***
Он смотрел на кровавый рассвет из окна комнаты Марка. Редко кому дозволялось войти к нему, хотя с момента смерти Дидимы прошло уже несколько лет. Все было покрыто пылью — брат не уделял внимания должному порядку. Аро вздохнул. Как всегда, все придется делать ему. Король сложил руки на груди, повернулся и взглянул на собрата. Тот сидел вполоборота к нему в большом плетеном кресле и как никогда казался красивым. Мрачная меланхолия идеально подчёркивала его натуру. Король кожей чувствовал его грусть, хоть и не мог позволить себе коснуться руки, дабы прочесть мысли. Он и без этого хорошо знал, что чувствует мужчина… Он невольно залюбовался им. Строгая поза, сильные руки на подлокотниках, точеные пальцы, медленно плавающие по узору… Вытянутые длинные ноги покоились на темном подножии. Стояла тишина. Маркус не двигался и не говорил, мертвым взглядом рассматривая пол. Порой это раздражало Аро. Эта эгоистичная безучастность к себе самому, к клану и братьям. Все его жалели. Хотя он и не разделял общего мнения, все же разделял страдания брата, и это приносило ему странное чувство удовлетворения. После знакомства сестры с этим красивым римлянином, он старался не придавать значения внезапной холодности обоих к нему. Видя, что их влюбленность перестает в страсть, вампир находил утешение в других объятиях. Но сейчас, когда Марк так одинок… Повинуясь внезапному чувственному порыву, он срывается с места. Секунда, вторая… Он замер над величественной фигурой. Может быть, получится исправить? Или хотя бы попытаться… Всего лишь коснуться… Дать шанс им обоим… Или, может быть, просто почувствовать то тепло, которое у них отобрала сама судьба… Неуверенным движением его руки опускаются на плечи давно обездвиженного тела. Все еще стояла тишина… О, как же он ненавидел тишину… Глаза с упованием смотрят на былые прекрасные каштановые волосы, сейчас припорошенные пылью. Он боялся спугнуть, боялся сделать что-то не так… Боялся разочаровать… Хоть сам в себе уже давно был разочарован. Если бы Маркус узнал, кто убийца Дидимы, ему бы стало лучше. По крайней мере, после казни. Он медленно наклонился, мягким движением рук отвел волосы в сторону и приблизил лицо к мраморной шее брата. Через мгновение почувствовав в ответ дрожь, Аро нежно коснулся изящными пальцами тонкой кожи и слегка сжал. Ответ, как ни странно, пришел незамедлительно: брат опустил голову и расслабился. Он улыбнулся. Прекрасно. Хотелось разорвать эту тишину в клочья, но что сказать, вампир не знал. Что-нибудь успокаивающее? Не поможет. Или спросить? Рассказать? Все бесполезно. Может быть… — Маркус… — тихо прошептал он ему на ухо, сам при этом почему-то расслабляясь. Тот едва слышно хмыкнул. И он не выдержал. В порыве страсти он обнял его лицо рукой и запечатлел на устах невинный поцелуй. И все снова затихло. Маркус открыл глаза, их взгляды встретились, и Аро увидел его мысли. Наполненные Дидимой, которая так похожа на… Он скрипнул зубами.***
Он вздохнул. Он не сможет убежать от себя. Мысли навалились разом, точно небо, словно Атлант перестал их удерживать, и король вампиров почувствовал, как это душит, высасывает, вплоть до самой его липкой, черной, бесстыжей сути. Такого не должно быть. Он повертел головой и моргнул. Нет.***
— Ты будешь жить до тех пор, пока твой дар будет нужен мне, — тогда эти слова он произнес ровным голосом, держа руки в перчатках у своего разбитого сердца. Он насквозь пропах костром и смертью. Но ни один… ни один из клана не обратил внимание на его черные блестящие глаза, на слишком надломленную позу и некрепкий шаг. Аро знал, что в тот момент брат не слышал его. Он мог сказать, что угодно, и все равно получить в ответ только кивок. Маркус не увидел, как лицо брата исказилось от боли. Губы некрасиво сложились в кривую тонкую линию. Он тоже горевал по своей сестре. Долгое время не мог заставить себя надеть перчатки, выйти на улицу и даже смотреть на снег. Ему тоже было тяжело, но все жалели лишь одного Маркуса. И он мог бы его возненавидеть, если бы… Аро Вольтури никогда не приходило в голову, что было, если бы убийцей оказался не он. Наверное, все было бы иначе. А потом пришла Сульпиция, и его горе утихло.***
«Дидима была не такой…» — неожиданно подумалось ему. Она была его сестрой. Не показывать, что она ему важна… Не показывать… Все, что угодно. Только не это. Надежно и, казалось, навсегда запертые глубоко внутри воспоминания ожили, и мысли окончательно сбились в один злосчастный клубок.***
