Evanescence – Tourniquet
Ох Митал, ей вдруг невероятно сильно захотелось осмотреть обнаженное тело Архитектора, хотя она уверяла себя, что это не потому, что он видел её без одежды и при чем не раз, а чисто из профессионального магического интереса. Девушка подняла руку, проводя ладонью по мантии, скрывающей его торс, и, аккуратно запустив пальчик под её вырез у шеи, задумчиво гладила большим пальцем металлическое украшение, напоминающее ребро. Она не видела, как Архитектор смотрел на неё, увлеченная мыслью, а позволит ли расстегнуть её? Поэтому момент, когда ладони, удерживающие её за плечи, скользнули вверх по шее, заставил Эллану дернуться от неожиданности и вернуться из фантазий в реальность, которая, на поверку, была ничуть не хуже. Его взгляд сосредоточенный, оценивающий, чувственные губы плотно сжаты. Что он собирается… Мысль в мозгу полностью так и не была озвучена, ибо его руки поднялись выше, зарываясь пальцами в волосы у неё на затылке, и Архитектор, наклонившись к эльфийке, пожирал её взглядом затаившегося зверя. Как только он хитро прищурился, Эллана ощутила, как из обхвативших её ладоней, словно поток лавы, в неё устремилась энергия. Она резко вдохнула, закрывая глаза, и безвольно откидывая назад голову. Огонь беспрепятственно проник в мозг, обволакивая разум, поглощая мысли, заставляя тонуть в нем, чувствовать, как он, словно густая кровь в воде, опускается по телу всё ниже, привычно смешиваясь с её энергией, которая, кажется, от присутствия магии Архитектора внутри её тела, начинает двигаться быстрее, стараясь поскорее соединиться с почему-то такой желанной силой. Ох, это невыносимо! Так мучительно и желанно одновременно! Дыхание не успевало поставлять организму кислород, кровь пульсировала настолько быстро, что сердце было готово выпрыгнуть из груди и, махнув на прощание, навеки удалиться, дабы не износить себя раньше времени. Ощущения совсем иные, чем когда девушка поглощала его силу сама или, когда он давал её посредством касания к ладони либо питал аурой. Сейчас поток сразу же устремился в жизненный центр. Обычный человек умер бы почти мгновенно, маг продержался бы дольше, а вот Эллана уже принимала его энергию почти как свою. И, судя по всему, Архитектор знал, что делает, потому как эльфийка от наполняющего её концентрированного удовольствия была готова вот-вот растаять прямо в его руках, словно воск, попавший в объятия пламени. Под её закрытыми веками плясали яркие огоньки, что будто отражали то, что происходит у неё в мозгу, и каждый такой всполох заставлял девушку вздрагивать. Открыв рот, будто собирается закричать, она, тем не менее, не издала ни звука, лишь резко глотая воздух после каждого проскакивающего в ней импульса. Одурманенный разум эльфийки решил, что это – вершина блаженства, пока она не почувствовала у себя на шее теплое дыхание Архитектора и дернулась, ощутив как по телу прошла жаркая волна, усиливающая эффект присутствия магии Порождения Тьмы в её организме. Но, как оказалось, это была вовсе не волна, а лишь круги по воде. То, что он совершил далее, вызвало просто ураган в теле девушки: Архитектор коснулся её шеи губами. Не в силах и далее беззвучно терпеть сладкую пытку, Эллана, наконец, жалобно застонала, точь-в-точь как он недавно, и вонзила ногти в плечи над его ключицами, заставляя Архитектора резко выдохнуть, снова разливая по её коже тепло и вызывая еще большее нагнетание эмоций. Следующий поцелуй пронзил изящное тело, словно выстрел чистым разрядом молнии, заставляя выгнуть спину из-за неконтролируемого мышечного спазма. Одна ладонь опустилась к талии, приподнимая девушку, изгибая её тонкий стан почти параллельно кровати, худенькая стройная Эллана была податливой, будто глина в руках скульптора. Чувственные уста Архитектора обожгли её кожу сквозь тонкую ткань платья где-то у основания ребер, заставляя тело покрываться мурашками, затем выше, в невероятной близости от совсем еще небольших, но прекрасных грудей. Девушка выгнулась, пытаясь поднять тело навстречу поцелуям, призывая, прося, умоляя коснуться их, освободить от возникшего мучительного напряжения, а когда его щека с нажимом скользнула по одной из них, задевая возбужденный сосок, она, испытав сладкое чувство удовлетворения, со стоном облегчения буквально повисла на его руках, благодаря которым еще не упала в темную горячую бездну. Удерживающие эльфийку сильные ладони, обжигающее дыхание и прикосновения губ, которыми он, не останавливаясь, сводил её с ума, были словно маяком, заставляя оставаться в реальности, дрожать, извиваться, дышать с томными вздохами и стонать чуть ли не от каждого его касания. Слабая, едва явная мысль мелькнула в перегруженном эмоциями мозгу девушки: если она сейчас умрет, это будет самая лучшая смерть из всех возможных. О да! Эллана хотела, чтобы смерть была именно такой: в руках Архитектора от захлестнувшего её удовольствия. Как организм выдерживает всё это, как вообще может существовать такое количество ощущений в одном существе? Но, когда эльфийка чувствовала, что вот-вот упадет в беспамятство от их переизбытка, они всё усиливались, с каждым новым прикосновением становясь невыносимее и желаннее, четче и ярче до невозможности. Она даже не заметила, когда Архитектор перестал вливать в неё свою энергию, ибо то, что он заставлял её испытывать своими губами и жарким дыханием, оказалось куда сильнее его магии. А, может, оно всё смешалось, и Эллана не в состоянии различить, что вообще с ней происходит? Хотя нет, кое-что она, тем не менее, могла