***
Гришке было наплевать на число болельщиков. Оказавшись в холостяцкой берлоге Сереженьки, щедро пропитанной запахом хозяина, он поплыл, а точнее утонул, в омуте собственных эротических фантазий. И не таких уж эротических! Мечты были под стать ядреной сетевой порнухе. Пока Великанов вел своего «спасителя» на кухню, на дружеское чаепитие, Мальков успел мысленно разложить миниатюрного альфу, как минимум в десяти позах, причем так, что Сереженькин член все время находил верное пристанище в жаждущем Гришкином заду. Ну, а как по-другому? Вот такое вот порно — весело задорно. Уже на кухне, не дожидаясь хозяйского приглашения, Гриха зайцем метнулся за стол, стыдливо пряча внушительное волнение в штанах. Завозившийся по хозяйству ветеринар казуса не заметил, продолжая словесно прославлять геройский подвиг Малька. — Какой же вы смелый и отважный… — продолжая дифирамбы, альфа расставил тарелки с нехитрой снедью, что нашлась в доме и уселся напротив гостя. Окинув взглядом потного растрепанного Григория, Сергей как-то натужно вздохнул, переводя взгляд на клубящуюся чашку с горячим чаем. — Эх, всегда завидовал таким крепким мужчинам, как вы. У вас такое телосложение и рост, что глянуть приятно, а я… Эх… — удрученно махнув рукой, альфа ухватил зеленый клубничный хвост и отчаянно отгрыз ягоду. — Мне такого коня не удержать, — в голосе чувствовалась неподдельная грусть, с заметной примесью печали. — Говорил мне папа, еще в бытность учебы, что затопчет меня какая-то животина или сожрет, — саркастически рассмеявшись, ветеринар умял еще пару-тройку ягод, желая скрыть плохо спрятанную за смехом грусть. Григорий, внимательно наблюдающий за тем, как клубника исчезает в альфийском рту, чуть не упустил страдальческое настроение Сергея. Откровение вызвало сочувствие и усилило желание стать опорой Великанову во всем. Тем более, что пора бы уж было и рот раскрыть, для приличия, а то кивки и бессвязные звуки не передавали всей глубины сочувствия и чувств. — Да, что вы… какой там… Да я… — разговаривать получалось плохо. Наглотавшись дурманящего запаха, Гришка ловил себя на мысли, что еще немного — и он начнет дрочить прямо тут, на кухне. Какое позорище! Как на грех, Великанов потянулся за новой порцией клубники, видимо используя ягоду, как антидепрессант. От вида заалевших от сока губ, зоотехника накрыло окончательно и бесповоротно. Лоб прошибло тягучей влагой испарины, щеки зарумянились, а пятерня соскользнула под стол, хватаясь за член, как за стоп-кран. Совершив захват ствола, Гришка задышал чаще, ощущая приливные волны в замлевшем от ожидания анусе. Посторонняя возня вывела ветеринара из состояния задумчивости. Он, оторвав взор от вазочки с ягодой, оторопело уставился на Мальцева. Вид у зоотехника был, как у Сатаны получившего вожделенного грешника: глаза горели, морда полыхала алым. Но, невзирая на удивленный Сереженькин взор, Гришка теснее сжал кулак, продолжая хватать ртом воздух. — А… о… у… — другие звуки организм выдавать отказывался. Откровенно пугаясь неожиданного припадка случившегося с гостем, Сергей Анатольевич рванулся со стула, мужественно бросаясь на выручку. — Григорий! Гриша..., что с вами? — пара шлепков по лицу и прижатое к ляжке бедро, лишь усилили эффект. Малек взвыл, как укушенный, толчком ноги развернул табурет и уперся башкой узкую грудину Великанова. — Хочу тебя, — сдавленно прогнусавив в мягкую ткань мастерки, Гришка позорно кончил, успев зацепить свободной пятерней ветеринарскую ягодицу. Ошалело ойкнув, Сергей попытался вырваться из захвата, но чужая ладонь зажала тело мертвой хваткой. Наконец сообразив, что стало причиной состояния Малька, он отчаянно задергался, стараясь ослабить хват. — Пусти, извращенец! — обиженно выкрикнул Великанов, отпихиваясь всеми конечностями. — Я тебе не омега! И не гей! Пусти, маньяк! Да я тебя!.. Да я тебе!.. — за щедрыми обещаниями, последовал удар в нос, лишивший Гришку обоняния и чувств…Часть четвертая.
