как с игрушкой! Ты хоть представляешь, насколько ты ему делаешь больно?! — Как вы не можете понять! Я не хотела, чтобы все так вышло! Я не хотела, чтобы умирал Игорь, я не хотела бросать Андрея, я много чего не хотела! Но жизнь распорядилась по-другому, и я не могу этого изменить. Я не могу быть с Андреем, потому что не люблю его. — Тогда зачем ты ответила «да»? — Потому что мне очень хотелось верить в то, что Андрей моя судьба. Но это не так. И после смерти Игоря я это поняла. — Почему между живым и мертвым ты предпочитаешь мертвого? — Сама не знаю. Может, просто потому, что я его люблю даже после его смерти. — Глупая ты еще, Лена. Вот только когда опомнишься, будет слишком поздно. После этих слов Людмила Петровна направилась к выходу. — Я вас провожу, — сказала я. Я закрыла за ней дверь и направилась на кухню завтракать. Не успела я съесть бутерброд, как по дому опять разлетелась громкая мелодия звонка. Кого опять черт принес?! Мне, вообще, дадут поесть по-человечески?! Полная возмущений я открыла дверь и чуть не упала. Вот кого я точно не ожидала увидеть! — Ты что тут делаешь? — спросила я. — Слишком долго ждать заката, — ответил Валентин. Значит не одна я такая нетерпеливая. — Проходи скорей, пока тебя соседи не увидели. Валентин прошел в дом. — А почему ты как прежде не появился? — Мне кажется, что в один «прекрасный» момент Валентину надоест отвечать на мои вопросы и он отрубит мне язык. И мне даже не поможет тот факт, что Валентин ангел. — Не хотел привлекать к себе внимания, — на удивление ответил спокойно он. — Тогда тебе следовало поменять свою простынь на джинсы и футболку. На тебя, наверняка, люди оборачивались? Деньги не совали и сфоткаться не просили? — с усмешкой спросила я. — Смешно! — язвительно сказал Валентин. — Почему ты решил не ждать вечера? — Я думал, что ты сгораешь от нетерпения в предвкушении встречи со своим возлюбленным. Поэтому и решил дать тебе поблажку. — Спасибо! — мило улыбнувшись, ответила я. — Жду тебя ровно пятнадцать минут, а потом исчезаю. Через десять минут я была уже готова. — Да ты быстрая! — сказал Валентин. — Ты не первый мужчина, кто мне об этом говорит. — Прошу! — Валентин вытянул свою руку, ожидая, когда я сделаю то же самое. Я положила поверх его руки свою. Перед глазами опять предстал этот серый туман. Хорошо, что он хоть запаха не имеет, иначе бы я точно задохнулась. Туман развеялся, и я вновь оказалась на небе. — Какое мое четвертое испытание? — спросила я. — Ты утонешь. — О, это точно про меня. Я как раз плавать не умею. — Вообще-то тебя утопят. — За что на этот раз? — Тебя считают ведьмой. — Вот кем я еще не была, так это только ведьмой! — Зато здесь не нужна будет твоя инициатива, как, например, в третьем испытании. — Даже не знаю, хорошо это или плохо. — Я думаю, что хорошо. Ведь тут тебя точно убьют, и ты не застрянешь в теле ведьмы. — Так я еще в чьем-то теле застрять могу? — А я тебе эту часть договора разве не говорил? — Да нет! Об этом ты как-то умолчал. — Ну вот, теперь ты знаешь все. — Спасибо! — язвительно сказала я. — Всегда, пожалуйста. Так что, приступим к испытанию? — Да. С небес я спустилась на землю. Вокруг было (как это часто на казнях бывает) много народу. Сквозь толпу, еле как теснилось четверо мужчин, а в центре этой четверки шла женщина с повязкой на глазах. Из толпы послышались выкрики: «Ведьма! Ведьма! Убить ее!». Все ясно, вот в кого мне нужно вселиться. Пролетев над головами ожидающих этой казни людей, я остановилась возле той самой «ведьмы», и, коснувшись ее руки, оказалась в теле женщины. Доведя меня до озера, один из мужчин сказал: — Вячеслав, сними с ее глаз повязку! Вячеслав послушно снял с меня повязку. — Твои последние слова? — сказал