За гранью

Треск. Лампочка скоро треснет от напряжения. То ли от напряжения в несколько сотен вольт, то ли от напряжения между двумя не совсем людьми. Завеса упала. То, что держало потусторонний мир вампиров и прочей нечисти, просто исчезло. Туман исчез, позволяя нечисти вернуться в этот мир. На время. Но на какое? Бонни Беннет не знала и от этого ожидание становилось невыносимым. Минуты длительностью могли бы посоревноваться с часами. Время тянулось, замедлялось. Конечно, часы на запястье всё также отсчитывали шестьдесят секундой, с небольшой погрешностью в секунды. Но ощущение времени, то, как его ощущает человек, поменялось. Как его ощущала Беннет. Бонни не могла ничего изменить. Сейчас. Have you got colour in your cheeks? Do you ever get the fear that you can't shift the tide Он ничуть не изменился. Чуть растрёпанные тёмные волосы, бита в руках, словно одних клыков и немаленькой силы вампира недостаточно, чтобы сломать кому-нибудь шею. И ухмылка, едкая, надоедливая. Заставляющая Беннет уже в сотый раз слушать одну и ту же песню, лишь бы отвлечься, избавиться от ощущения его присутствия. Но музыка не помогала. Бонни чувствовала его взгляд между своих лопаток. Кол был спокоен, совершенно спокойно смотрел на неё долго и пристально, заставляя Беннет нервничать. Заставляя Беннет ещё больше желать его исчезновения. Ей отчаянно не хотелось понимать, зачем он пришёл именно к ней. Ведь он – Кол Майклсон, и он, наверняка, знал, что завеса опустилась не навечно. Всё вернётся на круги своя, и лопатки больше не будет прожигать пристально-провокационный взгляд. -Зачем ты пришёл, Кол? Голос ледяной и холодный, такой, что ему впору превратиться в ледышку. That sticks around like something in your teeth Are there some aces up your sleeve -Бонни Беннет, ты всегда была самой сообразительной среди своих подружек, неужто сучёнок Гилберт высосал из тебя все мозги? В прямом смысле. И ухмылка, такая раздражающая, что хочется содрать, схватить нож и отодрать, смыть. -Не смей так говорить о Джереми. Он куда лучше тебя. Злобно, практически нервно. Джер не виноват. Совсем. Джереми – хороший человек, охотник, не вампир. Джереми лучше кровожадного Кола. "Джереми лучше, но лучше не значит, что это подходит тебе" – кричит подсознание. Заткнись. Не лезь, подсознание. -Ты уже сравниваешь нас? И в чём же малыш Гилберт превзошёл меня. На лице злорадство, словно Джереми – никто, по сравнению с ним. Словно он пуп земли или суперзвезда, пред которым она должна упасть на колени. Нет, Кол, нет. -Не извращай мои слова. Зачем ты пришёл? Пошёл бы лучше в бар, воспользовался моментом и напился бы, избил кого-нибудь и ушёл обратно. Там где тебе место. Холодно, потому что так всегда делает Бонни Беннет. Бонни Беннет всегда думает головой, полагается на разум, не позволяет лишним ноткам раздражения вылезти на поверхность. Но Кол ломает систему, просто разрывает её на кусочки, сжигает этим взглядом «Я слишком хорошо знаю тебя, Беннет, чтобы поверить». -А ты уже выучила мои привычки. Отлично, Беннет. И снова ухмылка. Кол раздражает, надоедает. Бонни чувствует как импульсы разносятся по всему телу, как раздражение попадает в кровь, будоража её. Содрать, чтобы больше не ухмылялся так. -Зачем. Ты. Пришёл? Have you no idea that you're in deep I dreamt about you nearly every night this week Молчание. Тихое, мёртвое, словно весь город опустел, словно они – последние люди на земле. Тишина. Такая громкая, что хочется закрыть уши. Чёртов парадокс. Чёртова фигура в двух шагах от неё. Не смотри на меня, Кол, не заставляй поджаривать тебе мозги. Просто не смотри. Он замолкает. И опять смотрит. И Беннет понимает. Лучше бы говорил, нёс бы свою несусветную чушь, лишь бы не позволял ей думать. Раздражение оказывается лучше. Раздражение куда лучше совести. Лучше этого консервативного голоса внутри с обвинительными нотками. Раздражай меня, Кол, раздражай. Не позволяй мне думать. -Что тебе нужно от меня, Кол? Холодно, жёстко, с едва заметным раздражением. Он ломает систему, просто берёт в руки биту и наносит удары по кристаллической решётке. Эмоции, это всё эмоции, которые должны быть под контролем. Мелодия в ушах звучит громко. Беннет слушает его одним лишь ухом, но этого вполне достаточно. Вполне достаточно, чтобы разозлиться на него так, что желание поджарить его мозги становится не самым страшным из всех. How many secrets can you keep? Cause there's this tune I found -Кол, мать твою, Майклсон! Ты мне ответишь или всё-таки мне поджарить твои грёбанные мозги?! Злость, ярость, возмущение – яркая палитра разных оттенков. Оттенков красного, разбавленного чёрным. Это всё эмоции, неправильные и должно быть плохие. Но это Кол Майклсон. И всё имеющее отношение к нему – неправильно. Красно, с чёрными разводами. Кровь и грязь. -А это, знаешь ли весело, когда твои мозги горят. Это расслабляет не хуже виски или бурбона. Кстати, в этом доме есть хоть какой-нибудь алкоголь, кроме, успокаивающей настойки? Которая, тебе не помешала бы. Всё так просто. У него всё так просто. That makes me think of you somehow And I play it on repeat -Беннет, неужели у тебя алкоголя нет? Совсем? Я бы выпил за твоё здоровье. И осматривает комнату словно ему это позволено. Ему не позволено. Осматривать комнату, прожигать её взглядом. Ему не позволено находиться здесь. Не позволено. Until I fall asleep Spilling drinks on my settee Это всё игра. Отточенная игра Кола Майклсона. По его правилам. -Зачем ты явился в мой дом, Кол? Упрямо. Упрямо продолжает повторять одну и ту же фразу, зная, что он не даст ответ. Поджарь ему мозги, Беннет. Если они у него есть. Sad to see you go Was sort of hoping that you'd stay Это всё игра, Беннет. Его игра. Нужно подчиняться его правилам. -Зачем, Кол, зачем? Спокойно и тихо, словно что-то внутри рвётся, словно его присутствие убивает её. Его присутствие – самоуничтожение. Собственными мыслями. Совестью. Baby we both know Мысли. Целый хоровод, целый комок. Спутанные, твердящие одно и тоже. Уйди, Кол, исчезни. That the nights were mainly made for saying things Холодные пальцы поверх её. Импульсы по тонким ниточкам нервов. Ледяные губы на шее. That you can't say tomorrow day Лампочка взрывается, разрываясь на части. Кол Майклсон никогда не играет по правилам.