По лезвию

Замерев, будто статуя, Рэй вновь и вновь проходилась пальцами по тёплой рукояти сейбера. Сколько воспоминаний в себе таил этот предмет, какую богатую жизнь прожил. Им владел сам Люк Скайуокер, тот, кто уничтожил Императора и Империю, тот, кто был сыном Тьмы, однако воевал за Свет. Равнодушно перебирая мысли, Рэй стояла над кроватью Кайло, взвешивая все «за» и «против». Ещё никогда в жизни она не убивала беззащитного, спящего человека. Да вот только был ли он человеком? Странно. Рен даже не думал, что она сможет свернуть не туда, войти в эту затянутую Тьмой комнату, что она возьмёт в руки сейбер, от которого еще позавчера бежала, как от самого страшного кошмара. Не допускал такой возможности? Или просто сделал ошибку, поддавшись усталости? Стремительно, будто рой разъяренных насекомых, мысли вновь и вновь атаковали её, разрывая на части. Теперь Рэй понимала, что имел в виду Кайло над той пропастью, почему так хотел избавиться от этого, окончательно перешагнуть на сторону Тьмы. Она хотела, даже мечтала о его смерти, желая увидеть, как погаснет холодный, равнодушный взгляд тёмных глаз, как хлынет кровь из глубокой раны в груди. Видела, как зло проведёт лезвием вниз, убивая его так же мучительно, как он убил Финна. Сердце билось чаще от одной мысли, что она сможет отомстить, заставить его пожалеть о каждом мгновении своего никчёмного существования. Но только была и другая, наполненная жалостью и каким-то иным непонятным чувством, сторона. Он спас её, хотя мог пройти мимо, оставить со смертью один на один… Рэй знала, что Рен был прав, говоря, что во время полёта всё меняется. Несколько минут назад бывшая мусорщица летела в пропасть вместе с Люком, зная, что в конце пути будет лишь смерть, и только в этот момент поняла цену жизни. Если бы не Кайло, Рэй бы прыгнула, выбрав смерть вместо полной боли и муки жизни. Однако у Света больше не было других аргументов, в отличие от противоположной стороны. Да и что она могла сказать, чем могла оправдать всё зло, принесённое в этот мир ситхом? Поцелуем? Тем, что он согрел её, прижимая к своей груди? Вряд ли. Тогда Кайло руководили не какие-то мало-мальски важные чувства, а лишь мимолётные желания, которые он привык исполнять. Или всё же?.. Закусив губу, Рэй ещё сильнее сжала пальцы, на короткое мгновение прикрыв глаза. Как бы то ни было, нужно решать, какой станет её новая личность и её новая жизнь. Первый шаг определит её будущее, то, кем она станет. Рэй равнодушно всматривалась в его лицо, будто бы пытаясь проникнуть в чужую душу, изучить её. Решай же, Рэй. Времени остаётся всё меньше. Решай. Один взмах – и монстра, уничтожившего человека, которым он когда-то был, и сотни других жизней, больше не будет. Он поплатится за всё, что совершил, искупив кровью все свои грехи. Или останется жив, с каждым днём принося в мир всё больше Тьмы и боли. Выбор, выбор. Как же сложно решать, когда речь идет о человеческой жизни. Да, она убивала штурмовиков в том зелёном лесу, стреляла по ним из бластера, словно по дичи. Но тогда Рэй знала, что если не сделает этого первой, то погибнет. В тот момент мусорщица не думала, что за их бронёй скрываются живые люди. Просто стреляла, зная, что от этого зависит собственная жизнь. Сейчас всё по-другому. Она видела лицо того, кого собиралась уничтожить, и, в отличие от тех солдат, в данный момент от ситха не шло никакой угрозы. Убивать безоружного куда сложнее. Свет или Тьма… Свет или Тьма. Несмотря на мечущиеся в недоумении мысли, Рэй не чувствовала ничего, кроме равнодушия – даже слёзы, готовые пролиться по щекам, куда-то исчезли. Нахмурившись, она крепче сжала твёрдый, нагретый теплом руки металл рукояти сейбера. Страха к лезвию больше не было. После всех видений, преследовавших её, Рэй поняла, что никогда не сможет избавиться от мощи Силы. Мусорщицу с Джакку больше не вернуть: её альтер-эго погибло несколько минут назад, растворившись во мгле вечности. Но чем, а вернее, кем станет новая Рэй? Давай. Всего одно движение – и монстр будет повержен. Вот только сейчас, без маски, находясь в стране грёз, Рен не напоминал человека, что без жалости уничтожил Финна, смеясь над его воспоминаниями и чувствами. Финн. Хотя бы ради него она должна отомстить. Сжав зубы, Рэй нажала на кнопку активации, и, заполняя зал потусторонним гулом, лезвие вырвалось наружу, мгновенно разбудив Кайло. Над ним стояла Рэй. Вернее, уже не совсем она. Даже толком не проснувшись, Рен понял, что внутри девчонки что-то сломалось. Мусорщицы больше не было, и пустота внутри неё, отражающаяся в шоколадных глазах, вмиг ставших холодными и неживыми, ясно подтверждала это. Старая личность умерла… А новая ещё не родилась. - Достала меч, молодец, - холодно проговорил Рен, нарочито медленно вставая с кровати. – Ну так пусти его в ход. Давай. Где-то в глубине души мерцали искры Тьмы. Рэй нужен был лишь толчок, который окончательно и бесповоротно изменит её жизнь. Да, вполне вероятно, что он сейчас смотрит в глаза своей смерти, однако внутри не было страха - лишь холод и равнодушие. Кайло молча всматривался в её глаза. Будто в ожидании решения. Рано или поздно каждый форсъюзер должен пройти через этап становления – его не отменить, не избежать. Сила сама заставит выбирать сторону, и от того, как ты пройдёшь испытание, зависит, кем станешь впоследствии. - Давай, - шагнув вперёд, опасно приблизившись к кончику сейбера, проговорил Рен. – Делать выбор… Сложно, правда? Аккуратно, будто охотник, изучающий жертву, Рэй отступила назад, вернув дистанцию между лезвием и грудью Кайло. Он убил Финна. Зарезал, как скотину. Давай, Рэй… Ну же, просто сделай это. Мысль проникла глубоко в душу, маня её наконец сделать это, однако Рэй не ударила. Сейчас, смотря в его почти чёрные глаза, Рэй вновь видела того незнакомца, который оттащил её прочь от пропасти, спас, вытащив из лап смерти. Ещё один короткий шаг назад. Будто самоубийца, ситх надвигался на неё чёрной громадой, подобно Вейдеру. Да вот только она не безоружна в отличие от Люка. До крови закусив губу, до сих пор не зажившую после вчерашнего эмоционального взрыва, Рэй отступала. И вдруг остановилась, пронзённая внезапной, будто молния, догадкой о том, что на самом деле произошло между ними вчера. Сейчас, когда ей уже не нужен ответ, тот сам собой возник где-то внутри. Убивая её друга, Рен, с помощью своей ментальной силы залез ему в голову, считал чужие мысли в поисках карты, но так и не добрался до неё, увязнув в других, казалось бы, совсем ненужных воспоминаниях. Он видел, как бывший штурмовик встретил Рэй, видел и чувствовал, что Финн испытывал к ней, начиная с первой же секунды. Финн любил её. Рэй знала это, когда смотрела видение. Эмоции её друга попали в тело Рена, пленив его, вынудив испытать то, чего он никогда не желал. И ситх сдался. Тот поцелуй был ничем иным, как просто... чужой любовью? Осколками эмоций совершенно другого человека? Ответа не было. Однако, непонятно почему, она хотела найти его, понять, что именно произошло вчера: казалось, от этого зависит нечто, что сможет разом поменять всё. - Это