Проклятый дар

Влага окружала её, обнимала, как саван… Море было везде, и она утонула в нём. Всё-таки утонула. Сейчас она стояла на дне моря, где с тёмного неба сыпался снег, укрывая чёрные безлистные деревья. Рей знала этот лес. Знала и то, что больше его не существует — он сгорел, обратился в пепел вместе со «Старкиллером». «Либо это сон, — подумала она, — либо я всё-таки умерла». «Не смей умереть!» Последние слова, которые она слышала перед тем, как соскользнуть в темноту. А последнее, что она видела — лицо Кайло Рена. Или Бена Соло? Каким именем его называть теперь? Какая разница — Рен, Бен… Кузен, и всё тут. Рей надеялась, что всё-таки не умерла и они ещё увидятся. Глупо было, пережив столько опасностей, пережив встречу со своим кузеном-монстром и всё-таки заставив показать его человеческое лицо, умереть от руки… Чьей? Кружащиеся в воздухе снежинки сплелись в призрачную белую фигуру. — Три заряда, — сказала призрачная Аманта. Слова вылетали у неё изо рта облачками инея. — Он не сможет их остановить. — Я смогла, — ответила Рей. — Видишь, к чему привела твоя ненависть? Ты убила меня. — Решила прикрыть своим телом монстра. Туда тебе и дорога, — лицо Аманты скривилось. — Тоже мне, джедай. Мы на тебя надеялись, а ты… Наплевала на нас, только чтобы ещё раз стащить маску со своего психованного кузена. — Он не монстр! — Скажи это тем, кого он убил. Легко любить того, кто ничего у тебя не отнял, да? Хан Соло не в счёт, — реальная Аманта не могла знать про Хана Соло, но та Аманта, что была здесь, в её сне, конечно, знала. — Ты его знала всего-то несколько часов. И любила потому, что воображала его своим отцом… А кем ты теперь воображаешь Кайло Рена? — Замолчи! Ты просто голос в моей голове. Многовато на себя берёшь! — шикнула Рей на «Аманту», и Аманта пропала, осыпавшись снежной пылью. Пусть это было сном, но пронизывающий холод ощущался как реальный. Рей чувствовала, что если она позволит этому холоду взять над ней верх, если упадёт в этот снег и заснёт — заснёт во сне — то больше не проснётся ни в каком из миров. Нужно было как-то выбраться из этого леса, как-то проснуться. Рей ущипнула себя за руку— не помогло (да она и не надеялась, что поможет). Тогда она зашагала, куда глаза глядят, надеясь, что движение её хоть как-то согреет. Но ноги утопали в снегу по щиколотку, и двигалась Рей медленно. Под ноги неожиданно попал тонкий ствол упавшего дерева — и девушка свалилась в снег. Тело словно пронзили тысячи холодных иголок, и Рей чудовищным усилием заставила себя встать на колени. Ей чудовищно хотелось упасть на холодное и мягкое одеяло и заснуть… Навсегда. В конце концов, какое-то время назад она была готова умереть и даже была рада тому, что тайны, которые она может выдать, умрут вместе с ней, и она сможет свести к минимуму вред, который причина… Почему бы не сделать это сейчас? Нет! Пусть другие сдадутся, но не она. Схватившись за ствол дерева, Рей поднялась. — Ты особенная, — ещё одна призрачная фигура. Теперь это был Финн. В его голосе звучало тихое восхищение. — Ты обладаешь Силой. — Не хотела быть особенной. Я бы предпочла семью Силе, — хрипло произнесла Рей. — И ты знаешь это, Финн. — Но ты не захотела лететь со мной во Внешнее Кольцо… — юноша покачал головой. — Потому что я была должна доставить дроида Сопротивлению! Ты тоже это знаешь! — Я же говорю, ты такая особенная, Рей. И не из-за Силы. Ты герой. А мы… Он не закончил фразы. Растворился в холодном воздухе. — Вот оно что. Вот почему тебе легче с Амантой, Финн, — пробормотала Рей, делая шаг застывшими ногами. Кажется, пальцы в сапогах примёрзли друг к другу. — Потому что она обычная. А я ведь никогда не хотела быть особенной… Лучше бы она была обычной. Без Силы, но с семьёй и друзьями. Не спасала бы дроидов, не пыталась бы вернуть сумасшедших кузенов на сторону Света. Жила бы обычной жизнью… Интересно, каково это? Рей не могла себе представить. Через несколько шагов она снова упала, на этот раз просто потому, что ноги прекратили слушаться. Плохо дело, поняла она. Похоже, там, в реальном мире, её тело умирает. А Рей не может