Падаванство

— Неееееееет! Оби-Ван уже третью ночь подряд просыпался от собственного крика, судорожно хватая ртом воздух. Уже третью ночь подряд его мучили кошмары о последней миссии. Такого не было со времён самых первых полётов на другие планеты — страшные сны были надёжно заперты в прошлом, как казалось падавану. Именно поэтому ему, почти совсем взрослому молодому человеку, казалось правильным стыдиться своей глупой паранойи, своей слабости, с которой он уже третью ночь оставался один на один. Удержание ментальных щитов на максимуме отнимало очень много сил, которых у едва оправившегося после недавно закончившегося задания ученика и так практически не было. С ужасом он думал о том, что будет после того, как неделя, отпущенная целителями на отдых, закончится, и Оби-Ван вынужден будет вновь приступить к тренировкам. Усталые веки смыкались сами по себе, постепенно всплеск адреналина сходил на нет, и падаван медленно провалился в мучительный сон, умоляя Силу, чтобы на этот раз обошлось без кошмаров. …вокруг лишь зеленовато-прозрачная жидкость, она везде, повернувшись боком в бешеном течении, он видит собственную длинную косичку, извивающуюся причудливыми кольцами, словно маленькая медная змейка. Он пытается грести, не поддаваться панике, расслабить своё тело, чтобы вода сама вытолкнула его наружу — но внезапно нижние конечности сводит резкая болезненная судорога, и он уходит вниз с головой, успев сделать лишь короткий вдох, которого хватит ненадолго. Лёгкие горят, сердце с такой силой стучит о рёбра, что, кажется, они вот-вот треснут, каждая клетка тела отчаянно повторяет: кислорода, кислорода, кислорода! Он видит серебристую струйку пузырьков воздуха, нестройно уходящих вверх, уносящих с собой жизнь. Пытается выдохнуть всё, что осталось, поддержать своё существование, но запасов воздуха больше нет, нет совсем, и его крик не слышен в толще безмолвной воды, под поверхностью которой — мертвенная потусторонняя тишина… — Падаван! Падаван, проснись! — кто-то знакомый настойчиво трясёт за плечо, случайно задевая не успевшие зажить ссадины на ключице. Боль вернула Оби-Вана в реальность, в которой над его кроватью стоял Квай-Гон, испытавший почти что видимое облегчение от того, что ему наконец удалось прервать кошмар. Кеноби понял, что дрожит, и густо покраснел: ему всё же не удалось поддержать ментальные щиты, и теперь наставник прекрасно осведомлён о том, что после той миссии его падаван, словно маленький юнлинг, боится воды. Погрузившись в себя, Оби-Ван пропустил момент, когда на его плечах оказался тёплый плед, а совсем рядом сидел мастер, который не нуждался в дальнейших объяснениях. — Уже четвёртый… четвёртый раз я вижу это, — признался Кеноби. Между бровей Квай-Гона пролегла морщинка. — Почему ты не сказал мне сразу? Я бы попытался помочь тебе, — мягко укорил он ученика. — Я не могу заставить себя даже зайти в бассейн Храма. Я смотрю вниз, и мне кажется, что я снова вот-вот утону. Я знаю, что это глупо, но моё тело сопротивляется мне. — Тебе стоило хотя бы поговорить с Бент, — заметил учитель слегка прохладно — очевидно, он не одобрял скрытность падавана. Оби-Ван задумался на секунду и покраснел ещё сильнее: он совсем забыл. Остаток ночи они провели, медитируя вместе, и под утро Оби-Ван чувствовал себя немного спокойнее, хоть и проявлялась разбитость после трёх практически бессонных ночей. Квай-Гон, поднявшись с кушетки, плотнее запахнул плащ. — Жду тебя через три часа в тренировочном бассейне. Приняв быстрый душ и облачившись в плавки, Оби-Ван, стараясь скрыть нервозность, вышел в помещение, где располагался бассейн. Его мастер был тут же: ухитрявшийся выглядеть элегантно даже в дурацкой силиконовой шапочке и очках, он смотрел куда-то вдаль, застыв, словно каменное изваяние. Кеноби боязливо покосился на дальний конец бассейна, по традиции более глубокий, чем ближний. — Идём? — кивнул ему наставник. Падаван в сомнении покосился на обманчиво прозрачную воду. — Я буду рядом, обещаю, — подбодрил его Квай-Гон, уже почти спустившийся по ступенькам. Оби-Ван последовал за ним и, оттолкнувшись от стенки, грациозно выплыл почти на середину. Дальше плыть почему-то расхотелось. Зато учитель образцовым брассом уже пересёк весь бассейн, вернулся обратно и теперь замер в явном ожидании того же от ученика. Переубеждать такого джедая, как Квай-Гон — всё равно что разговаривать с камнем, поэтому Кеноби сделал глубокий вдох и нырнул. Здесь всё было совсем не так, как там, во сне. Здесь он мог управлять собой почти без усилий. Здесь было приятно и безопасно. Расслабившись, падаван почти перевернулся на спину — и неожиданно потерял равновесие на воде и начал уходить под неё, отчаянно барахтаясь и в панике поднимая тучи брызг. Неожиданно что-то невидимое подхватило его и вытолкнуло на поверхность. Откашлявшись и успокоившись, Оби-Ван оглянулся на мастера — это, конечно же, была его работа. — Впредь я всегда буду рядом, чтобы удержать тебя, — пообещал Квай-Гон. Впервые за время после миссии Кеноби улыбнулся. — Наперегонки, мастер?