***
Еще через неделю командный шаттл типа Ипсилон совершил посадку в космопорте ноль-ноль-один. Там над стальными и стеклянными корпусами зданий расстилалось голубое небо, по плацам маршировали учебные строи молодых штурмовиков, а в небе периодически проносились патрульные СИДы. Генерал Хакс и Кайло Рен прибыли на аудиенцию к Верховному Лидеру. Тот продолжал оставаться в тени, следя за детищем своих рук будто издалека, и даже не вышел, как в прошлый раз, им навстречу. Хакс думал, что с наибольшей вероятностью Сноук чем-то недоволен. Маска Кайло не выражала эмоций, но то ли генерал читал его состояние по походке, то ли рыцарь краем сознания присутствовал у него в голове - чувствовалось, что он напряжен и едва ли не нервничает. Возможно, у рыцарей Рен всё было куда менее успешно, чем у солдатской части Первого Ордена.***
Хакс крепко сжимал руки, чеканя шаг по коридору в сторону закрытых дверей. - Ты нервничаешь, - пока еще было время, прямо сказал он. - Почему? Кайло покачал тяжелой маской и ничего не ответил. - Рен? - попробовал еще раз генерал. - Я чувствую, - бросил рыцарь и ускорил шаг, оставляя Хакса в немом недоумении позади. Командующий нагнал его уже у самых дверей и поймал за черное крыло плаща. - Рен, - жестко произнес он, строго глядя в затемненный визор, - не ду... Дверь развернулась четырьмя пластмостальными лепестками, открывая полутемное помещение: Верховный Лидер не очень жаловал свет. - Входите, - раздался изнутри властный голос, и генералу пришлось отпустить плащ Рена, чтобы спокойно пройти вперед. Сноук ожидал их на своем обычном месте - узком кресле, у которого подлокотники плавно переходили в высокую, глубокую овальную спинку. К нему вели три низкие, широкие ступени, и пришедшие, как делали всегда, остановились от нижней на расстоянии двух шагов. Безукоризненный хор негромко нарушил тишину: - Верховный Лидер. - Рад видеть вас живым и во плоти, генерал Хакс, - едва заметно наклонил голову Сноук. - Кайло Рен. Рыцарь явно хотел поклонился, но был остановлен привычным жестом руки. - Поздравляю вас, генерал Стальное Сердце, - Верховный Лидер позволил тени улыбки коснуться губ и остановил взгляд на Хаксе. - Вы добились больших успехов, даже прошли сквозь смерть, и всё ради Первого Ордена. Я благодарю вас за службу. Отвечать по уставу не требуется. С вашим отчетом я еще не ознакомился, поэтому подождите покидать зал. - Есть, сэр, - отчеканил командующий, но глаза Сноука уже были устремлены на Рена. - Генерал Хакс отличный офицер, - неожиданно вкрадчиво заговорил он. - Генерал Хакс стал сильнее, прошел через испытание и доказал свое право занимать пост гранд-адмирала, как я того и хотел. Глаза Хакса изумленно расширились, но Сноук не обращал на него внимания, продолжая смотреть исключительно на Кайло. - Но ты, ученик. - Учитель? - голос Рена ощутимо дрогнул даже за железом маски. - Ты всё-таки привязался, я это чувствую, - Верховный Лидер едва заметно, но крайне презрительно поморщился. - Ты стал зависим от генерала Хакса, начал ощущать в нем потребность, которая недостойна обладателя Силы. Кайло помотал головой: - Учитель, я стал сильнее. Я обрел свое место, я... - Помолчи, - холодным камнем рухнуло из уст Сноука. Повисла тишина. - Генерал Хакс безусловно ценнейший кадр, - медленно продолжил Верховный Лидер. - Но талантливых стратегов в Галактике можно найти не одного. В отличие от тебя, Кайло. Было видно, что Рен сжался, как будто его ударили. - В отличие от тебя, того, в ком жива Темная Сторона Силы. Ты не имеешь права быть в подчинении у простого человека. Не имеешь права быть слабым и жалким. Черные глаза Сноука обратились на Хакса, и неясная тень промелькнула на его изуродованном лице. - Генерал Хакс, - тяжело уронил он, - мне жаль. Кайло. - Да, Учитель? - вот теперь голос Рена по-настоящему дрожал. И магистр, и генерал поняли, что последует еще до того, как Верховный Лидер глухо произнес: - Убей. Тишина всё равно повисла. Звенящая, тяжелая, непроницаемо-черная, как глаза обоих обладателей Силы. Хакс ощутил, как где-то в левой части груди что-то сжимает болью. Но у генерала Стальное Сердце был лишь качающий кровь механизм - и он не умел чувствовать. Хакс