тот, кто отдал команду Вячеславу. — Даже не знаю! Наверное, что-то типа не убивайте меня, я не ведьма. Подойдет? — язвительно спросила я. Мне нечего терять, так что можно и поязвить. — Она еще и огрызается! — сказав это, один из мужчин подошел и ударил меня с такой силой, что я подумала, что топить меня не придется, я уже и так мертва. — Придурок! Ты знаешь, что женщин не бьют?! — очнувшись, спросила я. — Она его прокляла! Закройте ей рот! — чей-то женский голос выкрикнул из толпы. Судя по всему, они испугались слова «придурок», так как не знают, что это слово означает. — Будешь вякать, я и тебя прокляну! — с ухмылкой сказала я. Их незнание и неграмотность меня весьма веселило. — Вячеслав, завяжи ей рот! — сказал, судя по всему, предводитель этой «интеллигенции». — Трусы! — успела я выкрикнуть напоследок. То, что они начали делать со мной потом, повергло меня в шок. И если бы у меня не было кляпа во рту, я бы засмеялась так, что меня даже Валентин на небе услышал. Эти бездари поставили меня буквой «Г» и веревкой привязали большой палец левой руки к большому пальцу правой ноги, а большой палец правой руки к большому пальцу левой ноги. Со стороны картина вырисовывалась явно комичная. — Вячеслав, сними с нее повязку!» — скомандовал «вожак племени». Вячеслав подошел и снял с меня повязку. Затем ко мне подошел сам предводитель и, схватив меня за талию, понес в воду. «Эта смерть будет не такой скоротечной, как три других. Здесь мне придется помучиться» — промелькнула в моей голове шальная мысль. Он заходил все глубже и глубже и остановился, когда воды ему было по грудь. Перед тем, как он разжал свои крепкие объятия, я успела сделать глубокий вдох. Возможно, не стоило этого делать, ведь так я всего лишь продлеваю свои муки. Но на тот момент я этого не понимала. Оказавшись в воде с головой, мне хотелось выпрямиться, чтобы урвать хотя бы пару глотков воздуха, но из-за того, как мудрено меня связали эти неучи, сделать это было невозможно. Мной овладела паника. Ни с того, ни с сего, у меня сработал инстинкт самосохранения, который полностью вычеркнул из моей памяти мысль о том, что я должна умереть, а не выжить. Я начала дергаться, пытаясь себя высвободить, но ничего не получалось. Голова начала кружиться из-за нехватки кислорода. Я не выдержала и сделала выдох, затем рефлекторно вдох. Я начала хлебать воду словно воздух. Я почувствовала, как вода попадает в мои легкие. Через мгновение я потеряла сознание, а спустя еще пару секунд моя душа освободилась. Поднимаясь в небо, я услышала, как их «вожак» сказал: — Теперь твоя душа чиста. Попав в свое тело и придя в себя, я стала жадно глотать воздух. — Как тебе четвертое испытание? — спросил Валентин. — Сойдет! — ответила я. — Хочешь, я удивлю тебя? — Давай! — Тот, кто топил эту девушку, ведь любил ее. — В таком случае, он козел, каких я еще не видела! Если бы он ее любил, то не поступил бы так! — возмутилась я. — Он ее как раз-то и любил. Представь, каково ему было убить свою возлюбленную. — Я не пойму смысл его поступка. — Просто в то время считалось, что душа ведьмы проклята. А чтобы ее душа вновь стала чистой, ведьму должны были сжечь или утопить. Поэтому, пожертвовав своими чувствами, он решил уберечь любимую от ада. — И как, у него получилось? — с выдавленной усмешкой спросила я. — Да, она сейчас в раю. Только за убийство невинного человека он сам попал в ад. — Так ему и надо! — решила позлорадствовать я. — Чуть позже ты поймешь, что не права. — Сомневаюсь, — махнув рукой, сказала я, — ну, что ждет меня дальше? — Ты опять выступишь в роли ведьмы. — Ты говорил, что твои испытания не повторяются! — припомнила я Валентину его слова. — А они и не повторяются! — Судя по