понять. Всё это нагнетание в теле, искры по позвоночнику, томление в каждой клетке организма, дрожание, мурашки по коже, огонь в жилах, безумная пляска энергий – всё это имело центр, неудержимо устремлялось в одну точку, заставляя её пульсировать, гореть, мучиться в ожидании чего-то. Низ живота изнуряла боль от непонятного тянущего нетерпения, промежность пылала. Нужно, прикоснуться… Что? Да… Ей нужно, чтобы он прикоснулся к ней именно там! Ох Митал, иначе она погибнет. Срочно! Девушка собиралась сказать, но лишь глотнула воздух. Рука Архитектора, придерживающая её спину, опустилась еще ниже, локтем прижимая вплотную к его телу узкие девичьи бедра, заставляя эльфийку выгнуться ему навстречу еще сильнее, и длинной ладонью удерживая безвольно расслабленную шею, а другой медленно с нажимом провел по черной ткани вверх от солнечного сплетения. Аккуратно, стараясь не коснуться когтями, насколько это возможно, когда руки, как и всё тело, дрожат, скользнул пальцами по плечу и, заведя ладонь ей за спину, безжалостно отомстил: провел тыльной стороной ногтя вверх от позвоночника к затылку. Эллана вскрикнула, её тело дрогнуло от прикосновения к чувствительной коже, бедра, которыми она прижималась к нему, чуть-чуть приподнялись и в следующую секунду опустились, совсем немного проскользнув по его торсу. Громкий протяжный стон эльфийки проник за дверь комнаты и раздался в пустом зале эхом. Почти то, что нужно… Это движение не принесло освобождения, но, тем не менее, тот комок, что терзал её тело, кажется, ждал именно этого. И, судя по всему, она теперь тоже. Девушка так сильно вцепилась в шею Архитектора, что, казалось, должна была, как минимум, разорвать его кожу, а то и вовсе задушить. Но сейчас это было абсолютно не важно. Сделать так же снова… Эллана, наконец, подняла опущенную назад голову и, немного выровняв спину, открыла глаза, чуть не столкнувшись с лицом Архитектора, что склонился над ней, и замерла от его взгляда: он глядел на неё, словно торжествующий зверь, готовый вот-вот вцепиться в горло охотнику, который наивно полагал, что смог подчинить его. Он самодовольно улыбался, видя реакцию девушки на его действия, чувствуя, что она извивается в его руках еще пуще него, и был невероятно доволен, что ей тоже приятны все манипуляции. Эльфийка показала Архитектору, что нужно делать, и, зная основы, он весьма удачно импровизировал. Стоны и лихорадочное дыхание девушки приносили ему ничуть не меньше удовольствия, чем её прикосновения. Чувствуя удивительную бархатную кожу, острые коготки, вцепившиеся мертвой хваткой в основание его шеи, ощущая, как дрожь в её теле резонирует с трепетом его собственного организма, видя расслабленность эльфийки и абсолютную покорность, Архитектор неотвратимо приближался к потере контроля, за который отчаянно цеплялся, стараясь не забывать о том, что она слишком хрупкая, и он легко может ранить её. Нагнетание ощущений в теле было настолько мучительным, что он был уверен, должно что-то произойти, это сумасшедшее непонятное желание нужно утолить, иначе оскверненный магистр просто обезумеет или взорвется, или вообще всё вместе! Он жаждал Эллану, но, что бы ни делал с ней, не мог насытиться, только усиливая невыносимое влечение. Значит, что-то в его действиях неверно. А сейчас её громкий стон, словно сладостная музыка, заставил Архитектора потерять осторожность. Девушка подняла к нему лицо, и в её глазах появился испуг, он же пожирал её взглядом, сходя с ума от незнания, что же ему, в конце концов, поможет. И тут розовый кончик языка эльфийки, без какого либо двусмысленного умысла, проскользнул сначала по её нижней губе, потом по верхней, смачивая их, чтобы убрать сухость после частого прерывистого дыхания. Это движение каким-то образом вызвало новую бурю там, где ураган уже и так превысил все возможные рамки. Архитектор крепко сжал зубы, пристально глядя на маленькие, приоткрытые, манящие губы, и опустился к ним, почти касаясь. Эллана даже перестала дышать и в ожидании прикрыла глаза. Ох Митал, она так этого хотела еще на площади, но не решилась! Он медлил, казалось, бесконечно долго, наблюдая за девушкой, видя, что она застыла в предвкушении, чувствуя, как с каждым мгновением дрожь в её теле усиливается, и получал от созерцания этого необычайное наслаждение. Подстегиваемая желанием, эльфийка неосознанно придвинулась ближе, совершая касание, и от неожиданности вздохнула, приоткрывая рот, собираясь отстраниться, но внезапно оказавшаяся на её затылке горячая ладонь не позволила этого сделать. Архитектор, воспользовавшись моментом, обхватил своим ртом её нижнюю губу и, в порыве неконтролируемого безумия, слегка прикусил её, оттягивая. А, возможно, и не слегка, ибо Эллана, напрягшись, тихонько вскрикнула, но спустя мгновение, провела ногтями от основания его шеи к затылку, вызывая затаенное рычание, и уверенно притянула его голову ближе, смыкая рот на верхней губе Архитектора. Уже через секунду он освободился из плена её нежных уст и накрыл их своими, впиваясь, сминая, словно это должно было помочь утолить жажду, но происходило совсем наоборот. Он желал еще. Но чего? Эллана стала на носочки, поднимаясь выше к сладостно терзающим её губам, и, порываясь прижаться к Архитектору всем телом, придвинула ближе ноги, чтобы они касались его, как и её бедра. От этого прикосновения он дрогнул и, рывком выравнивая спину, мгновенно отстранился, с шумом вдыхая воздух. В этот же момент тело девушки пронзила острая боль. Закричав, она инстинктивно попыталась