***
-Мы больше никогда не увидим Айбека? И Ахмета тоже? - всхлипнула Лиялана, а потом пододвинувшись к голубогазой поближе, прошептала:-Не, ну Ахмета мы точняк уже не увидим, максимум на похоронах, но... Что на счет Хейтмича? -Я не знаю. - громко вздохнула Айя, потом, точно так же, шепотом ответила:-Тебе тоже сообщение пришло? Ну, то, что математик повесился. -Ага. А какого мы так тихо об этом говорим? Разве секрет? -Нас ждет такая жизнь... Секреты будут всегда. И привыкай говорит шепотом. Ну, типо, на всякий случай. -Окей. - снова перейдя на шепот, ответила кураторша, -Как думаешь, он разрешит нам пользоваться интернетом? -Я не знаю. Но по Хейтмичу я скучать буду, поэтому, что бы хоть списаться... Нужен будет интернет, сама знаешь. Телефоны новые мы приобрести не сумели. Сразу к бутылкам, помнишь? -Устрою истерику Гуку. Он, думаю, уговорит этого сумасшедшего, что бы нам дали бесплатный вай - фай. -Ого. Какие меры. -Знаешь, это так прикольно осознавать, что ты и Чонгук похожи. Такие же тихие, и такие же... Пассивные, что ли. - увидев удивленный взгляд Аяулым, Лана поспешила объяснить, - Посмотри на этого блондина - мудака. Он - это я, в мужском обличье. А Чонгук - это ты. Только... Он намного добрее и невиннее тебя. -Ну знаешь, я тоже, вообще - то, зайка. - обиженно надула губки медик. -Хочешь я тоже, буду прислуживать тебе как твой "невинный" дружок прислуживает "блондистому мудаку"? -Столько стараний ради статуса "добрая и хорошая"? Вау, чувак, после всех твоих грешков! -Грешков? Каких например? - недоверчиво покосилась Шалқар. -Ты поддержала меня. - серьезно проговорила Ерлановна. -Ты не сдала меня, убийцу. После всего, что произошло с Ардаком, Дианой. Ты, ты. Это похоже на сообщество. Один убивает, другой молчит. Мы оба преступники. Обе. -Скажем так, про Диану, я догадалась. Это не считается. А про паркурщика? Допустим, ты угрожала мне, что грохнешь меня, если я сдам тебя. -А ты умеешь придумывать себе оправдания. -Конечно! Я же как - то смогла не разреветься в тот момент, когда только - только все начиналось. Когда каким - то "случайным" образом, вас повезли в Корею тоже. Смогла же молчать такое долгое время. Благодаря оправданиям. -А когда оправдания закончились? Что ты сделала? -Они не закончились. В этом мне помог Хейтмич. Он расказал вам все. Наоборот, у меня появилось еще большее количество оправданий. -Создается впечатление, что за все наши ошибки, оправдания - мы получили свое наказание. И сейчас, два падших ангела, везут нас в наш собственный Ад. -Северная Корея - это Ад? Неплохое сравнение. Но, что бы выжить, нам, грешницам, придется ополчиться против верхов. - отводя взгляд вверх, задумчиво произнесла Айя. -Мы в первый раз ушли, мы и во второй раз уйдем. -Мы от директора ушли, мы от вины ушли, мы и от Мин Юнги с Чон Чонгуком уйдем. - весело подтвердила Лана. -Но интернет все равно будет нужен.***
Если бы он с самого начала смог уйти от этого взгляда, все бы было в разы проще. Просто признал бы, что начинает сходить с ума и возможно, проблема стала бы менее серьезной. Раньше его решения и действия всегда управлялись логикой, здравый смысл помогал найти нужный ответ, и он плевать хотел на сердечные позывы. Ему не нужны глупые чувства. Именно в тот момент разум отчаянно призывал бежать, бежать как можно дальше от этих горящих глаз. Чертова девчонка. Строчки плывут перед глазами, читать уже просто невозможно, хотя он раза на три, протез глаза. Ему определенно нужно взять себя в руки. Черт подери, что вообще происходит? Эта ее непоколебимая уверенность в том, что она сможет избегать парня - смешит. Вечное спокойствие доводит до точки кипения за какие-то жалкие пару секунд Он её ненавидит. Каждой фиброй своей души, до зуда в затылке, до скрежета зубов, за дерзкий язык и за то, что одним взглядом она может загипнотизировать любого представителя мужского населения планеты. Как только попадаешь под их поле действия, создается ощущение, что ты имеешь право лишь смотреть на нее, и больше ничего. Эти голубые глаза, что так не свойственны современным азиатам. У него действительно, очень и очень серьёзные проблемы. —Ты повёл меня в кафе, а я согласилась. Поздравляю! Теперь можешь распрашивать