Год спустя. События разворачиваются в лесу, после попытки найти Шики, в следствии чего, Акиру окружили.
Незавидное положение - оказаться изолированным в труднопроходимом густом лесу, находясь в непосредственной близости с той самой странной группировкой. Окруженный кольцом вражеских солдат, юноша незамедлительно вступил с ними в бой. Точнее было бы сказать, что солдаты наносили удары по очереди, нападая, выступая в центр круга. Один сменял другого. Подобная стратегическая тактика была знакома юноше, однако это был не тот противник, чтобы сражаться обоими клинками, как в прошлый раз. Меч, предназначенный для Шики, не вступал в игру. «Здесь хотя бы с одним справиться». Враг оказался еще более сильным, чем мог себе представить юноша. Его клинок отбивали без всяких усилий. «Ощущение… будто бы с ним сражаюсь». Опрокинув парня спиною на землю, враг уже приставил меч к его груди, после чего он победоносно делает замах, неотрывно смотря ему в глаза. Мгновение, и единственное, что Акире остается - это дотянуться до кинжала, спрятанного в обуви, и вонзить металлический кончик в шею врага… Клинок вонзился, в мгновение ока пропитав черную плотную ткань алой кровью. Каплями, все ближе располагающимися друг к другу, заструилась кровь, и противник, пошатнувшись, теряет равновесие и валится рядом. «Как странно. Почему они не нападают разом? Они же попросту могут меня уничтожить?» Юноше дали не только возможность подняться, но и взять в руки меч. На этот раз вступил в игру нихонто, который Акира собирался вернуть законному хозяину. Парень каждый раз надеялся на то, что сможет его отыскать, и видимо это явилось причиной того, что он приготовил для него оружие, полагая, что тот с ума сходит без своего меча. Собственный клинок Акире не позволили поднять с земли. Зима уже почти дышала в спину, а они были в горах. Не лучшее время для отдыха на земле, промозглой и сырой от холодных осенних ливней. Запах гнилых листьев и травы лез в ноздри. Один удар - и вновь кончик острия катаны у глотки, а Акира вновь на лопатках. Окружившие его солдаты были одеты точно в такой же костюм, как и те, с которыми сражался Шики голыми руками. Исключая маску. Теперь юноша мог видеть их лица. У одного из них, которого он убил, были короткие черные волосы и уродливый шрам вдоль скул, тянувшийся к виску. Тот, что приставил к горлу Акиры клинок, смотрел на юношу с холодным презрением. Его волосы были коротко подстрижены и имели почти красноватый оттенок и орехового цвета глаза. Мужчина был хорошо сложен и не менее хорошо обучен. Опрокинув юношу на спину, он пощадил его. Вместо последнего смертельного замаха мужчина молча уходит, со звонким лязгом отшвыривая его меч в сторону. В мгновенье дождь застучал о землю, развеяв туман отовсюду. Шумит и бьёт по свежим лужам в сонной мгле. И ветер, срываясь, засвистел. А небо словно поклонило в сон. Акира постарался вновь подняться с сырой земли, испачкав свои волосы в грязи. Одежда прилипала к телу, всему виной гонимые ветром крупные капли дождя. И кровь из носа смыли капли вниз. Он вновь поднялся на ноги, ощущая, как заломили разом все кости. Та боль в плече терялась на этом фоне, и шея защипала от неглубокого пореза, оставленного лезвием врага. Пошатываясь, парень поднял меч и выставил перед собой клинок. - Интересно, - послышался голос одного из них. Мужчина был крепок, как и тот, что с холодным презрением смотрел на юношу как будто сверху вниз. Его волосы были такими же светлыми, как и у Рина, и это его сильно отличало от всех остальных. Удар и блок. Еще - и поперек меча. Замах ноги - и он вновь распростертый в лужах на земле. Очередная попытка для того, чтобы подняться. Мечом в тяжелых ножнах по коленям, заставляя вновь упасть плашмя и на живот. Грязь противно бьет в лицо. Акира вновь пытается вставать, а по спине удар в аккурат между лопаток. Разгневанный молодой парень готов попросту разрубить Акиру на две части. Никто так больше и не вступает в круг, все молча наблюдали, как рука Акиры вновь тянется к клинку. Светло-карие глаза сощурились от гнева, когда Акира медленно встает на одно колено, чтобы, шатаясь, в очередной раз подняться. Как ни посмотри, но битвой на мечах не пахнет. Взбешенный мужчина вырубает своим клинком, как если бы битой по голове. И вновь Акира шевелит рукой, чтобы коснуться Его меча, несмотря на то что продолжал лежать плашмя. Избитый до полубессознательного изнеможения, Акира все равно тянулся к клинку, как к последнему шансу увидеть Его вновь. Он должен вернуть оружие законному обладателю, он взял бы меч, и вновь поднялся, но мужчина опередил его, подобрав клинок с земли, и бросил одному из них, тому что светлыми волосами выделялся. А после отвернулся для того, чтобы уйти. Он в гневе бросил что-то вроде «взять его с собой». - Нужно избавиться от него. Он может привести других. «Этот голос, тот светловолосый парень, один из них.» - последнее, о чем подумал юноша.***