11 марта 2017 г. в 20:09
«Бежать!», — мелькнуло в голове Григория, под скрип открываемой двери, но ноги подвели. Они словно пустили корни, прорастая сквозь пол террасы. Малек не мог двигаться, забыл, как дышать, а в голове стало пусто.
Состояние полной прострации подчеркивало совершенно дебильное выражение лица, не достойное взрослого мужика. Такое бывает у влюбленных и полных идиотов, но Гришке было не до нюансов.
В открывшемся пространстве дверного проема нарисовалась знакомая, запечатленная в памяти до мельчайших деталей, фигура Великанова. Слегка подрастеряв лоск в амбулатории, одетый в спортивный костюм и домашние тапочки, да еще с большим лейкопластырем на лбу, он показался Мальку необыкновенно домашним и таким восхитительно компактным, что дико захотелось сгрести его, окружив заботой и лаской.
Гришку аж трухануло от желания. Он широко и дурашливо улыбнулся, готовый подчиниться порывам похоти, но Сереженька его опередил.
Размашисто раскидывая руки, во всю ширину Мальковского торса, он порывисто накинулся на зоотехника, фактически зависая на нем, как примат на стволе баобаба. От неожиданности Малек оцепенел и онемел, заодно.
— Григорий Авдеевич, спаситель вы мой! — звонко проорал Великанов, дружественно мацая тушку зоотехника, насколько хватало размаха рук. Восторженный ор в ухо вывел Малька из оцепенения. Гришка, что называется, недоумевал, явно не понимая причины восторга. Однако объятия снова ввергли мозг в состояние желе, а тело поплыло от незатейливого проявления близости. Казалось, что еще чуть-чуть и разум не выдержит передоза, а итог станет воистину плачевным. Так и до изнасилования недалеко, вот прямо тут, на ступеньках, или на пороге и, в сущности, даже плевать, что он, Гришка, омега.
Хорошо, что Сергей Анатольевич, закончив игру в «обнимашки», перешел к усердному сотрясанию Гришкиной ладони, точнее кулака, с зажатыми в нем пионами.
— Спасибо. Огромное вам спасибо, — продолжал тарахтеть ветеринар, со всей ответственностью выражая благодарность. — Если бы не вы, не ваша сила, мне бы этот жеребец череп разнес. Мне в больнице все рассказали, про ваш геройский поступок. Вы мой спаситель, Григорий!
Сидящий в кустах сирени Колька сдавленно хохотнул, предусмотрительно прикрывая рот ладонью. Видимо деликатные врачи решили пощадить прибабахнутую голову нового Айболита, сообщив лишь часть правды и сделав Малька героем-спасителем. Деревенские сплетники тоже не успели изложить спасенному свою версию и, согласно логике, в глазах Сергея Анатольевича, Гришка из демона-искусителя превратился в ангела-защитника. Словом: еще один бонус в пользу непутевого великана омеги.
Здраво рассудив, что у Малька появился какой никакой шанс, Колька мысленно перекрестил бедолагу, но наблюдательного поста не покинул.
Тем временем, закончивший хвалебную речь, ветеринар наконец перестал сотрясать красного, как рак, Гришку и догадливо принял подношения, в виде цветов и клубники. С усердием и напористостью, небывалым для хлипкого тельца, Сергей пропихнул богатырское тело в дверной проем.
Когда двери за парочкой закрылись, Кольке оставалось лишь фантазировать, прикидывая всевозможные варианты. Как настоящий друг, Николай «болел» за Малька, ну и немного за Великанова.