За гранью

Ребекка Майклсон. Одна из безумной семейки Майклсонов. Люсьен изгибает губы в улыбке, когда замечает светловолосую фигуру. Ребекка Майклсон ступает ровно, несмотря на высокую шпильку. Ребекка Майклсон презрительно фыркает, замечая Люсьена. Ребекка Майклсон ничуть не меняется со временем. Он помнит светлые локоны Ребекки, с вплетёнными в них цветами, помнит, как она хотела пожить, как хотела прикинуться обычным человеком, и, конечно, единственная на тот момент сестра хотела пожить в богатых покоях, примерить платья из гладкого шёлка, украсить голову золотом. Ребекка была вампиром на момент их встречи, как и вся остальная семья, но желания её были вполне человеческими. Люсьен спас их. Спас, чтобы спасти себя. Он представит семейку Майклсонов графу, оставив имена, и приписав каждому из них длинную фамилию, такую, что язык поворачивался с трудом. И зачем графам такие фамилии? Нельзя выбрать чего-нибудь более краткого? Ребекке более остальных шло это общество. Она улыбнулась своей, он уверен, самой невинной из всех улыбок и поклонилась уже менее невинно, позволяя графа отметить её хорошенькую фигуру. Ребекка, улыбаясь, льстила и врала словно до этого жила здесь, являлась верхушкой иерархии, словно улыбаться и говорить комплименты, проклиная в душе – всё чем она занималась прежде. Ребекке шло богатство. Наряды, словно сшиты на неё, отлично подчёркивали стройный стан, делая девушку выше. Ребекке шли шелка. Ребекка более остальных походила на постоянную гостью графа. Она, казалось, была одним из местных выходцев – до ужаса очаровательных и опять же до ужаса неискренних. Только Ребекка Майклсон никогда не казалась фальшивкой. Всё, что бы она не говорила звучало как истина, давно известная всем. Ребекка не походила на великую лгунью, Ребекка казалась девушкой ещё не опытной, но достаточно умной, чтобы различить обман и ложь. Очаровательно блистательная. Искренне недоговаривающая. И чертовски красивая. Когда он появляется в её временном пристанище, то ничуть не удивляются. Отделано со вкусом, отличным стилем. Ребекка по какой-то причине не захотела жить в доме вместе с остальными. Почему? Слишком шумно? Ты всегда была шумной и яркой, привлекала внимание, Ребекка, ты, не боишься шума. Слишком много людей? Вокруг тебя всегда люди, моя дорогая. Почему? Люсьен бы спросил, но ему не особо не надо. Он пришёл за другим. Люсьен был очарован ею. Не так, как Авророй. Аврору он любил, болезненно, немного одержимо, но Аврору он считал любовью всей своей жизни. Он хотел сбежать с ней, хотел быть всегда рядом. А Ребекка Майклсон его просто очаровала. Этой своей непринуждённостью, светлыми волосами и природным обаянием, естественно. Ребекка Майклсон нравилась ему, как людям нравится нечто удивительное. Она удивляла его противоречиями своего характера, своей способностью быть одновременной слишком нежной и слишком опасной. Он целует её, словно это может объяснить, раскрыть её тайну. Он прижимает её к себе, вспоминая, как граф разговаривал с ним, как граф рассказывал об их новой гостье, как граф был очарован точно также (но желания его были более платоническими). Он помнит, как всячески оттягивал момент, как убирал Ребекку от графа. Он берёг её для себя. Ребекка Майклсон – удивительная девушка, личность, гремучая смесь очарования и опасности. Ребекка Майклсон так очаровательно улыбалась тогда. Как и сейчас, когда протыкала его сердце колом. Она видит правду. И в словах Люсьена Касла правды попросту нет. Ребекка - конечно, может очаровательно улыбнуться, но не сегодня. Люсьен шепчет, засыхая. Шепчет и шепчет. «Однажды ангел влюбился в демона, а после появилась ты, Ребекка…» Может быть, но сегодня демон победил, а Люсьен Касл проиграл.