"Я... Я даже не знаю как начать. Это не так - то просто, знаете ли. Вот честно. Просто представьте, вы не знаете русский язык. Хах, ну может быть для вас это безумие. Ну типо, вы сейчас читаете этот весь бред на великом и могучем. Но представьте, что вы родились в Казахстане. И всю свою жизнь думаете, разговариваете, материтесь - на казахском. И тут! Работая учителем у казахских классов, вам приставляют как замену на целую четверть к русским классам. Да, многие школы делятся на два типа - "южные" и "северные". Помню, бывал я в одной чисто казахской школе. И в каждом классе было хоть шесть - семь Олегов и Арин. То, как они выражались, то как они вели себя. Знаете, многие родители из русскоязычных семей, отдают своих чад в казахские школы. Первое время, я вижу в глазах боль. Они не понимают, не знают, бояться. Тут каждый лучше них, просто потому что знает язык. Но буквально через месяц, они уже теряются в словах и когда задаешь им вопрос на великом и могучем - детишки теряются. Вижу эти удивленные глаза, и их дрожащие губы. Отгадайте на каком языке они отвечают?
На казахском.
Рассмотрим второй вариант. Является чистокровной представительницей народа степей, азиатская внешность, русскоговорящая. Поступая в НИШ, имеет четверки лишь по предметам, ведущимся на казахском. Снова беспомощный взгляд, ведь как так?! Я на русском отделении, итак мне страшно, школа, правила новые! Мой папа вообще, с украинцами жил, и тут вы мне говорите общаться на родном, но незнакомом языке?! Вы издеваетесь?! И снова же, через год, конечно до философствования на языке степей еще огромнейшее количество, но хотя бы нет дрожи. Нет ошарашенных глаз. Четкая уверенность. А если не знает - спросит.
На казахском.
К чему я все это написал? Да, так просто, хотел рассказать о том, как на человека влияет общество, люди, которые его окружают. Так же и было со мной. С нами..."
"А ты точно уверен в друге своём? Доверяешь ли ему тайны, мысли свои? Считаешь ли ты, что нашёл того человека?"
Меня зовут Айбек Кайратович. Я работаю учителем биологии в Назарбаев Интеллектуальной Школы. Работал. Мои ученицы с русского отделения прозвали меня Хейтмичем, как не правильная вариация имени одного героя популярной книги о играх. Жестоких играх, дружбе, о любви. Будто бы знали, что меня ждет. Будто бы сразу окрестили "выжившим, но обезумевшим". Сразу же. Не договорившись, не предупредив. Мою жизнь можно было назвать идеальной. Для меня - то уж точно. Я жил по своему, окружающие люди считали меня веселым, сонным, интересным. Я считал себя умеющим скрывать свои темные стороны. Айя считала меня алкашем. Айя... Девушка, которая сделала намного больше, чем я предполагал. Мы не замечаем того, что перед носом, но находим загадки лишь когда это "что - то под носом" уходит. Спасибо ей. Огромное спасибо. За то, что вижу небо, за то, что начал новую жизнь. За то, что навсегда вычеркнул всех бывших друзей из своего списка. Мне повезло, я завел семью, считаюсь порядочным и каждую пятницу с белоснежной улыбкой радостного отца, вожу трех... Трех метисок в кино. Трех метисок. Трех казашек. Трех кореянок. Одновременно. Обнимаю свою жену. Кореянку. Общаюсь с ее родственниками, живущими в Корее, и каждый раз, ласково убеждаю ее, что не надо так резко переезжать.
Моя жена - кей - поперша. Просто хочу, что бы вы понимали мою проблему. У меня висят плакаты корейцев на кухне. У меня в зале бегают три билингвы. Три мечтающие о переменах девочки со слегка узкими глазами. В мать пошли. Я стараюсь не заорать, когда смотрю на холодильник, потому что на меня смотрит наштукатуренный "оппа". Не заорать от нахлынувшей памяти, не заорать от травмы, которую сможет вылечить только время. Да и то не факт, что вылечить. Я стараюсь не заплакать, когда прохожу или как - то вижу иль слышу упоминание о НИШ. Потому что знаю, что Он работает там. Если еще не повесился.