- Какого гребанного хера? «Часто в разлуке я думал о том… Можно ли это назвать любовью? Привязанностью? Можно ли то алое марево, что мне путь освещало, назвать светом… Светом восходящего солнца? Я думал, останусь с тобой навсегда просто потому что у меня больше никого нет. Остался ли я верен своим словам? Ответа я не знаю и сам.» - Если ты решил, что займешь мое место - то просто спятил. Все застилает пелена. Дрожь в пальцах едва ли заставляет не выронить его меч. Лишь с ним он стоял напротив мужчины, крепко сжимая рукоять. Едва поднять голову - и земля уходит из-под ног, когда перед глазами возник красный трепещущий ад. - Я был бы куда лучшим командиром, чем ты. «Долго. Слишком долго ты заставил себя ждать…» - Что заставляет тебя думать о подобном? «Как ты мог исчезнуть на целый год?» - Я тренировался в течении целого года. - Но тебе все равно еще далеко до меня. После того, как юноша пришел в себя, полагая, что его взяли в плен, его привели к командиру, как предполагалось, той самой группировки. В первую очередь, Акира вернул меч. Никто из этих людей понятия не имел, почему юноше один нихотно был ценнее другого, и даже собственной жизни. Последний факт стал ясен, когда будучи плененным, он все ещё имел наглость что-то требовать. Невыносимо долгий год тоскуя, не ощущая ничего, кроме пустоты в сердце, он наконец предстал перед ним. Всякий раз, когда очередной поход завершался неудачей, и юноша возвращался назад в штаб, не возвратив меч своему обладателю, терялся всякий смысл надеяться на что-то. Тишина угнетала, а невозможность его видеть заставляла терять рассудок. Акира уже давно перестал считать себя бойцом, примерно с того времени, как очнулся в лазарете. Тогда он потерял нечто большее, чем командира. Он потерял свой огонь, и стальной взор сменился на серость. И почему-то всегда что-то случалось, и кто-то в глубине души говорил: "Соберись и вспомни, кем ты являешься. Ты не отребье, а солдат, поднимайся, дерись! Без цели можно жить, только это не жизнь.» Акира и сейчас не понимал, когда он прекратил бороться? Ему с иронией приходилось вспоминать то время, когда он только начал жить с Шики. Вспоминая сейчас, каким он раньше был. Настойчивый и смелый. Всегда лез на рожон и никогда ничего не боялся. Тогда как он дожил до этого? Как он дал им себя поймать? Но не случись этого… Он не встретил бы его. Злобный рок это или… судьба? Словно он пребывал в глубоком ночном кошмаре в течении всего года. Будто бы и не жил вовсе. И это ничтожное, угнетающее чувство, тянущее на самое дно, словно затаившись в его сердце, растопится от одного пленительно алого взгляда. Как он это делает? Что говорит? Он же не может… «Он все может.» Мы часто верим в то, во что хотим. Но как быть, если ты достигаешь цели, а желаемое, вот оно, перед тобой? Мы на подсознании стремимся к тому, чего желаем всей душой. Что нам дорого и что нам чуждо. А может мы просто поддаемся чужому влиянию? После чего и не замечаем, как меняем свои убеждения, а цели других, уже становятся нашими. «Ты такой циник, что не можешь поверить в исполнение желаний?» «Нет. Не в то, чего мы на самом деле хотим.» Ощущение, будто что-то образовалось из пустого места. Как если бы болезнь запустили по венам. А от услышанного голоса будто сердце зазвенит. - Давно не виделись, Акира. Его слова прохладный воздух уносит вверх. - Только не говори, что ты поимел дьявола и тебя выставили из преисподней? - Наоборот, досрочно освободили за примерное поведение. Однажды получив ожог, мы все равно будем бояться получать его вновь. - А теперь серьезнее, что произошло? - Пара пилюль - и я в строю. Правда в том, что Акира не раз слышал от Мотоми, как тот жаловался на неприязнь Шики заглушать боль таблетками. Почему же он уверяет в обратном? Ответ в том, что ему не нужно казаться сильным, показывая всем своим видом, что он справится без чьей-либо помощи. В этом нет необходимости. Потому что это и так правда. - Не все можно исправить таблетками. - Где это ты такое слышал? "Флагшток" старика Мотоми с тобой не согласился бы. Его сарказм, словно причудливый декор, лишь прибавляет интерес и страсть. Что делает его прекрасным и родным. Пробив стальную защиту, он стал настолько дорогим, что юноша отдал себя и сам того не замечая? Его сердце то сгорало в огне, то покрывалось льдом от каждого его взгляда. Объяснить сложно, да и нужно ли?! Губы, сложенные в тонкую линию, и бледность родного лица завораживают и интригуют. А голова полна причудливых воспоминаний. Как будто не было ничего дурного, и лишь доброе все лезло в голову. Они обменивались словами и только, тем временем их обводили странным взглядом. Но в ощущениях, как будто никому не было до них дела. Сердце странно восторгалось и гордилось им. Он упивался тем, как знакомым шелестом, словно осенний лист на ветру, раздавался его голос. Случается так: если однажды с тобой произойдет нечто незабываемое, оно повторяется, и вскоре ты начинаешь привыкать к этому, полюбив, ты уже не разлюбишь это никогда. И, если случается так, что выпадает шанс отказаться от этого, ты не можешь. Оказавшись в плену своих желаний, желая всем сердцем, чтобы это возвратилось к тебе, сделав круг, чтобы стать частью тебя. Либо чтобы уничтожить тебя полностью. Все вопросы, которые юноша хотел задать, попросту вылетели из головы. Как он очутился здесь и почему он одет в точности, как они, за исключением лишь перчаток. Признаться, Акира полагал, что не сдержится и врежет ему, однако все последующее приняло несколько другой оборот. Первым делом Шики воссоединился со своим нихонто, и юноша был готов поспорить на свою почку, он таким умиротворенным его никогда не видел.***