понимал, что таков может быть конец, еще до того, как увидел тот старый сон. Но он выполнял свою работу - всегда выполнял лишь свою работу, - а Кайло Рен выполнял свою. Впрочем, кажется, здесь он обманывал сам себя. Генерал обреченно поднял глаза на Верховного Лидера и едва заметно приподнял уголки губ. - Служу Первому Ордену, - глухо выдохнул он. После этого горечь ушла. Хакс сделал всё, что мог, эгоистичные побуждения здесь были ни к чему. Если Первый Орден станет сильнее, забрав его жизнь, генерал был более чем готов повторно её отдать. Он обернулся к Кайло. В первый раз за долгие, долгие годы постарался искренне улыбнуться, но губы, не привыкшие к такому действию, мгновенно свело. Рен стоял рядом, но говорить генерал не видел смысла. "Сделай это так, чтобы ты запомнил". Рыцарь медленно повернул к нему голову. Хакс ожидал короткого, может, немного печального "хорошо" в его голове, а потом брызг острого алого света и мучительно жгущей боли, которая наконец придет наяву, а не в воображении или во сне. Или, быть может, хватки на горле, которая сомкнется на этот раз окончательно, каплю за каплей вытаскивая из него жизнь. Ведь Рен всегда этого хотел. Или собственной избранности в том, что станет первым, через кого магистр пропустит заряд электричества, использовав его в качестве первого живого подопытного. Хакс ожидал чего угодно. Чего Рен сам захочет. Пусть властвует. Наверное, никакая смерть не может сравниться со смертью от рук человека, к которому ты намертво привязался если не душой, то тем, чем возможно привязаться в её отсутствие. Генералу было абсолютно всё равно, сколько боли он ощутит в последние минуты своей жизни. В глубине души он даже желал, чтобы её было больше. Так Кайло с наибольшей вероятностью никогда не вычеркнет его из своей головы. Хакс был готов к чему угодно. ...но только не к тому, что магистр вдруг поднимет руки и снимет с головы шлем - это было непозволительной слабостью, которую рыцарь не должен был допускать в присутствии Верховного Лидера. "Надел бы ты обратно маску, Рен". В широко распахнутых глазах Кайло отражался тусклый красноватый свет, но Хакс всё же сумел разглядеть в них страх. И боль. Мгновением позже Рен отвернулся к Сноуку и прямо посмотрел ему в лицо. - Нет. Механизм в груди Хакса пропустил несуществующий удар, а последний выдох прозвучал чересчур громко. Что? - Нет, Верховный Лидер, я не буду это делать, - гораздо тверже повторил Кайло, но генерал уже сделал шаг вперед: - Верховный Лидер, я... Сноук глянул на него с какой-то странной затаенной симпатией и сделал короткий жест рукой, заставивший мир перед командующим Первого Ордена стремительно потемнеть и опрокинуться набок. Глаза Хакса закатились, и он повалился на пол, оставляя Учителя и ученика один на один. - Ты не убил его, - напряженно произнес Кайло, однако головы к генералу не повернул. - Его разум для нашего разговора не предназначен, - ровно ответил Сноук, но взгляд черных глаз потемнел настолько, насколько это было возможно. - С каких пор ты смеешь не подчиняться моим приказам? Рен сжал ладони в перчатках в кулаки и твердо, отрывисто выплюнул: - С тех пор, с которых я считаю их неверными. Черная фигура Учителя не пошевелилась и лишь слабо наклонила голову набок, насмешливым блеском глаз будто говоря: "Да неужели?" - Генерал Хакс показал себя превосходным стратегом, - не намеревался сдаваться Кайло. - Он заставил покориться Первому Ордену многие системы и выиграл бой с проклятым Сопротивлением без единой людской потери. Более того, он завоевал доверие не только к организации, но и к самому себе. Как мы можем его убрать сейчас, когда он действительно нам нужен? - Он нужен тебе, - покачал головой Верховный Лидер. - Тебе. С ним ты чувствуешь себя уверенней, но он же не дает погаснуть твоему Свету, который ты так ненавидишь. Ты обманываешь сам себя, ученик. Рен помотал головой, но ему не дали продолжить. - Ты считаешь за образец Дарта Вейдера, но мы оба знаем, что его сгубили эмоции, - холодно обронил Сноук. - И затем одна-единственная слабость одного-единственного человека обрушила величайшую державу в бездну разброда и хаоса. Ты этой участи желаешь для Первого Ордена? Рен