— О, посмотри на него, братец! Он же весь промок. Пожалуйста, давай возьмём его к нам! — ее голос легко всплыл в воспоминаниях. Крупные капли стекали по мокрой шёрстке маленького котенка, нетвердо стоящего на лапках. Сквозь череду непрекращающегося шума дождя, вампирский слух уловил пронзительное громкое мяуканье котенка. Аро опустил голову и взглянул на животное. — Зачем он нам, Ди? Ему не место в клане. Он только будет мешать. — Ну, пожалуйста, брат! — посмотрела она на него и воскликнула. Посмотрела именно таким взглядом, коим выпрашивала многие мелочи, которые могла приобрести и без его разрешения. Она заставляла чувствовать его важным. — Он черный… — весело сказала она. — Или же это кошка? Давай проверим? — и одним лёгким движением она взяла мокрое животное на руки. Аро брезгливо скривился. Он не любил животных, тем более таких маленьких. Котенок был худым, с жёлтыми глазами. И эти глаза смотрели на него умоляюще. Он перевел взгляд на сестру — тот же неизменный взгляд. Он вздохнул. — Но за ним же нужно ухаживать и следить, — сделал он попытку. — И вообще, привести его в клан… Он хотел договорить, но сестра перебила его со смехом в голосе: — А я не покажу его твоим любовницам! Уж слишком они возбужденные и злые, — расхохоталась она, заражая этим весельем свиту позади. Вампир скептически посмотрел еще раз на этот худой комочек меха и буркнул себе под нос: — Делай, что хочешь. Смотри, как бы твой муж не расстроился. — Милый, ты же знаешь, что он примет любое мое решение… Уже через пару недель он почти смирился с желанием сестры. Навещая ее и каждый раз натыкаясь на клочки черной шерсти на льняных покрывалах ее с Маркусом супружеского ложа, он понимал, что все желания его единственной драгоценной сестры будут воплощаться с одного умоляющего взгляда.***
Воспоминания о сестре мелькали как старая кинолента. Их детство. Он взял ее на руки, такую маленькую, беззащитную и почему-то спокойную. Обычно младенцы кричат. А этот маленький человек молча смотрел на него синими, как омывающие Грецию моря, глазами… Ему было тогда уже больше двадцати лет… Он не мог поверить, что у него есть сестра, которая стала его собственным ребенком после смерти обоих родителей… Разговоры… — Ты любишь его? Любишь? — сильные руки больно схватили сестру за плечи, но она не издала ни звука. — Скажи правду! Он знал, что в его кровавых глазах плескалась боль, и Дидима тоже это увидела. Она молчала. Затравленным зверьком смотря на родного брата, девушка всхлипнула, и у него сжалось сердце. — Да.***
— Я создавал этот клан для нас, Дидима! Ты не можешь уйти! — мужской голос прогремел в доме у моря. — Ты давала мне клятву, вечную клятву, что будешь вечно подле меня… Дидима… — его голос мучительно стих, царапая горло. — Я помню! Помню! — сестра смахнула кувшин с кровью со стола. Необычное поведение для нее. Густая кровь медленно растекалась по деревянному полу. Помнится, он тогда подумал, что пятно уже не вывести. Он смотрел на нее, и его охватывал страх. Почему она так резко изменилась, в одно мгновение вычеркнув его из своей жизни. — Потому что я хочу быть одна! Одна… Я действительно любила тебя и мужа, но вы оба… всегда оба… Тайны. Их отношения всегда были слишком близкими. Даже после встречи с Маркусом ее поддержка всегда была с ним. — Не надо, Аро, не переживай. Она того не стоит, — услышал он дивный голос Ди, сидя под деревом. Еще сильнее прижавшись к стволу и услышав сухой треск, он отвернулся. Ночь была звездная, а она пришла с покрывалом. Сделав пару шагов, накрыла его и обняла. Он повернулся, посмотрел на нее в немом вопросе. Вампирша улыбнулась и прошептала, приближая лицо: — Ты это любишь, я помню. Их лица оказались слишком близко друг к другу, чем требовалось. С лица девушки стерлась улыбка, а глаза загорелись. Он будет вечность вспоминать шум этих волн.***