позволить этому случиться. Только не сейчас, когда жизнь наконец-то начала налаживаться и её одиночество подошло к концу! Только не сейчас, когда у неё наконец-то появились дорогие люди, которым нужна защита! Рей сглотнула ледяные, замерзающие прямо в уголках глаз, слёзы, силясь подняться. — Спасибо тебе. Рей с усилием поднялась на локтях, глядя снизу вверх на призрачную фигуру Хана Соло, и к горлу подступил комок. Она знала о призраках Силы и знала, что Хан никогда не смог бы стать таким. Что эта фигура — всего лишь порождение её умирающего разума. И это было невероятно грустно. — Спасибо, что заботишься о нём, — Рей знала, о ком говорит старый контрабандист. — Он убил тебя, — произнесла она, вставая на колени. — Ты простила ему это, верно? И я… я простил. Пусть я мёртв, только бы мой сын вернулся домой. — Думаешь, я смогу это сделать? — Рей криво улыбнулась. — Он уже, мягко говоря, не ребёнок, и сам решает, что хорошо, а что плохо… — Ну и помоги ему принять правильное решение. Ты уже помогла это сделать один раз, не правда ли? Когда Рей поднялась на ноги, Хана перед ней больше не было. Ей казалось, что холод стал чуточку менее пронизывающим, а сил как будто прибавилось. Она не может умереть. Кто тогда будет заботиться о Рене? Кто помешает ему снова надеть жуткую маску и начать кого-то убивать? Он такой большой и точно старше её, лет на пять, а то и на десять, но есть в этом чудовище что-то от обиженного ребёнка. Раз она заставила его открыться, снять маску, она за него в ответе. Лес, когда же он кончится? Снег заметал следы за спиной, так что Рей не могла даже сказать, не ходит ли она кругами. Хотя какая разница, если учесть, что этот лес — плод её воображения… Но как же тогда из него выйти? — Нужно просто знать, — этот голос Рей бы узнала из тысячи, — куда идёшь. Обернувшись, она увидела полупрозрачную фигуру своего учителя… И своего отца. Или наоборот — своего отца и своего учителя? — Мастер Люк… Я виновата перед вами, — прошептала Рей. — А я перед тобой. — Нет, вы…. — Не ври себе, Рей. Ты считаешь меня виноватым и зла на меня, но не решаешься об этом сказать. Так? — Так, — Рей вздохнула. Действительно, зачем врать самой себе, тем более когда умираешь. — Я знаю, что это несправедливо, но… — Может, иногда лучше быть откровенной, чтобы не стало хуже, м? — Люк покачал головой. — Но давай-ка лучше поговорим о том, что тебя ждёт в будущем. Куда ты идёшь? — Я хочу выбраться из этого леса. Я хочу проснуться, — ответила Рей. — Правда? А может, в этом лесу ты забыла нечто важное, что должна забрать? — Нет, это… — Рей огляделась. – Ох. Быть не может. Не может быть, чтобы я думала об этом всё это время! — А ты думала. «Я оставила его умирать в этом лесу». Неподвижное тело на краю трещины. Он пытается подняться, но уже не может. Тёмные пятна на снегу. Кровь из разорванного бока. — «Он напал на меня, он убил Хана и едва не убил Финна… Он монстр. Но кто тогда я?» Она разрубила меч у него в руках. Он был безоружен, а она продолжала наносить ему удары, один за другим. Не надо врать себе: в тот момент она уже не защищалась. Она просто хотела сделать ему больно. Поэтому рассекла ему лицо… Она в тот момент была отражением всего того, что боялась и ненавидела в Кайло Рене. — «Если бы я его не бросила тогда… Если бы расселина не разделила нас… То я бы могла захватить его в плен», — прошептал ветер, шумящий в ветвях. — «И не нужно было бы сбегать от мастера Люка. Не было бы всех этих сомнений, жертв, страданий…» — Не было бы, — кивнула Рей. Глупо жалеть, что не спасла врага. Вот жалеть, что не добила врага — это нормально. Ведь это так несправедливо — он убил стольких людей, он убил своего отца, а она будет пытаться его спасти! Но лучше пусть она будет глупой и несправедливой, чем умным справедливым чудовищем. Рей шла быстрее. Теперь она знала, что ищет. — Рен, я иду. — слова вылетели изо рта облачком пара. Нужно найти его здесь, во сне. Тогда… Огромная чёрная тень выросла справа так неожиданно, что Рей отскочила и едва не упала. В руке тени пылал меч. Кайло Рен, собственной персоной, не в виде