отстраниться, от чего ногти, впившиеся в её спину, погрузились еще глубже, вызывая более мучительный спазм. Архитектор понял, что случилось, и мгновенно среагировал, разжав ладони, но все равно недостаточно быстро, чтобы не позволить эльфийке сильнее себя ранить. Громко дыша, она попыталась сделать шаг назад, но мышцы, судя по всему, еще не пришли в тонус после испытанных ею ощущений, и дрожащие ноги подогнулись в коленях. Вовремя придержав Эллану за талию, и, повернув к себе спиной, Архитектор вздохнул от увиденного: между лопатками остался след от его когтей, что, разрезав ткань, вонзились в нежную плоть. Пять небольших, но глубоких порезов, из которых, медленно впитываясь в ткань платья, уже сочилась алая кровь. Эльфийка опустила голову, но её дыхание становилось ровнее, неожиданный приступ боли прошел, оставляя лишь терпимое жжение. Как он мог настолько забыться? Если бы Эллана не закричала, то, Архитектор, скорее всего, переломал бы её позвоночник и ребра! С разума мгновенно спала пелена сумасшествия, невыносимые ощущения схлынули, оставляя внутри тяжелый осадок и чувство неудовлетворенности, поэтому, когда он обратился к девушке, его голос был отрывистый и напряженный: – Нужно остановить кровь. – В сумке есть чистые тряпки, – произнесла эльфийка, поднимая голову, – можешь меня отпустить, я в порядке. Несмотря на уверенный тон Элланы, Архитектор, удерживая её за талию, опустил с кровати на пол, а сам пошел в дальний угол комнаты за лежащей там сумкой. Девушка уселась на край постели, и уже спустя миг рядом с ней лежал набитый разнообразными вещами мешок, а Архитектор, молчаливо пройдя мимо эльфийки, присел подле неё с другой стороны. Пока она пыталась выудить из недр клади кусок ткани, он мрачно глядел на израненную спину, анализируя ситуацию, пытаясь понять, что заставило его разум отключиться так внезапно, что он на миг забыл о хрупком сокровище, которое сжимал в своих лапах. Когда Эллана повернулась к нему, вручая тряпку, на её уставшем лице была легкая улыбка, а он не мог понять, чему она, собственно радуется. Вряд ли тому, что он чуть не пронзил её грудную клетку насквозь, а ведь мог! Повернувшись к нему спиной, девушка стянула рукава и спустила платье до талии, оголяя перед ним белую кожу, изуродованную красными отметинами. В потревоженных прикосновениями ранах возникла жгучая боль, но эльфийка, стиснув зубы, не издала ни звука: на этот раз Эллана ожидала её и была готова терпеть. Во всем теле чувствовалась некая опустошенность, и сейчас, сидя на кровати, она поняла, как сильно устала. Ей столько пришлось перенести за последние дни! Постоянное напряжение, переживания, страхи, неуверенность, расстройство – всё навалилось на её хрупкие плечи и неотвратимо накапливалось. А сегодня чего только не произошло, но Эллана справилась, выдержала испытание и получила то, чего хотела: осталась на Глубинных Тропах с Архитектором. Но лишь этого она добивалась? Девушка не просто хотела остаться с ним, она хотела его самого. Всегда отстраненный, молчаливый, сдержанный, хмурый, но она ведь видела, как улыбка меняет лицо Наставника, как сияют темно-серые глаза в моменты, когда его что-то восторгает, знала, насколько заботливым иногда бывает его взгляд. Каким бы это глупым ей не казалось, но Эллана почему-то надеялась, что если он перестанет её сторониться, она сможет сделать его чуточку радостнее, во всяком случае, ей отчаянно этого хотелось. Вот только понятия не имела, как это осуществить, поэтому, когда ей, наконец, удалось обойти защиту и приблизиться к Архитектору, она давала ему то, что, была уверена, её бы уж точно осчастливило, – нежность и ласку. И, похоже, не прогадала: он наслаждался прикосновениями эльфийки, и ему, как выяснилось, нравилось то же самое делать с ней. В эти моменты Архитектор менялся и выглядел невероятно живым, настоящим. Почувствовав, что он уже перестал стирать со спины кровь, а просто прижал к её ранам тряпку, Эллана откинула голову назад, опершись ею о его плечо, закрыла глаза и улыбнулась. Митал, он даже поцеловал её! Или сначала она его? Впрочем, какая разница? Это было в миллион раз лучше, чем девушка могла представить. Дико и неудержимо, но совсем мало. Интересно, что заставило Архитектора вцепиться ей в спину? Она не могла вспомнить, что такого сделала в этот момент. Ему было больно или наоборот, чересчур хорошо? Хотя, если судить по тому, как эльфийка всё крепче впивалась когтями в его шею от переполняющих её ощущений, то, скорее всего, второе. Эллана чувствовала, как расслабляется, и Тень потихоньку затягивает её в сон. Хоть организм полон магической энергией, но тело и разум измотаны до предела. Архитектор встал и осторожно уложил её на бок. Укрыв девушку шкурами, он ласково коснулся её щеки, а когда отстранился, эльфийка, уже будучи на пути в Тень, прошептала: – Останься. Ляг со мной. Можно подумать, он собирался уходить, хотя, нужно было многое разузнать и как можно быстрее. После этих слов она, все-таки уснула, поэтому была возможность удалиться на несколько часов, но если эльфийка повернется на спину, то едва затянувшиеся раны снова начнут кровоточить. И она почему-то просила. Критично осмотрев гномью кровать, Архитектор понял, что та в два раза короче него, и перевел взгляд на пол. Задумчиво отстегнул один наплечник, следом другой и, не глядя, бросил куда-то на стол. Подняв Эллану, забрал шкуры, на которых она лежала, и расстелил на полу, укладывая её на них, а сам растянулся прямо на холодном камне. Рассматривая потолок, он думал, что