Стоило ли признаваться, что он дико скучает по ней? Она дала ему радость и заботу… Он закрыл глаза и неосознанно воспроизвел нежные руки сестры у себя на плечах. Еще задолго до Маркуса она любила сидеть у него на коленях, в то время как он наслаждался мягкостью ее черных волос. Таких не было более ни у кого в его жизни. И как же он раньше не смог предугадать будущее?.. Всегда принимая верные решения, король все же совершил главную ошибку — не смог остановиться, не смог сдавить сильнее в руках волю своей смелой младшей сестры. Король вздохнул и опустил голову. Как бы он повел себя, женившись раньше? — Аро, я правда обижусь, если ты захочешь жениться на ком-то, — она отстранилась от него. — Зачем тебе жена? Он улыбнулся, привлек к себе и прошептал: — Одной тебя мне мало. Сульпиция. Хитрая, амбициозная и страстная его жена. С момента их самой первой встречи он понял, что именно она станет его королевой. Чем-то похожая на Дидиму, она пленила его улыбкой и своими лисьими глазами. Чувства к ней — сильные, серьезные и опасные. Это игра, которая приносила удовольствие обоим… Но и она однажды принесла маленького черного котенка в клан. — Я не могла оставить его этим немецким свиньям, — пожала она плечами. — Ты же не будешь против? Риторический вопрос рассеялся усмешкой в воздухе. В тот момент он не мог отказать. Сестре всегда нужно было разрешение, а жена брала резко и без лишних слов. Может, за это он так и любит Сульпицию?***
Они стояли в разных углах просторного кабинета. Кровавые глаза обоих были направлены друг на друга, и появившееся напряжение, казалось, можно было потрогать руками. — Замолчи. — Не смей. В голове пчелами роились мысли, но никто не хотел ими делиться. Кай скользнул взглядом по груди жены и остановился на декольте. Как всегда, ему так думалось легче. Дидима погибла внезапно и неизвестно от чьих рук — об этом знали все. Даже он пытался найти следы убийцы на темной земле в то злополучное февральское утро. Раскиданный после брата снег скрыл почти все следы, но и оставшиеся улики были почти бесполезны. Не было запаха, и даже едва обращенный Деметрий не смог ничего обнаружить. После чего Маркус затих, считалось, навсегда. Долгое время от него не было толку на собраниях и в битвах. Решительные действия Аро тоже работали из рук вон плохо. Шлюхи, девственницы, мужчины, просто молодые парни и даже королевские особы проходили через него, как вода сквозь камень. Устроенная братом богатая библиотека не решила ничего, хотя оказалась полезна для остальных. Навсегда угас большой карий взгляд, и на гладком лице появилось вечное мертвое выражение. Он не вправе его осуждать. Скорее всего он бы вел себя так же. Поэтому его жена на долгие годы была заточена в башне с железной решеткой. Он не мог позволить… — Почему ты молчишь? — громкий вопрос супруги рассеял его мысли и заставил короля перевести взгляд на заваленный документами стол. Он встрепенулся. Что она хочет услышать? Он в таком же недоумении, как и остальные. Ему было жаль братьев, ведь появление этой девушки стало эффектным броском боли в сердца обоих. Он чувствовал потрясение Доры. Видел, как она ошеломленно смотрит в одну точку, как напряглись ее плечи и окаменело лицо. Он перенес вес с ноги на ногу и сложил руки на груди. А откуда она вообще появилась? Он отлично уловил феноменальную схожесть с Дидимой, хотя это все еще казалось невозможным. Такая специфическая внешность давно угасла среди современных лиц. Долгие годы он был уверен, что не вспомнит это красивое и милое лицо… Ему надо подумать об этом позже. А сейчас необходимо успокоить жену.***
За закрытой дверью королева развернулась и оперлась о каменную стену, уткнувшись глазами в пол. Беспорядочные мраморные узоры рябили. Грудь сдавило от саднящего чувства отчаяния. Откуда появилось это чувство, Сульпиция сказать не могла, она просто ощущала его. Возможно, теперь ее жизнь перестанет быть прежней… Она ненавидела перемены. Сестра… Как две капли похожая на него… Конечно же, она слышала о погибшей сестре своего мужа, знала ее имя, мужа… Но сегодня… Такое разве бывает? Женщина стиснула зубы и снова сжала уже помятую ткань дорогого платья. Что-то не то, не так… Она чувствовала ложь супруга всем своим существом — века жизни вместе научили ее схватывать все на лету. До ушей донеслось шарканье ног — в кабинете расхаживал Аро. Что-то он явно от нее скрывает. Она прикусила губу. Не следовало оставлять его одного наедине с мыслями. Но возвращаться не стоит, может быть он сам ей расскажет о своих чувствах. Хотя… Внезапно она остановилась. А вдруг… Вдруг? Боже, боже, боже. А что, если… это потомок… ее мужа? Может быть, ребенок? Она напряглась. Вспомнила маленькую полукровку и в мгновение ока сравнила ее с этой внезапной девушкой. Она появилась в замке не в самом лучшем состоянии, но все в ней указывало на смертную натуру… Если она не ошибается… Нет, нет, только не это. Он же обещал мне…