меня о чем угодно. - грандиозно произнесла собеседница. Немного подумав, добавила, - Я все равно не отвечу. — То есть ты действительно не собираешься, снова повторить все те действия и снова сбежать? - кореец говорит это специально растягивая слова, дабы показать своё хладнокровие, хотя на самом деле, его трясёт от злости и негодования. — Как ты узнал? — спросила Айя, отпивая чай и наматывая на палочку лапшу. Она уже перестала стесняться тирана и могла спокойно говорить, есть и пить при нем, словно бы они были давно знакомы. Лишь во времена его помешательства ей становилось страшно, но в остальное время дискомфорта девушка не испытывала. — Каждый человек, работающий на меня, обязан обладать отменным слухом и любовью к сплетням. Как думаешь, я догадался, как смогла охмурить твоя подружайка того оболтуса? — деловито ответил юноша. — Прижал Гука, а потом он сам все сказал. У всех есть слабые места, балапан, у всех. Кстати, разве вы не собираетесь, снова повторить все махинации? По побегу, я имею ввиду. — Возможно. Ты же не думаешь, что я так просто успокоюсь? После всего, что ты сделал, — ответила Шалқар, глядя, как немного дрогнуло лицо блондина. — Не думаю, что вам стоит так рисковать и творить такие глупости, — сухо и как бы между прочим заметил он. — Снова. Предлагаю попытаться привыкнуть и смириться, что я всегда буду с тобой. — С чего бы это? — попыталась перевести тему казашка, - С чего у тебя такие мысли? - в голове сразу же появилась навязчивая мысль, а что будет если убить Юнги? Может и тогда он отстанет? Хотя навряд ли. — Не ерничай, — отмахнулся парень. — Котенок, я прошу тебя не делать глупостей. НЕ сбегать снова. Ты же сама знаешь, я найду тебя. Любым образом. - на этих словах, он покосился на шею девушки, где незаметно для нее находился микрочип. - Для твоего же блага. — Какого такого блага? — Не тупи, я умоляю, — он закатил глаза. — Если я говорю не надо, значит не надо. Уверен, что Гуки сейчас точно так же умоляет твою шлюховатую подружку не глупить. -Она не шлюховатая! Сам - то, если бы тебя заточили в плену, и не на такое пошел бы. - Аяулым замолчала, другими глазами глядя на Шугу: неужели, он и вправду волнуется о ней? Неужели, ему и вправду не все равно? — Тем не менее, я не хочу снова судорожно гадать, выжила ли ты после всего или нет. —Ты сам наш самолёт сбил. Сам. Все сам. И виноват бы был только ты. Да ты и сейчас виноват. Нужно подумать о Мурке. Как она там? Понравилась ли ей новая... Квартира. Не получила ли она стресс после частых смен мест жительства. Нужно думать о Мурке, а не о том, что мудак, портящий жизнь, пытается доказать тебе, что это опасно. — Сегодня удивительный день, Мин Юнги не плевать хоть на кого-то кроме себя, — иронично изогнув бровь, произнесла студентка. — Ха-ха, — сухо отозвался он. — Нет, мне не плевать. Пора бы это понять, балапан. Хотя я привык, что ты тормозишь на ровном месте. Тяжело мне будет с тобой… Тупенькой. — Пошёл ты, — беззлобно отмахнулась девушка, доедая лапшу. — Идем, я знаю одно место, — он по-хозяйски бросил на стол деньги и, не позволяя медику возразить, повел ее на улицу к машине. Солнце медленно клонилось к закату, когда они остановились среди высоких деревьев, сладко пахнущих смолой, дождем и листьями. Под ногами мягко хрустели листья, а Юнги вел казашку куда-то глубоко в чащу, отчего девушка начинала побаиваться этого место. Через пару минут, они оказались перед ровно дышащей гладью воды, аккуратно обрамляющей песчаный берег, узкой грядой тянущийся рядом с деревьями. Солнце окрасило мягкие гребешки волн в золотистый цвет, бликующий на изгибах. Дышать было легко, а мягкий шелест воды заметно успокаивал нервы. -Это место неописуемо . -мечтательно протянула Шалқарқызы, -Если честно, я думала, что в Северной Корее нет таких уголков природы. Каждый год война, разруха. Так просто... Так обычно, будто бы я нахожусь на Каспийском море. Хотя, Казахстан все же отличается от КНДР. — Я часто здесь бываю. Мало, кто знает об этом месте, — пояснил блондин, засовывая руки в карманы. — Никто не станет идти через этот лесок к океану. Только я, да и то, в особенные случаи. А прогулка с тобой - это особенный случай. — Я думала, ты любишь