всему, я его достала. — На этот раз тебя сожгут. — Сгореть заживо, как мило! — вновь включилось мое желание поиронизировать. — Скажи мне по-честному, вот разве ангел любви стал бы придумывать столь жестокие испытания? — А ты думала, что попасть в мир, где обитает Игорь, так просто?! В его мире не живут простые смертные. Если ты пройдешь мои испытания, я буду уверен в том, что ты сможешь там выжить, а если нет, то тебе там делать нечего! — Бедный Игорь! Куда ты попал... Ну ничего, любимый, скоро я буду рядом, — я, словно псих-одиночка, стала разговаривать сама с собой, не обращая внимания на дебаты Валентина. — Ты слишком самоуверенна. У тебя впереди еще три испытания. Они самые сложные из всех семи. Последнее, седьмое испытание, весьма тебя удивит, и я не уверен, что ты с ним справишься. — Расскажи о нем поподробней, — попросила я. — Не могу. Ты еще пятое и шестое не прошла. — Ну так давай начнем поскорее. Мне не терпится узнать, что за седьмое испытание. Ты меня так заинтриговал. — За это испытание ты меня возненавидишь и себя тоже. — Хватит меня мучить! Давай покончим для начала с пятым! — Ты готова? — Как всегда «да»! Ну вот, опять я на казни. Да сколько можно-то?! Площадь, на которой меня через пару минут сожгут, чем-то напоминала мне площадь с испытания, где мне отрубили голову. Посредине всей этой арены стоял огромный деревянный ствол, к которому была привязана одна из самых красивых девушек, которых я когда-либо видела. Будь я парнем, обязательно бы в нее влюбилась. Ее волнистые каштановые волосы развевались на ветру, а взгляд больших зеленых глаз устремился в толпу. Она похожа на фарфоровую куклу: пухлые губки-бантики, аккуратный ровный нос, и длинные-предлинные ресницы. В наше время она могла бы запросто стать актрисой или моделью. Да с такой внешностью она вообще могла б не работать. Мужчины и так бы кидали все к ее ногам, и сами бы падали рядом. Теперь понятно, почему эту красавицу казнят. Видимо какая-то завистница наклеветала на нее, сказав, что она ведьма. Как же в это время легко избавляться от соперниц. Крикнула из толпы: «Она ведьма!», и ее казнили. А ты в итоге первая девка на деревне. Главное — успеть крикнуть первее других, иначе казнить могут и тебя. Порадовавшись еще раз за то, что я живу в своем времени, я подлетела к девушке и вселилась в ее тело. Вокруг меня собиралось все больше и больше народу. Около меня бегали крестьяне (мне так показалось, что крестьяне) и укладывали сено у моих ног. Мысль о том, что меня скоро поджарят, меня совсем не радовала. Но я согревалась мыслью о том, что, пройдя все испытания, я наконец-то увижу Игоря. Любимый, если бы ты знал, как мне сейчас не хватает твоей поддержки. Если бы я только могла хотя бы мельком тебя увидеть, тогда бы я все испытания прошла на одном дыхании. Но тебя нет, и ты не хочешь меня видеть, и от этого становится еще труднее. — Witch! Witch! Witch! — люди начали скандировать какое-то английское слово (много фантазии не нужно, чтобы догадаться, что это слово «ведьма»). Судя по всему, я сейчас в Англии. Всегда мечтала побывать здесь, но никогда бы не подумала, что увижу вот такой великую Англию. Слева от себя я заметила, как ко мне приближается мужчина с факелом. Еще чуть-чуть и мои муки возобновятся. После таких испытаний я бы запросто могла работать в ФБР шпионом. Мне бы не одни пытки не были страшны. Странно, а в мире Игоря ФБР есть? От раздумий меня отвлек резкий жар под ногами. За считанные доли секунды огонь добрался до прекрасных волос этой девушки. Волосы вспыхнули с такой силой, словно их полили керосином. Боль, нахлынувшую на меня, нельзя описать словами. Огонь стал словно разъедать мою кожу. Слезы ручьем хлынули с