Сосредоточиться и очистить свой разум от посторонних мыслей. «Легко сказать да сложно сделать, когда на тебя смотрят больше двух десятков пары глаз, и одна пара особо опасных кровавых рубина. Внимательный, тяжелый и подавляющий. Так, соберись. Еще раз.» Ни о чем не думать, кроме как о своем мече. Он - продолжение руки. В этот момент спокойствия нет ничего важнее контроля. Выровнять дыхание и успокоить трепещущее сердце. Внутренний голос, прислушаться к нему. Довериться своему телу и отточенным навыкам, позволяя им себя вести, пропуская через себя порывы ветра и двигаясь не против него, а вместе с ним. А после - выдохнуть и успокоить беспокойный разум. Отводит меч назад медленно и грациозно для удара. Замах - блок. Парень неотрывно смотрит прямо на Акиру, будто бы и не мигая вовсе. Еще. Разворот - и снова блок. Звон стали, грань в грань, и вновь замах над головой, противник уходит от лезвия, наклонившись. Тяжелый взгляд наблюдает со стороны, вызывая у юноши ощущения, сходные с ощущением холодного клинка, приставленного к горлу. Противник повернулся, направляя острие ему в горло. Но юноша успел среагировать и развернулся одновременно с ним. Оба парня замерли, держа клинки у горла друг друга. Ничья. «Вот как… Я почти забыл, чему ты меня учил». Противник ошеломленно убрал меч, неотрывно смотря на Аикру. Казалось, словно на минуту он потерял самообладание и ощутил дрожь в пальцах от такого холодного стального взгляда. Он уже испытал это ощущение год назад, когда встретил Шики. Его алый тяжелый взгляд, словно как у хищника, готового поглотить заживо. Юкихито выпрямился, отнимая от горла юноши свой клинок и кивая ему в знак согласия, отошел в сторону. Юноша осознал, что в тот раз не смог одолеть врага только по своей вине. И только очистив свою голову от мыслей, тревог, оставив в поле зрения лишь врага и его меч. Только тогда он смог показать, на что способен. После того, как юношу взяли в плен, после того, как они узнали его прямую связь с Шики, Юкихито сказал, что жизнь Акиры ничего не стоит, и что он настоящий слабак, разве что упертый. Он бросил меч, которым Акира оборонялся. Разумеется, такой жест - удар по гордости Шики. Мужчина велел им повторить бой. Те же самые зрители, и те же самые противники. Итог - другой. До начала боя друг Юкихито предложил сделать ставки. Он единственный, кто поставил на Акиру, разумеется, кроме Шики. Тот бы отправил бы его на тот свет, если бы ему предложили сделать ставку, так что он просто смотрел, скрестив руки на груди. Ставки выражались в качестве ударов, их силе, количестве и, конечно же, результате. Однако после предыдущего впечатления после их боя в лесу, результат был невероятным. Все знали, что Юкихито самый сильный из них, единственный, кто его превосходил - был Шики. Именно поэтому он стал их командиром. - Эй, Юкихито! Он был не так плох, по сравнению с тем разом, да? Интересно, что на него так повлияло, - ехидно усмехнулся блондин, хлопая по плечу своего друга, подбадривая уязвленную гордость и бросая лукавые взгляды на самодовольное выражение лица у Шики. - Не знаю. Тебя это что, забавляет? Мужчина раздраженно убрал чужую руку со своего плеча. - Еще бы! Ты только посмотри на это, прямо как Муфаса гордится своим Симбой. После боя к Акире совсем перестали относится, как к пленнику. Видимо эта небольшая демонстрация сильно повлияла на этих людей. Шики почти сразу удалился, и после того, как юноша немного пришел в себя после всех этих невероятных событий, вся куча вопросов обрушилась на его голову. К счастью, к тому времени прежде он смог вернуть Шики в поле своего зрения, он разузнал многое. Его кратко ввели в курс событий и того, как Шики здесь оказался. Юноша был уверен, что мужчина не за что бы не рассказал то, о чем говорили его теперь уже подчиненные. Казалось, это одна из любимых ими тем. Акира и сам был потрясен, услышав, что после ранения и того, как Акиру вырубили, мужчина все еще продолжал сражаться. Когда все уже думали, что все кончено и тому не выжить с такими ранами, все провалилось с треском, и конечно же их задание по уничтожению Шики. Когда он одержал вверх над Юкихито, который был командиром всей группировки совершенных солдат, из своих соображений он оставил его в живых. Солдаты с подобным складом ума приняли решение подчиниться ему и присягли на верность. Таким образом Шики стал их командиром, вместе с этим, изменилось их задание. Разумеется, в таком положении они следовали интересам главнокомандующего. После завершения боя они отвели его на базу, где несколько врачей были поражены тем, как мужчина мог стоять на своих ногах. Ими были обнаружены два глубоких ранения, которые могли стать смертельными. Однако, по словам большинства, Шики отделался небольшой температурой и крепким сном, чем лишь подтвердил свой статус «непобедимого». Так же юноша узнал, что Томас тоже был с ними заодно. И то, что в течении года эта группировка реализовывала план главнокомандующего. Для подробностей юноши вновь пришлось искать Шики.***