только теряет время, ибо пока она спит, можно было выяснить, что же с ним творится. Оставаться в неведении – совсем на него не похоже. То, что происходило, когда он купал её, казалось чистым безумием, но случившееся сейчас далеко выходило за грани его личной реальности. Он просто обязан понять всё и остановить. Архитектор прикрыл глаза. Демон побери, он не хотел это прекращать! Но ведь должен же быть какой-то смысл, итог? Желанная кульминация, которой отчаянно хочется достигнуть? А, может, нет в их действиях никакой логики? И всё дело только в получении мучительного удовольствия? Он поглядел на Эллану, которая лежала рядом на боку. Её странная мантия так и осталась спущенной до талии, обнажая тело до половины. Удивительно, но эльфийка больше не стесняется его взгляда. Почему-то этот факт принес ему облегчение. А пока Архитектор лежит в стороне и размышляет, её тело стынет на холодном воздухе. Притянув девушку поближе, он уложил её голову к себе на плечо и, немного подумав, повернулся набок к ней лицом и обнял обеими руками, прижимая к себе, окутывая теплом. Глядя на отметины на спине, Архитектор был уверен, что останутся шрамы, как от пореза, что был у Элланы на руке, когда он нашел её в паучьей пещере. То, что эльфийка совершила, заставило его вцепиться в неё ногтями от внезапного острого всплеска ощущений. По сути, ничего не произошло, она лишь придвинула к нему ноги, что коснулись его там, где был центр нервного напряжения. И вот сейчас девичье тело так близко, что едва, но всё же!, задевает его снова. Долийке ничего не нужно делать, чтобы в нем проснулось это непонятное неутолимое желание. Еще один ненужный орган, что наряду с сердцем оказался вполне работоспособным? Архитектор начал рыться у себя в разуме, припоминая, что это такое и каковы его функции. В анатомии и физиологии человеческого организма он разбирался, это обязательные знания, если люди являются используемым в опытах материалом. Но, насколько оскверненный магистр мог судить, этот орган не использовался его организмом по весьма банальной причине – его обмен веществ не схож с человеческим, а точнее, они ему вообще не нужны для существования. Гладя большим пальцем руки щеку эльфийки, Архитектор продолжал решать задачу, сейчас у него было время, и разум почти очистился. Еще эта часть тела является одним из показателей половой принадлежности, то есть, определяет его как мужчину. У Элланы другое строение тела, потому что она женского пола. И в живом организме он является не только частью выделительной системы, но и участвует в… Палец Архитектора застыл. Мысль в мозгу еще не оформилась словесно, но это и не нужно, он уже всё понял. Его глаза изумленно расширились, и он опустил взгляд на лицо спящей в его объятиях девушки. Ох Демоны! Его подсознание и отравленное скверной тело воспринимает её как самку! Не может быть! Порождения тьмы не размножаются таким образом, их рождают матки, а у вурдалаков после превращения репродуктивная система со временем перестает работать. Но он-то возник совсем иным способом. И если оказалось, что Эллана пробудила оскверненное сердце, что находилось в законсервированном виде столетиями и поддерживалось всё это время в жизнеспособном виде благодаря потокам энергии, могут ли другие «спящие» органы вдруг начать выполнять свои функции? «Ты весьма интригующий персонаж, особенно, когда твоё сердце бьется и разгорячает кровь. Неплохое дополнение к телу Порождения Тьмы, не находишь?» Что, если Демон Желания имела в виду именно эту его способность? Это просто глупости! Быть такого не может. Скорее всего, организм просто дает сбой из-за влияния множества непривычных ему эмоций. А если нет? В любом случае, он не стает использовать эльфийку в качестве матки, нет, нет и нет! А вдруг уже…? Но Архитектор сразу отмахнулся от этой мысли. Определенно нужен телесный контакт посредством репродуктивных органов. Каким образом он осуществляется? Теперь желание всё выяснить стало просто острой неотложной необходимостью, чтобы точно знать, чего с Элланой делать ни в коем случае не стоит. А она сама понимает, что происходит? Демоница говорила, что эльфийка желает его, хоть еще не осознает каким образом. Но ведь она первая показала ему, как можно доставить друг другу удовольствие, и эти касания губами… В конце концов, Эллана жила среди сородичей, поэтому определенно должна владеть хоть какой-то информацией! Значит, она проснется, и Архитектор всё подробно расспросит. Придя хоть к какому-то решению, он, наконец, расслабился, но уже через несколько секунд понял, что просто не сможет дождаться пробуждения эльфийки: любопытство с новой силой начало топтаться в его разуме, не давая успокоиться. А зачем, собственно, медлить, если он может поговорить с ней прямо сейчас? Архитектор мигом уловил нить её души и его собственная, покидая тело, с готовностью нырнула за ней в Тень. На этот раз падение было не долгим: Эллана была на одном из верхних уровней. Но, когда он остановился, мир перед глазами на секунду заставил его опешить. Вокруг до самого горизонта простиралась вода. Океан, так это должно называться. Он бушевал, волны устремлялись ввысь, сталкиваясь друг с другом, будто ветер дул сразу с нескольких сторон. Некоторые из них пылали, но не гасли при соприкосновении с водой, а разлетались искрами и ложились на неё, продолжая гореть. Водовороты уходили в толщу океана, с неба безостановочно обрушивался поток воды, грозясь затопить всё пространство вплоть до грозовых небес. Черные тучи находились в постоянном