глаз. — Игорь! — закричала я что есть силы. — Игорь! — повторила я еще раз. От боли я стала плохо видеть все происходящее вокруг. От запаха собственного обгорелого тела становилось плохо. Я начала дергаться, пытаясь высвободиться, и от этого становилось еще больнее. Но все замерло, и боль отступила, когда у меня перед глазами предстал Игорь. Он словно появился из воздуха. — Любимый... — собрав все силы, которые у меня были, нежно прошептала ему я. Он попытался развязать веревки, чтобы высвободить меня, но кто-то сзади схватил его за плечо, Игорь обернулся и исчез. Из-за жуткой, нескончаемой боли я даже сказать ничего не смогла. А так хотелось крикнуть ему: «Постой, любимый! Не уходи!» Через секунду я вылетела из мертвого тела этой бедолаги. От ее неземной красоты не осталось и следа. Скорее всего, ее сердце остановилось из-за болевого шока. Это даже к лучшему, что она (то есть я) умерла первее, чем ее кости превратились в угольки. Вернувшись в свое тело, я громко закричала: — Я его видела! Я видела его! — Ты о ком это? — спокойным голосом спросил Валентин. — Об Игоре, конечно! Я его видела! Он пытался спасти меня! — Сейчас моя душа от счастья готова была самостоятельно вылететь из тела. — Сомневаюсь, что ты могла его видеть. Скорее это были галлюцинации, вызванные острой болью. — Нет, я уверена, что это был он. — Тогда почему же он тебя не спас? — Кто-то помешал ему это сделать. — Чушь! Просто ты увидела то, что хотела бы увидеть. Игорь не мог там появиться, даже если бы очень захотел. — Но почему? — Ему запрещено появляться в мире смертных. — Тогда как он смог оставить мне записку? — Какую записку? — удивленно спросил Валентин. — Обыкновенную! — Сомневаюсь, что это Игорь. Видимо, кто-то решил над тобой пошутить. — Тогда откуда этот кто-то знает про испытания? — Забудь на время об Игоре. Сейчас у тебя на первом месте должны быть испытания! — резко поменял тему Валентин. — Если бы я хоть на минуту забыла об Игоре, я бы не справилась ни с одним испытанием. — Меня радует, что ты до сих пор не отступила. — Я делаю это ради... — Игоря! — закончил за меня предложение Валентин. — И меня, как покровителя всех влюбленных, это радует еще больше. — Давай вернемся к испытаниям! Что нужно от меня на этот раз? — Ты умрешь в автокатастрофе. — Мне не привыкать! Кем я на этот раз буду: мужчиной, женщиной? — В тебе будет еще одна жизнь. — Не поняла? Что это значит? — Меня начинает доставать, когда Валентин отвечает на мои вопросы так, что я все равно ничего не понимаю. И при этом я чувствую, что выгляжу глупо. — А то, что беременная девушка умрет на глазах у своего любимого. — Но почему ты не поможешь им? — Я не могу. Это ее судьба. — А ребенок тут причем? — Они вдвоем нужны на небе, а не на земле. — А как ты думаешь, тому парню они не нужны что ли?! Весь его мирок, который он так долго создавал, рухнет на его глазах, а тебе все равно! А девушка? Она ведь никогда не увидит плод их любви! Это бесчеловечно! Это самое жестокое из всех испытаний. — Я знаю, но ничего не могу изменить. Такова их судьба. — Кто написал судьбу этой влюбленной пары, тому руки надо отрубить. — Я бы поспорил с тобой, но времени нет. Ты готова приступить к шестому испытанию. — Да... — поникшим голосом ответила я. Я спустилась на землю и встала посреди скоростной автострады. Вокруг не было ни населенного пункта, ни кафешек с забегаловками, ни даже заправок. Кругом сплошной лес. Вдали я заметила машину, которая на огромной скорости неслась на меня. Я вытянула руку вперед, чтобы когда машина промчится сквозь меня, я успела вселиться в тело. Все случилось как раз так, как я и задумала. Через долю секунды я уже была в теле этой девушки. — Милая, тебе плохо? — взволнованно