"Это было настолько пугающее путешествие, что нам всем казалось, что мы эмигранты-беженцы, и сейчас под видом иностранцев, пытаемся перейти границу между полуостровами!"
Я узнавал о нем три месяца назад. Хотел увидеться, но передумал. Встретить его - значит начать все с самого начала. А я этого не хочу. С горькой усмешкой, вспоминаю свои обвинения в адрес моей голубоглазой подруги. Я, тупой эгоист, не понимал, что ей хуже всех, наверное за это я и переживаю все чувства, что переживала она.
"То есть, вы уверенно можете понять те чувства, что испытали мы, во время плена? Сударь, да вы идиот."
Однако мне кажется, они и сотой доли не стоят ее ощущений. Боже... Если сейчас я мутно все представляю, и я будто бы в вечном похмелье, какого было нашему медику?! Я помню, наш последний с ней диалог по телефону. Она позвонила мне на Face Time, пьяная в стельку. Где - то в ее квартире, видимо была Лиялана.
"-Ребят, я серьезно. Если когда - нибудь пересечетесь с иностранцами - бегите. Мало того, что не понимаешь, что они от тебя хотят, так еще и 100 процентного доверия нет.
-Хейтмич, не начинай."
Знаете... Студентка и Диана снимали ту двушку вместе. Возможно Шалқар просто не могла сидеть там в одиночестве. Быть может, каждая мельчайшая деталь, напоминала ей о потере. Мы всегда торопили её. Ежеминутно твердя о том, что уже пора сваливать домой. Однако не отдавали себе отчета как она это будет делать и какие жертвы понесёт за собой. Это мы виноваты. Мы её заставили, надоумили её поторопиться. Теперь глядя на совместные фотографии, рыдаем все вместе. Рыдаю я. "Их" больше нет. Ни Дианы, ни Ардака. Чудовищем была не она, мы ими были.
Только, что на мой телефон пришло сообщение. Жена сообщает, то, что я давно уже знаю. Ну как давно, тридцать минут точно. Ахмета нашли повешенным. В кабинете математики. Именно в том, где преподавала Ди. "Ведь он был один. Конечно, учителей точных наук в нашей школе полно, все веселые, разговорчивые, общительные. А он нет. И если бы не я, мой друг не наложил на себя руки. Простите. Простите меня.
"Давай-те представим Землю без войн и разрушений. Представили? Нет? А, представили значит. Ну как? Неправдоподобно, так ведь? Именно. Люди должны, что-нибудь себе придумывать, должны существовать бок о бок с насилием, это их природа. Придумывать себе проблемы."
Я не знаю живы ли наши подруги. Я смутно припоминаю клички, которые получил каждый, кто вернулся на Родину. Мы грезили о ней, представляли как это будет. Но когда прибыли... Будто бы... Так и остались там, в плену. То, что мы видели... Нет. Нет, вы должны сами увидеть это. Своими собственными глазами. Я не смогу. Никто не сможет все в подробностях описать вам. Сами отправляйтесь туда и посмотрите на происходящее. Если выживете.
Пишу отрывисто, ибо уже засыпаю. Завтра надо будет идти по поводу Ахмета. Я последний с кем он говорил, видимо. Знаете, его слова:
"Я слышу этот гребанный корейский везде. Хангыль, буквы алфавита - все проплывает перед глазами. Ненавижу их. Ненавижу их всей душой, все, что они сделали. Все, из - за них. Из - за них нашей шестерки больше нет. Мы как долбанная кей - поп группа, начальники фирмы, которая их держит, взяли и передумали. И все! Больше нет никакой славы, известности, связей. Нас лишили зоны комфорта, и знаешь, было глупо полагать, что мы вернем ее вернувшись в Казахстан. К черту эту этническую принадлежность. Я гражданин Планеты Земля."