Генералы в штабах подкуплены, помощи ждать неоткуда, но воинский долг никто не отменял, поэтому отряд усовершенстенных солдат присягали служить своему главнокомандующему, для чего они и были созданы. После победы над Германией в начале третьей Мировой войны японское государство отказалось от территории базы №13, расположенной севернее, в шестидесяти милях от штаба. Базу собирались разнести, аргументируя это нарушением условий аренды. На самом деле именно на этой базе проводились эксперименты по разработке биологического оружия. После пожара, устроенного одним из солдат, базу закрыли. Но это не было настоящей причиной. На самом деле правительство просто заметали следы, стараясь скрыть свои противозаконные эксперименты. Общая площадь военной базы составляет приблизительно 115923.01 ярда, что соответствует прямоугольнику. База в состоянии вместить до пятидесяти крупных лабораторий. На поверхности земли находится свыше полутора тысяч служебных и жилых объектов, которые сейчас были разрушены. Однако изнутри база не претерпела никаких изменений. Внутри склады с оружием, бронетехника, ремонтные мастерские, склады продовольствия, боеприпасов, горюче-смазочных материалов. Здесь возможно вместить более десяти тысяч человек военного персонала. Для обеспечения нормальных условий проживания база располагала развитой инфраструктурой, включающей спортзалы с тренажерами, лазарет, транспорт, склады. База была строго засекречена. Ранее ее использовали, чтобы разработать и скрыть некоторые материалы. До финального боя здесь держали биологическое оружие, как козырь в рукаве. Разумеется, за целый год не осталось никого, кто бы мог знать об этом. Шики лично выследил и уничтожил каждого, а вместе с ними и предыдущего главнокомандующего. В штабе держали в секрете новость о бывшем командире, найденном обезглавленным в лесу, где прежде было прочесано все до малейшего участка. Ясное дело, его кто-то оставил специально. Оказывается, полуразрушенная база была местом встречи и плетением заговоров бывшего главнокомандующего и верховного совета. Здесь они обсуждали способы уничтожения собственной великой империи. Оставшимся членам совета и командирам штаба, дабы увести их дальше от территории, на которой располагалась база, было вынесено свидетельство об особо опасной зоне после взрыва и выхода из строя некоторых химических лабораторий. Внешне это было ничем не примечательная бывшая разрушенная военная база. Под землей это было вместилище биологического оружия с действующими лабораториями, в которых до сих пор трудились свихнувшиеся на науке ученные.***
- Акира! Мальчик мой! Ты так возмужал! - О, Кисонька! «Не может быть...» Акира поворачивается, не доверяя своему слуху, и вместе с этим своим глазам. Перед ним стоял масочник в белом халате, а рядом с ним та самая сладкая парочка. Вот только надеты на них было не костюмы, а обычная одежда. - Мы столько не виделись, не обнимешь папочку? Арбитро, сладко улыбаясь, подошел в плотную к Акире. - Могу, только вряд ли тебе придутся по вкусу мои объятия. Акира уперся острием клинка в его шею, заставляя запрокинуть голову в верх, чтобы острый кончик уткнулся в кадык. Голубые глаза от ужаса округлились, а когда его кадык зашевелился от того, что он сглотнул, острие легонько прошлось вдоль горла, оцарапав его совсем чуть-чуть, однако и этого хватило, чтобы блондин завизжал, как резанный, от маленькой кровавой полоски вдоль шеи. Пара капель упала на кипенно–белый воротник халата, доведя Арбитро чуть ли не до обморочного состояния. - Спокойно, чудо мальчик, - успокаивающе проговорил Киривар, отстраняя меч юноши в сторону, и тем спасая «папочку». - Да-а, а Шикити-то не плохо его выдрессировал, - присвистнул второй, почесывая свои белобрысые космы, не отводя сумасшедшего взгляда от клинка в руках Акиры.***