моргнул, на миг запутавшись в мыслях, а Учитель продолжал: - Стратегов, как Хакс, найдутся десятки, если не сотни. Ты же - уникален. Важен именно ты, важен для общего будущего только ты. Не глупи, Кайло. Обратный путь найти будет сложно. Магистр Рен молчал, но упрямое выражение не сходило с его лица. Тогда рука Верховного Лидера слабо двинулась, и рыцарь вдруг как подкошенный рухнул на колени, с грохотом роняя маску и со сдавленным стоном вцепляясь пальцами в виски - будто ему проломили их, а обломки костей теперь медленно вкручивали в начавший ощущать происходящее мозг. - И в чем же теперь неверность моих приказов, ученик? Рен зажмурился, пытаясь поставить привычную ментальную стену, но голос Сноука бил в голову со всех сторон, раскаленными шипами выжигая в нервной системе каждое слово, мешая концентрации. - В том, что ты не учил меня ставить себя выше общей цели, - прошипел он. Мелькнула мысль, которую Учитель точно не успел ухватить, и вокруг сознания со скрежетом опустилась бронепанель лобового стекла Финализатора, заставляя боль откатиться, пусть и оставляя, но отсекая и вынуждая прекратить быть такой яркой и мучительной. Броня разлетелась на куски с ослепительной вспышкой от взрыва прорвавшего оборону брандера, и Кайло обнаружил себя в кромешной темноте. Темнота жила. Клубилась вокруг, протягивала липкие, длинные нити, стремясь закутать в вечный кокон, хватала за пальцы в надежде выпить последнее тепло из холодных ладоней. Вокруг не было видно ничего, ни единой подсказки, ни одной зацепки за то, как можно выбраться отсюда. "Нет выхода", - насмешливо прошелестел чужой голос в голове у Рена. Кайло протянул вперед руку. - Ты учил меня, что выход есть всегда. С пальцев сорвался длинный заряд лилового электричества и успел на несколько мгновений пронзить темноту, обнажая под ней её новые слои, прежде чем мрак навалился сверху, и свет опять угас. Кайло мог бы сдаться. Что ему сделал генерал Хакс, что из-за его жизни он идет поперек слова Учителя? Смерть являлась естественным продолжением всякого существования, к тому же Хакс уже однажды ей принадлежал. Может быть, верным решением и впрямь было бы вернуть его назад. Может быть, он на самом деле сам себя обманывает, говоря, что с Хаксом стал сильнее. Может быть, он действительно слаб, только сейчас отказывается это признавать. Темнота вокруг замерцала, сильнее сжимая тиски. В голове вновь начинала пульсировать жгучая боль. Перед глазами Кайло замаячило лицо отца: тогда, когда он убил Хана, он не почувствовал себя сильнее. Он почувствовал себя обманутым и лишенным чего-то очень важного. На месте Соло образовалась пустота, которую было ничем не восполнить. Кайло опустился на одно колено и закрыл глаза. Ему всегда казалось, что в нем слишком много Света. Слишком много этого безжизненного, бесчувственного, равнодушного Света, который только и твердил: не испытывай эмоции, не привязывайся, не гневайся, не люби. Бесконечная вереница "не", череда однозначных запретов, что перекрывала кислород хуже всякой Силы и вынуждала захлебываться в самом себе, пытаясь выбить даже понятие личности. Давно, еще до перехода на Темную сторону, Свет начал вызывать у Кайло отторжение. Он хотел думать за себя сам, но Свет не позволял этого делать, Свет требовал подчинения. Но Тьма требовала не меньшего. Ненависть. Боль. Отсутствие сострадания. Агрессия. Магистр раскрыл глаза навстречу черному искореженному шлему Дарта Вейдера и подумал о том, что столь часто упоминалось в их разговорах с Учителем: Деда уничтожили эмоции. Кайло бесшумно вдохнул, чувствуя, как присущая шлему темнота сгущается вокруг изувеченного металла, и тут же медленно выдохнул. Дарт Вейдер отрекся от Светлой Стороны, уничтожил джедаев, но по сути своей... По сути своей быть джедаем дед никогда не переставал. Он оставался одинок, не позволял себе привязанностей, никого не любил. Просто к этому примешались ситхские черты в виде жестокости, злобы и ярости. А потом в его жизни появился сын, и у самого конца пути Дарт Вейдер понял, что выбрал не ту дорогу. Но Кайло не стоял у конца пути, он только ступил на него и сейчас как никогда отчетливо осознавал, что именно погубило деда. Одиночество. И