сотканного из мороза призрака, а как будто из плоти и крови, не раненый и не поверженный, а такой, каким являлся ей в кошмарных видениях. — Рен? — спросила она, не сводя взгляд с меча. Неужто он нападёт на неё? И с ним придётся драться? Но меч в руках Кайло Рена погас. — Вот ты где, — сказал он, и на лице —он был без маски! — блестели растаявшие снежники. — Держи. Неловким движением он снял с себя чёрный плащ и накинул ей на плечи. Рей стояла, потрясённая, глядя на Кайло Рена круглыми глазами. Прежде во снах он гнался за ней с горящим мечом и убивал её друзей — и перемена была удивительна. — Спасибо? — нерешительно сказала она после долгой паузы. Кайло, прерывисто вздохнув, положил ей руки на плечи, и Рей невольно сжалась. — Что? Не нравится, когда я тебя касаюсь? — хмуро спросил Кайло Рен. — Я вообще не люблю, когда меня касаются. Не только ты. Я… На Джакку это считалось страшно невежливым, — пробормотала она. — Да и вообще подходить ближе, чем на метр. Это… Раздражает. — А. Вот в чём дело. Они снова замолчали. — Ты правду влюблён в меня? Я имею в виду, как в девушку? — спросила Рей, глядя на Рена исподолбья. Только потом подумала, что задаёт этот вопрос, по сути дела, самой себе, порождению своего разума. Но «сама она» вдруг ответила. — Почему это тебя так волнует? Я, кажется, тебя и пальцем не тронул, — в голосе «Рена» звучала злая обида. — Пальцем — нет, а вот Силой или мечом— очень даже, — проворчала Рей. — Это не то! Я никогда не трогал девушек, — руки Рена сжались в кулаки. — Никогда! Убивал их, но не… Он осёкся, когда Рей дотронулась до его щеки. Той самой, что со шрамом. — Попортила я тебе лицо, — сказала она с сожалением. — Мне нравится, — буркнул Рен. Рей улыбнулась. Это сон, верно? А во сне можно сделать всё, что угодно. Она никогда бы не решилась дотронуться до лица кузена вот так вот наяву. — Ты мне тоже нравишься. Я встречала много негодяев, но таких, как ты — никогда, — прошептала она. — У тебя странное лицо. Не могу понять, урод ты или красавец, — девушка медленно запустила руку ему в волосы. — Почему длинные? Ты же мужчина. Это так странно. Рен молчал. Это сон, подумала Рей. Можно и сказать то, что наяву не скажешь никогда. Потому звучит глупо, странно, да и вообще безумно признаться себе, что не можешь выбросить из головы лицо монстра, которое когда-то увидела, будучи скованной по рукам и ногам и не ощущая ничего кроме страха. Просто потому, что это лицо не было злым, как его дела, а даже каким-то нежным и мягким. И эта разница… Интриговала. Да, во сне можно сказать, что угодно. Или даже сделать… Рей положила Кайло обе руки на плечи и потянула на себя, заставляя наклониться. Такая громадина. Страшная. И потому это казалось особенно заманчиво… — Рей, что ты… — Рен не успел договорить, когда Рей прижалась своими губами к его. Они целовались под голыми ветвями деревьев, под хлопьями, неторопливо падающими с небес. Всё это было не настоящим, всё это сном, порождением балансирующего на грани жизни и смерти сознания Рей, и она это понимала… Но поцелуй наполнил её теплом, и это тепло было жизнью. Отстранившись, она лукаво посмотрела на ошеломлённое лицо Рена. — Не смотри на меня так, — сказала она. — В конце концов, ты мне снишься. Не вижу причин, по которым я не могу во сне… Кайло Рен фыркнул и вдруг резко схватил её под мышки, приподняв над землёй, так что их головы оказались на одном уровне. — Кузина, — сказал он. — Ты ещё не поняла, что я — настоящий? — Ч-что? — охнула Рей, чувствуя, что краснеет. Как… Что… Не может быть! Нет-нет-нет, что угодно, только не это! Как настоящий Рен мог попасть в её сон? — «Что?» — передразнил её Кайло Рен, и Рей первый раз увидела его улыбку. Такую язвительную, что просто дальше некуда. Рей моргнула. И когда она открыла глаза, вокруг уже не было леса, а была зеленовато-голубая вязкая влага, через которую мутно виднелся незнакомый потолок. И знакомое лицо человека, который сидел рядом с капсулой, привалившись к ней щекой и перекинув через неё руку, словно обнимал. Глаза Кайло Рена были закрыты, но уголки рта слегка приподняты в улыбке.