Падаванство

Оби-Вану с некоторых пор стали сниться ночные кошмары. Он просыпался с криком весь в поту и не мог заснуть до утра. Видения, сопровождавшие падавана каждый вечер, когда он в напрасной надежде на отдых ложился и закрывал глаза, были смутными, расплывчатыми и как будто в алых тонах. Снова и снова Кеноби видел один и тот же коридор, перекрытый энергетическими щитами, снова и снова каждую ночь он тормозил в конце коридора, когда ему отрезало путь, и сквозь красновато-рыжее мерцание силового поля, по которому то и дело пробегали электрические всполохи, он следил за поединком своего учителя Квай-Гона и какой-то зловещей могучей чёрной фигуры. Она двигалась едва ли не быстрее джедая, и алый клинок не раз свистел совсем рядом с наставником, а потом каждую ночь случалось неизбежное - Оби-Ван просыпался от собственного крика ужаса, а перед глазами всё еще стояло побелевшее лицо проткнутого световым мечом насквозь Джинна. Квай-Гону с некоторых пор стали сниться ночные кошмары. Он просыпался с почти беззвучным стоном, срывавшимся с губ, и некоторое время просто пустым взглядом смотрел в одну точку на стене. Он видел много ужасного за свою долгую и полную опасностей жизнь - многое из этого он предпочел бы забыть, но не удавалось. Благодаря падавану Джинну удалось отбросить в сторону своё прошлое и жить настоящим и будущим. Их будущим. Но всё чаще в сновидения прокрадывалась мрачная фигура сгорбленного поседевшего старика в порванном джедайском одеянии, в одиночестве шествовавшая по пескам какой-то отдалённой планеты. Сначала Квай-Гону казалось, что он видит свое будущее, но, поймав однажды взгляд этого старика, джедай проснулся и с ужасом прошептал: - Это не я. Это Оби-Ван. Голубые глаза, в которых не плескалось ничего, кроме боли и разбитых надежд. Такой взгляд своего ученика Квай-Гон ловил лишь однажды - когда отказался брать его в падаваны и показал, что его ответ окончателен. Тогда Оби-Ван держался с достоинством, но Джинн видел и чувствовал - он просто потерял свою цель в жизни, все его мечты разрушились, и ему было невыносимо тяжело. Магистр надеялся, что больше никогда не увидит такой взгляд Кеноби. Будущее можно изменить, напомнил себе джедай, а видения могут искажать реальность. Не стоит поддаваться чувствам. Из соседней комнаты раздался крик. Квай-Гон вскочил: в вопле чувствовался скорее не призыв на помощь, а страх и боль. К тому же, остро ощущавший эмоции своего ученика Джинн быстро понял - не у него одного начались видения. Завернувшись в плед для пущего тепла - в Храме в очередной раз барахлило отопление - джедай незамедлительно отправился к ученику. Он застал Оби-Вана свернувшимся на боку и отчаянно комкающим одеяло. - Я разбудил вас, мастер, простите, - легонько взяв падавана двумя пальцами за подбородок, Квай-Гон повернул к себе его лицо, на котором явно были видны две свежие дорожки от слёз. - Э, юноша, да на вашем лике отпечаталась вся галактическая безысходность, - несмотря на собственный недосып и кошмары, Джинн старался сохранять бодрый настрой - хотя бы ради Кеноби. Мальчишка робко улыбнулся. - Двигайся, - приказал наставник, безмятежно плюхаясь на жалобно заскрипевший матрас. Ученик сдвинулся к стеночке, и Квай-Гон с наслаждением вытянул длинные ноги, слегка для порядка пихнув локтем беспрестанно вертящегося Оби-Вана. - А теперь рассказывай, что так напугало тебя и лишило нас обоих законного ночного отдыха, - серьёзно попросил Джинн, перетягивая свой плед, большей частью которого уже попытался завладеть Кеноби. Тот притих и покачал головой: - Я не могу сказать вам, мастер, честно. Но это было страшно, жестоко и ужасно. Заглянув в честные голубые глаза падавана, наставник вздохнул; - И это было связано со мной. Так? Оби-Ван грустно кивнул, и Квай-Гон задумался. В любом случае, что бы там ученик ни увидел, сейчас главной целью было успокоить его. - В твоем сне я ведь не привязывал тебя к стулу и не ел на твоих глазах вкуснейшее блюдо, не делясь с тобой? - с надеждой предположил Джинн, и его гипотеза была встречена смехом падавана. Улыбнувшись, магистр отбросил подальше свои кошмары, в глубине души опасаясь, что они сбудутся. - На твоё посвящение в рыцари, пожалуй, я даже расстараюсь и сварганю что-нибудь этакое - ведь с пор повышения тебе придется искать пропитание самому, мой юный ученик! - пообещал Квай-Гон и, отвернувшись так, чтобы Оби-Ван не мог увидеть его лица, прошептал: - Если я увижу его. К счастью, падаван этого не слышал и уже крепко спал. Магистр, тихо выскользнув из-под пледа и накрыв им мальчишку, встал у окна, облокотившись на подоконник, и смотрел на корусантский рассвет. Что грядущие года несут им обоим? - Если я увижу его, - повторил Квай-Гон, прежде чем уйти к себе.