will you still love me tomorrow?

Трой остаётся в комнате, чувствуя себя до жути уставшим, откуда-то из гостиной раздаются Artic Monkeys, и он, слабо, но всё же улыбаясь, думает, что жизнь — вполне себе хорошая штука. Он одним языком нашёптывает слова песни, когда слышит громкий голос Коннора, заканчивающий строчку ты можешь звать меня, как пожелаешь*, а следом — приглушённый смех. И Трой закрывает глаза, чувствуя глухую боль где-то внутри, яркую, саднящую, не дающую жить спокойно — как старая рана, беспокоящая в чересчур плохую погоду. Трой закрывает глаза, оставляя в мыслях разбивающую километры пустоту, а затем подходит к окну. Стекло ледяное, а на улице кружит хлопьями снег, и даже если дыхание Троя дрожит, то это не из-за Коннора, нет. Его дыхание дрожит, потому что это зима делает его чересчур хрупким, а он вдруг и совершенно неожиданно для себя облажался. В очередной раз. * Трой облизывает сухие губы и поправляет беспорядок на голове, прежде чем спуститься обратно в гостиную, он чувствует в этом резкую необходимость, потому что на уроках первой помощи в седьмом классе им говорили: «чтобы справиться со своими эмоциями, не оставайтесь в одиночестве». На кухне мама подпевает Коннору, Сейдж и Тайду, и Трой хихикает себе под нос, потому что их семейка — такая до жути идеальная и гармоничная, что сахар скрипит на зубах. Он берёт из холодильника банан и кивает маме со спокойной улыбкой, ощущая, как обжигает подвеска под футболкой. Он делает вид, что этот подарок совершенно ничего не значит и шлёпает назад в гостиную, и, да, там все сходят с ума, Сейдж прыгает по дивану, пританцовывая, Тайд бьёт её подушкой, Коннор умирает со смеху, а Джагга носится вокруг, скуля и желая присоединиться к всеобщему веселью. Они не замечают Троя, Трой сейчас словно второстепенных план этой живой картинки, что-то среднее между включенным телевизором и обоями на стенах. Он такого сравнения его немного шатает, но это правда, а потому — не обижает. Первой подбегает Джагга, весело махая хвостом и гавкая, Трой смеётся, чешет ей за ухом и просит замолчать, но все уже оборачиваются к нему, впрочем, не прерывая веселья. — Трой! — визжит Сейдж и с лёгкостью спрыгивает на пол, Коннор смеётся в кресле, передразнивая, и девушка ворчит под нос, хватая брата за руку. — Это твоя любимая песня, ну же, потанцуй со мной! Сердце Троя останавливается, а улыбка исчезает вместе с желанием находиться здесь. Сейдж не замечает этого, тянет Троя за собой и улыбается, подпевая, но Трой видит, как Коннор замирает на месте и смотрит на него таким странным взглядом, что внутри всё переворачивается. Ты хуже никотина**, почти кричит Сейдж, хихикая, и Трой закрывает глаза, но на его сетчатке всё равно отпечатывается разбитый и потерянный взгляд Коннора, а всё происходящее давит-давит-давит на него. — Не придумывай-ка, глупышка, — пытается улыбнуться Трой, отрывая глаза. — Это твоя любимая песня. (Ложь-ложь-ложь) * Поэтому иди ты к черту со своими поцелуями и всеми ужасными вещами, что ты делаешь, отдаются строки в разуме Троя, когда он, шатаясь, поднимается к себе в комнату назад, а банан остаётся лежать нетронутым на журнальном столике. Он до сих пор помнит, как выкурил свою первую сигарету под эту песню, просто чересчур сильно устав ждать Коннора назад. (Тогда он впервые понял, что как раньше больше никогда не будет) * Он включает свой ноутбук и дрожащими от нервозности руками удаляет эту песню из всех своих плейлистов спотифая, и, возможно, это является лишним, но эта песня — чересчур личное для него, и он не может позволять своим тайнам так просто сбегать из-под стражи. У него в твиттере восемь новых уведомлений и большинство из них — ретвиты, но есть ещё одно упоминание от Джо, и в нём значится, что «Эта любовь ядовита, но это всё ещё любовь». Трой понятия не имеет, что это вообще может значить. * Он находит фото себя, Тайда и Коннора в нижнем ящике стола, когда пытается найти свой старый блокнот — вдоль и поперек исписанный болью (а ещё текстами его песен, но это почти одно и то же). Это до жути иронично, на самом деле, потому что единственное, чего он сейчас желает — это забыть и потерять Коннора на века, вместе со всеми воспоминаниями и эмоциями, но они не в волшебной стране, а в их городе не найти травки, потому что он чересчур маленький, но даже если бы Трою удалось это, он бы всё равно не стал курить её. Ему хватает никотина, честное слово. * С обратной стороны стоит дата и ещё более кривым и детским почерком Троя