- Догадайся, кого я сейчас встретил, прогуливаясь по базе? Юноша уставился в упор, не сомневаясь даже самую малость в том, что мужчина, несомненно, должен угадать. По правде сказать, он вел себя несколько несдержанно, и это несмотря на надетую маску надменности, равнодушия и гнетущего спокойствия ранее. Если бы он предстал перед Арбитро в точности в том же состоянии, что и сейчас, то вновь ощутил бы себя жалким. Нельзя было показывать все негодование и ужас, засевший в глубине души, и это несмотря на то, что ему пришлось через столько всего пройти. Однако это был уже не тот ужас, что прежде. Прежний и настоящий совсем не похожи друг на друга. Он больше не боится Арбитро с его шавками. Он стал сильнее, намного сильнее. И это пугает куда больше прежнего. Юноша боялся того, кем он стал, и того, с какой легкостью он мог бы отнять жизнь масочника, если бы не вступились те двое. Это чувство угнетало, заставляя пошатнуться его железобетонную уверенность, и это нельзя никому показывать, кроме одного человека. Он все равно видит его насквозь. - Судя по твоему нервному выражению лица, ты повстречал своего бывшего работодателя. Мужчина со свойственной ему флегматичностью перевел взгляд на свой меч. Признаться, юноша на секунду растерял свой пыл, глядя на то, как почти что влюбленными глазами смотрел Шики на свой нихонто. Все верно. Он не видел его почти год. Теперь он мог не спеша полировать лезвие своего боевого напарника, не замечая никого вокруг, кроме них. Иногда юноша думал, что этому человеку только это и нужно. Он сам, тишина и его меч. - Не смешно. Что они здесь делают? Через секунду, вдоволь насмотревшись на молчаливую идиллию, понятную лишь «тем двоим», юноша вспомнил то, зачем явился сюда. - Устраняют свои косяки. Шики больше не отрывал своего взгляда от интересного ему занятия, и не поворачивал головы в сторону парня. - А подробнее? Акира на секунду прикинул возможные варианты в голове. Не удостоив ни одного из них перспективы, он прикрыл тихонько дверь и прошел в глубь комнаты. Мужчина сидел в кресле по левую стену от двери. Помимо него здесь был небольшой диван, как раз-таки он послужил местом, где Акира мог расположиться, устремив внимательный взор на мужчину. - Он участвовал в создании совершенных солдат. У этих, в отличие от меня, есть один минус. Им необходимо принимать допинг, иначе они не смогут поддерживать жизнь в своем теле. Казалось, мужчина говорит такие обыденные вещи. С толикой небрежности и презрения, словно он к этому не имел никакого отношения, и просто пересказывает плохо поставленный спектакль. - Что за допинг? Юноша, почему-то, уже догадывался, о чем пойдет речь. Странная вещь - логика. Достаточно знать всего две вещи, чтобы предсказать третью. - Наркота, как и любая другая, сильно подрывающая здоровье, и, конечно же, пагубно влияющая на психику. Она сводит с ума раньше, чем распознается организмом дефицит допинга. Мужчина по-прежнему не поднимал своих глаз, но и по виду уже не скажешь, что он полностью увлечен только своим занятием. - Но как они здесь оказались, они же были в городе, помнишь? Акира никак не мог уяснить, как он мог пропустить столько всего, и это несмотря на то, что почти всегда был рядом с ним. Он никогда не спрашивал о его связи с Арбитро и все подробности его прошлого. И даже не ясно, почему. Только ли, чтобы не причинить боли и не ворошить прошлое? Или его просто устраивало все то, что он знал и имел. - Томас привез их по моему приказу. Ты же не думаешь, что все то время, пока мы с ним жили в особняке, теряли время? Чертов старик должен был рассказывать тебе и про поиски, и про все остальное. На секунду мужчина поднял свой взгляд, и даже выдержал его, как и прежде. Тяжесть рубиновых глаз приносила странные ощущения, и вселяло нечто мазохистское в сердце юноши. Ему одновременно и нравилось то, как на него смотрели, и одновременно хотелось уйти. - Ты хочешь их спасти, потому что они похожи на тебя? Неожиданно для себя Акира произнес слова в слух, которые не должны были достигнуть ушей Шики. - Это не спасение, а служба. Они - моя армия. Это мои солдаты, присягнувшие мне. Странно, но почему-то слова юноши зацепили Шики. Он произнес слова тихо, вкладывая в них чуть больше жизни, нежели раньше. Его лицо даже не переменилось, и не дрогнул ни один мускул, однако взгляд говорил об обратном. - Как ты их перетащил на свою сторону? Они же были на стороне противника? Акира вмиг смекнул, что зашел не с того бока. Нельзя было упоминать о родственных связях между Шики и этими усовершенственными солдатами. Очевидно же, он себя не считал одним из них. И хоть Акира уже знал всеобщую версию, ему необходимо было слышать это от него. - Ага. Как и бывший главнокомандующий, часть верховного совета, мой секретарь и еще пол-армии. Мужчина плавно сменил тему и вновь принялся за свое дело, словно напряженной ситуации и вовсе не было. - Что? Акира, на секунду подумал, что ослышался. Но он был точно уверен, что не в таком масштабе. Его слуховые галлюцинации не могли быть настолько обширны. - Верховный совет, по крайне мере та часть, которую я уничтожил, вместе с главнокомандующим вели переговоры с противником, результатом чего стало соглашение. Япония проиграет войну и часть островов уйдет врагу, а также ранее отвоеванные у Германии земли. - Но за что такая цена? - Модернизация оставшейся части Японии. Партнерство. Продажа ядерного оружия, поддержка и экспорт, продвижение