Падаванство

Было обидно. Очень обидно. Очень-очень обидно. Межгалактический конкурс, крупнейший в своём роде, собрал множество делегаций со всех звёздных систем вплоть до гостей из-за Внешнего кольца. И Оби-Ван, надо отдать ему должное, не спасовал, а скорее наоборот, почувствовал себя увереннее - большинство команд были довольно тупенькими по сравнению с падаваном. У него был шанс хорошо выступить и даже получить какой-нибудь сертификатик... был. Показ работ проходил в нестерпимо холодной аудитории. Окоченевшими пальцами Кеноби торопливо листал выданную ему работу, чувствуя, как где-то в груди практически клокочет возмущение. Баллы выставили довольно низкие, и это было по меньшей мере странно. - Ну что? - возник перед ним один из членов комиссии, раздававший работы. - Я буду подавать апелляцию, - хрипло, но уверенно заявил ученик, чувствуя, как к щекам приливает жар. Был бы здесь Квай-Гон... но мастер ждёт далеко внизу, и связаться с ним не разрешат. В аудитории, где собрались члены жюри этого конкурса, уже царил накал страстей, когда туда попал Кеноби. - Я ведь указал статью, на которую ссылался! - бушевал тви'лек за соседним столом. - Уважаемый, - противно скривилась тетушка, брезгливо листая его эссе, - указали-то вы в третьем предложении, а надо было в первом. До свидания. Настала очередь Оби-Вана. - Извините, молодой человек, и вот за это вы просите больше баллов? Да тут едва ли можно двадцать наскрести, а вам еще и все тридцать выставили, радоваться надо. - Что не так? - начал терять терпение падаван. - Структуры нет... - Есть она, вот же! - ...примеров нет... - А это что? - ...аргументации хорошей нет... словом, забирайте своё заявление, мы вашу апелляцию отклоняем. Всего доброго. Оби-Ван свирепо схватил листок с заявлением и направился к выходу, чувствуя, что только джедайская выучка спасает его от перспективы разнести всё и вся. Первый порыв ненависти к противной комиссии прошёл ещё по пути вниз, сменившись пустотой, горечью и непрошеным пощипыванием в носу. Столько подготовки, столько прочитанной литературы, столько бессонных ночей - и всё банте под хвост! - Ты джедай. Ты мужчина. Ты не должен лить слёзы из-за глупого конкурса, - твёрдо сказал себе Кеноби, уже чувствуя, как по щеке катится первая капля... Квай-Гон, ждавший внизу, не стал задавать вопросы, а только по-отечески положил руку на плечо ученика и, протянув ему платок, повёл к спидеру. Всю дорогу до Храма Оби-Ван еще держался, изредка шмыгая носом, в коридорах тоже незаметно утирал слезы и прятал уже покрасневшие глаза. Как только за обоими захлопнулась дверь апартаментов, Кеноби больше не стал сдерживаться и заревел от обиды уже по-хорошему. Намеки совести вроде "тыжджедай" и "контрольспокойствиенетэмоций" благоразумно утихли. Прежде всего Оби-Ван был человеком, еще подростком, и у него имелись вполне нормальные эмоции, которые изредка находили себе выход в такие вот болезненные моменты. Плакал падаван, надо сказать, просто сев на пол возле входа. Чьи-то знакомые тёплые руки аккуратно подняли бесформенную кучку в плаще с пола, отвели на диван и завернули в тёплый немного колючий плед, от которого пахло какими-то пряностями. Плед был подарком Таллы, который она давным-давно, еще до трагедии на Мелиде-Даан, привезла Квай-Гону с миссии, поэтому Кеноби мужественно подавил желание высморкаться прямо в ткань. Перед носом появилась чашка горячего вкусно пахнущего чая, и те же руки утерли платком слёзы, поблёскивающие на щеках ученика. - Жизнь ведь на этом конкурсе не заканчивается, правда? - мягко увещевал знакомый голос. Уткнувшись в Квай-Гона, Оби-Ван в перерывах между всхлипываниями рассказывал о вселенской несправедливости, о том, что его эссе достойно большего, о том, что баллы были выставлены как зря, да и вообще... Ему сочувственно взъерошили волосы и легонько дёрнули за косичку. - Главное, что ты знаешь, что ты все сделал как надо. И твои инструкторы это знают, и друзья, и я. Знаешь, когда я еще был падаваном, мы с графом Дуку часто сочиняли служебные отчёты для его мира Серенно. Ну, вот такая графская обязанность. Если не ошибаюсь, ни один наш отчёт не приняли сразу. Рекорд - двадцать переписываний. Жаль, что ты не увидишь этот шедевр - учитель сразу выкинул его в огонь, когда получил обратно за ненадобностью... - Хлюп, - грустно отозвался Оби-Ван. - Эй, падаван, хватит лить слёзы, посмотри на меня, - неожиданно писклявым голосом сказал Джинн. Подняв опухшие глаза, Кеноби столкнулся нос к носу с тёплым пушистым плюшевым вуки. - Я теперь буду у тебя жить, - провозгласил всё тем же писклявым голосом за вуки Квай-Гон. Кеноби, нервно всхлипнув, улыбнулся: - Мастер, мне семнадцать. - А плачешь так, как будто бы хоть завтра в ясли, - для вида проворчал мастер-джедай, тыкая игрушкой в ученика. И все-таки какой же у него потрясающий учитель, подумал Оби-Ван, почёсывая Кексика, вертящегося тут же, и обнимая мохнатого игрушечного вуки. Другой бы стал читать нудные лекции. А Квай-Гон позволил ему самому выучить тяжелый жизненный урок - урок о несправедливости. И игрушку подарил. Ну вот чем не прелесть? И что Совету не нравится... наверное, Мейсу Винду просто ещё никто вуки не дарил.