был Финн… Или ты? – хрипло выдохнула Рэй, сделав ещё один короткий шаг назад, выставив перед собой лезвие, будто защищаясь от безоружного, но всё равно крайне опасного ситха. Она молча вглядывалась в его лицо, пытаясь найти хоть какой-то ответ, однако эмоции Рена были совершенно нечитаемы. В тёмных глазах не мелькнуло ни единой искры понимания или узнавания. В абсолютно равнодушных зрачках отражались лишь блики голубого сейбера да её собственное, совсем неузнаваемое лицо. Незаметно, стараясь не спугнуть вышедшую из-под контроля жертву, Кайло положил ладонь на рукоять своего меча. Если Рэй думает, что может уничтожить его, то это ошибка. Нужно было действовать раньше, пока он спал. Тьма, поднимающая голову внутри неё, могла сыграть не последнюю роль. Стоит Рэй напасть на него, и её судьба будет решена. Навсегда и бесповоротно она сделается адептом Тёмной Стороны. Он пошёл вперёд, заставив мусорщицу отступать, но, услышав вопрос, замер, поняв, что теперь загнали в тупик его самого. Правильного ответа на этот вопрос не существовало. Хотя бы потому, что Кайло сам не знал, что ответить. Выпуская ненависть, смешанную с желанием уничтожить, он выхватил меч, активировав и наложив алый на голубой. Чтобы окончательно обозначить, кто здесь главный, нужна лишь демонстрация Силы - демонстрация того, как легко он сможет уничтожить девчонку в случае неповиновения. Одним коротким ударом Рен откинул её к стене, выбив рукоять меча из вмиг ослабевшей ладони. Теперь Рэй беззащитна, как ребёнок. Будто в замедленной съёмке, она видела каждое его движение. Вспышка боли в спине вышибла весь дух. На мгновение показное равнодушие исчезло, но Рэй взяла себя в руки и, глубоко вдохнув, спрятала боль и стыд на задний план. Ничего не говоря, Рен, сверкая чёрными огоньками глаз, сделал короткий шаг вперёд, вновь оказавшись опасно близко. Рэй испуганно задрожала и откинула голову, попытавшись вернуть пространство между ними. Но затылок упёрся в холодный глянец стены, сделав её ещё более беззащитной, чем раньше – от этого движения волосы, слегка прикрывающие плечи и шею, скользнули на спину, оставив кожу фактически обнажённой. Короткая тягучая пауза. Ни один не желал отводить взгляд или признавать поражение. Но вот было ли прекращение игры в гляделки проигрышем? От неудобного положения сердце билось всё чаще. Деактивировав лезвие, Рен наклонился к загорелой щеке, опаляя её своим дыханием, а затем медленно, будто мучая, опустил лицо ниже, щекоча её голые плечи и шею спутанными прядями чёрных волос. Ладони, перекрывая все пути к отступлению, остановились в нескольких сантиметрах от плеч Рэй и опёрлись о стену, вогнав её в клетку. Теперь, даже если бы она очень хотела, никуда бы не смогла деться. - Если хочешь убить кого-то – не затягивай, - дыханием взметнув вверх несколько волосинок, едва слышно проговорил он. – А если не готова сделать этого… Не стоит даже начинать. Новые и новые выдохи, вызывающие по телу дрожь. Всей душой она ненавидела его, боялась того, что Кайло может сделать. И всё равно не предпринимала попыток остановить его, когда он приблизился ещё на несколько сантиметров, едва ли не касаясь кожи губами. - Когда ты набросишься на меня в следующий раз... - короткое, кажущееся случайным прикосновение мягких губ к шее, – я убью тебя, Рэй. На мгновение в комнате вновь повисла тишина, нарушаемая лишь звуком сбившегося дыхания. А затем Рен наклонился ещё, уже осознанно оставив на стремительно пульсирующей сонной артерии лёгкий, почти невесомый поцелуй, который мог показаться