на финансовом рынке. Теперь юноша мог понять значение политической войны куда более глубже, чем прежде. Ведь к чему все сражения, гибель многих людей на поле боя, когда все можно разрешить простым соглашением? Если бы политический конфликт мог разрешиться, не прибегая к гражданской войне, если бы люди не стремились к власти и ими не овладело чувство жадности, если бы их целью не было уничтожить друг друга. Зависть, желчь, корысть – три составляющие человечества. - Но причем здесь твой секретарь? Юноша неожиданно прокрутил в голове любопытного парня, сидячего за монитором компьютера, поглядывая ехидным взглядом на дверь кабинета Шики. - Главнокомандующий скрывался в лесах. Глаз совета было недостаточно. Тем более он знал, что я смогу отойти на достаточное расстояние от них, чтобы проделывать свои дела. Мой секретарь был его информатором, следил за мной, а вместе с тем и за тобой. Именно поэтому снайпер целился в тебя первым, вместо того, чтобы попытаться убрать меня. Наивный. Он подумал, что ты мое слабое место. Произнеся последнее предложение, Шики повел себя весьма странно. Его усмешка приобрела странные оттенки. Словно от двоякого чувства приступа смеха и презрения. Однако и в этом презрении было что-то иное. Будто бы он вложил в него куда больше эмоций, чем обычно. - Так именно поэтому ты держал его при себе, откровенно показывая… Хм, наши отношения? - Верно. - Но ты и правда спас меня, и был ранен по этой же причине. Акира сделал замечание не столько мужчине, сколько самому себе. Не задумываясь, словно следуя глупому порыву, а не здравому рассудку. - Так драматичней и убедительнее выглядело. Словно оправдываясь, стараясь скрыть свою причастность. Как если бы ему было не все равно. - Мне нужно было время, чтобы убрать остальных, разорвать договор и завершить войну. Мужчина вновь нарочно не смотрел на парня. Только в свое отражение в лезвии на своих коленях. - Если бы все знали, что я жив - меня бы вновь постарались бы убрать, и война бы не кончилось так скоро. Они бы выступали всеми силами, стараясь уничтожить нас. Большим пальцем проведя по заточки, проверяя остроту без единого откола или трещины. - После моего исчезновения они активно вели переговоры, собираясь завязать еще один бой. Разумеется, врагу слили всю информацию, и они застали бы вас врасплох. Так что даже те, которые не в курсе, поняли бы про утечку информации и заподозрили неладное лишь после того, как их бы разбили. - Но откуда ты знал об этом? Юноша вел себя так, словно его это поведение нисколько не стесняло. Будто бы ему все равно, и лишь информация имеет смысл. Под стать своему учителю. - Было достаточно времени все разузнать. И потом, помнишь встречу в лесу? Перед той разведочной операцией, ты чуть ли не застал Томаса вместе со мной. Мы с ним как раз-таки обсуждали план. Вы справились в точности, как я и рассчитывал. На мгновение Акира вновь погрузился в те события, вспоминая, как странно вел себя Шики. Это он был тем, кто приказал оставить меч и взять огнестрел в тот день. Несмотря на то, что для разведки куда больше пошло бы холодное, да еще и исходя из характеристик взвода. А также стало ясным строго ограниченное количество припасов. Теперь Акира понимал, зачем ему было это нужно. Ведь в тот момент его взвод не отточил еще нужных навыков для сражения в ближнем бою, и когда их подстерегала сама смерть, это было сродни суициду. Однако запастись с лихвой патронами для небольшой разведки было тоже странным. - Почему, черт возьми, ты не сказал мне? - сведя брови на переносице, проронил юноша. Его тяготили и тревожили разные мысли. Воспоминания того, что минуло с таким трудом, оставив в его памяти лишь боль и сомнения. Почему Шики не рассказал ему обо всем раньше? Почему не предупредил его? Акира считал, что между ними не было тайн, по крайней мере, когда они шли спина к спине. Он имел право на то, чтобы знать. - Ты бы нас выдал. С тебя плохой актер, рыбка. Я и Томаса не хотел посвящать в это. «Видимо, он значит для тебя гораздо больше, чем ты думаешь, если из всех людей ты доверился ему». - Не на придумывай себе ничего лишнего, я выбрал Томаса потому, что он был за кулисами и никто не знал о его прибытии. Но он прибыл сразу же после нашего возвращения в штаб. На сцену он вышел официально после моей «смерти». - А что на счет Мотоми? Юноша мог понять то, чем рисковал Шики. Он мог даже понять, почему тот не рассказал никому о своем плане. Не мог понять лишь одно. Он приравнивает его ко всем прочим? - Этот старик ничего не умеет хранить в секрете, не удержался бы и все рассказал бы тебе или своей блондинистой подружке. Юноша вспомнил, с какой тревогой смотрел на него шатен в лазарете, и сложно было не согласиться с Шики. Мотоми бы наверняка все рассказал бы ему или Рину. - Мне сказали, что снайперы после пяти выстрелов прекратили огонь. Возвращаясь к тем же событиям, юноша вновь провел черту в своей памяти от того, как он очнулся в палате, и до того, как произошли