У нас у всех есть свои секреты, о которых бы мы не хотели говорить. Кто - то убивает людей, кто - то изменник родины, кто - то знатный лицемер, а вот я порой позволяю себе немного выпить. Соберите суд. Но победителей не судят. Они выиграли. Они сломали. Обвели нас вокруг пальца. Только сейчас, я понял это. Знаете, что самое смешное? Они тоже вышли проигравшими. Их забрали те, кто сильней. И такова наша жизнь. Те кто сильнее, тот избалованный, получивший незаслуженную власть Мин Юнги, был полностью разбит моей подругой. Моими друзьями. И я черт, искренне рад, что ему было больно. Не так как нам. Но хотя бы больно.
"Если любишь меня - люби! Но не заставляй быть рядом с тобой всегда, пожалуйста."
Я помню, все, что она сказала до того, как связь оборвалась. И я знаю, что она жива, более того, я знаю где она. Я знаю, с кем она, знаю , что Лана там тоже. И нет. Я не буду их спасать. Они все сделают сами. Но не вернутся. Спасибо вам за то, что прочитали всю книгу. Всю. От корки до корки. Может быть вы и перескакивали, но уверен, что сейчас вы наверстаете упущенное. Уверен.
Спасибо вам за то, что прочитали и это последнее обращение к вам. Возможно, вы привыкли к моему саркастическому изложению мыслей. К моим аморальным комментариям к проблемам, с которыми мы столкнулись там. Но сейчас, дайте мне просто побыть сентиментальным. Просто побыть сопливым, маленьким мальчиком. Я тоже человек, у меня тоже, есть чувства. И у вас они тоже есть, и найдется тот предмет или человек или то происшествие, что заставит вас поверить. А вот во что, вы решите сами. Спасибо. Не волнуйтесь, я буду жить. За всех троих... За Ардака, Диану, и ту малышку, которую я так и не узнал. Спасибо и тебе, Бао. Ты спасла Аяулым. Ты спасла нас.
Айбек Кайратович. Мистер Хэйтмич. Пьяница. И последний "выживший". Последний, кто остался в Казахстане.
***
Вернуться домой из ночного магазина с шоколадками и соком. Не шампанским, которым они заглушали свое горе, а соком и шоколадками. По стону умирающей от похмелья Лии, можно понять, что она на кухне. Или стоп, в ванной. Нужно разложить продукты, поставить расслабляющую музыку и проглотить еще две таблетки обезболивающего. Справиться с этим за пару минут, полюбоваться собой в зеркале. Новые, заказанные на интернет магазине штаны, кроссовки и футболка. Наконец - то. Делает все, что захочет. Одевается как хочет и где хочет. А интересные фасоны, принты и кроссовки с лампочками - Айя любит. Еще как.
Она не успевает понять, в каком часу ночи, или когда Лия шлет ей смс о том, что бы она ни за что, не шла в спальню. И не подходила к окнам. Стой и на кухне и не двигайся. Вызывай полицию, все повторяется. Нет, месяца, проведенные на чужбине, не научили ее реагировать в такие моменты быстро. Поэтому она хватает маленькую, черную, кожаную сумочку, с дырками, пихает туда Мурку и расческу. Умная кошка. Видимо, привыкла к таким неожиданным местам. Осталось сделать еще одно дело.
Не закричать, когда ее обнимут сильные руки, и в отражении зеркального кухонного гарнитура, она увидит блондинистую голову. Не зареветь, от бессилия, когда Лиялана молча собирает всего две вещи - кулон с их общей фотографией и купон на скидку к тату мастеру. Они так и не успеют сходить и сделать общие татуировки, не успеют обнять Ахмета и Хэйтмича. Она должна, обязана, не показать свою слабость и не убежать, а гордо стоять с каменным выражением лица, когда Мин Юнги холодно посмеиваясь, сжимает ее руку и шепчет:
"Я соскучился."