случайным осколком горячего дыхания. Рэй не имела никакого опыта, а значит, с ней можно играть по своим правилам. Его сердце билось чересчур быстро, будто пыталось успеть за сердцем девчонки, которое, по-видимому, находилось на грани приступа. Кайло хотел убить её, но при этом хотел страстно целовать шею, кусать мягкие губы, проникать языком в рот. Ненависть, смешанная с обжигающей страстью. Гремучая, дикая смесь. - Не испытывай судьбу, - натянув на лицо маску безразличия, произнёс он скорее для себя, чем для неё. – Второго шанса не будет. Тягучая пауза повисла в воздухе. А затем, будто решив что-то, Рен резко отстранился. Едва сдерживая сбитое дыхание, Рэй замерла, почувствовав, что к щекам вновь приливает кровь. А Кайло, как ни в чём не бывало, подошёл к лежащему на полу сейберу Люка, подобрал его и убрал к себе в карман. Едва слышный шорох двери, и его присутствие окончательно растаяло, дав знать, что она вновь одна в этой гулкой пустоте. Спрятав горящее лицо в ладонях, Рэй соскользнула по глянцевой чёрной стене вниз, сжавшись в комочек и пытаясь ни о чём не думать. Она не смогла. Жизнь Кайло была в её руках - нужно было лишь занести меч, опустить смертельное лезвие на его шею, а она просто-напросто не смогла убить безоружного, не сумела отомстить за Финна, и, как итог, оказалась прижатой к стене, не в силах сдвинуться с места, как тогда, в железном кресле. И самым страшным в этой ситуации было то, что она не сделала ни единой попытки остановить его, когда Рен шептал ей на ухо насквозь пропахшие ядом ненависти и желания слова. «Ты ничтожество, Рэй… Просто ничтожество. Твоё тело не подчиняется собственному разуму». Едва сдерживая дикую злость, Кайло, загородившись от всего мира транспластиковой маской, решительно шагал по чёрным коридорам, с помощью Тьмы отгоняя от себя всех, кто встречался на пути. Рэй Светлая. Светлая до кончиков ногтей. И как столкнуть её с этого пути, непонятно. Вполне возможно, что даже Сноук, прибыв сюда, не сможет сломать её, сыграв на её тёмных уголках души. У Рэй был меч. Она ненавидела его, знала, что Кайло уничтожил Финна. И даже не попыталась сделать ни единого удара, несмотря на пылающую внутри ненависть. Слишком долго думала и в итоге оказалась прижатой к стене без оружия и защиты. Истинный джедай, которые, кстати, и погибли из-за того, что долго думали, не заметив Тьмы Императора, разжигавшего костёр Империи у них под носом. Рэй знала, кого нужно уничтожить, чтобы отомстить. Знала, кто уничтожил Финна, знала даже, что в его разум попали чужие чувства и эмоции. И это убивало. Кайло полагал, что смерть друга пробудит в Рэй ненависть, более того - где-то в глубине души надеялся на это, однако девчонка, нашедшая сейбер из-за его собственной оплошности, не смогла уничтожить спящего. Не смогла убить, даже когда Рен сам подошёл к ней, пытаясь заглянуть ей в душу. Злости, чтобы стать Тёмной, в ней недостаточно, как и ненависти. Или... Или он просто не туда давит? Даже сейчас, находясь от Рэй в нескольких сотнях метров, он чувствовал её презрение, но направленное не на него, а на саму себя. Девчонка злилась и ненавидела себя за то, что отступила, за то, что не сделала ничего, что заставило бы его уйти прочь, когда Кайло вновь подошёл к ней слишком близко. Рэй презирала себя за то, что её тело не подчинялось воле разума. Ещё ни разу Кайло не чувствовал никого так хорошо, ни разу не читал ничьих мыслей, находясь от этого человека за полкилометра. Ненависть усилила его способности в несколько раз. Он постарался