спросил сидящий за рулем парень. — Нет, все нормально, — ответила я. Я повернулась в сторону парня, чтобы увидеть, как он выглядит. Светлые волнистые волосы, не слишком длинные и не слишком короткие, голубые глаза, в которых читалась явная тревога за меня, пухлые, но в меру, губы и аккуратный нос, кончик которого немного загнут кверху. В моем понимании, именно так должны выглядеть ангелы. Жаль, что этого ангела ждет столь жестокая участь. — Анюта, ты уверена, что все хорошо? — прервал он меня от размышлений. — Да, не переживай. Я чувствую себя отлично. У «ангела» зазвонил мобильный. — С работы звонят. Как не вовремя! — сказал он мне, но все равно взял трубку. — Слушаю! ... У меня же отпуск! ... Да, я уже далеко от Москвы! ... Нет! Я не могу вернуться! ... Да, я уже как двадцать пять лет Антон! Сказал же, не могу и все! ... На месяц можете забыть, что я вообще существую! — после этих слов он сбросил вызов. Теперь я знаю, как зовут ангела. Антон... Красивое имя. — Извини, дорогая, что я закричал. Сама понимаешь, достали уже. Даже в отпуск с любимой женой съездить не дадут. — Что им нужно было? — сделала я заинтересованный вид. — Хотят, чтобы я провернул одну сделку. Но мне сейчас не до сделок. У меня на первом месте моя любимая жена и дочурка. — Ой! — испуганно воскликнула я. — Что такое? — взволнованным голосом спросил Антон. — Она шевелится... и пинается! Какие странные ощущения! — с улыбкой на лице сказала я. Первый раз в жизни я почувствовала, что внутри меня находится новая жизнь. В моем животике сидит маленький и совсем беспомощный человечек, у которого даже не будет возможности увидеть этот красочный мир. Антон, отвлекшись от дороги, смотрел то на меня, то на мой живот. И тут я поняла, что авария случится через пару секунд. Я подняла голову, чтобы посмотреть на дорогу и увидела летящую на нас машину. — Антон! — громко крикнула я. Антон, увидев впереди машину, с бешеной скоростью несущуюся на нас, хотел уйти в сторону, но было слишком поздно. Машина врезалась в пассажирскую сторону, то есть туда, где находилась я. Удар был такой силы, что я подумала, что у меня оторвалась голова. На какой-то промежуток времени я потеряла сознание. Когда я стала приходить в себя, я не сразу поняла, что происходит. Я попыталась пошевелить головой, но нестерпимая боль пронзила шею. — Антон! — захлебываясь кровью, крикнула я. — Не шевелитесь, девушка! — сказал мне спасатель МЧС, который пытался вызволить меня из этой груды металла. — Антон! Помоги мне! Антон! — не умолкая, кричала я. Почему-то мне так хотелось, чтобы Аня выжила и ребенок тоже. — Анюта! — услышала я заплаканный голос Антона. — Пустите меня к ней! — Вам сюда нельзя. Вам нужно ехать в больницу! — Я не оставлю ее здесь! — Антон! Не уезжай, пожалуйста, не уезжай! — из моих глаз градом полились слезы. Вдруг я почувствовала, что у меня отошли воды. — У меня воды отошли! — собрав все силы в кулак, сообщила я спасателю МЧС. Резкая боль пронзила низ живота. Я вскрикнула что было сил. От нестерпимой боли я опять потеряла сознание. Пришла в себя я уже в больнице. — Ее нужно кесарить! Вколите ей обезболивающее и в операционную! Может нам удастся спасти хотя бы ребенка, — услышала я строгий женский голос. Медсестра вколола мне обезболивающее, и буквально через пару минут все перед моими глазами поплыло. Я видела лишь расплывчатые силуэты и нестерпимая боль куда-то отступила. В итоге я погрузилась в кромешную тьму. Придя в сознание, я поняла, что мне недолго осталось находиться в этом теле. Я все еще лежала на операционном столе. Приоткрыв глаза, я, терпя мучительную боль, приподняла голову. — У вас девочка! Она выжила! — сказала счастливая медсестра. После этих слов я рухнула