приверженность исключительно собственным интересам. Рен смотрел в выбитые визоры и понимал, что ошибок прошлого повторять нельзя. Слушать только свое "я" - это было в ситхских правилах. Но и оставлять свои желания в стороне ради обретения эфемерного покоя он не собирался. Покой существовал, только если существовали эмоции. Одно без другого не имело шансов на жизнь. Познать покой можно было только познав страсть, и равноценно - наоборот. В темноте что-то тихо отзвучало, как будто вдалеке капнула вода. Кайло сжал холодные руки в кулаки. Пророчество гласило, что Вейдер восстановит равновесие сил, но не дед управлял им, а оно дедом. Рен не намеревался становиться вторым Дартом Вейдером, лишь перед смертью осознавшим свою неправоту. - Я закончу, - беззвучно шепнул он пустым глазницам шлема. - Закончу. Одиночество и добровольное затворничество в самом себе не являлись выходом; крайности, в которые ввергали себя ситхи и джедаи - тоже. Только собрав в себе Свет и Тьму можно было познать истинный баланс. Темнота дрогнула, и терзающая виски боль пошла на спад. Кайло хотел жить и продолжать чувствовать, но для полного равновесия ему никогда не хватало приверженности к порядку, в то время как хаоса всегда было достаточно. Но один человек мог дать нужное. В темноте холодного рыжего генерала не было видно, но Рен точно знал, что когда он выберется отсюда, то Хакс будет там, чтобы продолжать бесить его и одновременно вынуждать становиться лучше. Рыцарь усмехнулся одними уголками губ. Он сможет. Дотянуться до той старой, светлой части себя не составляло никакого труда; она всегда здесь, рядом, на поверхности, просто на неё стойко не обращали внимания. И когда Кайло коснулся Света, тот вдруг не оказался ничем, кроме энергии, из которой можно было черпать и над которой Темная сторона не была властна. Никакого следа джедайских идей, которыми они наполнили Светлую сторону, никакого вреда. Действительно тишина и действительно покой, но они не тянули за собой и не затягивали на шее удушающую петлю. Тогда рыцарь спокойно окунул в Свет ладонь, чувствуя неведомую прежде гармонию с собой. Жаль, что дед, скорее всего, прожил слишком мало, чтобы отчетливо её ощутить. Темнота мокрым пеплом потекла по стенам сознания, и Кайло обнаружил себя сидящим на коленях рядом с бессознательным Хаксом перед ступенями, ведшими к Учителю, на обожженном лице которого была ясно видна довольная усмешка. - Ты понял, - хрипловатым голосом сказал он. - Я надеялся, что ты поймешь. Я горжусь тобой, Кайло Рен. Рыцарь недоуменно моргнул, неосознанно прижимая одну ладонь ко всё ещё выматывающе нывшему виску: - ...что? Верховный Лидер медленно поднялся со своего места и спустился по ступеням, чтобы остановиться над своим учеником. - Ты принял то решение, которое не было для тебя самым простым. Не поддался слабости и не сбежал, - усмешка медленно превратилась в подобие улыбки, какую Рен видел в своей голове, когда его еще звали по-другому. - Теперь ты тот, кем ты должен быть. Не ситх. Не джедай. Граница Светлой и Темной сторон. Ты прошел испытание, Кайло, а остального сможешь добиться сам. Твое обучение завершено. И, уже поднимаясь с пола, магистр рыцарей Рен ощутил, как совершенно неожиданные слова Учителя впервые не заставляют сомневаться и думать о подвохе. - Тем не менее, слабость у тебя есть, - продолжил Сноук, а в его черных глазах мелькнула насмешливая, но беззлобная искорка, когда он глянул на лежащего Хакса, - но она не в нем. До тех пор, пока я здесь, ты будешь чувствовать себя моей тенью. Учеником. Правило ситхов создано не для нас, Кайло, но я его помню, и в данном случае оно верно. Рен изумленно вздрогнул, но едва успел открыть рот, когда Учитель властно поднял руку: - Я сделал всё, чтобы твой путь и путь Первого Ордена был открыт. Ты преодолел сомнения, сейчас не время терять приобретенное, - голос стал тише и даже в некоторой степени мягче, и Сноук негромко добавил: - Когда придешь, не постесняйся сам дать себе последний урок. В моей голове всё ещё остается достаточно ценного. Коль скоро решишься - не медли. Рен впервые не опустил глаза в пол, когда Верховный Лидер прошел мимо него и направился к двери.