аккуратно и незаметно залезть в её голову, вновь и вновь пролистывая воспоминания и мысли. А затем наткнулся на плотную, непробиваемую стену, окружающую крохотный осколок сознания, за которым явно что-то скрывалось. Нет, не карта – однажды увидев её, Рен смог бы сломать любые щиты снова, - то было нечто кардинально другое, однако столь же важное и связанное с Сопротивлением. Тогда, на мосту, проникнув в разум Рэй, Кайло не заметил этого скрытого отсека. А жаль. Тогда, пока девчонка была в его руках, расслабленная и без сознания, можно было разрушить любую защиту, уничтожить любые щиты… А сейчас – уже поздно. Пытаясь отключиться от её эмоций, Рен двинулся в тёмный зал, где его всегда принимал Сноук. Несмотря на то, что он поспал от силы час, сил ему хватало. Верховный Лидер приказал достать карту? Что ж, он сделал это. Даже сейчас, когда эмоции кричали от ненависти, он помнил её до самого ничтожного пикселя, вновь и вновь воскрешая в памяти крохотный отрезок карты, вытащенный из разума Рэй. Совсем скоро… Совсем скоро Скайуокер падёт от рук своего бывшего ученика, падёт от Тёмной Силы, которую он всегда презирал и которой боялся. Губы сами собой скривились в злобной усмешке. Осталось чуть-чуть. Годы поиска подходили к концу, заставляя сердце биться чаще. Совсем скоро ты умрёшь, Люк Скайуокер. … - Держи меч ровнее! – перекрикивая птиц, окликнул его учитель. Глубоко вздохнув, Бен остановился, до белизны в пальцах сжимая рукоять тренировочного сейбера и изучая кружащийся вокруг него шар, попеременно пускающий в него заряды лазера. - Я не могу. У меня все болит, дядя, - деактивировав лезвие, проговорил мальчик, сжав пальцы левой руки в кулак, чтобы не заорать от боли. Конец фразы растаял, унесённый порывом ветра, и, чтобы отвлечься от мучительных судорог в ногах, пояснице, плечах, юный падаван всмотрелся в небо, которое постепенно затягивали клочья белоснежных облаков. На мгновение его ослепило солнце, однако, пытаясь перекрыть одну боль другой, Бен продолжал смотреть в бесконечную голубую даль. Почему… Почему он не может? Люк говорил, что другие в его возрасте уже двигали предметы одним желанием, могли сражаться на сейберах, управлять потоками Силы, а он, будто последнее ничтожество, не может даже выстрел из проклятого лазера лезвием вовремя отразить. Почему? Может быть, именно из-за того, что он никчёмен, его и отослали сюда, оторвав от родителей, которые в последнее время совсем забыли о нем? От одного воспоминания о родном доме сердце болезненно сжалось, крохотная, почти незаметная слезинка соскользнула из уголка глаза, исчезнув где-то в районе шеи. Он всегда был ничтожеством. Взгляды матери и отца, их эмоции ясно говорили об этом. В последнее время Хан стал всё чаще пропадать в дальних командировках, будто бы желая отделиться от них… А Лея, которая, кстати, тоже обладала Силой, смотрела вглубь него всё внимательнее, будто выискивая в нём дефекты. - Попробуй-ка с этим, - раздалось где-то совсем рядом, заставляя Бена вздрогнуть от неожиданности. На голову упало что-то тяжелое, отгораживая от окружающего мира и закрывая ему глаза. Мальчик зашатался, пытаясь восстановить равновесие, однако боль взяла своё, заставляя его упасть на мягкий зелёный ковер под ногами. Шлем слетел, возвращая ему зрение, однако от этого легче не становилось: казалось, будто каждую мышцу будто шинкуют ножом. Бен закусил губу, едва сдерживая крик. - Обещаю, ещё один раз, и всё, - едва слышно проговорил Люк, протянув ему руку. - Я не могу, - упрямо повторил мальчик, однако всё