обратно. Невольно на лице появилась улыбка. Я закрыла глаза и через секунду моя душа уже поднималась в небо. Я видела мертвое тело Ани и слышала громкий крик ребенка, который, несмотря ни на что, выжил! Вернувшись в свое тело, я громко разревелась. — Успокойся, Лена. Все нормально. Ты справилась с этим испытанием, — попытался успокоить меня Валентин. — Он выжил! Ребенок выжил! — Так это же хорошо! — Я знаю. Поэтому и плачу. Я просто счастлива. Но почему ты сказал, что ребенок тоже умрет? — Я обманул тебя для того, чтобы ты поняла, чего стоит новая жизнь. — Я бы и без твоего обмана поняла! — Сомневаюсь. — Осталось последнее испытание, — сказала я, вытирая слезы. — Да. И оно самое сложное. — О чем оно? — В этом испытании я проверю, сможешь ли ты переломить себя. Больше я ничего не могу тебе сказать. — Зачем же такая таинственность? — Если я тебе скажу, ты откажешься от испытания. — Я согласилась на все эти мучения ради Игоря, и никакая сила на земле и вне нее не заставит меня отступить от своей цели! — Ты уверена? — Более чем уверена! — Знай, я предупреждал тебя! — Что мне нужно будет сделать? — Совершить самоубийство! — Мне не привыкать, ты сам говорил! — Ты должна повеситься. Не волнуйся, все необходимые для этого реквизиты уже готовы. Твоей задачей является только завязать потуже удавку на своей шее и пнуть стул куда подальше из-под своих ног. Валентин коснулся указательным пальцем моего лба и шепотом произнес: — Удачи тебе. Моя душа со скоростью света направилась в пункт назначения под названием «Последний шаг к любимому». Я оказалась в одноэтажном деревянном доме. Комната, в которой я находилась, почти не была обставлена мебелью. В ней было всего два кресла, полка с книгами, стул, на котором спиной ко мне сидел парень, и стол, на котором лежало его лицо. Сначала я подумала, что он спит, но потом увидела почти пустую бутылку водки на столе и поняла, что он просто в отрубе. Так он еще и алкаш. Ужас! И почему это Валентин решил, что именно это испытание будет для меня самым сложным? Я дотронулась до плеча парня и вселилась в его тело. Оказавшись в его теле, я проснулась. На столе перед моими глазами лежала бумага, на которой что-то было написано, но так как я попала в тело пьяного человека, мне пришлось фокусировать изображение. Когда, наконец-то, картина стала более четкой, и надпись на листке можно было прочесть, я чуть не упала в обморок. Слова, написанные там, были до боли мне знакомы. «...Каждый день я нуждался в тебе, но боролся с этими мыслями, поскольку не хотел мешать твоей новой жизни...» Это записка Игоря, но почему она здесь? Только не это! Я, как ошпаренная, рванула искать в этом доме зеркало. Зеркало я нашла в ванной, но когда я увидела отражение, у меня подкосились ноги. Я в теле Игоря. Нет! Быть такого не может! Я ни за что не убью его! Никогда в жизни! — Валентин! — я стала орать что есть силы. — Валентин! Я отказываюсь! Я сдаюсь! Я не могу его убить! Перед моими глазами предстал туман, из которого вышел Валентин. — Ты же сказала, что тебя ничто не остановит! — припомнил мне мои слова Валентин. — Я не думала, что ты настолько жестокий! — Я не жестокий. Я просто хочу быть уверенным, что ты не умрешь в первый день жизни в том мире. А убить тебя там сможет кто угодно. Даже твой Игорь. — Игорь никогда так не поступит. — Это уже не тот Игорь, к которому ты привыкла. Он изменился. И убить тебя ему ничего не стоит. — Это ложь! — Если ты не пройдешь это испытание, то ты никогда не узнаешь, правда это или нет. — Это слишком для меня. Я не смогу убить того, кого безумно люблю. — Скажу тебе по секрету. Если ты этого не сделаешь, он все равно в твоем мире будет мертв. У тебя есть только один шанс увидеть