хаотичном движении, то и дело вниз устремлялись ветвистые молнии, и мир на несколько секунд взрывался раскатами грома. Треть неба была идеально чистой, ярко-голубой и оттуда лился необычно густой яркий солнечный свет, который ближе к водной поверхности воспламенялся и покрывал её огнем. Тут не нужно быть экспертом в природной области, чтобы понять, что происходит что-то неестественное. Архитектор ничего не чувствовал, стоя посреди всего этого нелепого шторма – ни воды, ни холода, ни ветра, но, тем не менее, выглядело это завораживающе. Поглядев еще немного на разрушительную стихию, он пошел сквозь волны к Эллане. Она сидела в большом энергетическом шаре, океан под ней воронкой уходил ко дну, грозясь утащить её с собой, волны ожесточенно бились о барьер, будто силились его разрушить, а с неба к убежищу эльфийки спиралью опускались серые тучи. Но всё это было лишь иллюзией. Барьер беспрепятственно пустил Архитектора внутрь. Эллана сидела, скрестив перед собой ноги и опустив руки вдоль тела. Её расслабленность и полное отсутствие напряженности ярко контрастировали с тем, что творилось снаружи. Глаза девушки были закрыты, но как только он приблизился, она устремила на него свой спокойный взгляд, видимо, даже не удивившись его приходу. В эльфийке была его энергия, и это уже не казалось чем-то непривычным и странным, как когда Архитектор наполнил её впервые. Она израсходовала свою магию при поднятии мертвых, и напиталась его силой, а потом он сам насытил её организм до отказа. Интересно, к чему приведет это постоянное донорство и смешивание энергий? – Ты знаешь, что это? – вдруг заговорила Эллана, махнув рукой куда-то в сторону и, не ожидая ответа, произнесла: – То, что творится у меня внутри, – она ткнула пальцем куда-то в район сердца. – Вернее, как это представляет моё сознание. Единственный вывод, который я могу сделать – всё это не может происходить одновременно, кое-что вообще не существует по законам природы, – эльфийка говорила уверенно, слегка нахмурившись, а потом поднялась на ноги и приблизилась к гостю. – Тогда почему все эти ощущения могут существовать в моем теле? – она устремила на него требовательный взгляд, на этот раз дав понять, что хочет услышать его мнение. Любопытно, Архитектор пришел за ответами, а оказалось, что от него хотят то же самое. Он обреченно вздохнул и сказал правду: – Не имею понятия. Брови девушки в удивлении приподнялись: – Ты же всё знаешь. – Невозможно знать всё. И если в ходе своей жизнедеятельности я сталкиваюсь с чем-то мне неизвестным, я исследую это, – он выдержал паузу, раздумывая, как лучше объяснить эльфийке, зачем он пришел. – Видишь ли, я абсолютно некомпетентен в вопросах человеческого поведения, поэтому я пришел, чтобы получить от тебя нужную мне информацию. Эллана глядела на него с недоверием. Что он имеет в виду? Как он может не понимать это, если старше неё? – Но ты же был человеком. Архитектор отвернулся, глядя, как вдалеке под солнечными лучами горит океан. – Я ничего не помню. Девушка за его спиной охнула. – Я располагаю знаниями, которыми владел до ритуала, но что касается моей личности и всего свойственного людям, то это для меня недоступно. Эллана прикрыла ладонью открывшийся от изумления рот. Выходит, Архитектор ничего не понимает? Даже не знает, что делал с ней? А если он всё воспринимает не так, как она? – Но ты же чувствуешь…всё. Так? Он резко обернулся, устремив на неё взволнованный взгляд: – Еще бы! В этом и проблема! Проблема? Почему? Порождение Тьмы с эмоциями человека – это же прекрасно. Вот только в лице Архитектора не было ни намека на восторг. Выходит, он хочет, чтобы с ним ничего не происходило? Сердце Элланы болезненно сжалось. Как такое может быть? Она же сама видела, что ему нравилось всё, что они делали. Или Архитектор снова хочет её обмануть, как когда наговорил о себе ужасные вещи, чтобы, испугавшись, она сбежала на поверхность. В этот раз девушка не поддастся его уловкам. – То есть, тебе не нравились мои прикосновения, – она приложила ладонь к ткани мантии над поясом, что обтягивала его торс будто вторая кожа, и провела рукой вверх к ребрам. Он вздохнул и накрыл её руку своей, аккуратно поддевая пальцами и отодвигая от себя. Но, опустив её, так и не разжал ладонь, продолжая держать тоненькую кисть. – Твое суждение ошибочно, – на этот раз Архитектор ответил спокойно и уверенно. Эллане нравился его голос, глубокий, бархатистый, с приятной хрипотцой, она была готова слушать его вечно, но это удовольствие было доступно только на занятиях, когда она могла наслаждаться звуком его речи в полной мере. Вне уроков приходилось довольствоваться короткими предложениями, а то и вовсе тишиной. – Тогда в чем проблема? – В том, что я не могу понять, что происходит, и пока еще точно не знаю, к чему это может привести. Я боюсь потерять контроль и снова тебя ранить или совершить что-то более неприемлемое. – Что ты сделала со мной? – его ладонь сжала её руку сильнее, а потом вовсе отпустила. Архитектор отступил на шаг назад, – Там, на площади? С какой целью ты это совершила? Как называется? Почему это так повлияло на меня? Ты хоть знаешь, что должно происходить потом? Он засыпал её вопросами, словно решая проблему жизни и смерти. – Ты открыла для меня это. Значит, ты владеешь информацией. Расскажи мне. О Митал, великий древний маг просит, чтобы эльфийка объяснила ему, с какой целью мужчина и женщина целуются? Она, скорее всего, даже рассмеялась бы, если б он не смотрел на неё так беспомощно. А ведь это действительно