же ухватился за ладонь дяди. Медленно, борясь с тем, что явно было сильнее его, он, шатаясь, поднялся на ноги, окидывая такую знакомую поляну внимательным взглядом. Почему… Почему родители отказались от него, почему отправили сюда, где каждый день их сына ждали выстрелы лазера? Почему Сила, которая, как говорил учитель, окружала его, не спешила просыпаться, защитить от огненных пуль? Ему уже десять лет, но он по-прежнему владеет ей так же, как пятилетний малыш. - Сможешь, - улыбаясь, протянул ему шлем Люк. – Надень. Так ты лучше почувствуешь вибрацию и голос энергии вокруг себя. Сила… Сила. Кто знает, может быть, в этот раз и вправду получится? Бен чувствовал, как неприятно и больно быть ущербным, как же плохо, когда ты не оправдываешь надежды родных. Он был неспособным. Надо было понять это раньше, прежде чем прилетать сюда. Вот уже полгода он находится под крылом дяди, однако сдвигов – ноль. Светлая Сторона не поддавалась, упрямо не желала пробуждаться в малыше. А вот Тёмная, которую так яро порицал Люк, всегда принимала в свои объятия, когда он на что-то злился. Послушные сиюминутному «хочу», все предметы, на которые Бен указывал рукой, взлетали вверх, заряды лазера отражались так легко, словно это вообще ничего не стоило. Но когда эмоции угасали, он видел грустный взгляд дяди и понимал, что это плохо. Плохо использовать Тьму… Но ведь иначе всё бесполезно! Даже сейчас Бен понимал - у него будто какой-то иммунитет к Свету. Вздохнув, маленький падаван взял шлем, натянул его на глаза, лишая себя зрения. На секунду показалось, что он ослеп, но жесткий выстрел в спину ясно дал понять, что тренировка продолжается. Вертясь, будто волчок, Бен безуспешно махал лезвием, пытаясь сконцентрироваться, но вместо ни на что не похожего дуновения Силы чувствовал лишь новые вспышки боли. И тут, когда он был на грани беспамятства, что-то изменилось. Кривя губы холодной ухмылке, он увидел… мир, увидел проклятый шарик, мельтешащий перед лицом. Лезвие само собой отразило выстрел, позволяя Тьме проникать вглубь души. Неосознанно он вновь упал в объятия того, что запрещал Люк, однако даже он сам не заметил этого зова. Выдохнув от восхищения, чувства окружающей его ауры Силы, малыш сбросил шлем и кинулся к дяде. - Я смог, учитель! Я смог! А в ответ получил лишь полный печали взгляд. Внутри что-то болезненно оборвалось, сжав горло стальным обручем разочарования. Тогда, едва не рыдая от отчаяния, Бен понял: Люк завидует. Просто завидует, пытаясь принизить его, пытаясь уничтожить его связь с Силой. Все эти стороны – Тёмная, Светлая - лишь предлог, чтобы постоянно унижать его. - Верховный Лидер, карта у меня, - выплюнул Кайло, прогоняя непрошеные воспоминания прочь. Тогда десятилетний Бен впервые сделал шаг к тому, кем был сейчас. И Рен ничуть не жалел о принятом решении. Свет никогда не был его частью, не был тем, чего он желал. Тьма - вот что нужно, вот что всегда принимало его. Она подчинялась ему, вызывала дрожь восхищения. И Бен постепенно становился её частью, окончательно принимая в свою душу. По лицу Сноука прокатилась довольная ухмылка. Последний джедай совсем скоро будет повержен, и Сила окажется в полной и безоговорочной власти Тьмы. Наконец-то… Пора уничтожить эту шваль, как надоевших насекомых. В галактике останется лишь Первый Орден, который никто и никогда не сможет уничтожить. - Хорошо… Хорошо, - растянув губы в довольной улыбке, пророкотал Сноук. - Соедини её с уже имеющимися фрагментами и отправляйся к Скайуокеру. Убей его. Верховный Лидер медленно