те события. - Да, я отправил туда Томаса, он успел почти вовремя, мы потеряли всего половину. - Всего? Но как ты узнал, что они там будут? - Я же говорю, что времени было достаточно, чтобы разведать все и разработать план. Мы с Томасом занимались этим с самой моей отставки. Я так же знал, как поведет себя враг. Было очевидным, что они захотят добраться до меня через тебя. Там, где буду я, непременно окажешься и ты. И, несомненно, это будет лучший обзор для обстрела. Юноша потихоньку начал соображать, как невольно проговорил: - Вот только… Юноша неожиданно умолк. И только спустя несколько секунд вновь заговорил. - И все-таки Томас одного упустил. Но то, что произнес в ответ Шики, его откровенно шокировало. - Не упустил, я специально сказал ему, чтобы одного снайпера оставил, заставив прицелиться в тебя. В этот момент мужчина не прятал взгляд за своим занятием. Он смотрел в упор, без малейшей жалости или намека на шутку. Его вид говорил: «Случись это вновь, я поступил бы так же». В ответ безжалостным ливнем пролился взгляд стальных глаз. - Они должны были поверить в этот спектакль, им ведь доложили бы, что снайпер, как и предполагалось, собирался убрать тебя, но из-за огромной «любви» к тебе я подставился под удар. Снайпер выполнил свое задание и отправился доложить о нем. Тем временем я вместе с моим новым взводом отправился на базу. Меня сочли мертвым, когда обнаружили нихонто. Все в шоколаде. Они и правда думают, что ты для меня значишь ровно столько, сколько и моя жизнь. Глупцы. Акира смотрел на него, будто бы впервые видел. Когда он произносил слова «любви» или «значишь», в нем было столько иронии и презрения. Мороз по коже. Как будто бы осколки в глотке застряли. - А если бы ты не успел? Будто бы оценивая каждый шаг. Опасаясь, словно по тонкому льду идет. - Успел, все было просчитано… Ну а если бы так, Я готов был пожертвовать тобой. Что важнее одна жизнь или окончить войну?***
Обида гнетуще давит на плечи. У Акиры двойственные чувства: он благодарен Шики за то, что тот спас его от Арбитро, дал дом и возможность не думать о том, как прожить завтра. Но задумываясь об этом, юноша не мог отрицать, что вместе с этим он отнял многое. Он занял собой все мысли, к чертям послал здравый смысл. Ведь несмотря на то, что Шики мог быть злодеем, он все равно бежит за ним. Порой достаточно лишь ощущения. Он не верит ему, но все равно сломя голову мчится на помощь, игнорируя то, что видел. Доверившись лишь своим чувствам, не обращая внимания на воспоминания, как Он, затаившись в темноте, всматриваясь вдаль, вынашивал очередной свой план. А Акира слушал голоса солдат, все больше подозревая Шики. Он шел за ним, даже когда почти перестал ему верить. Так почему же сейчас так больно от того, что его жизнь для него не важнее той, которую он отнимает на поле боя? Акира покинул базу, оказавшись на улице. Воздух ударил в ноздри, как дурман. Ночное небо было освещено звездами, а луна озарила путь, бросая блики на лесную тропу. Словно намекая юноше на то, что пора возвращаться. Прохладный ветер хлестнул в лицо, отчего кровь прилила к щекам. Губы дрогнули, как если бы кто-то залил спиртом новоявленную рану. Воздух тягостно давит на грудь. «Прошлый главнокомандующий скорее всего будет обвинен в государственной измене. Когда Верховный Совет узнает об этом… Будут ли все, как и прежде, подчиняться совету и главнокомандующему – императору. Или же придут к новой власти?» - Гребаный уебок! Гори в аду! Да чтоб ты сдох, захлебнувшись своим собственным дерьмом! Порой сложно изображать хладнокровие, когда в душе все пылает адским огнем. И как бы юноша не пытался сменить тему размышлений, ему не удавалось позабыть то, что он недавно услышал от Шики. Когда он все же ступил на лесную тропу, его путь перегородили. - Акира, как я рад вас видеть! - голос Томаса окликнул юношу, игнорируя то, что парень собирался возвращаться в штаб. - Забавные существа собаки. Не находите? Эти создания, единственные кто ни капли не сомневался в том, что хозяин жив. Мужчина потрепал обоих псов в области шеи по загривку. Даже странно было видеть его таким смелым рядом с четвероногими машинами-убийцами. Акира уже давно уяснил то, что эти животные всегда выбирают лишь одного хозяина, коим, как раз-таки и являлся никто иной, как Шики. Можно было отдать дань уважения их нюху. С того самого мгновения, когда их лапы ступили на эту землю при штабе, они в мгновение ока ощутили своего хозяина. Видимо, это стало причиной того, что они рванули глубоко в лес. Хорошо что этому мало кто придал значения, решив, что псы просто сбежали. Если бы хоть кому-либо взбрело в голову погнаться за ними в след, то непременно весь план Шики, как говорится, "накрылся бы медным тазом". А старик Томас-то не промах. Он ведь заранее все знал. Если сейчас подумать, то Акира тоже купился на его дешевый спектакль. Хотя не будет лестью сказать, что совсем не дешевый. Теперь юноша знал, что пока для всех прочих мужчина