места немного другие, — тихо заметила студентка, стоя немного позади него. — Какие? Пивные, бордели, свалки, где пьяные девушки готовы отдаться за дозу? Психушки в конце концов, да? — горько усмехнулся он, не разворачиваясь к девушке и глядя на воду. — Таким меня все знают. Таким меня знает даже Гуки. Я решил открыться тебе, лишь потому что, надеюсь, что если покажу тебе, свою светлую сторону, которую я так долго скрывал, ты перестанешь ненавидеть меня, и хоть... Хоть как - то смягчишься. Я почему тебе того котенка подарил, она на тебя похожа. В первую встречу, она поцарапала меня, а потом, начала ластиться. Вот и я подумал, что и с тобой будет так же. — Интересное сравнение. Интересные надежды. Но я - не Мурка, и я знаю тебя довольно долгое время. — Опять усмехаешься, — заметил юноша. — Не удивительно. Зачем видеть что-то хорошее, когда можно сразу объявить злом. Такая твоя благодетель, да? — Я просто повторяю твою худшую черту. Да и... Хорошее? В тебе? Знаешь ли, с твоей репутацией это несколько проблематично, — без обиняков заметила она, складывая руки на груди. — Проблематично… Со мной всегда проблематично, — ответил он. — Считаешь меня мудаком и засранцем, да? Ты попробуй увидеть что-то другое. Давай, ты же пытаешься это видеть во всех, — он развернулся на девушку, глядя ей прямо в глаза. Медик сама не заметила, как расстояние между ними стало неприлично мало: она впервые взглянула в глаза корейца, увидев в них ни ярость, ни сумасшествие, ни ненависть, прижигающую все, не жуткие помыслы как обычно, а просто человеческую грусть. — Может, все с тобой и не так летально, — тихо заметила она, отводя взгляд и пытаясь отступить назад, увеличивая расстояние, но Шуга резко схватил ее за локоть, видя, как лицо девушки становится испуганным и недолго думая, быстро коснулся губами ее щеки. Шалқар замерла, чувствуя, как сердце в последний раз ударилось о ребра, перебивая дыхание, и рухнуло в пятки, отчего стало жарко как от стыда. Он не останавливался, осторожно касаясь губами щеки и переходя на нос, не решаясь коснуться губ, видимо, считая, что еще рано. Но бывает ли рано для Мин Юнги? Аяулым отстранилась, глядя в его глаза. Парень же отметил, что они стали огромными, словно блюдце. — Ты вкусно пахнешь, — рассеяно заметил он, немного глупо улыбаясь. — Самое лучшее, что слышала от тебя за последние месяцы, — усмехнулась она. — Что теперь, Шуга? — Это обязательно знать? — Было бы неплохо. — Жить, балапан, просто жить. Он улыбался. Так как никогда в жизни не улыбался, понимая, что на пару мгновений обрел счастье, сравнимое лишь с тем редким, которое есть только в детстве. Однко... Есть маленькое "но". Она доводит его до сухой истерики, до болезненного блеска в глазах. И не вовремя забыв все слова, которые он наговорил ей там на берегу возле леса, он с улыбкой маньяка наблюдает как ей страшно и как она дрожит, пытаясь слиться с чёрной дверью. Все красивые изречения, все, что он молвил буквально несколько дней назад - было жестокой шуткой. Воплощение коварства и хитрости, не имея ни капли человечности. Да, вот это настоящий Шуга. И очень глупо было верить с её стороны. Но юноша довольно про себя отмечает, что актёр из него шикарнейший. "Хочу показать тебе свою светлую сторону. Надеюсь, ты поймёшь и будешь относится ко мне более... Доброжелательно." - Ага, конечно. Он не Чонгук, который безоговорочно выполняет прихоти Лияланы. Он другой. И сторона у него всего одна. Темная. Медик ругает себя за то, что тупанула по конкретному. Отпустила свою единственную защиту - Лану прогуляться с мальчиком с кукольной внешностью. Он не станет пугать её. Ведь она сама кого хочет напугает. Досмерти. И ведь знала же, что весь его лепет - откровенная ложь, которой он кормил её, ради того, что бы ослабить осторожность и самосохранение. Казашка не сбежит. Ей просто некуда. Зажал со всех сторон, даже не дав и намёка на спасение. Наивность - плохое качество. Но Айя была и будет наивна. Поэтому приближаясь к ней ещё ближе, он позволяет себе намного большее, чем должен. Рассудок мутнеет, и последние слова, произнесённые в тот момент, когда здравый смысл борется с инстинктами, были: "Что ты делаешь со мной, маленькая девчонка?"