Игоря — это убить его. — Не уверена, что у меня получится. — Соберись с мыслями и расставь приоритеты. — Мои приоритеты уже давно расставлены. Но это испытание выбило меня из колеи. — Давай так, если ты через два часа не вернешься в свое тело, то я принимаю это за поражение. Ну а если все же ты вернешься, то я перенесу тебя в мир, который находится между небом и землей. — Расскажи мне хоть чуть-чуть о том мире. — Тот мир не такой, к которому ты привыкла. Там день встречается с ночью, солнце с луной никогда не заходят. В том мире всегда идет борьба между светом и тьмой. Остальное ты сможешь увидеть сама, если, конечно, справишься с испытанием. — Я попробую. — Тогда до встречи через два часа! — сказав это, Валентин исчез. — Да уж, до встречи, — поникшим голосом сказала я. Перед тем, как преступить к попыткам суицида, я решила осмотреть дом, в котором прожил свои последние дни мой любимый Игорь. Сначала я пошла на кухню. Грязной посуды в раковине не было, все было чисто и убрано. Узнаю Игоря, он всегда был чистюлей, не то, что я. Следующей моей комнатой в списке была спальня. Много мебели в спальни я не обнаружила. Там стояла одна кровать и прикроватная тумбочка. Я села на кровать и заметила нашу фотографию в рамке. На ней мы целуемся на фоне солнечного затмения. Это лучшая фотография, которая у нас была. Затем я открыла тумбочку. В ней лежала куча листков. Судя по всему, это стихи Игоря. Я вытащила первый попавшийся стих и вслух начала читать:Так хочется среди толпы Увидеть лишь тебя, Ведь ты одна мои мечты, Ты жизнь, судьба моя. Так трепетно и нежно В груди моей стучит, Не умолкает сердце, Любить оно велит. Сгорает все в округе От нежности любви. Ее не замечаешь, Проходишь мимо ты. Как жаль, что из сотни Похожих на тебя, Забилось мое сердце К тебе и навсегда.
Вот это да! Не думала, что Игорь может писать стихи. Он жалел о том, что встретил меня? Или о том, что я не ответила ему взаимностью? Если бы он не сбежал, то все было бы по-другому. Я обязательно бы его нашла и призналась ему в своей любви. Но он сбежал... Сбежал не только от меня, но и от всего мира вообще... И вот теперь я должна убить его, для того, чтобы найти. Абсурд! И звучит как-то глупо. Но именно так и должно случиться. Я встала с кровати и направилась в комнату, где должна была убить любовь всей своей жизни. На кресле лежала готовая удавка, а в углу стоял табурет. Я закинула удавку себе на шею, взяла табурет и пошла к перекладине, которая была в дверном проходе. Я встала на табурет и стала завязывать удавку на перекладине. Надеюсь, веревка не порвется. Если у меня не получится с первого раза, то на второй мне просто не хватит храбрости. Я сделала потуже удавку на своей шее и пнула табурет. Веревка со всей силы впилась в шею, лицо резко налилось кровью. У меня возникло ощущение, словно глаза скоро выпадут из орбит. Стало ощущаться, что катастрофически не хватает кислорода. На уровне инстинкта я попыталась расширить веревку, чтобы глотнуть немного воздуха, но ничего не получилось. С каждой долей секунды мои веки становились все тяжелее и тяжелее. И когда глаза окончательно закрылись, моя душа вылетела из бездыханного тела Игоря и направилась прямиком в небеса. — У тебя получилось! — воскликнул Валентин. — Да. Но еще раз повторить такое я не смогу. — А больше и не надо. Ты готова попасть в доселе невиданный тобою мир? — Ты еще спрашиваешь? Я только этого и жду! — Тогда прошу вашу ручку, мадемуазель. — Каким ты галантным стал, Валентин. — Я всегда был таким. — Не сказала бы! — после этих слов я положила свою руку на ладонь Валентину. Мы опять погрузились в серый туман. Но сейчас он меня не раздражал, даже наоборот, казался каким-то невероятно приятным.