его беспокоит. Хоть девушка в большинстве своем тоже терялась в догадках, но с уверенностью могла сказать, что знает всё-таки больше, чем потерявший память магистр. И этот факт заставил её почувствовать себя значимой, расхрабриться. Что ж, пришло время ученице обучить Наставника. Предвкушая этот момент, в ней забурлило нетерпение. Она лукаво прищурилась. – Я поведаю тебе, что знаю. Но, увы, на все вопросы ответить не могу. Но взамен ты тоже расскажешь мне кое-что. Идет? Такой взгляд долийки означал, что она что-то задумала, и это не сулило Архитектору ничего хорошего, ибо предугадать её действия он мог с весьма небольшим успехом. Но выбора нет. На первый взгляд честный обмен: информация за информацию. Хотя у него было предчувствие, будто он заключает сделку с демоном. – Согласен. Лицо Элланы озарилось улыбкой. Она схватила его за руку, и они провалились сквозь дно барьера в водоворот, что, пока они были здесь, пытался их проглотить. Но через секунду оба оказались в её комнате. Архитектор лежал на боку, прижимая к себе полуобнаженную эльфийку, а сзади него еще полыхал камин. Эллана вернула их в реальность? Как? Её жизненная энергия не могла настолько быстро восстановиться, она же не так давно уснула. Приподняв голову, девушка осмотрела их тесно лежащие друг к другу тела. То ли это Тень так на неё влияла, потому что здесь всё не по-настоящему, то ли осознание собственной осведомленности в данном вопросе, а, может, она снова ощутила власть над Архитектором, что воздействовала на неё не хуже дурманящего зелья, – она не знала, и не хотела выяснять, но осмелела настолько, что толкнула его на спину и оседлала, как галлу. – Теперь слушай, – сидя у него на животе с серьезным видом изрекла эльфийка, глядя в озадаченное лицо Архитектора. Ох, ей так нравилось подчинять его! Но еще больше, когда он делал это с ней. Она склонилась над ним и коснулась губами щеки, заставив его вздрогнуть. – Это называется «поцелуй». Так целуются эльфы, которые в хороших отношениях друг с другом, например, знакомые, родственники, друзья, при прощаниях и приветствиях, иногда просто так, когда хотят выразить симпатию. Либо же если стесняются показать свои чувства более явным способом. Здесь не важен ни пол, ни возраст. Архитектор смотрел на неё, пытаясь понять, чем она руководствовалась, поцеловав его так впервые? Знакомые, которые в хороших отношениях? Что за ерунда такая? А после таких поцелуев они разве набрасываются друг на друга, желая продолжить начатое и утолить невероятную жажду непонятного происхождения? Что-то здесь не так. – Существует иной тип поцелуев, который несвойственен эльфам, относящимся к первой категории. Так целуются мужчина и женщина, которые любят друг друга, – и, не дав Архитектору время обдумать услышанное, она вновь опустилась к его лицу, но на этот раз её губы коснулись его губ. Он замер, кажется, даже перестал дышать. Легкие Элланы же начали сходить с ума. Да простят её Боги, но ей хотелось поцеловать его по-настоящему, как это делали влюбленные пары, когда она подглядывала за ними, скрытая густой кроной деревьев. Но эльфийка не умела, а Архитектор, судя по всему, не собирался ей помогать, крепко сомкнув губы. Ей бы отстраниться, да отвечать на заданные им вопросы дальше, но она не могла позволить себе упустить такой шанс и не попробовать самой. Дрожащие тонкие ладони легли по бокам его лица, и Эллана, прикрыв глаза, едва касаясь, провела ртом по его губам, что оказалось довольно приятно, поэтому она повторила это движение. Ну почему он словно каменная статуя? Эльфийка знала, каким Архитектор может быть податливым, и ей хотелось добиться этого снова. Слегка отстранившись, она провела кончиком языка между его губ, умоляя их распахнуться. После такой неожиданной ласки он все-таки не смог сдержать вздох, и девушка, коснувшись нежным влажным языком его приоткрытой верхней губы, мгновенно ощутила его жаркие ладони у себя на спине, одна из которых поднялась к затылку, предотвращая возможность отступления для эльфийки, притягивая её вплотную к его губам. Её язык скользнул в его соблазнительный рот и столкнулся с его языком, по телу разлился жар. Кто-то из них застонал. Хотя, не столь важно. Эллана ощутила, как Архитектор осторожно исследует её язык, сначала касаясь кончика, затем проводя вдоль, и после входя горячим языком в её рот, проводя им по шершавому нёбу, заставляя тело эльфийки дрогнуть от удовольствия и дернуть бедрами. Её стон заглушил неспешный поцелуй, с каждой секундой уверенно перерастающий в неконтролируемую бурю. Происходило что-то невероятное. Девушка сидела на Порождении Тьмы сверху, прижимаемая его руками, и они оба словно сошли с ума, целуя, впиваясь в губы друг друга, спеша куда-то, словно наверстывая упущенное. В голове Элланы всё смешалось, она чувствовала его требовательные, невероятно приятные, страстные губы, ощущала его крепкие руки и твердое тело под собой. Ей хотелось двигаться, извиваться, тереться об него, потому что это было невообразимо приятно, в этом нуждался её организм и пульсирующий ком нервов, который вжимался в его торс. Эльфийка осторожно скользнула вниз, и по телу поднялась сладостная волна, заставляя все мышцы лихорадочно дернуться, от чего она вцепилась зубами в нижнюю губу Архитектора и ощутила горечь. Кровь? Его кровь! Странно, но осознание этого только сильнее распалило её. Он тихо зашипел и немного отстранил девушку, тяжело дыша и касаясь губами её слегка припухших от поцелуя уст. Распахнув затуманенные сумасшедшими эмоциями