накарябано, что «навсегда и навечно», но снизу стоит «Твой Кон», и Трой не помнит, почему именно так. (Ты можешь звать меня, как пожелаешь всё ещё отдаётся в его перепонках вместе с хихиканьем Коннора, — вот же, чёрт возьми, ирония, ей богу) * Трой просто устаёт расставлять грёбанные точки. Не важно, где: точки над грёбанными i, точки в отношениях, точки в их историях, везде. Но все всё ещё просят его делать это, потому что, ну, Трой, ты же не можешь злиться вечно (я могу и злюсь, мне б-о-л-ь-н-о), Трой, перестань вести себя, будто ты в депрессии (я не в депрессии, я застрял в прошлом), Трой, забудь ты уже обо всём (мой учитель алгебры пожелал бы, чтобы я помнил все формулы, ха-ха) И, да, он устаёт, поэтому врубает какой-то инди-плейлист первого попавшегося человека, и было бы лучше слушать его в наушниках, но он оставил наушники внизу, упс-упс. Так случаются: люди перегорают, люди забывают, люди устают. И всем просто стоит принять тот факт, что Трой и Коннор больше не лучшие друзья до гроба — они два разбитых расстоянием и обидами человека, нити отношений между которыми разорвались в одно чёртово мгновение. Он них осталишь лишь призраки, и как бы они не хотели, ничего назад не вернуть. И, если честно, Трой просто устаёт от несправедливости этого мира. * Трою кажется, что он весь сквозит отчаяньем, словно всемирное её сосредоточение, и он совершенно не понимает тех, кто терпит его периодические заскоки, но Джо, на самом деле, абсолютно плевать на тяжёлые времена в жизни Тро, потому что Трой всё тот же, и он сможет жить дальше, если захочет, просто ему это пока что не нужно. Трой любит Каспара и Джо, пускай те — придурки, которые влюблены в друг друга ещё с грёбанного пятого класса, и, да, может быть они и осознали это позже, куда позже, но Трой знает, что в конечном итоге эти двое обязательно будут вместе. И у него связано с этими парнями чересчур много хороших воспоминаний, вроде безумных поездок в соседние города без оповещения родителей, вроде срывов уроков, вроде прогулов. Трой правда любит этих двоих — сумасшедших и не думающих о будущем. Но когда Кас пишет, что они собираются встретиться в какой-то новой кафешке, Трой отказывается, потому что не хочет видеть улыбок этих двоих. Не сейчас, потому что он физически не может дарить им улыбки, а портить настроение — не в его вкусе. Повеселитесь !! пишет он и ставит синее сердечко. Кас отвечает смайликом единорога, но в него вряд ли вложено какое-то значение. * Кто-то в его колонках поёт нежно и проникновенно, Трою кажется, что стоит ввести запреты на такие пронзительные (пронзающие) песни, и он улыбается этому, когда достаёт один из своих ещё не заполненных до конца блокнотов, и это не то, чтобы личный дневник, потому что там только строки песен, цитаты и прочее-прочее-прочее, но Трой не хочет, чтобы кто-нибудь это увидел. Он пишет «Слишком далеко до того момента, когда я утону в твоих объятиях» и знает, что когда-то это обязательно станет строчкой его песни. * Коннор приходит к нему в комнату под вечер, у него в руках две кружки потрясающего дымящегося кофе, и Трой мог бы выгнать парня из своей комнаты к чертям, но он не хочет, потому что, давайте начистоту, Трой правда скучает, но разочаровываться в близких людях — больше, чем больно. Коннор неловко стучится в дверь и, закусывая губу, осторожно открывает её, в его глазах столько немых просьб и вопроса, что сердце Троя тает. Он улыбается, кивая, отодвигается от стола, откидывая ручку в сторону и каким-то безумным образом забывает спрятать или, хотя бы, закрыть свой блокнот, но такое бывает со всеми, так ведь? У футболки Коннора подвёрнуты рукава, а на голове — укладка, и это первые изменения, которые замечает Трой с приезда Франты. Он нажимает на play своего музыкального проигрывателя и оттуда — как назло! — раздаётся плейлист Коннора, и Трой краснеет, быстро оборачивается и тянет руку, чтобы вырубить, но Коннор перехватывает его. — Оставь, — мягко просит он, и Трой кажется, что глаза парня сияют в сотню раз ярче, чем было до этого. — До сих пор слушаешь, да? Трой неловко кивает и поднимает со стола свою кружку кофе, с молоком и двумя ложками сахара. Они пьют в тишине, иногда обмениваясь неловкими улыбками и взглядами, и Трою порой кажется, что они думают об одном и том же, что все воспоминания, отдающие внутри счастьем, проносятся перед их глазами одновременно, не оставляя после себя боли. Им уютно, и впервые с приезда Коннора Трою кажется, что между ними ни черта не изменилось.