прочесывал лес в поисках любимцев, он продолжал видеться с Шики и выполнял его приказы. Отличная команда, ничего не скажешь. Мужчина перевел свой озадаченный взгляд на юношу, наконец оставив в покое псов, до сих пор плотоядно смотрящих на парня. - Вы ведь не решили уйти, верно? Остаться здесь было бы благоразумным. Томас был одет совершенно непривычно для юноши. На нем была та же самая одежда, что и на всех солдатах. Разве что за исключением жилета. Таким образом вид полностью завершался водолазкой из плотно прилегающего материала. На его плече была сумка, по всей видимости, с вещами. В таком виде нельзя было появляться ни в штабе, ни в лаборатории Мотоми. Слишком не свойственно дворецкому, отошедшему от дел. Да и образ начинающего террориста больше подходил для Шики. - Ага, прям вот сейчас и останусь с этим выродком. Акира успокоился почти сразу, когда понял, что Томас стал свидетелем его срыва. Ему совершенно не хотелось ничего обсуждать. Однако с этим типом не все так просто. - Вы поссорились с Шики спустя два часа после встречи? - Ооо, это и так длительный срок, чтобы ужиться с таким ублюдком. Как вам это удавалось до сих пор? - Объясните, в чем дело? Томас протянул ладонь, приглашая Акиру вернуться на базу и там обо всем поговорить. Однако юноша ему отказал. Он не сделал ни одного шага в сторону базы, лишь подтверждая свое нежелание сотрудничать. - С виду даже и не скажешь, что с удовольствием выполнили приказ, и готовы были пожертвовать моей жизнью для выполнение вашего важного плана. - План? Акира, вы простите, но я что-то совершенно не понимаю, о чем вы. Акира никак не мог раскусить мужчину. Либо тот был отличным актером, либо и правда не понимал, о чем шла речь. На секунду он пожалел, что не обладает способностью Шики видеть людей насквозь. И лишь одно упоминание о нем, вновь разозлило его. - Даю подсказку: винтовка, лес, живая мишень, снайпер! - Акира, мне так жаль… - О, еще бы. Как мне жаль, что считал Вас другом. Уже привычкой стало суживать глаза, под стать ему. Иронично что-то замечая, упиваясь растерянностью собеседника. - Мне нет оправдания. Я и правда растерял былую силу. Не смог справиться с шестью снайперами, а ведь раньше и десяток был не в тягу. Но один из них был мне не по зубам. Он вырубил меня и… Томас что-то начал лепетать. Так, словно и оправдываясь, и увлекаясь заодно рассказом, забывая про тему разговора. Акира не мог разобрать. - О чем вы? Разве вы не договорились с Шики оставить одного, для убедительности? Будто бы для себя, просто чтобы прояснить еще раз. - Что? Нет! Что за бред! Это хозяин вам сказал? Мужчина то и дело в правдоподобном замешательстве повышал голос. Такая смена интонации в разговоре заставляла сильно нервничать собак, отчего они, ощерив зубы, дергали за поводок, стараясь вырваться из ошейников. Мужчине приходилось говорить тише и успокаивающе гладить по холке псов, которые с не особым удовольствием позволяли ему этот жест. Акира не знал, чему верить. Этим растерянным, таким правдивым и полных возмущения глазам, или тому алому тяжелому взору, который впивался в него, утверждая об обратном. - Да он из меня чуть душу не выбил, даже когда сам истекал кровью. Едва ли не убил за то, что не смог справиться с тем снайпером, что целился в вас! Томас словно бы и сердился и нет. То ли из-за собак, то ли по своему желанию, он легко переключался с одной темы на другую, что юноша не сразу заметил, как тот стал продолжать уже с другой интонацией в голосе и менее свирепым видом. - Все-таки их целью были вы. Иначе они бы Шики не поймали. Они терпеливо ждали вашего появления, чтобы довести приказ до завершения. Вот что делает власть! А хозяин ведь подозревал про засаду, отправил меня на поиски и уничтожение их. Он даже специально увел подальше от вас своих противников, но вы все равно нашли его, а там и снайпер подоспел. Мужчина все никак не унимался, он говорил так быстро и убедительно, что сложно было не верить в его слова. - Тогда зачем он сказал… Юноша вовсе не собирался произносить это в слух. Просто мысли были на столько громкие, что удержать их в своей голове оставалось просто не возможным. Юноша замолчал, так и не закончив предложение. А в его памяти возник этот разговор с Шики. Когда он говорил о жертве в качестве Акиры. Как можно быть таким убедительным? Ни разу не моргнув, не усомнившись. - Ну так мы возвращаемся, раз уладили все нюансы? Кажется, Томас обо всем уже догадался. Он больше не болтал без умолку, а просто смотрел на юношу одной из своих светлых улыбок. - Нет. Я вернусь один и подготовлюсь к его возвращению. Акира усмехнулся, устремив свой взгляд вперед под суетливый скул собак, задергавшихся от того, что юноша развернулся и зашагал в глубь леса. Он уже решил возвращаться, значит так тому и быть. "Не терпится посмотреть на лица в штабе, когда законный император вернется на трон. Попроси меня кто-нибудь дать точное описание такому человеку, как Шики, я непременно смог бы сделать это..."