глаза, Эллана встретилась с его жаждущим и, казалось, таким же, как у неё, безумным взглядом, который затягивал, манил, заставлял тонуть во тьме, черной, как его кровь, вкус которой она чувствовала у себя во рту. Длинная когтистая ладонь скользнула вверх по её спине, и Архитектор внезапно осознал, что она гладкая, без порезов от его ногтей и засохшей крови. Демон побери, они еще в Тени! Обхватив талию девушки, он перевернулся на бок, увлекая её за собой, а потом поменялся с эльфийкой ролями: уложив её на спину, Архитектор оперся ладонями в пол по бокам от её туловища, словно загоняя в клетку, а сам возвышался над Элланой, не касаясь её тела своим, только прохладная ткань подола мантии опустилась на её наполовину открытые из-за приподнятой юбки ноги. Девушка смотрела на него с любопытством, немного склонив голову к плечу, рот слегка приоткрыт, влажные алые губы блестят в отсветах пламени. Её обнаженное тело сияло в полумраке комнаты, призывая прикоснуться к нему, провести пальцами по неимоверно приятной коже, коснуться её поцелуями… Демоны, организм напряжен до предела! – Зачем ты это делаешь? – прошипел Архитектор сквозь сжатые зубы. – Ты же хотел знать…, – начала объяснять эльфийка, но его резкий голос прервал её: – Я не просил демонстрации. Действительно, не просил. А дело в том, что… – Мне нравится тебя целовать, – Эллана скрестила руки на груди и, вздернув подбородок, глядела на него с вызовом. Боги, да она, похоже, не осознает всей опасности! А он-то надеялся на её благоразумие. Может, на деле долийка тоже ничего не знает? – Ты хоть понимаешь, к чему всё это может привести? Эллана изменилась в лице и опустила взгляд, её самоуверенность вмиг испарилась, на смену ей пришло смущение. Надо же, раньше краснела, от одной мысли, что он видел её голое тело, а сейчас, для этого нужно нечто иное. – Если просто целоваться, то ни к чему, – тихо проговорила эльфийка, глядя куда-то в сторону. Значит, всё-таки осознает. Архитектор поднялся на ноги и подал ёй руку, чтобы она тоже встала с пола. – Расскажи мне, чего нельзя делать. Она всё еще не поднимала на него взгляд, и на этот раз повернулась к нему спиной, смотря в огонь камина. – Я точно не могу сказать, – расстроено произнесла девушка, решив всё-таки прикрыть наготу, надев верхнюю часть платья. – С деревьев очень плохая видимость: высоко, листья мешают, да и подобраться близко редко удавалось, чтобы меня не заметили. Как я не пыталась… Сзади послышался странный звук, напоминающий что-то среднее между громкими резкими выдохами и кашлем. Эллана испуганно повернулась. Оперев руки о бедра и запрокинув голову, Архитектор судорожно исторгал из легких воздух, а его плечи нервно сотрясались. Эльфийка опешила, всё это очень напоминало…смех?! Потом он положил ладонь на лоб и слегка нагнулся, теперь это больше походило на хохот, чем на предсмертное издыхание. Митал, он смеётся! – Эллана, – сквозь судорожное дыхание, наконец, произнес Архитектор, – ты подсматривала? О Боги! – и снова неудержимый хохот, словно раскаты грома. Видимо, его это позабавило, вот только Эллана не видела в этом ничего веселого. Она расстроено надула губы, укоризненно глядя на потешающееся над ней Порождение Тьмы. – Мне было любопытно, куда эльфы парами на какое-то время уходят из лагеря. Архитектор перестал смеяться и, улыбаясь, глядел на неё. Она еще никогда не видела его таким радостным. Эльфийка хорошо помнит его ухмылки и усмешки, улыбки встречаются еще реже, но только сейчас она озарила его взгляд, а в уголках глаз появились морщины, свидетельствующие о том, что эмоция искренняя. Обида девушки мгновенно испарилась, она даже не заметила, как сама стала улыбаться ему в ответ. Но всё-таки не преминула добавить: – Между прочим, я хоть знаю больше тебя. Архитектор поднял её над полом, чтобы их лица были на одном уровне, и обнял, прижимая к себе. Глядя ей в глаза своим непривычно счастливым взглядом, который ей невероятно нравился, он с нежностью коснулся пальцами её щеки и пообещал: – Я сам во всем разберусь. Внезапно очертания комнаты начали таять. Эллана удивленно огляделась, потом нахмурилась, посмотрев на Архитектора. – Я просыпаюсь. Рано. Что-то будит меня, – задумчиво, словно окунаясь в себя, пояснила девушка смену обстановки, и через секунду Тень исторгла их обоих за Завесу.***
Эллана освободилась из его объятий и, приподнявшись, села. В животе была странная ноющая боль, и она с ужасом вспомнила, что уже давно нормально не ела, ох, не хватало еще заболеть, мало Архитектору с ней забот! Она глубоко вздохнула, подумаешь, просто неприятные ощущения, сейчас поест и всё будет в порядке. Ощутив осторожное прикосновение к спине, эльфийка вздрогнула и обернулась. Архитектор отнял от неё ладонь и, глядя на свои пальцы, задумчиво произнес: – Я чувствую кровь, но царапины на спине затянулись коркой, других ран, насколько я знаю, нет. Что происходит? Болит низ живота. Кровь. Нет ран. Глаза Элланы расширились. Не может быть! Ощутив, как его энергия проникает в её тело, изучая организм, она поняла, что уже поздно что-то скрывать. В следующую секунду он изменился в лице, с ужасом произнося: – У тебя же внутреннее кровотечение! – и схватил за плечи, поворачивая к себе. Девушка устало вздохнула, стараясь не паниковать, ибо то, как он это назвал, звучит поистине страшно. – Позови Серанни, – она до сих пор чувствовала себя уставшей, сон не успел восстановить силы, а тут еще и придется убеждать его, что всё в порядке, когда самой бы впору понервничать. Архитектор, судя по