наклонился, вглядываясь в скрытое маской лицо ученика. Нужно понять, какова реакция Рена на его приказ. Нельзя отправлять этого недоситха к Скайуокеру, если он не готов убить его. Тишина. Медленно, стараясь не выдать своего присутствия, Сноук продвигался вглубь сознания Кайло. Внутри ученика было темно, впрочем, как всегда. Всю душа охватывала дикая бесконтрольная ненависть. Он жаждал убить своего бывшего учителя. Но был один маленький, практически незаметный момент, который Сноук никак не мог упустить. Обычно упоминание Скайуокера не вызывало в Рене такой ненависти – лишь жестокое, кровавое желание уничтожить, растоптать, разрубить джедая на кусочки, погасить Свет, полыхающий внутри. А сейчас Кайло был полон злости, грубой и направленной на что-то гораздо ближе, чем на Люка, который сейчас болтался где-то на другом конце галактики. - Что с девчонкой? – аккуратно прощупывая почву, вопросил Сноук, ещё внимательнее следя за реакцией ученика. Ненависть часто порождает страсть. А страсть зачастую рождает любовь, которая, в свою очередь, ведёт к жалости, смертельно опасной для ситха. Кайло до сих пор не уничтожил внутри тот проклятый луч Света, который мучил его и разрывал на части. Этого ещё не хватало. - Она не сдаётся, учитель, - равнодушно произнёс Рен, зная, что огромная фигура, отливающая голубоватым светом, следит за каждым его движением. Нельзя дать понять Сноуку, какие чувства в нём вызывает проклятая мусорщица. Нельзя, иначе на всём можно поставить крест. Он сломает её, вырвет ей душу, заставит вступить на тропу Тьмы. Или убьёт, чтобы не мешалась под ногами. Если Верховный Лидер прибудет сюда, то не станет церемониться, пытаясь сохранить разум Рэй в целости, а значит, все воспоминания, включая поцелуй над бездной, станут достоянием Сноука. На мгновение в зале воцарилась мертвенная тишина… А затем Верховный Лидер откинулся на спинку своего трона, принимая решение. Рисковать нельзя. - Я прибуду на «Старкиллер» завтра, - прогоняя по залу волну эха, произнёс он. – Подготовь карту к моему прибытию… И мусорщицу тоже. Ей я займусь лично. Конец фразы еще отдавался эхом в пустоте, а Рен, кивнув, уже выходил прочь из зала, оставляя за собой гул тяжёлых шагов. Он знал, что Сноук уже прервал связь, что учитель уже совсем скоро прибудет сюда. Внутри что-то рвалось на части, натягивая нервы, будто нити струн. Казалось, одно движение, и он лопнет, рассыпаясь на осколки. Только сейчас Рен понял, что могло значить то видение, где Рэй, мечтая, лежала на снегу, невидящим пустым взглядом изучая рисунок звёзд, отражающийся в шоколадных зрачках. Только сейчас он понял, что беспокоился вовсе не о том – поцелуй всегда можно обставить по-другому, так, как нужно ему. Всегда можно сказать, что он таким образом пытается сломать её, перетащить ко Тьме. Не в этом состоит главная проблема. Сноук сломает Рэй. Уничтожит любой намёк на Свет, а если не удастся, просто убьёт, чтобы избавить галактику от ещё одного потенциального джедая. Что от одной, что от другой возможности по телу шла крупная дрожь, сжимая сердце в кольце боли. Если девчонка останется здесь, станет адептом Тёмной Стороны, то можно навсегда распрощаться с любой надеждой на спокойную жизнь. А если умрёт от рук Сноука – он никогда не простит это ни себе, ни учителю. Жизнь Рэй принадлежала только ему, и только Кайло вправе распоряжаться, жить ей или нет. Нужно дать понять это Верховному Лидеру. И он сделает это, как только учитель прибудет на «Старкиллер». Это его жертва… И только он может стать её палачом.