всему, с первого раза не понял, чего от него хотят, и обеспокоенно глядел на неё, поэтому эльфийка повторила громче и увереннее: – Всё хорошо, просто позови, в конце концов, Серанни! Он исчез и Эллана, наконец, вздохнула с облегчением, быстро натягивая спущенный верх платья, и всё-таки решилась проверить, не ложная ли тревога, но её предположения оказались верны. Потом она быстро натянула кофту, скрывая отметины на спине, и неуверенно присела на край кровати. По позвоночнику прошла легкая волна магической энергии, и сразу же в комнате появились Архитектор в охапку с эльфийкой-вурдалаком, которая моментально начала его отчитывать: – Ты когда-нибудь научишься что-то объяснять перед тем, как тащить меня куда-то? – Это я попросила. Серанни обернулась на звук голоса и увидела сидящую на кровати Эллану, которая с завидным в её ситуации спокойствием пояснила причину столь внезапного её привлечения: – Мне нужна твоя консультация как женщины. Та сначала удивилась, осматривая комнату, подмечая расстеленные на полу шкуры, лежащие на столе снятые наплечники, измученное лицо девушки, а потом повела головой, словно прислушиваясь, и на её лице отразилась осознание, сменяющееся яростью. Она схватила с полки пустую чашку, с которой Эллана обычно умывалась, и впихнула её в руки озадаченного Архитектора: – Принеси воды и чтоб теплая была. Без стука не входи! – и, скрестив руки на груди, сверлила его взглядом, красноречиво говорящим, что ему здесь не рады. Эллана, к слову, смотрела так же.***
Они возятся там бесконечно долго. Её лечение – его забота, но нет, ей вдруг понадобилась Серанни! По каким-то женским вопросам! А его выгнали, будто он вообще не разбирается в человеческой физиологии. Ощутив, как барьер вокруг комнаты рассеялся, Архитектор отошел от двери, откуда через несколько секунд вышла эльфийка-вурдалак. Не давая ей ничего сказать, он сразу спросил о том, что его беспокоило всё это время: – С ней всё в порядке? Серанни усмехнулась, видимо, ожидая такой вопрос: – Вполне. – В произошедшем есть моя вина? Скрестив руки на груди, она устремила на него оценивающий взгляд, будто решая, сказать или нет, а потом, всё-таки, сжалилась: – Думаю, гормональный всплеск, что ты ей учинил, оказал своё влияние. Но рано или поздно это всё равно случилось бы. Я поначалу решила, что ты её изнасиловал, но, хвала Митал, ты же не человек, да и это убило бы её. О чем она говорит? Архитектор порывался еще что-то спросить, но Серанни подняла руку, останавливая дальнейшие вопросы: – Если хочешь что-то узнать, спрашивай у неё. Захочет – расскажет. Но не советую интересоваться: мы этого не любим, – и хитро улыбнувшись, пошла по ступенькам вниз. Какие же всё-таки странные существа эти женщины! С этой мыслью он постучался в дверь и, услышав приглашение, вошел. Эллана, переодетая в свою обычную одежду, сидела на кровати и с довольным видом поглощала кусок сушеного мяса. Если бы Архитектор не знал, что внутри у неё рана, не чувствовал, как из неё понемногу уходит жизненная сила, и не ощущал запах крови, который, к слову, понравился ему еще когда он лечил её впервые, то подумал бы, что эльфийка вполне здорова. И еще было заметно, что её магическая энергия движется хаотично, а не размеренно, как в последнее время. Архитектор глядел на Эллану, думая, стоит ли спрашивать что-нибудь, а она смотрела на него, видимо, даже не собираясь ничего говорить. Пауза затянулась, тишину нарушало только тихое пережевывание пищи, и звук её дыхания. А потом девушка хохотнула: – Не веди себя так, будто на похороны пришел. – Может, наконец, кто-нибудь прояснит ситуацию?! – Архитектор раздраженно всплеснул руками. Ему не нравилось незнание, и то, что эльфийки отнеслись к нему, как к глупцу. – Так ты не спрашиваешь, – Эллана пожала плечами.– Я ничего скрывать не собираюсь. Я жива и не умираю. Это естественный процесс, который будет происходить со мной, как и со всеми женщинами, каждый месяц в течение нескольких дней, – она расстроено вздохнула. – И это неприятно только первые несколько часов, когда всё начинается, в остальном я буду чувствовать себя как обычно, – поднявшись с кровати, она подошла к Архитектору, у которого, по всей видимости, не укладывалось в голове, каким образом ежемесячное внутреннее кровотечение не убивает женщин, и зачем оно вообще нужно, и, заведя руки за спину, произнесла: – Между прочим, я свою часть сделки выполнила, теперь твоя очередь. Девушка смотрела на него, запрокинув голову, с хитрым прищуром, и Архитектор даже догадывался, что она собирается спросить. Неужели на этот раз он сможет предугадать её действия? – Расскажи мне правду о том, что случилось, когда вы попали в Тень физически. Он обреченно вздохнул. Предположение оказалось верным, только бывший Верховный Жрец вовсе не был этому рад, ибо не хотел вспоминать. Несмотря на то, что в его памяти не осталось никаких зрительных образов, она знал всю историю словесно, и фантазия с готовностью рисовала картину. И даже если на деле она выглядела немного иначе, от этого легче не становилось. – Хорошо. В долгу оставаться я не собираюсь, – Архитектор скрестил руки на груди и подошел к камину, опустив взгляд на огонь, копаясь в своей урезанных и измененных воспоминаниях. – Все думают, что мы, Жрецы Древних Богов, осквернили Обитель Создателя, – начал он задумчиво, – но Златой Град оказался не обителью Древних Богов, как мы, Жрецы, предполагали, и не домом Создателя, как проповедует Церковь, – он повернулся к стоящей неподалеку эльфийке. – Это тюрьма, Эллана.